Глава 18. На городских площадях полно шарлатанов, продающих чудодейственную микстуру из кроличьей мочи.

На городских площадях полно шарлатанов, продающих чудодейственную микстуру из кроличьей мочи.

Настоящая микстура готовится из смеси всех четырех гуморов с добавлением лекарственных трав.

КНИГА ВЕЧНОЙ РОЗЫ

С утра лил дождь. Кассандре и Сиене предстояло встретиться с Мадаленой и ее служанкой Евой у восточного придела базилики Санта-Мария-Глориоза-деи-Фрари, одного из самых больших соборов в городе. На площади перед базиликой толпились аристократы и богатые горожане, нарядившиеся в свои лучшие платья, однако разыскать Маду не составила труда: у ее изумрудного платья был такой длинный шлейф, что под ним легко могла укрыться от дождя пара-тройка ребятишек. Мада в нетерпении притопывала ножкой, дожидаясь, пока Ева раскроет кожаный зонт.

В пасмурный день витражи базилики казались смутными темными пятнами. Кассандра нырнула под навес у входа в собор и поздоровалась с подругой. Прошлой ночью она не сомкнула глаз и теперь сама удивлялась, как ей хватило сил собраться и выйти из дома.

После расставания с Фалько девушка долго бродила вдоль канала, пока не обнаружила рыбака, спавшего на дне своей лодки, который согласился отвезти ее на Сан-Доменико. Когда Кассандра оказалась в своей комнате, до рассвета оставалось всего два часа, но заснуть она так и не смогла. Кассандра раскрыла дневник с твердым намерением изложить на бумаге все, что ей стало известно о связи Фалько с убийствами девушек, но страницы так и остались пустыми.

Теперь она с трудом держалась на ногах, тяжелое парадное платье тянуло ее к земле. Тело мучительно ныло. Неужели тетушка Агнесса испытывает подобные страдания каждое утро? Надо попросить на кухне, чтобы ей намешали в питье какую-нибудь бодрящую микстуру.

Дважды ударил колокол, и двери базилики распахнулись.

— Идем! — Мадалена сбросила капюшон и расправила зеленую вуаль. Ей не терпелось присоединиться к потоку прихожан, один за другим пропадавших в утробе церкви.

— Я очень рада, что мы вместе идем на мессу! — прошептала Мада, крепко вцепившись в локоть подруги. Девушки расположились на скамье в дальнем ряду. Перед ними сидели дамы с такими высокими прическами, что из-за них была видна лишь верхняя часть алтаря. Камеристки делили заднюю скамью с другими слугами.

— Я знаю, почему тетя меня сюда прислала, — прошептала Кассандра. — Она хочет, чтобы после объявления о помолвке я появлялась в свете. Меня уже несколько человек поздравили.

— Кто?

Кассандра пожала плечами:

— Понятия не имею.

Двое служек в белых с золотом одеждах прошли по главному нефу и затворили дубовые двери. Ударил колокол, в соборе воцарилась тишина. Священник в бордово-черном облачении вышел из резного алтаря и занял место на кафедре. Прихожане встали. На груди настоятеля сверкало золотое Распятие. Тусклый дневной свет, лившийся из стрельчатых окон, озарял огромную картину у него за спиной — «Успение и вознесение Девы Марии» кисти самого Тициана. Кассандре всегда нравилась картина, изображавшая миг, когда Спаситель забирает к себе на небо Богоматерь.

— Ты знаешь, что Тициан здесь похоронен? — шепотом спросила Мада. Она считала своим долгом сообщить подруге об этом всякий раз, когда они приходили на мессу вдвоем.

— Правда? — вяло подыграла Кассандра.

Все ее мысли были о Фалько. Подаренное им ожерелье она, не снимая, носила на груди, под одеждой. Снять его у нее отчего-то не поднималась рука. Она дала себе слово, что вернет ему его подарок, если только они увидятся снова.

Теперь, при свете дня, уверенность Кассандры, что Фалько убийца, начала таять. Не мог он никого убить. Возможно, писал для зловещего лекаря какую-то картину. Особый заказ, который ему велено держать в секрете. Нужно разыскать Фалько и заставить его во всем признаться. Тогда наверняка нашлось бы объяснение всему, что она видела и слышала ночью.

— Господи помилуй, — вместе со всеми выдохнула Мадалена. Кассандра вздохнула.

Народ в церкви молил Господа об отпущении грехов, а она думала о том, как согрешить еще больше.

Кассандра выпрямилась на скамье и заставила себя вникнуть в смысл проповеди. Что-то о честности. Очень ко времени.

Мадалена наклонилась к подруге. Маде никогда не удавалось спокойно высидеть проповедь, которая — и с этим Кассандра была готова согласиться — всегда представлялась ей слишком длинной.

— Ты слышала новости?

Кассандра покачала головой. До Сан-Доменико слухи доходили позже всех.

— В Большом канале нашли труп девушки. Служанки, судя по всему. Бедняжку искромсали ножом. За голову преступника обещана награда.

Кровь в жилах Кассандры сковало льдом. Она представила раздутое тело, всплывшее со дна, синие отметины на шее и алый крест на груди. Мада предположила, что погибшая была служанкой. Девушка могла бы поспорить на что угодно, что это София, пропавшая горничная из палаццо Дюбуа.

— Какой ужас! — прошептала Кассандра. — Труп опознали? Мадалена наморщила лоб.

— Не знаю. У меня скоро свадьба, а весь город судачит о зарезанной служанке. Дурное предзнаменование, не находишь?

Кассандра не стала возмущаться черствостью подруги. Ее мысли были слишком далеко. Трупы, записки с угрозами, незнакомцы в масках, пугающие видения — в последнее время вся ее жизнь была полна дурных предзнаменований. Девушке не хотелось верить, что автором зловещего послания, подброшенного в ее гондолу, был Фалько. Она часто возвращалась к роковому клочку пергамента, но не могла разгадать его тайну.

Священник приготовился читать из Евангелия от Матфея. Прихожане усердно крестились. Мада внимательно наблюдала за подругой и вдруг приметила лиловый камешек, что на миг показался из-за ворота ее платья. Прежде чем Кассандра успела ей помешать, она протянула руку и потянула за ожерелье.

— Где ты его взяла?! — прошипела Мадалена. Ее взгляд напугал Кассандру.

— Не помню, — солгала она. — В ювелирной лавке на площади Сан-Марко. А что? Сидевшие впереди матроны как по команде обернулись. Одна из них нахмурила брови,

другая приложила палец к губам. Мада схватила подругу за руку и потащила к выходу. Девушки бесшумно распахнули двери и оказались на площади.

Дождь еще не кончился, однако Мада повлекла Кассандру подальше от храма. Она остановилась лишь на набережной, словно до этого никак не могла заговорить. Ева и Сиена выбежали из собора вслед за хозяйками. Служанки должны были держать над ними раскрытые зонты, однако не смели приблизиться, чувствуя, что госпожам требуется поговорить наедине.

— Что случилось? — спросила Кассандра, набросив на голову капюшон. — Что, во имя всего святого, происходит?

Мада запахнула плащ и сурово сжала губы.

— Это не твое! Это ожерелье Ливианы.

— Что?! — Кассандра не поверила своим ушам.

Мадалена ткнула пальцем в лиловые камни у нее на груди.

— У Ливианы был набор из трех одинаковых ожерелий. Рубиновое, изумрудное и аметистовое. В этом ее похоронили.

Кассандра заставила себя вспомнить день похорон. Кажется, на груди у Ливианы действительно было украшение, но оно могло оказаться просто похожим. Фалько мог заполучить ожерелье, только похитив его у мертвой. А это невозможно, потому что…

— Ты, должно быть, ошиблась. — Кассандра старалась говорить спокойно, но голос ее дрогнул.

Мада подняла глаза к небу и быстро перекрестилась.

— Я не ошиблась. Я всегда запоминаю драгоценности. Тем более что изумрудное у меня.

Кассандра никогда не видела на подруге ничего подобного, но у Мадалены было столько украшений, что не переносить и за всю жизнь. Кассандра как за соломинку ухватилась за правдоподобное объяснение:

— Если ты купила такое же, ничего удивительного, что у меня похожее. Мадалена смотрела на подругу как на слабоумную.

— Ты не поняла. У меня настоящее ожерелье Ливианы. Оно мне очень нравилось, а Ливиана все равно его не надевала. Как-то я попросила его померить и оставила себе.

Кассандра вытаращила глаза.

— Ты его украла?

Мадалена окинула взглядом пустую площадь.

— Говори тише. Так ты не скажешь, откуда у тебя ожерелье? Кассандра через силу покачала головой.

Мадалена вздрогнула:

— Еще одно дурное предзнаменование. Вот-вот случится что-то страшное. Кассандра поежилась от налетевшего ветра.

— Не ты же его носила! — робко пошутила она. — Возможно, это дурное предзнаменование для меня.

Как ни странно, от этих слов ее подруга немного успокоилась.

— Очень может быть, — закивала она. — Не исключено, что ваша с Лукой свадьба не состоится.

Кассандра не нашлась с ответом, и в разговоре образовалась неловкая пауза. Она поплотнее закуталась в плащ и поспешила сменить тему:

— Расскажи-ка об убийстве. Говорят, жертвой была служанка? Мада уже совсем успокоилась.

— Да, Марко слышал, она служила в доме у Дюбуа. Итак, убитая — действительно София.

— Разве не странно, — задумчиво проговорила Кассандра, — что обе жертвы были как- то связаны с Дюбуа?

Мадалена с обескураженным видом уставилась на подругу.

— Что значит обе жертвы? Было еще одно убийство, о котором я ничего не знаю?

Черт побери! Кассандра совсем забыла, что Мада не слышала о Мариабелле Требовалось поскорее придумать подходящее объяснение.

— Сиена пересказала мне слухи об убитой куртизанке, — выпалила девушка.

К счастью, Мадалена была слишком рассеяна, чтобы почувствовать в словах подруги фальшь. Как на грех, из-за угла, потягиваясь, вышла грациозная черная кошка.

— Ничего такого я не слышала, — заявила Мада. — Ты же знаешь этих слуг. Вечно они что-нибудь выдумывают. — Она пренебрежительно махнула рукой. — Дюбуа добрый друг моего отца. Жозеф порой ведет себя довольно странно, но я ни за что не поверю, что он может быть замешан в убийстве.

Кассандра не разделяла уверенности своей подруги. Оба преступления были слишком похожи, чтобы оказаться обычным совпадением. К тому же у Дюбуа был еще один добрый друг, лекарь Анджело, потрошитель трупов. И где-то на заднем плане маячил человек в маске сокола. Увы, Кассандра не могла поделиться с подругой своими подозрениями. Мада не знала даже о том, что она была на маскараде, а если бы узнала, непременно обиделась бы, что ее не поставили в известность. Кассандра покосилась на кирпичный фасад церкви.

— Не пора ли нам вернуться? Мада покачала головой:

— Идем домой. Хватит с меня на сегодня. Не попадем же мы в ад из-за одной пропущенной службы! — И она махнула камеристкам, по-прежнему топтавшимся на пороге собора.

Все четверо направились к мосту Риальто, соединявшему кварталы Сан-Поло и Сан Марко, где жила Мадалена. Дождь кончился, и серая морось сменилась густым туманом.

— Смотри! — Мада заметила на перилах какой-то листок.

Кассандра остановилась, разбирая витиеватый почерк. Буквы кое-где расплылись от дождя, но в нижнем правом углу была отчетливо видна печать: меч в лапе грифона.

«Награда в пятьдесят дукатов любому, кто сообщит точные и правдивые сведения касательно гибели Софии Гарцоло».

— Ни слова о куртизанке, — отметила Мада. — Наверное, это просто слухи. Человек готовый заплатить любые деньги, чтобы найти убийцу служанки, не станет связываться с публичной женщиной.

Слово «служанка» в ее устах прозвучало почти как «насекомое».

Впрочем, Кассандра была готова с ней согласиться. С каких пор благородные господа обещают награду за поимку убийц горничных?

За разговорами девушки добрались до черного хода в палаццо Мадалены. За потемневшей от времени бронзовой оградой виднелся сад с беседкой и каменным столом, за которым подруги совсем недавно обсуждали предстоящую свадьбу. Теперь Кассандре казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Мада позвонила в колокольчик, и подоспевший слуга открыл калитку.

— Ты останешься на обед? — спросила Мадалена.

— Боюсь, не сегодня. Тетя велела мне отправляться домой сразу после службы.

В душе Кассандра надеялась, что тетя не потребует пересказывать ей проповедь священника.

— Что ж, не будем огорчать твою дражайшую тетушку. А то она возьмет и отложит свадьбу, — поддразнила подругу Мадалена.

Ах, если бы это было так просто…

Простившись с Мадой, Кассандра и Сиена направились вниз по каналу, приветственно махая проплывавшим гондолам. Гондольеры развозили по домам прихожан после воскресной мессы, и свободных лодок не было. Тогда они решили пойти на площадь Сан- Марко. Огромная площадь, в центре которой высился Дворец дожа, выходила прямо на лагуну. У южного причала собиралось множество лодок. Кассандра не сомневалась, что там они легко отыщут если не гондолу, то какую-нибудь другую посудину, способную доставить их домой.

На самом деле Палаццо Дукале являл собой целый ансамбль сообщавшихся между собой зданий с высокими стрельчатыми окнами. Дворец окружали готические колонны, подъезды стерегли причудливые скульптуры. Стены переливались тончайшими оттенками охры и золота.

На площади бурлила жизнь. Знатные господа и простые горожане, спешившие по своим делам, охотно останавливались купить свежего хлеба или безделушку у уличной торговки. Продавцы воды на все лады расхваливали живительную влагу из кристально чистых источников, а книготорговцы выкладывали на своих лотках книжные новинки.

У знаменитой башни с часами собралась внушительная толпа венецианцев всех возрастов и сословий. Зеваки стояли полукругом, завороженно наблюдая за чем-то невероятно увлекательным.

Высокий рост позволил Кассандре заглянуть через плечо стоявшей впереди женщины. Оказалось, что внимание толпы привлек костлявый человек в черном. Максимус Великолепный собственной персоной. Фокусник вытащил из-под пестрого платка огромную розовую розу и протянул ее оказавшейся поблизости старушке.

Кассандра пыталась восстановить в памяти облик человека в маске сокола. Мог это быть Максимус? Высокий, худощавый, в бархатном берете — такое описание отлично подходило к таинственному незнакомцу на балу. Во время их первой встречи фокусник показался Кассандре просто обворожительным. Однако он был знаком с Мариабеллой. И мог познакомиться с Софией, когда выступал в особняке Дюбуа. Выходило, что Максимус был связан с обеими жертвами. Что же из этого следовало?

Кассандре пришлось встать на цыпочки, чтобы увидеть фокусника из-за спины зрителя в широкополой шляпе с длинным пером. У невысокой Сиены не было не единого шанса увидеть представление, ей оставалось только ждать хозяйку.

Максимус плотно закрыл совершенно пустой ящик, произнес над ним заклинание, а когда открыл, из ящика выпорхнула стайка голубей. Толпа пришла в восторг. В глиняную миску у ног артиста градом посыпались серебряные и бронзовые монеты. Максимус низко поклонился и сердечно поблагодарил зрителей. Поймав голубку, он закрыл ее обеими руками, потом убрал ладони, и на месте голубки оказался черно-сизый красавец сокол.

Кассандра похолодела. Она вновь вспомнила о маске незнакомца. Сокол чистил пёрышки, сидя на руке фокусника. Когда вытянул крыло, Кассандра стала вглядываться в него, ибо его очертания напомнили ей человеческий скелет.

В этот миг Максимус явно заметил ее в толпе. Птица и фокусник одновременно посмотрели на Кассандру.

— Идем! — Она стала выбираться из толпы, увлекая за собой камеристку.

Кассандра и Сиена обошли базилику Сан-Марко, домовую церковь дожа. Построенное из превосходного мрамора здание было столь же впечатляющих размеров, как Палаццо Дукале, с пятью стрельчатыми фронтонами и пятью золотыми куполами, увенчанными крестами. Над пятью входами красовались фрески с библейскими сценами. Вдоль фасада тянулись резные фризы и изысканные барельефы. На мраморных стенах не осталось ни дюйма, не тронутого кистью или резцом. Удивительный собор напоминал Эдем, застывший в камне.

Шестеро молодых подмастерьев полукругом расселись перед базиликой и старательно выводили ее очертания на кусках пергамента. У Кассандры засосало под ложечкой. Она и жаждала и боялась узнать среди художников Фалько, однако Фалько на площади не было. Зато здесь был его сосед и приятель Паоло.

Прошлой ночью Паоло вел себя вполне пристойно, но девушка понятия не имела, на что он способен, когда рядом нет ее защитника.

— Подожди здесь, — велела она Сиене и решительно направилась к подмастерьям.

— Прошу прощения.

Все шестеро как по команде обернулись. Двое юнцов многозначительно хмыкнули. Паоло отложил рисунок вместе с тяжелой на вид кожаной торбой — выпивка, решила

Кассандра, — и поднялся на ноги.

— Вы пришли побеседовать о Монтене? — насмешливо поинтересовался Паоло. Кассандра отвела глаза. Сиена внимательно наблюдала за сценой, стоя поодаль.

— На самом деле я хотела попросить вас передать весточку Фалько, — сказала девушка. — Я буду ждать его сегодня в полночь у часовни в поместье своей тети.

— У часовни, стало быть? Звучит довольно… пикантно. — Паоло снял шапку и встряхнул темной гривой. — Ну, не знаю. Прошлой ночью вы обошлись с моим другом не слишком милосердно. — Паоло смерил Кассандру взглядом. — Странно, что вам взбрело голову с утра отправиться на мессу. Или у вас все же был повод просить сегодня у Господа особого снисхождения?

Кассандра покраснела.

— Не воображайте ничего такого, — заявила она. — Нам надо поговорить, только и всего.

Порыв ветра надул рубашку Паоло, точно парус. Девушка невольно скользнула взглядом по контурам его тела под грубой тканью. В последнее время она стала смотреть на мир иначе: любой предмет, фигура, движение разбивались на множество элементов, чтобы вновь собраться в единое целое.

— Я передам Фалько ваши слова, но не могу обещать, что он придет, — произнес Паоло. — И кстати, разрешите поздравить вас с грядущей свадьбой. — Заметив ее смятение, он холодно улыбнулся: — Не беспокойтесь, синьорина. Фалько не против.

С этими словами Паоло вернулся к товарищам. Один из парней ткнул его локтем в бок и что-то сказал. Кассандра не сумела разобрать, что именно.

Часы на башне показывали полдень. До встречи с Фалько оставалось двенадцать часов. Кассандра знала, что он придет. Через двенадцать часов она узнает ответы на все вопросы. Через двенадцать часов ее жизнь вернется в прежнее русло.