![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Булат Окуджава
Добрые слова надо писать ранним утром – к вечеру начинаешь сомневаться в их искренности. В нашей молодости было много ведомственных здравниц. Союзу архитекторов, например, принадлежал знаменитый дом отдыха «Суханове». Мы поехали туда на Новый год и получили путевки. В них было написано: «Белоусова Наталия Николаевна, член Союза архитекторов, и Ширвиндт Александр Анатольевич, муж члена». В процессе взросления и старения отдыхательные позывы становятся антитусовочными. Тянет под куст с минимальным окружением. Много мы пошастали уютной компанией по так называемым «лагерям Дома ученых». Ученым, в отличие от артистов, необязательно отдыхать на глазах восторженной публики. Они придумали свои лагеря на все вкусы: Черное море – Крайний Север – крутые горы – тихие озера и быстрые реки… Природа – разная, быт – одинаково суровый: палатки, столовка на самообслуживании, нужда под деревом… Гердты, Никитины, Окуджавы и мы были допущены в эти лагеря для «прослойки» и из любви. Обычно наша компания пробивалась на турбазы не скопом, а индивидуально. Чтобы не потеряться, перебрасывались почтовыми посланиями. Например, поселок Встренча, турбаза. Мы с моей женой Татой незамысловато сообщаем, что «место Встренчи изменить нельзя». И получаем от Оли и Булата намного изысканнее: Радость Встренчи, боль утраты — Все прошло с открыткой Таты. На открытку я гляжу И в палатку захожу. С ней под толстым одеялом Вместо грелки я лежу.
Если Окуджавы и Зяма с Таней Гердты приезжали раньше, то тут же телеграфировали: Мы такие с Таней дуры — Невзирая на Булата, Вместо чтобы шуры-муры, Все мечтаем Шуры-Таты.
Чтобы не сбиться с маршрута, телеграфировали друг другу прямо с трассы. Окуджава – нам: Прекратите этих штук — Мы почти Великих Лук. Проезжая стольный град, Будем видеть очень рад.
Я – им: И от нас большой привет. Все разъехались по свет. Миша – Ялта, Таты – нет. Шура пишет вам ответ, Завернувшись Зямы в плед. На подробность денег нет.
На турбазах были строжайшие правила пребывания. Собак и детей – ни-ни. Наша чистейшая полукровка Антон и изящнейшая окуджавская пуделиха Тяпа жили полнейшими нелегалами и вынуждены были дружить и переписываться, в смысле сочинять послания. Украинское село Ахтырка – Антону Ширвиндту: По дороге на Хухры, Там, где ямы и бугры, Наши рожи от разлуки И печальны и мокры.
При этом хозяева все время мечтали о мясе. Шашлык был по ведомству единственного лица кавказской национальности в нашей лагерности – Булата. В процессе подготовки – священнодействия – к нему лучше было не подходить и не раздражать его местечковыми советами. Он сам ехал к аборигенам, сам выбирал барана – уже не помню, но очень важно, чтобы баран был то ли недавно зачем-то кастрированный, то ли вообще скопец от рождения. Наконец Булат говорил, что баран отобран, зовут (вернее, звали) его Эдик и вечером тело Эдика привезут. Разделывать будем сами, под его руководством. Аборигены привезли Эдика и подозрительно быстро слиняли. Полночи разделывали Эдика – он разделываться не желал: кости и кожа составляли всю съедобную массу старого кастрата. И Булат сказал, что мы ни черта не умеем и наша участь – сушить с бабами грибы. Постоянно придумывали что-то – не как всегда и везде. Вдруг узнаю: юбилей Булата празднуется в Суздале, а у меня – спектакль. Пользуясь привычной формой общения, посылаю телеграмму: Стрелой, копьем, булатом ржавым Отмстим судьбы помехам рьяным, Не давшим нам в порыве пьяном Обнять родного Окуджаву.
А когда я в очередной раз спрятался от своей круглой даты на берегу Валдая, то получил весточку от Булата: Прими, брат, поздравленья от нашего двора, Не поминай с тоской житейские излишки. Шестидесятилетие – счастливая пора. Мне ведомо о том, увы, не понаслышке. Поскольку наш поэт вам сочинил куплет, А песен в вашу честь, что мы слагаем сами, Сегодня и не счесть, позвольте, ваша честь, Обнять ваш силуэт и любоваться вами.
Друзьями надо заниматься постоянно. Их надо хотеть и нельзя разочаровывать. Их надо веселить, кормить и одаривать.
|