Часть третья - глава 666 смерть Ричарда Никсона

Ричард Никсон умер в апреле 1994 года, как раз в то время, когда эта книга бьгла готова к печати. И его смерть заставила меня изменить концовку. Ни одна книга о джанки избирательных кампаний, о политических наркоманах, не будет полной без главы о Ричарде Никсоне. Он был крайним вариантом джанки избирательных кампаний, и его болезненная страсть к политике была тотальной. Мошенничество, ложь и кража — вот всё, в чем он разбирался по жизни.

Ричард Никсон был крепким орешком, и мне будет его не хватать. С ужасной ясностью я вижу, что именно он привел меня к моему пониманию американской политики, он вдохновлял меня, от него злость в моей работе. Он будил мои лучшие качества, всё время до самого конца, и за это я ему благодарен. То, что следует ниже, является некрологом, который я только что написал и отправил в Rolling Stone. Читайте и рыдайте, ибо мы потеряли нашего Сатану. Ричард Никсон отправился домой, в ад.

ОН БЫЛ МОШЕННИКОМ

Меморандум Национального Комитета

Дата: 1 мая 1994

От доктора Хантера Томпсона

Тема: Смерть Ричарда Никсона: заметки на уход Американского Чудовища... Он был лжецом и трусом, и его надо было похоронить в море... Но он был, в конце концов, президентом.

И воскликнул он сильно, громким голосом говоря: пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице.

— Откровение, 18: 2

Ушел Ричард Никсон, и от этого я стал беднее. Он был настоящий — политический монстр, типа Гренделя*, и очень опасный враг. Он мог дружески пожимать вашу руку и одновременно ударить ножом в спину. Он лгал своим друзьям и предал доверие своей семьи. Даже Джеральд Форд, несчастливый экс-президент, который помиловал Никсона и спас его от тюрьмы, не был защищен от злобного потока. Форд, который твердо верил в небеса и ад, несколько раз говорил своим партнерам по гольфу: «Я знаю, что отправлюсь в ад за то, что помиловал Ричарда Никсона».

У меня тоже были свои кровные отношения с Никсоном, многие годы. Но меня не тревожило, что из-за них я попаду в ад вместе с Никсоном.

Я был вместе с ублюдком здесь, и я лучший кандидат для того, чтобы быть с ним там. Никсон имел исключительное способность заставлять своих врагов выглядеть благородными людьми. У нас, его врагов, развилось острое чувство братства. Некоторые из моих лучших друзей всю свою жизнь ненавидели Никсона. Моя мать ненавидит Никсона, мой сын ненавидит Никсона, я ненавижу Никсона, и эта ненависть нас объединяла.

* Герой древней саги.

Никсон рассмеялся, когда я ему об этом сказал. «Не беспокойся, — сказал он. — Я тоже семейный человек, и мы чувствуем то же самое по отношению к вам».

ИМЕННО Ричард Никсон толкнул меня в политику, и теперь, когда он ушел, я чувствую себя одиноким. Он был гигантом, в своём роде. До тех пор пока Никсон был жив как политик — а он был, всё время, до самого конца — мы могли быть уверенными, что всегда найдем себе врага на Низкой Дороге. Не было необходимости искать этого злобного ублюдка где-то ещё. У него были инстинкты барсука, окруженного собаками. Барсук переворачивается на спину и испускает запах смерти, что сбивает собак с толку и манит их начать традиционные действия по разрыванию жертвы. Но обычно тем, кто разрывает жертву, оказывается сам барсук. Этот зверь лучше всего сражается лежа на спине. Он катается под глотками врагов и хватает их за головы всеми четырьмя лапами.

Таким был стиль Никсона — и если ты забывал о его приемах борьбы, он убивал тебя в назидание остальным. Барсуки не знают, что такое честная игра, Бубба. Вот почему Бог создал породу такс.

НИКСОН БЫЛ флотским человеком, и его следовало похоронить в море. Многие из его друзей были мореходами — Биб Рибозо, Роберт Веско, Уильям Бакли-младший — некоторые из них хотели погребения по флотскому обряду.

Но флотский обряд погребения имеет, по крайней мере, на два разных стиля, и семья Никсона твердо стояла против обоих. Следуя традиционному стилю, тело заворачивают в парусиновый холст, зашивают и сбрасывают с кормы фрегата не ближе 100 миль от берега и не ближе 1000 миль к югу от Сан-Диего, так, чтобы труп президента ни в коем случае не прибило к побережью Америки в узнаваемой форме.

Семья склонялась в пользу кремации в присутствии узкого круга родственников, но их предупредили о возможных тягостных последствиях приватного погребения человека, который был, в конце концов, президентом Соединенных Штатов. Это событие должно было произойти в присутствии достаточного количества свидетелей, иначе могли возникнуть неудобные вопросы, темные намеки на Гитлера и Распутина. Люди начали бы выдвигать судебные иски, чтобы добраться до стоматологических снимков. Стали бы неизбежными долгие судебные баталии — некоторые с чокнутыми либералами, скулящими о corpus delicti* и habeas corpus**, другие — со страховыми компаниями, которые пытались бы увильнуть от выплаты страховых пособий в связи со смертью застрахованного. В любом случае, оргия жадности и двуличия наверняка разразилась бы при появлении малейшего намека на то, что Никсон мог инсценировать свою смерть или что он в состоянии криогенной заморозки передан китайским фашистам для хранения в Центральной Азии.

Это сыграло бы на руку миллионам занимающихся самобичеванием патриотов, типа меня, которые уже подозревают такие варианты.

Если бы похоронами Никсона занимались правильные люди, его гроб пустили бы плыть по одному из тех открытых каналов, по которым нечистоты сливаются прямо в океан к югу от Лос-Анджелеса. Он был свиньей в облике человека и бормочущей пародией на президента. Никсон был настолько искривленным, что по утрам ему требовалась помощь слуг, чтобы натянуть штаны. Даже его похороны были незаконными. Он был фальшивым до самой глубины. Его тело надо было похоронить в мешке для мусора.

* Состав преступления (мат.).

** Предписание о представлении арестованного в суд (лат.).

ЭТО жестокие слова для человека, который совсем недавно был канонизирован Биллом Клинтоном и моим старым другом Джорджем Макговерном — но я писал и худшие вещи о Никсоне, много раз, и записи могут доказать, что я неоднократно пинал его задолго до того, как он умер. Я бил его как бешеную собаку, больную чесоткой, каждый раз, когда у меня появлялся шанс. И я горжусь этим. Он был мразью.

Не допустим ошибок в книгах по истории. Ричард Никсон был злым человеком — злым во всех отношениях, так что только те, кто верит в физическую реальность Дьявола, может это понять. У него не было ни капли нравственности, или морали, или простейшей порядочности. Ему никто не верил, возможно, за исключением китайских сталинистов, и честные историки будут вспоминать его как крысу, которая пыталась вскарабкаться обратно на корабль.

Всему этому очень соответствует тот факт, что последним жестом Ричарда Никсона в сторону американских людей был прощальный салют из 105-мм гаубиц. Эта явно противозаконная серия пушечных выстрелов потрясла мирных соседей и вызвала стойкие расстройства у многих детей. Кроме того, соседи жаловались на очередное несанкционированное погребение на лужайке рядом со старым особняком Никсонов. Погребение было нагло незаконным. «Они уже все окрестности в кладбище превратили, - сказал один из соседей. - А у моих детей из-за этого сбивается система оценки ценностей».

Многие разозлились по поводу гаубиц, но все знали, что ничего нельзя сделать — потому что действующий президент сидел там же, на расстоянии 50 ярдов, и смеялся грохоту пушек. Это была последняя война Никсона, и он в ней победил.

Похороны были нудным событием, но телевизионная версия была прекрасно смонтирована. Там преобладали амбициозные политики и историки-ревизионисты. Преподобный Билли Грэхем, всё ещё шустрый и красноречивый в свои 136 лет, был объявлен главным оратором. Но его быстро затмили два Республиканца, которые собираются баллотироваться на пост президента в 1996 году: сенатор Боб Доул из Канзаса и губернатор Пит Уилсон из Калифорнии. Официально принимающей стороной был Уилсон, но его рейтинг в опросах общественного мнения упал, когда Доул потеснил его на подмостках. Доул как-то умудрился захватить третью позицию в списке ораторов и произнес такой бесстыдный панегирик, что в конце сам разразился слезами.

Акции Доула взлетели как ракета, и он стал лидером Республиканской партии на 1996 год. Уилсон, выступавший за Доулом, выглядел как пародия на Энгельберта Хампердинка, и, вероятно, не будет переизбран губернатором Калифорнии в ноябре.

Историки были представлены оратором номер два, Генри Киссинджером, который при Никсоне был государственным секретарем. Сам по себе Киссинджер — рьяный ревизионист, у которого в запасе много заточенных топоров. Он задал тон всему событию, нарисовав сентиментальный и служащий восхвалению самого оратора портрет Никсона. Он сказал, что Никсон даже более святой, чем его собственная мама, что он президент, который добился множества божественных успехов, — большую часть которых описана самим Киссинджером в новой книге. Киссинджер прибыл в Калифорнию в рамках большого рекламного турне, посвященного выходу своей книги о дипломатии, гении Сталине, Г.Ф. Ловкрафте и других великих умах нашего времени, включая Ричарда Никсона и самого автора.

Киссинджер был только одним из множества историков, которые внезапно увидели в Никсоне нечто большее, чем сумму его подлых частей. Они утверждают, что у Истории нет необходимости прощать Никсона, потому что он уже освободил себя от вины благодаря мощной воле и безумной надменности, которые поставили его в одном ряду с другими ницшеанскими сверхчеловеками типа Гитлера, Иисуса, Бисмарка и императора Хирохито. Ревизионисты поднимают Никсона до статуса Американского Цезаря, утверждая, что если будет написана полная история двадцатого столетия, ни один президент даже не приблизится к Никсону по своему величию. «На его фоне Рузвельт и Трумэн будут выглядеть карликами», - как выразился один ученый из Университета Дьюк.

Всё это, конечно, бред. Никсон не был ни Святым, ни Великим Президентом. Он больше напоминал Сэмми Глика*, чем Уинстона Черчилля. Он был дешевым мошенником и беспощадным военным преступником, по его приказу на Лаос и Камбоджу сбрасывались бомбы, которые убили больше людей, чем армия США потеряла за всю Вторую мировую войну. Но он отрицал это до самой смерти. Когда студенты из Государственного Университета Кент, в Огайо, протестовали против бомбежек, они, при потворстве Никсона, были атакованы войсками Национальной Гвардии.

* Литературный персонаж, мошенник и карьерист, который после смерти оставляет жизнь своих партнеров в руинах; человек, не способный на дружбу.

НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ скажут, что слова типа мразь и гниль нельзя использовать в Объективной Журналистике — что соответствует истине, но они не принимают во внимание один важный момент. Именно слепые пятна, специально встроенные в Объективных законах и догмах, позволили Никсону проскользнуть в кресло президента. В газетах он выглядел таким хорошим, что вы были почти готовы голосовать за его невидимый образ. Он казался таким типичным американцем, он был так похож на Хорейшио Элджера*, что мог проскользнуть в щели Объективной Журналистики. Требовалось стать Субъективным, чтобы увидеть настоящего Никсона, и часто увиденное вызывало болезненное потрясение.

Никсон взлетел как ракета: из очереди безработных к должности вице-президента за шесть лет. Такого никогда бы не случилось, если бы телевидение широко распространилось на 10 лет раньше. Он ушел невредимым в 1952 году, произнеся свою неубедительную речь «моя собака Чекере»**, потому что большинство избирателей слушали её по радио или прочитали в местных республиканских газетах. Когда Никсону пришлось по настоящему встать перед телекамерами во время дебатов президентской кампании I960 года, его высекли как рыжую клячу. Даже твердокаменные Республиканские избиратели были потрясены его жестокостью и некомпетентностью. Интересно, что большинство людей, которые слушали те дебаты по радио, решили, что Никсон победил. Но растущая, как на дрожжах, масса телезрителей увидела в нем не заслуживающего доверия продавца подержанных автомобилей и проголосовала соответственно. Тогда, впервые за 14 лет, Никсон проиграл выборы.

* Horatio Alger, американский писатель XIXв., написавший большое количество романов об исполнении Американской Мечты.

** В ответ на публикацию обвинений в использовании денег избирательного фонда в личных целях Никсон выступил по телевидению с речью, в которой признал только один «проступок». Он сказал, что принял в подарок щенка коккер-спаниеля, которому его дочка дала кличку Чекере (Пятнистый). Его шутка произвела благоприятное впечатление на слушателей.

Когда он прибыл в Белый Дом в качестве вице-президента, ему было 40 лет, он был энергичным молодым мужчиной на подъеме — высокомерное до безумия чудовище, которое вылезло из кишок Американской мечты, с сердцем полным ненависти и самонадеянной жаждой быть Президентом. Он выигрывал все выборы, в которых участвовал, и он топтал, как нацист, всех своих врагов и даже некоторых друзей.

У Никсона не было друзей, кроме Джорджа Уилла и Эдгара Гувера (и они оба бросили его в беде). Бесстыдная* смерть Гувера в 1972 году привела к падению Никсона. Он чувствовал себя беспомощным и одиноким, когда Гувер ушел. У него не стало доступа ни к Директору, ни Директорскому банку Личных Дел, которые велись почти на каждого человека в Вашингтоне.

Гувер был правым флангом Никсонами когда он крякнул, Никсон узнал на себе, что чувствовал генерал Ли, когда Джексон Каменная Стена был убит при Чэнселлор-вилле. Фланг генерала Ли потерял надежное прикрытие, что привело к катастрофе при Геттисберге.

Что касается Никсона, потеря Гувера неизбежно привела к катастрофе Уотергейта. Пришлось назначать Нового Директора. Им стал неудачник и подхалим по имени Патрик Грей, который начал визжать, как свинья в горячем масле, сразу, как только Никсон попытался на него опереться. Грей запаниковал и указал пальцем на Советника Белого Дома Джона Дина, который отказался принять удар и вместо этого повернул стрелки на Никсона. Никсон попался, как крыса в капкан. После жестких и мстительных показаний Дина он развалился на куски прямо на телевидении, у нас на глазах.

* Его нашли утром, голым.

Вот в чем суть Уотергейта, если говорить коротко — для людей с серьезно сниженной способностью к концентрации внимания. Полная история гораздо длиннее, и она читается как руководство по вероломству и предательству. Они все были мразью, но только Никсон ушел свободным и продолжал жить, чтобы очистить своё имя. Или, по крайней мере, так говорит Билл Клинтон - а он, в конце концов, президент Соединенных Штатов.

Никсон любил напоминать об этом людям. Он и сам верил в свою ложь - вот почему он пошел на дно. Он был не только мошенником, но и дураком. Через два года после того, как Никсон ушел с поста президента, он сказал одному тележурналисту, что «если президент что-то делает, это не может быть незаконно».

Дерьмо. Даже Спиро Эгню не был таким тупым. Он пресмыкался, он был открытым разбойником, у него была мораль хорька, который наглотался амфетаминов.

Но Эгню целых пять лет был вице-президентом Никсона, и он ушел в отставку только после того, как его поймали за руку, когда он брал взятку за своим столом в Белом Доме.

В отличие от Никсона, Эгню не стал спорить. Он ушел с должности и ночью убежал в Балтимор, где на утро появился в Окружном Суде США, что позволило ему избежать тюрьмы за взяточничество и вымогательство в обмен на признание вины в уклонении от налогов. После этого он стал крупной знаменитостью и получил работу в «Курс Бир», где играл в гольф и изредка занимался делами. Он больше ни разу не говорил с Никсоном и был нежелательным гостем на похоронах. Его называли Грубияном, но он всё равно пришел. Это был один из биологических императивов — так лосось плывет вверх, против течения, чтобы отметать икру и умереть. Эгню знал, что он мразь, но этот факт его не беспокоил.

Спиро Эгню был Джо Баттафьюко1 Никсоновской администрации, а Эдгар Гувер был там Калигулой. Они были жестокими дегенератами с поврежденными мозгами. Они были хуже, чем боевики из Крестного отца, тем не менее, они были людьми, которым Ричард Никсон доверял больше всего. Вместе они определяли лицо его президентства.

Было бы легко простить и забыть Генри Киссинджеру все его преступления, так же, как он простил Никсона. Да, мы могли бы сделать это — но это было бы неправильно. Киссинджер — маленький скользкий дьявол, проститутка мирового класса с грубым немецким акцентом и очень острым глазом на слабые точки в верхушке структуры власти. Никсон был одной из них, и Супер К использовал его безжалостно, до самого конца.

Киссинджер сделал Банду Четырех завершенной структурой: Эгню, Гувер, Киссинджер и Никсон. Группогюе фото этих извращенцев скажет всё, что нам нужно знать об Эпохе Никсона.

* Мелкий преступник. Несовершеннолетняя подружка Джозефа Баттафьюко выстрелила в его жену, которая осталась инвалидом. Подружка получила 6лет, а Джозеф получил 6 месяцев тюрьмы за совращение малолетней. В последующем совершал разные мелкие преступления.

ДУХ НИКСОНА будет с нами до конца нашей жизни. Я и Билл Клинтон, вы и Курт Кобейн, епископ Туту и Кит Ричарде, Эми Фишер и дочь Бориса Ельцина, и брат вашей невесты, шестнадцатилетний пацан, любитель пива, с козлиной бородкой, перед которым жизнь стоит как грозовое облако — неважно, к какому поколению мы относимся. Неважно даже то, знаете ли вы, кто такой Ричард Никсон — вы всё равно жертва его уродливого, нацистского духа.

Он отравил нашу воду навсегда. Никсона будут вспоминать как классический случай энергичного человека, который гадит в своём гнезде. Но он также нагадил в наши гнезда, и это преступление история выжжет на памяти о нем как клеймо. Опозорив и унизив президентство Соединенных Штатов, сбежав из Белого Дома как больная дворняга, Ричард Никсон разбил сердце Американской Мечты.