Иди поешь клубники

У моей матери было несколько альтернатив. Всю жизнь она работала, потому что была вдовой с четырьмя требующими заботы дочерьми. Она растила нас, зарабатывая самостоятельно, но соблюдала одно важное правило: каждый делает свой собственный выбор. Летом, когда мне было 8 лет, я оцарапала колено. Она перевязала рану, но я не перестала плакать, и тогда она дала мне такой совет: «Собери сладкой спелой клубники в саду. Наслаждайся ею как можно дольше, пока она не растает у тебя во рту, и думай о том, как она удивительно вкусна. Потом возвращайся и расскажи мне о чем захочешь – о боли или удовольствии». Она назвала это «фокусом, чтобы унять слезы». Это всегда мне помогает.
Так как я была довольно задумчивым ребенком, мать часто отправляла меня на природу поразмышлять, позволяя облакам унести мои тревоги. Опираясь только на собственные силы, моя мать открыла огромный мир: вкус клубники, полет облаков, течение реки и дождь, мурлыканье кошек, песнь ветра, листья деревьев. Она отказывалась участвовать в наших ссорах. Дом, где жили четыре девочки, постоянно был полон девичьих капризов, гормональных всплесков, потоков слез и эмоций всех мастей. Мама могла дать нам носовой платок и сказать очень мягким голосом: «Поплачь, милая. Полегчает!» Я никогда не чувствовала, что она была язвительна или груба. Что касается меня, это означало, что слезы – это легкий способ «выпустить пар», естественное действие, которое приносит облегчение.

Когда мы выросли и наши переживания стали серьезнее, мама придумала более сложный ритуал. Она приводила нас в гостиную: комнату, которая была ее кабинетом. Она преподавала, и ее письменный стол и книги были здесь. Она приглашала свою расстроенную дочь прилечь на наш чудесный темный викторианский диван. На спинке из красного дерева были вырезаны розы, диван был обит бордовым бархатом. Он был похож на большого красного кита. Это единственная целая мебель во всем доме. Диван был украшен шерстяным кашемировым покрывалом, сине-золотым с шелковой бахромой – чудесный подарок, полученный мамой на свадьбу. Он назывался «покрывалом для слез». У нас было особое разрешение заворачиваться в него, когда сердечная тоска навевает холод. Мама укутывала меня этим покрывалом, когда у меня случилось первое серьезное разочарование. Мне было четырнадцать, и мальчик, которого я хотела поцеловать, отказал мне. Когда я рассказывала моей маме эту историю, она молча слушала меня, кивая головой. Я полулежала на диване, плача, по крайней мере, целый час. Моя мама читала и пила чай. Я «выпускала пар».

Когда мама умерла и пришло время разделить ее вещи между ее дочерьми, самым востребованным наследством было покрывало для слез. Мы бросили жребий, и его получила я. Два года спустя я отдала его дочери моей сестры, у которой был тяжелый период в жизни. Это покрывало было похоже на утешение, полученное от покойной бабушки. Покрывало для слез до сих пор исполняет свою прекрасную роль, дарит исцеление и защиту старших родственников.