Глава седьмая Сергей Кочергин

Вася у нас поэт. По моим наблюдениям, эта порочная страсть жила в нем не всегда – она проявилась сравнительно недавно, когда разведчик стал работать в команде.

Объективно оценить его опусы довольно сложно: с точки зрения любого вменяемого литератора они маразматичны и непредсказуемы, как резиновая бомба, – куда прыгнет следующая строфа, совершенно непонятно.

Однако в Васиных скабрезных стишатах есть некая изюминка, которая нравится суровому ратному люду. Нам то бишь. Вася это знает. Родив очередного рифмованного уродца, он никогда не упустит возможность вкусить заслуженной славы. Обычно он подкидывает тетрадку со своими виршами на видное место и терпеливо ждет, когда кто-нибудь обратит внимание и прочитает. А потом сурово и гордо выдает: «Ну, давайте, критикуйте!» (хвалите меня, хвалите – я красавец!).

В этот раз тоже все было в соответствии с устоявшимся ритуалом: утомленные ночными приключениями, мы с Валерой после завтрака прилегли отдохнуть (к приезду шефа надо быть бодрыми и свежими), а Вася засел на кровати со своей тетрадкой. А когда мы проснулись через часок, я обнаружил, что Вася как-то задумчив, а на столе лежит раскрытая тетрадка со свеженьким хокку-танко-лимериком.

Ага!

«Как на Дрезденской, на мыловарне

Бился в патрубке парубок гарный

И под рокот прощальный турбин

Ухмылялся фельдфебель-блондин.

А потом прилетела невеста (америкозочка,

на полставки в ВВС),

Разнесла к епеням это место.

Чем теперь оберст Шац моет руки,

Нам с тобою, увы, неизвестно…»

(Разнесла – это значит произвела плановое бомбометание.)

– Там что – космодром? – мечтательно таращась в окно, уточнил Ростовский.

– Не понял… При чем здесь космодром?!

– Ну… Турбины рокочут… Патрубок, опять же…

– Надо же… – Вася презрительно оттопырил нижнюю губу. – Какая узость мышления!

– Ни фига себе… – изумился Ростовский, выпадая из мечтательного состояния. – Серый, это ты научил?

– Костя.

– Вы – это… Прекращайте это дело! Вы чего творите? В кого превращаете боевого офицера?!

– Да я говорил Косте: зря ты так, не стоит. Но ты попробуй переубеди эту интеллигенцию…

– Не понял… Вы че, намекаете, что я тупой?

– Что ты, Вася, как можно! Просто ты специалист экстра-класса узкого профиля.

– Узкого?! А, так это у меня узость мышления, так, что ли?!

– Да ну, перестань! Узкий профиль предполагает концентрацию на каком-то определенном направлении, дисциплине. Только так можно достигнуть выдающихся успехов. А если распыляться по мелочам, пробуя охватить все, ничего хорошего из этого не выйдет. Потому что человек – не робот, у него есть определенный запас прочности и границы потенциала.

– Ага… Ну, если так… А как стих?

– Да стих классный, что и говорить.

– Не, вы давайте – объективно. Покритикуйте, может, где там перегибы или это… эмм… а! фабула хромает – во.

– Боже мой… – Ростовский схватился за голову. – Неудивительно, что тебя после всего этого какая-то тупая бабка ловит прямо в форточке.

– Она не тупая. – Вася густо покраснел. – Она эта… фурия, короче. Оч-чень хитрая! И коварная. А потом, ну кто без разведки сразу лезет?! Я же тебя предупреждал: ни фига доброго из этого не выйдет.

– Да, Вася, извини – это я во всем виноват. С меня ящик сгуща.

– Ну, добро. Так что там насчет стишка?

– Стих классный. – Ростовский взял с Васиной тумбочки Воннегута и «Фабрики смерти Третьего Рейха» и, как бы взвешивая, покачал их в руках. – «Фабрики» читал, давно, правда… А эта про что?

– Не читал, что ли? – Васины глаза стали размером с юбилейный рубль.

– Не-а…

– Ну ты даешь, Козаностра!

– Эээ… Может – Казанова?

– Да по фиг, кто! Главное – где, кому и в какой позиции! Ты что, разве можно мимо таких книг проходить?!

– Так про что тут?

– Ну – про что… Про жизнь! Про людей. Про войну… Да, там еще америкосы неправильно Дрезден бомбили.

– А, понял – это насчет той варварской бомбардировки Дрездена. Понял… Вот собственно в Дрездене, по-моему, не варили мыло из людей… Но в принципе понятно: у тебя в голове получилась мешанина из двух книг…

– У самого у тебя «мешанина»! Ты давай объективно критикуй! Типа – рифма, размер там, то да се…

– Так… Ну, парубок – понятно, какого-то хохла ненароком замылили… Но почему «в патрубке»? Может, лучше будет «в камере»?

– Не, лучше – да. Хотел сразу «в камере». Но… Не звучит. Аллитерация не та!

– Че-го?!!!

– Да тебе не понять… Ну, короче, «патрубок» и «парубок» – это круче. Такая… плюющая аллитерация.

– Ой, бл…! Вот же довели человека…

– Да хорош прикалываться! Стих – как?

– Вася, не показывай этот стишок Глебычу.

– Почему?

– Закритикует насмерть. Вася, ты патрубок видел?

– Не понял… Намекаешь, что я в технике совсем тупой?

– Вась, человек в патрубок не влезет! Если только это не патрубок ракеты-носителя! Я потому и спросил: там что – космодром? Фашистские космонавты варят мыло из хохлов?!!

– Не, погоди… Ты че, намекаешь…

– Да не намекаю! Я тебе конкретно и прямо говорю…

– Вася, а зачем вот эти два уточнения в скобках? – Я решил вмешаться и откатить обсуждение от конфликтной точки. – Вот это: «америкозочка, на полставки в ВВС» и «разнесла – это значит произвела плановое бомбометание»? Мне кажется, это совершенно лишнее: и так ведь все понятно.

– Это тебе понятно. – Вася глянул на Ростовского исподлобья и с превеликим осуждением покачал головой. – А ведь есть такие уро…

– Вася, ты не в окопе – развивай культуру!

– А, ну да… Иксьюзьми, сэр, вашу маму так-с… Короче, такие деби…

– Ва-ся!

– Ну, короче, эти, у которых нету… А – лишенцы! Вот. Эти вот лишенцы – они же не читали Курта! Ну и не поймут ведь ни хрена, ептэть!

– Вот же не свезло так не свезло! – Ростовский приложил ладонь к сердцу и с покаянием поклонился. – Да, не читал я вашего Курта. Я лишенец! Пойти, что ли, в Волгу броситься?

– Да просто надо головой думать, а не гульфиком. – Вася неприязненно скривился. – И грамотно таскать своих баб – чтобы не подставлять боевых братьев. А то – патрубок ему не нравится…

– Ну все, он теперь меня заклюет! – Ростовский горестно всплеснул руками. – Привезут табельное оружие – застрелюсь…

Да, следует, видимо, сказать пару слов о ночном происшествии.

Дело было вот как. Вчера утром у Ростовского приключилась светлая романтика с одной местной дамой. Процесс развивался бурно, и к полудню светлая романтика переросла в нечто более осязаемое со всеми приличествующими атрибутами. Я, кстати, имел честь незримо соприсутствовать в эти минуты, разговаривая с Ростовским по телефону. Звуковое сопровождение было очень даже ничего!

К вечеру вот это «нечто более осязаемое» почему-то не сошло на нет, а, напротив, окрепло, налилось силой и потребовало определенных условий: свечей и шампанского, а также отдельного помещения с крепкой и относительно просторной кроватью.

Так… Надо уточнить для циников-прагматиков: когда я звонил, Валера с подружкой любезничали, по-моему, прямо на ее рабочем столе, в служебном помещении. Или криво на столе, а может, вообще, в каких-то иных ракурсах, не доступных приземленному понимаю прагматиков. А свечи – это не те, что вставляют куда-то для чего-то, а те, что дают небольшой огонек, который мерцает во мгле, даря людям волшебный таинственный свет.

В общем, не буду злоупотреблять вашим терпением: к полуночи Ростовский привез даму в пансионат и позвонил мне от входа, чтобы я спустился, открыл двери и отвлек Элеонору. Я спустился – Элеонора в самом деле заперла двери на щеколду в десять вечера, но отвлекающий маневр не понадобился: она была в администраторской и, по-моему, уже видела десятый сон.

Я открыл двери, впустил романтическую парочку и мимоходом оценил дамочку. Как всегда – на десять баллов по пятибалльной системе. У Ростовского талант: он даже в самой глухой пустыне обязательно отыщет не просто привлекательную дамочку, а настоящую королеву!

От всей души позавидовав коллеге и мысленно пожелав ему пожизненной импотенции, я отправился спать. Ну их всех до ветру, с их романтикой: завтра шеф приезжает, надо быть бодрым и собранным.

Скажу вам, что Ростовский с дамочкой вели себя не совсем прилично и помимо потребления шампанского развлекались еще каким-то особым образом. Короче говоря, из забронированного нами номера доносились ритмичные стуки и самозабвенные вопли, которые благополучно достигли ушей Элеоноры.

Вмешиваться в процесс заведующая не стала (житейский опыт присутствует, знает, что в таком состоянии люди могут реагировать неадекватно – вдруг еще прическу испортят!), а просто пошла в вестибюль и заперла двери на ключ.

Далее. Не знаю, какие обстоятельства заставили подружку Ростовского покинуть пансионат в столь ранний час, но в пять утра Валера разбудил Васю и сообщил, что срочно требуется помощь. Двери заперты, замки такие, что и ломом замучаешься вскрывать, окна наглухо задраены на зиму, или еще с прошлой зимы не распечатаны, а замазка там – как камень. Короче, раскупоривать – целое дело, проще забраться через форточку в администраторскую и элементарно умыкнуть у Элеоноры ключи.

Ну что, слабо развлечься тривиальным воровством?

Вася сладко зевнул, сказал, что «слабо» – это вообще не вопрос, но… неплохо было бы провести рекогносцировку. Посмотреть помещение при свете, понаблюдать за Элеонорой – куда и что кладет, и вообще, изучить ее распорядок и повадки, а уже потом можно в темное время суток лезть в форточку. А если лезть прямо сейчас – это очень даже чревато.

Ростовский не стал спорить и вдаваться в подробности, а просто сказал с тихой скорбью в голосе:

– Вот ведь как бывает… Никогда не верил, что брат бросит меня в такой момент. Мне трудно выразить словами, что я чувствую… Это одна сплошная боль! Боль смертельно раненного солдата, брошенного в выжженной степи на территории врага…

– Е…е вы все по голове! – сказал суровый воин Вася, вскакивая и принимаясь одеваться. – Как же вы задолбали со своей долбанутой любовью! Вот же долбарики… Правильно ведь говорят: «если х… в голове – медицина бессильна!»

Короче, Ростовский с Васей ушли, я повалялся немного, понял, что заснуть уже не удастся, и решил потратить это внезапно образовавшееся время с пользой. Встал, оделся, достал из сейфа инструмент и принялся обследовать номер на предмет обнаружения «закладок».

С чего бы вдруг, да? А вот: мне не понравилась вчерашняя «Волга» на стоянке у муниципалитета. Точнее, не собственно «Волга» – нормальная, в общем-то, тачка, – а тот факт, что мы за пару часов трижды нарисовались в поле зрения ее пассажиров.

Есть старое доброе правило: если следишь за кем-то, будь готов к тому, что за тобой тоже могут следить…

Между тем внизу события развивались по следующей схеме. В холле на нашем этаже Вася вылез в форточку, прошел по карнизу до водосточной трубы, спустился во двор, оторвал где-то доску и, используя ее как лестницу (окна первого этажа расположены очень высоко от земли), полез в форточку администраторской.

В тот момент, когда Васина верхняя половина благополучно проникла в комнату, Элеонора включила свет.

– Доброе утро, – мучительно краснея, сказал Вася. – Вы не думайте, это не то…

– Грабят!!! – завопила Элеонора и, стремительно покинув помещение, рванула в вестибюль.

А в вестибюле, у входной двери – сладкая парочка. Да еще и присели за фикусом, вроде как замаскировались.

Согласитесь, не самое респектабельное положение.

Возмущенные крики я опущу: разобрались достаточно резво – Валера, чтобы урегулировать ситуацию, сразу во всем признался. Элеонора, как водится, сообщила даме, что она думает о ее поведении (а они знакомы – представляете пикантность момента?!).

Ростовский, как водится, заступился за даму и лишь самую малость перешел на личности:

– А вам самой не стыдно? Шпионите тут, пакости мелкие строите… В засаде сидите – вон, в одежде спите!

– Да, такая старуха, а ведете себя прямо как какая-то газель! – поддержал успевший прийти в себя Вася, этакой скромненькой тенью просочившийся в вестибюль из администраторской.

Надо сказать, что Элеонора и в самом деле была одета. То есть факт – шпионила! Однако настроена она была скорее скептически, чем фискально: чистосердечное покаяние, вино, коробка конфет – и вопрос был решен…

Но простодушный Вася не совсем корректно упомянул про возрастной ценз, и госпожа Дзен-Дистурбова на несколько секунд превратилась в этакую заколдованную статую, пронизывающую мелкого мерзавца испепеляющим взором.

– А вы, наверное, не в курсе! – Вася догадался, что сказал нечто лишнее (а вот что именно – не догадался), и тут же попробовал исправить ситуацию: – Ну знаете, есть козел – газел по-импортному, а есть казель – газель по-ихнему же. Короче, козлячья самка. Ну, она скачет так резво, прыгает по горам, ж… своей трясет там – ну, блин, точь-в-точь как вы – гы-гы! Короче, прикольно у вас получается…

В общем, Элеонора от Васиных реверансов мгновенно пришла в бешенство, сообщила, что идет писать заяву в наше ведомство по поводу нашего же неспортивного поведения, и напористо уточнила, кто из нас троих старший.

Ростовский, смалодушничав, назвал меня (а де-факто старший группы он сам!). Элеонора отперла входные двери и резво поднялась наверх, дабы так же напористо высказать в мой адрес конструктивную критику.

Так… Может, не будем о грустном? Хотя чего уж там – я почти все рассказал, осталась концовка.

К тому моменту, когда Элеонора вломилась в номер, я успел снять все плафоны и отвинтил предохранительную панель у телевизора. Не баловства ради, прошу заметить, а исключительно на предмет проверки отсутствия «закладок»…

Короче, ей-богу, мне до сих пор стыдно! Если помните, при вселении госпожа Дзен-Дистурбова порекомендовала нам кое-что не делать – каждому индивидуально…

Наверное, вы уже догадались, что разговор получился не совсем теплый и дружественный. Я тоже смалодушничал (да просто неожиданно ворвалась – растерялся!), отказался от щедро делегированной мне привилегии старшего и поспешил заверить, что настоящий старший – цельный полковник на генеральской должности – будет сегодня не далее как в десять утра.

– Очень хорошо! – желчно обрадовалась Элеонора. – Я представлю ему подробный отчет о том, чем вы здесь занимались. Готовьтесь, молодые люди, у вас будет непростой день…

* * *

Без десяти десять к наши двум «девяткам» на стоянке под окнами пансионата присоединилась служебная «Волга» полковника Иванова. Без пяти я торжественно вручил коллегам ключ от сейфа в резервном номере, куда они сложили привезенную экипировку. А ровно в десять полковник и прибывшие с ним Женя Петрушин и Костя Воронцов сидели у нас в апартаментах, пили кофе и слушали незатейливое повествование о местечковых достопримечательностях и развлечениях.

Первой выступала Элеонора. Мы же рыцари, как не пропустить даму, особенно если она так настойчиво рвется пообщаться с начальством?

Полковник выслушал ее доклад с глубоким вниманием, сердечно поблагодарил докладчицу за бдительность и активную жизненную позицию, и, вручив Элеоноре фирменный бланк Бюро, попросил написать подробную объяснительную по обстоятельствам происшествия. А когда госпожа Дзен-Дистурбова уже собиралась покинуть номер и с чувством исполненного долга шагнула в коридор, полковник доброжелательно уточнил, что отдельно следует упомянуть, по чьей вине оказалась заперта входная дверь круглосуточно работающего заведения, в котором предусмотрен постоянный двусменный пост на обслуге (как у нас любят сейчас говорить – на ресепшен).

Элеонора застыла на месте и озадаченно нахмурилась.

– Нам рекомендовали этот пансионат как весьма респектабельное заведение, – пояснил Иванов. – Абы как и куда попало мы не ездим. Перед тем как заказать здесь номера, я тщательно изучил организацию сервиса в вашем заведении. И я никогда не поверю, что в таком замечательном пансионате один человек совмещает сразу три должности. Вы понимаете, о чем я?

Элеонора дважды отчетливо моргнула и открыла рот.

– А у них и продавщицы нету, – тихо «настучал» Вася, на всякий случай прячась за могучую спину Ростовского. – Она сама торгует!

– Ага! – Иванов скептически хмыкнул. – Надо же, с каждой минутой все интереснее…

– Я эти грязные намеки даже слушать не желаю! – Элеонора нервно дернула плечиком и окатила полковника ледяной волной неприязни. – Лучше сразу прямо говорите, что вы от меня хотите!

– Да господь с вами, голубушка, ничего я не хочу! – Иванов свойски подмигнул Элеоноре. – Просто будьте чуть-чуть более снисходительны к людским слабостям. И вот увидите: за доброту вашу воздастся вам сторицей!

– Аминь, – тихонько прошептал Вася из-за спины Ростовского.

– Хватит паясничать, – буркнул полковник, мгновенно утрачивая любезность. – Все, сударыня, я вас более не задерживаю. У вас и так дел невпроворот – за троих-то вкалывать!

Элеонора, слова лишнего не говоря, вышла и тихонько прикрыла за собой дверь.

– Здорово! – Вася одарил полковника восхищенным взглядом. – У меня, наверное, никогда вот так не получится. Даже когда буду такой же старый, как вы сейчас.

– Ничего здорового. Ты поменьше в форточки лазай, побольше головой думай – глядишь, и получится.

Вася закономерно покраснел, а мы с Ростовским дружно потупили взор. Ситуация, сами понимаете, вышла самая что ни на есть идиотская. Вроде бы люди взрослые, при деле… И, кажется, ничего такого не сотворили, а в итоге выходит, что нашкодили, как тот прыщавый гитлерюгенд. Ну очень несолидно получилось!

– Да вы не подумайте – это совершенно случайно вышло!

– Кто бы сомневался. – Иванов отхлебнул остывший кофе и недовольно поморщился. – Вопрос. Вы тут, помимо амуров и прочих сопутствующих экзерциций, еще что-нибудь делали? Если да, то самое время рассказать об этом. А то я уже начинаю потихоньку наливаться нехорошими чувствами.

Я доложил о результатах работы с «большим лицом». Вася вставил пару неуклюжих, но вполне уместных комментариев по загадочному объекту возле карьера. Затем я представил картинки и дал послушать все аудио, что удалось наскрести за сутки: в том числе и результаты голосовой идентификации.

Пока Иванов работал с материалами, я перемигнулся с Костей, на языке жестов поделился с Петрушиным впечатлениями о незаурядных кавалерских достоинствах Ростовского, и, обратив внимание на отсутствующий взгляд последнего, спохватился.

А что-то мы маленько промахнулись насчет формы подачи информации. Не подумали, не обсудили – в общем, упустили этот момент.

Иванов у нас, конечно, умница, блестящий стратег и мастер логического мышления. Ему не надо объяснять, почему получилась вот эта тупая несуразица, из-за которой троим взрослым мужикам приходится краснеть, как юным шалопаям. Он сам в мгновение ока просчитает ситуацию и все скрупулезно разложит по полочкам. Но! Как ни крути, вся эта глупая история приключилась из-за того, что Ростовский привел в гости даму. При любом раскладе он – главный виновник.

То есть докладывать следовало Ростовскому. Не акцентируя внимания на индивидуальных достижениях членов команды, ставя во главу угла коллективный результат. Ну, знаете, как это делается: «Мы нашли… мы выяснили… мы добыли». Группа добыла результат, Валера старший группы, на выходе имеем тривиальный силлогизм: Валера – молодец.

А теперь получается, что этот старший группы не пойми чем занимался, в то время как результат добыли вроде бы даже совсем без его участия!

Согласитесь – нехорошо…

Иванов закончил ознакомление с материалом и с чувством глубокого удовлетворения отметил:

– Ну что, неплохо поработали. Можете еще разок залезть в форточку и снять плафоны, если есть такое желание.

Затем внимательно посмотрел на Ростовского и уточнил:

– Есть что добавить?

– Да, есть. – Ростовский невозмутимым тоном доложил: – В рамках оперативной разработки произведена вербовка потенциально ценного информатора в интересующей нас среде.

– Так… – Иванов заинтригованно поднял бровь. – И что это за ценный информатор?

– Да вот эта самая дама, которая навещала меня с дружеским визитом…

– Валера, прекрати! – Полковник болезненно скривился. – Команды «тупо шутить» не было, я тебя по делу спрашиваю.

– А это как раз по делу, Сергей Петрович. – Валера, преданно глядя в глаза шефа, достал из кармана блокнот и раскрыл его. – Если позволите, я быстренько поясню…

– Давай, Валера. Только в самом деле – быстренько! Времени у нас не так уж и много, нам работать надо…

– Минутку…

Ростовский несколько секунд шевелил губами и морщил лоб, бегая карандашом по своим записям в блокноте. Затем сосредоточился и быстро, но подробно доложил о порядке вербовки.

Не раз уже замечал: внешность здорово влияет на стереотипы. При прочих равных условиях люди одного профиля, но с разной внешностью будут вести себя по-разному. Проще говоря, урод пойдет копать канаву, а красавец сладко улыбнется жене бульдозериста.

Вот мы, например, с Васей уродами себя не считаем, но… как мы понимаем оперативную работу в сложившихся условиях? Да очень просто: садимся в машину и едем утюжить выделенный нам сектор приложения усилий. То есть копаем помаленьку.

А как понимает оперативную работу Ростовский? А вот так: клал он вприсядку на все подряд сектора! Он тоже садится на машину, но ничего не утюжит, а сразу едет искать женщину.

Размышлял Валера примерно так: город небольшой, объект наверняка найдем быстро и без особых усилий. И что дальше? Если объект окажется перспективным, понадобятся новые источники информации. То есть трудиться в этом направлении придется в любом случае.

Для такой категории мужчин, как Ростовский, самый простой в плане доступа источник информации – супруга либо подруга какого-нибудь высокопоставленного лица.

Где можно без особых проблем познакомиться с любушкой высокопоставленного лица? В одном из местных заведений для «элиты».

Ростовский быстро разузнал, что тут имеется в наличии из этой сферы. В категории «общедоступные заведения» (в яхт-клуб, например, человеку со стороны просто так не пробраться) были представлены две номинации: фитнес-клуб «Ла Пута» и косметологический центр «Лямблия».

Как и подобает любому приличному спортсмену, Валера косметологический центр сразу задвинул на задний план и сосредоточился на фитнес-клубе.

Подъехал, зашел, улыбнулся. Есть желание взять абонемент. Нельзя ли ознакомиться?

Да запросто: есть такая услуга для потенциального клиента – экскурсия.

К сожалению, в залах было пусто (видимо, все праздные дамочки в эту раннюю пору еще нежатся в своих постельках и мечтают о мускулистом товарище с незаурядными мужскими достоинствами). Зато на месте оказалась владелица клуба – она же генеральный директор, тридцатипятилетняя красавица Елена Ивановна Бубизюк.

Директриса с ходу заинтересовалась симпатичным посетителем, отправила инструкторшу заниматься делами, а экскурсию с Валерой провела сама – в полном объеме.

Недолго поразмышляв, Валера пригласил Елену позавтракать. Приглашение было принято: парочка прокатилась в расположенный неподалеку отель и скушала по десерту на открытой террасе с потрясающим видом на Волгу. После завтрака они вернулись в клуб и, как водится, занялись просмотром спортивной литературы, в результате чего очень быстро и плотно подружились прямо на столе.

После этого им захотелось дружить в отдельном номере с крепкой кроватью.

Наверное, коллизии опустим – вы уже отчасти в курсе кое-чего, так что сразу будем рассматривать результаты.

Следует обратить внимание на статус подруги Ростовского в местном сообществе и особенности некоторых ее знакомств. Супруг – заместитель мэра, пожилой умный дядечка, ведает всем местным строительством, имеет двоих детей, старший сын моложе Елены на целый год. Третий брак, любит без памяти, лелеет, носит на руках, пылинки сдувает. Елена занимает почетную должность советника мэра по культуре и спорту (это так, для развлечения), считает себя натурой тонкой и возвышенной, но… при всем при том жутко порочной и испорченной, о чем сразу после первой дружбы и предупредила Ростовского. Так и сказала:

– Я жутко порочная и развратная, так что, если у тебя есть какие-то серьезные планы, лучше сразу от них отказаться…

В чем порочность? А вот: у Елены уже целый месяц есть тайный любовник. Это московский генерал, который выполняет здесь важное и совершенно секретное задание. Познакомилась с ним на барбекю у мэра, где генерал присутствовал в качестве друга директора исследовательского центра.

Над порочностью (а скорее, над «серьезными планами») Валера хрипло посмеялся, а насчет совершенно секретного генерала намотал на ус и в процессе ночных поэтических дебатов кое-что этак ненавязчиво выяснил. Ненавязчиво – это так: Ростовский акцентированно имитировал ревность и допытывался, чем они там с генералом вообще занимаются. Такой подход изрядно польстил самолюбию порочной Елены (наш парень знает, на каких струнках женской души следует играть, чтобы войти с ней в резонанс), и она, маленько потерзав свою новую игрушку, кое-чем поделилась.

Генерал – пожилой, но очень подтянутый, спортивный и вообще весьма интересный мужчина. Дружат они уже месяц, и он в ней души не чает. Пару раз высказывал мысль: отбить у заммэра и жениться.

А теперь – внимание… Генерал, развлекая Елену, возил ее на пару секретных объектов.

Первый объект – тот самый, за карьером, куда наведывалось наше «большое лицо». Там у них есть полигон, на котором генерал давал Елене пострелять из разных видов оружия. Ей жутко понравилось, правда, маленько оглохла на оба уха.

Второй объект располагается на одном из островов местного искусственного водохранилища. Там они катались на катере с воздушной подушкой, ели шашлык и на панели с мониторами смотрели через компьютер, вроде бы связанный со спутником, что происходит в разных уголках страны. Судя по описанию, похоже на систему спутниковой навигации NASA. Раньше на этом острове располагался совершенно секретный филиал «Коралла», который делает торпеды с каверной, но пару лет назад этот филиал прикрыли, а опытную площадку зарезервировали. А месяца три назад там опять что-то развернули, понаставили кучу антенн, забор подняли в два уровня, натянули проволоку и выставили охрану…

Валера уточнил: объект режимный, вас там, наверное, обыскивали? На что Елена с королевской беспечностью заявила: генерал там главный, никто их не обыскивал – так запустили, да еще честь отдавали и в струнку тянулись…

Вот такая история. А фамилия генерала – Азаров.

– Надо же! – удивился Иванов. – Если это Иван Алексеевич Азаров – я его знаю.

– Я тоже Азарова знаю, – поддержал Ростовский. – Лично не знаком, но на совещаниях видел. Только вот – чего он тут делает?

– Да, вопрос… Может, какой-то другой Азаров? Ума не приложу, что может эмвэдэшный генерал делать на местных режимных объектах…

– А что там делает «большое лицо»? – вставил Вася. – Госкомдурь – а туда же.

– Да, с этим еще надо будет разбираться… Но вообще не факт, что они как-то связаны с Азаровым. Не факт, что генерал ездил на тот же объект, что и наше «большое лицо». У них тут, я знаю, бывает за одним здоровенным забором куча объектов на отдельных выгороженных площадках, со своими КПП и охраной…

– Получается, зря старался? – Ростовский с выверенной дозировкой подпустил в голос грустинки и виновато опустил голову.

– Да нет, не зря. – Иванов лукаво ухмыльнулся. – Если она все это не выдумала для красочности и подчеркивания своей «порочности», действительно, информация ценная и дамочка очень даже перспективная. Можешь стараться дальше. Только не проси нас ночью впятером спать в одном номере – как-нибудь сам выкручивайся.

– Да это понятно. – Ростовский молодецки расправил плечи и глянул орлом. – С этим я как-нибудь разберусь…

Разобравшись в обстановке, Иванов, к вящему неудовольствию Петрушина, заявил, что завтрак они проморгали, до обеда еще далеко, и посему мы все прямо сейчас отправляемся работать. После чего мы были разбиты по экипажам и в самом деле – отправились. Сразу видно: шеф приехал! Шалости кончились, начались суровые будни…

* * *

В пять минут двенадцатого мы уже торчали неподалеку от дома дилера. Вчера мы таки дождались возвращения «большого лица» с объекта за карьером и от нечего делать пасли его до самых сумерек. Удивительно, но факт: ночевать он приехал к дилеру. То есть за сутки выяснить место его проживания не получилось, но удалось установить, что в дилерском дворе он ведет себя как хозяин. Вот такой наглый тип.

«Ауди» «большого лица» стояла на том же самом месте. Вообще не ожидали: думали, он давно умотал куда-нибудь – один экипаж оставим у дилера, а парой прокатимся по установленным пунктам пребывания, поищем.

– Что-то долго спит ваше «большое лицо», – заметил Костя. – Или там уже все трупы?

Да, разбивка по экипажам была произведена в следующем порядке: Иванов – Вася, Ростовский – Петрушин, ваш покорный слуга – Костя Воронцов. То есть, как обычно, по функциям: оперативник – специалист.

Когда мы работаем в режиме «война» и нет необходимости делиться по функциям, Вася всегда просится в пару с Костей. Он от его интеллекта, простите за вульгаризм, буквально «прется», как сумасшедший фанатик от озаренного божественным светом гуру. Костя проводит «внутри Васи» просветительскую работу и заодно оттачивает на нем свои психологические опыты, так что ему тоже с ним нравится. А все остальные, если есть свобода выбора, предпочитают дежурить с Васей. Он дремучий, и с ним нескучно. А еще он разведчик от бога и всегда видит то, на что другие порой просто не обращают внимания. Может, видит как раз именно потому, что его голова не забита всяким ненужным хламом и дикие чувства открыты для обостренного восприятия. Как бы там ни было, но когда несешь службу с Васей, всегда есть дополнительный шанс показать хороший результат и весьма увесистая гарантия от внезапного нападения.

Короче говоря, наш Вася – этакий переходящий талисман.

Теперь этот талисман на правах главаря забрал себе полковник. Ну и ладно: удачной охоты. Мы и сами ребята не промах, как-нибудь справимся…

В 11.15 «большое лицо» с дилером вышли из подъезда и сели в «Ауди». «Большое лицо» лучилось оптимизмом, а дилер выглядел так, словно его только что выпустили из реанимации. Чего они с ним делают, непонятно, но факт: в жизни парня в самом деле сейчас сплошная черная полоса. Жирная такая, с кляксами.

Наши фигуранты куда-то поехали, мы отпустили их подальше и пристроились следом. Наш экипаж «вел», остальные чинно катились сзади. Приятно работать с «маяком»: никаких тебе неожиданных рывков и лихорадочной подмены машин после каждого случайного сокращения дистанции.

«Большое лицо», в очередной раз выказав небрежение служебными обязанностями, прямиком направился в клинику «Последняя надежда».

– А он, вообще, в отделе бывает? – поинтересовался Костя.

– Бывает, но редко и недолго. И там в основном трещит по телефону. Когда успевает делами занимается – непонятно.

– Наверное, гений. Или мы чего-то не знаем…

Близко подъезжать мы не стали, остановились на расстоянии прямой видимости и стали наблюдать через бинокль.

«Большое лицо» с дилером зашли в клинику. При этом совершенно рутинном эпизоде отчетливо обозначилась характерная деталь: навстречу вышел поджарый парнишка в форме секьюрити, что-то сказал «большому лицу» (а со стороны выглядело так, будто доложил – даже обозначил некое подобие строевой стойки!), а когда наши фигуранты скрылись за дверью, не поленился подойти к воротам и внимательно осмотрел улицу.

Хорошо, что мы догадались остановиться подальше!

Бдительный секьюрити вернулся в клинику. Через минуту вышел высокий худощавый парниша в сером костюме и прямиком направился к «Ауди» «большого лица». При себе у парниши был «дипломат», который он положил на капот, раскрыл, достал какой-то прибор и быстро, но вполне мастеровито просканировал машину.

– А у нас там «маяк»? – озаботился Костя.

– Да, но сейчас локатор выключен…

Я, впрочем, тоже слегка напрягся: понятно, что «маяк» пассивный, но мало ли…

Парниша в сером костюме уложил прибор в «дипломат», достал зеркало на раскладной рукоятке и осмотрел днище машины. Затем открыл бензобак и, действуя рукоятью зеркала как щупом, произвел какие-то замеры.

– Это что за клиника такая? – выразил недоумение Костя. – Это что за начальник отдела такой загадочный?!

– Да, брат, вот такая занимательная клиника…

Судя по всему, результат осмотра товарища в сером удовлетворил: он закрыл «дипломат», похлопал ладонью по капоту и вернулся в здание.

Я позвонил Иванову, доложил о том, что увидел. В принципе у нас есть при себе радиостанции с «кодированным» каналом, но пользоваться ими предписано только в случае крайней необходимости. Допустим, когда кого-то из нас будут убивать или нужно экстренно связаться для передачи информации критической важности. Типа: «Вася – найден грузовик сгуща! Бегом ко мне!!!»

Хе-хе… Шутка (а для Васи – не шутка…)

Просто в наше время на большинстве охраняемых объектов любой уважающий себя техник норовит воткнуть радиочастотный сканер. То есть велика вероятность прослушивания всего рабочего диапазона радиостанций, имеющихся на вооружении у оперативных служб. «Кодированный канал» – это попросту, марсианский язык или санскрит, выбирайте, что больше нравится: в эфире ничего не разберешь, но можно записать и расшифровать на соответствующей аппаратуре. А для любого спеца такая абракадабра, отловленная сканером, – верный признак того, что рядом работают враги.

Так что лучше и надежнее по телефону. Родина платит, хоть часами болтай или эсэмэсками перекидывайся. При таком способе связи тоже никаких гарантий нет: в наше время можно за деньги или по службе получить распечатку любого разговора. Однако для сиюминутной оперативной работы это не критично. Кроме того, мы давно трудимся вместе и привыкли безо всяких шифровальных таблиц маскировать информацию в обиходных выражениях и намеках. То есть, если даже при самом неблагоприятном раскладе спустя пару недель ребята из СБ вот этой клиники получат мой доклад Иванову, там будет примерно следующее: «Наши хлопчики зашли здоровье поправить, машинку сдали на ТО. Обзор от них просто великолепный, так что близко подъезжать нет смысла – и так все видно…»

Иванов оценил доклад: сказал, чтоб мы не скучали, не забывали о нем, и тут же отключился. Мы, на правах «ведущего» остались на месте, остальные разъехались по схематичному плану: Иванов с Васей – справа от клиники, через сквер с фонтанчиком, Ростовский с Петрушиным – слева, рядышком с оживленным перекрестком. В общем, куда бы ни поехала машина от клиники, она в любом случае проследует мимо одного из наших экипажей.

Прошла минута, другая… десять… Как это часто бывает на мероприятиях такого рода, возникла неизбежная оперативная пауза. А пока у нас тут пауза, думаю, есть смысл пояснить тем, кто не в курсе, с какой целью мы сюда прибыли и чем вообще в настоящее время занимаемся.

Институт, в структуру которого входит наше Бюро, как явствует из названия, исследует стратегические проблемы развития стран СНГ. А собственно Бюро занимается изучением стратегических проблем развития России как одного из субъектов СНГ. На данном этапе основную задачу, которая стоит перед Бюро, можно сформулировать прямо и конкретно: нам нужно ни много ни мало… дать ответ на вопрос, почему у нас в стране неэффективна борьба с наркомафией.

Хе-хе…

Знаете, чем больше мы занимаемся этой проблемой, тем больше убеждаюсь: вопрос очень простой, и для ответа на него не нужно никаких институтов и бюро…

Впрочем, нашему патрону, по инициативе которого было создано Бюро, безусловно, виднее – он большой и умный. Так что продолжаем спокойно работать и не спешим без надобности давать идиотские ответы на аналогичные вопросы. Кто его знает: может, еще какой-то толк из всего этого выйдет…

Недавно произошел случай, который всех нас здорово озадачил. Если вкратце, без всех деталей, получилось вот что: сотрудник антинаркотического ведомства пригласил на встречу столичного наркобарона, где его (наркобарона) элементарно шлепнули. Если кто не понял, не по попе шлепнули, резвясь и играя, а просто убили – без каких-либо «предъяв» и «разборок».

Теперь нам нужно выяснить, что это: случайное явление или закономерность.

С большой вероятностью можно предположить, что это просто тупые забавы местечкового наркоборца, малость двинувшегося на почве пьянства и хронического безделья. Если так, то это – не наше. Пусть этим районный психиатр дядя Федя занимается.

Однако есть еще пара версий – пусть дрябленьких таких, сморщенных, маловероятных, но пренебрегать ими тоже не стоит.

Версия первая: это не отдельное явление, а тенденция, способная радикально повлиять на традиционно сложившийся в стране институт наркомафии. Если так, это уже совсем другое дело. Это уже как минимум интересно.

Версия вторая: вирус вседозволенности и тотального беспредела мутировал в некую особую форму, и мы присутствуем при рождении этакого повального поветрия. То есть теперь провинциальные опера в массовом порядке начнут наведываться в столицу и колбасить всех центровых мафиози, что подвернутся под руку.

Гы-гы… Версия, конечно, непроходимо тупая и с точки зрения здравого смысла абсолютно немотивированная… Но такая приятная для слуха!

Ну, собственно, и все, вот этим и занимаемся сейчас…

Минут через двадцать позвонил Иванов, сказал, чтобы я оставил Костю любоваться видами и шел гулять в сквер.

Я прогулялся, куда было предписано, минутой позже к нам присоединился вызванный полковником Ростовский, и мы выслушали последние новости.

Оказывается, шеф времени даром не терял и по телефону «пробил» через свои «источники» все, что удалось достать про «большое лицо» и вот эту клинику. Фамилия товарища – Собакин, довольно долго служил в МВД, когда упразднили ОБНОНы, перевелся в ФСКН, откуда был уволен из-за фатальных трений с начальством. Совсем недавно опять восстановлен в ФСКН, назначен на должность начальника местного отдела. Талантливый опер, умница, трудоголик, в качестве специфической характеризующей детали отмечена жесткость на грани жестокости и несгибаемая воля к победе.

Ну вот, уже хорошо: теперь по фамилии можно, а то «большое лицо» – как-то не очень. А фамилия, я вам скажу… Хе-хе… Ну прямо как характеристика.

По клинике все было в полном порядке, по крайней мере внешне. Владелец установлен, по линии Минздрава вроде бы все в полном ажуре, специализация: лечение наркозависимости. То есть информация общего доступа – больше ничего узнать не удалось.

Обсудили ситуацию. Тот факт, что главный местный дуребор начинает рабочий день с визита в клинику, ни у кого нареканий не вызвал. У каждого своя методика построения оперативной работы. Не совсем понятно было по системе охраны: это вообще-то лечебное учреждение, а не режимный объект.

Немного подебатировали на тему «стоит ли слушать и смотреть клинику». Решили, что если в ближайшее время ничего нового не выяснится, то определенно стоит. Затем немного поэкстраполировали, как будем слушать и смотреть. Уравнение, в общем-то, тривиальное, но одним из его условий является наличие хорошо организованной службы безопасности, и с этим нужно считаться.

Не успели как следует поспорить, позвонил Костя и доложил, что во двор клиники заехал черный «Мерседес», из него вышел высокий мужчина в возрасте, и теперь они с Собакиным общаются на крылечке.

– Высокий? – Иванов на миг призадумался. – Пойти, что ли, глянуть? Нет, не стоит: знакомы шапочно, но все равно – может узнать…

– Вы насчет Азарова? – уточнил Ростовский.

– А, да – ты же его знаешь. – Иванов оживленно потер ладони. – Давайте по местам, хлопцы. Валера, пусть Петрушин сядет за руль, прокатитесь тихонько мимо клиники, глянь в бинокль – он, нет?

– Сделаем…

Добравшись до своей машины, я первым делом забрал у Кости бинокль и посмотрел: точно, Собакин на крыльце клиники беседует с высоким мужчиной в возрасте. Рядышком с крыльцом – черный «Мерседес».

Как-то мы не продумали этот вопрос. Если этот Азаров такая известная личность, можно было бы разжиться его картинками, а то получается, что его знают только Иванов да Ростовский.

Через пару минут машина экипажа Ростовский – Петрушин медленно проехала по прилегающей к клинике улице. А еще примерно через пару минут высокий товарищ закончил беседовать с Собакиным, пожал ему руку и сел в машину.

«Мерседес» покинул двор клиники и поехал в сторону оживленного перекрестка, откуда только что убыли Петрушин с Ростовским. То есть, если что – «принять» его нему.

Так, ну и чего делать? Команды никакой не было…

Спустя несколько секунд «Волга» Иванова вырулила из-за сквера и двинулась вслед за «Мерседесом».

– Ага! – Костя саркастически хмыкнул. – Есть мнение, что мы умные – сами догадаемся, что делать?

– А мы не такие?

– Мы такие, но лучше уточнить.

– Ладно. – Я набрал Ростовского. – Ну что, как там твой приятель?

– Ха! Приятель… Был бы это мой приятель, я бы тут с вами не парился.

– Так это он?

– Он.

– А пожелания какие-нибудь были?

– Мы отдыхаем по плану. Развлекаемся с нашим «большим лицом». А с приятелем папа сам займется.

– Понял, спасибо…

* * *

В девять вечера мы закончили планово развлекаться с Собакиным, прибыли в пансионат и присели у полковника в номере на десять минут для подведения итогов. Вася отсутствовал.

Сначала отчитались мы. Увы, порадовать было нечем. Собакин чем-либо интересным развлечь нас не пожелал, занимался рутиной: ездил встречаться с кем-то в торквеловский театр «Данко». Перед встречей, правда, выписывал какие-то непонятные круги – кучковался с себе подобными в сторонке от трассы, чего-то выжидал, но в итоге ничего занимательного не случилось. Потом объект за карьером, отдел, клиника, опять объект за карьером. В общем, по нулям.

Иванов сказал, что у них тоже ничего особенного не происходило, и дал мне фотоаппарат – перегнать снимки на ноутбук. Пока я возился, полковник коротко сообщил, что им удалось узнать.

Главное: Азаров был на некоем охраняемом объекте. Тот ли это объект, про который говорила подружка Ростовского, не совсем ясно, но система охраны там вполне приличная, и располагается он на одном из островов водохранилища. Генерал добрался туда на катере, который ожидал его у охраняемого же причала.

– Значит, не зря старался, – скромно заметил Ростовский и демонстративно посмотрел на часы.

– Да молодец, что там говорить! – Иванов ухмыльнулся. – Что, старатель, есть какие-то планы на вечер?

– Есть, – подтвердил Ростовский. – На ночь тоже. Если Родине надо…

– Надо, надо. Смотри, не подведи там – держись мужиком. И кстати, попробуй очень аккуратно провентилировать вопрос: нельзя ли в следующий раз, когда поедут кататься на катере, пронести на объект одну вещицу…

– Да думал уже! – Ростовский озадаченно почесал затылок. – Формулировочку бы поэлегантнее… Как подать?

– Насчет «поэлегантнее» – это к доктору, – кивнул Иванов в сторону Кости. – Извольте поработать, коллега.

– Так… – Костя встрепенулся и аппетитно зевнул. – Ну, это несложно… Утрешнее приключение не отбило охоту встречаться?

– Не отбило, – подтвердил Ростовский. – Сегодня опять хочет. У них на даче.

– Ага… В первый же день знакомства согласилась прогуляться с мужчинкой к черту на рога. – Костя критически осмотрел Ростовского. – Мужчинка, следует заметить, стоит того – это факт… Но тем не менее… Гхм… Скандал ее не остановил, невзирая на последствия, готова опять куролесить… Да однозначно: рисковая дамочка, можно поиграть с ней в шпионов… Так… Нам туда что-то воткнуть надо?

– Да ты на детали не отвлекайся, – поправил Иванов. – Что нам надо – это не твоя забота.

– Да понятно – просто пытаюсь спрофилировать, как это выглядит и что ей потребуется делать.

– Короче, нам нужен вид изнутри. – Иванов кивнул на экран ноутбука. Я как раз листал сделанные издалека фото объекта. – «Воткнуть» – нереально. Она не спец, моментом «спалится». Да и найдут быстро: у них там наверняка присутствует профилактический регламент. В общем, нам там кое-что поснимать надо.

– Хм… А снимать – не «спалится»?

– Вмонтировать портативную камеру в сумочку, показать, как пользоваться, отрепетировать – провести пару тренировок в аналогичных условиях… Нет, это нетрудно и относительно безопасно – при условии, что не будет досмотра. Да я же сказал: ты не зацикливайся на технических нюансах, завершайся по предрасположенности. Можно, нет?

– Можно. – Костя уверенно кивнул. – Подача такова: Азаров сейчас на пенсии, никакими госделами не занимается, а вешает ей лапшу, чтобы уважала. На самом деле он – мафиози, крутит на этом объекте разные черные дела. Валера – из Интерпола, так что всю эту мафию очень скоро повяжут, но для полноты картинки нужно кое-что поснимать на территории объекта. Вот и все.

– А если сдаст? – усомнился Иванов.

– Если бы это был ее муж, от которого зависит благосостояние семьи, – наверняка сдала бы. А тут семья в стороне, имеет место тривиальный выбор между любовниками. Поставьте Валеру рядом с генералом и сравните. Кого, по-вашему, выберет дама?

– Васю! – басом пробурчал Петрушин.

– Точно, Вася – лучший!

– Хорошо, – одобрил Иванов. – Валера, занимайся. Только я тебя прошу: очень деликатно! И внимательно проследи за реакцией на свою просьбу.

– Понял, сделаем, – пообещал Ростовский. – Разрешите удалиться?

– Да, сударь, удаляйтесь.

И Валера не мешкая отправился готовиться к романтической встрече.

Согласитесь, все-таки есть приятные моменты в оперативной работе…

Но не для всех!

– А вы, судари, бросайте жребий: кому к полуночи везти Васе камеру, а потом забирать его в три часа ночи. – Полковник вырвал из тетрадки листок, расчленил его натрое, на одном обрывке нарисовал дулю, тщательно смял все три фрагмента и принялся перемешивать, как тот стародавний наперсточник на базаре.

И по ходу перемешивания пояснил Васино отсутствие. Наш разведчик остался «добивать» систему охраны объекта на острове. Расписание смен часовых, график патрулей, доклады постов, реакцию на сработки ТСО (технических средств охраны), и прочее и прочее. Сказал, чтобы к полуночи привезли ему наполовину накачанную автомобильную камеру, а в три ночи забрали – и обязательно привезли побольше еды!

Клочок с дулей вытянул Костя.

– О боже… Вот же непруха…

Ну, слава богу. Хоть эту ночь дадут спокойно поспать.

– Ну все, господа офицеры, не смею более задерживать. – Иванов подмигнул насупившемуся Косте. – Не хмурься, я вам с Васей дам поспать подольше. Рекомендую всем как следует отдохнуть, возможно, завтра будет немало работы…