Глава 13. К утру хижина почти опустела

Кларк

К утру хижина почти опустела. После двенадцати часов, проведенных в тесном пространстве, воняющем потом и страхом, все, видимо, решили, что наземники не так уж опасны. Но атмосфера в лагере по‑ прежнему была напряженной. Большая группа ребят уже надрывалась на строительстве четвертой хижины, которая сделает их убежище чуть более удобным. Уэллса нигде не нашли, поэтому командовал стройкой Беллами. Издалека доносился его голос, отдающий распоряжения относительно фундамента и несущих балок.

Кларк улыбнулась, но, когда она подошла проверить, как дела у Молли и Феликса, ее улыбка исчезла. Они не поправились. Хуже того, у двух других ребят, аркадийского парнишки и девушки с Уолдена, появились те же симптомы: утомление, дезориентация и рвота.

В лазарете, кроме них, была Прийя, поившая водой полубессознательную Молли. Кивнув Кларк, она бережно опустила голову больной обратно на кровать и подошла поближе, все еще держа в руке металлическую кружку.

– Я думаю, для больных нужна отдельная посуда, – мягко сказала она. – На случай, если у них что‑ то заразное.

– Правильная мысль, – ответила Кларк. – Хотя непохоже, чтоб ты боялась подхватить что‑ нибудь.

Прийя пожала плечами и убрала за ухо прядь своих густых длинных черных волос.

– Если мы не станем друг о друге заботиться, значит, они были правы.

– Они?

– Те люди, которые осудили нас на смерть в восемнадцатый день рождения. Знаешь, меня вытащили прямо из камеры исполнения приговоров. Врач уже и иглу приготовил, и все остальное. Совсем собрался сделать мне укол, и тут ему пришло сообщение, что вместо этого меня пошлют на Землю.

– За что тебя посадили в Тюрьму? – осторожно спросила Кларк, чувствуя, что сейчас она может, нарушая строгое табу их лагеря, задать этот вопрос.

Однако прежде, чем Прийя успела ответить, дверь распахнулась, и в хижину ввалился Эрик. На его лице читались тревога и крайняя усталость.

– Думаю, надо дать им те таблетки, – сказал он, отбросив всякую вежливость. Кларк открыла было рот, чтобы спросить, о чем речь, но Эрик не дал ей сказать: – Я знаю о таблетках против радиации. Думаю, их надо дать всем больным. Прямо сейчас.

Кларк посмотрела на него уверенно и воодушевляюще. Во всяком случае, она надеялась, что взгляд вышел именно таким.

– Это не лучевая болезнь, – сказала она, призвав на помощь последние остатки терпения, которые еще сохранились у нее после кошмарной ночи. – А эти таблетки убьют каждого, кто ею не болен.

– Как ты можешь быть настолько уверена? Ты ведь даже не закончила учиться на врача. Что ты знаешь о лучевой болезни?

Кларк побледнела, и не от обиды (она знала, что Эрик просто волнуется за Феликса), а от скрытой в душе раны, куда более мучительной и разъедающей, чем любая телесная рана. Только два человека на планете знали, за что была осуждена Кларк. Никто другой и понятия не имел ни об эксперименте ее родителей, ни о детях, которые стали их подопытными кроликами.

Она попробовала зайти с другой стороны:

– Если бы тут был опасный уровень радиации, наземники уже вымерли бы.

– Может, у них иммунитет или еще что‑ то такое.

На это у Кларк не нашлось ответа. Она жаждала получше расспросить Сашу о тех колонистах, что прилетели сюда год назад. Когда Кларк наткнулась в лесу на обломки их корабля, в мозгу у нее родилась одна теория. Эти железяки были недостающим звеном, она была в этом уверена. Нужно просто найти их побольше.

– Не расстраивайся, – сказала она, кладя руку на плечо Эрика, – мы с этим разберемся. Все с ними будет хорошо. Может, вы с Прийей пока тут присмотрите за больными? Я скоро вернусь.

Эрик кивнул и со вздохом сполз на пол у койки Феликса. Прийя бросила на парня быстрый взгляд, а потом села рядом и взяла его за руку.

– Иди, Кларк. Мы справимся.

Выйдя на свет божий, Кларк прищурилась. Рука уже почти не болела, и голова впервые с того момента, как девушку укусила змея, была ясной. Но хотя физически Кларк чувствовала себя прекрасно, изнутри ее терзала тревога: она искала и не находила Сашу. Может, той как‑ то удалось улизнуть от Уэллса? Или, хуже того, ее куда‑ нибудь уволок Грэхем со товарищи?

Кларк осмотрела поляну. На ней кипела бурная деятельность, по большей части связанная со строительством новой хижины. Одна команда дружно таскала здоровенные стволы, другая отесывала бревна и подгоняла их друг к другу. Несколько старших парней загоняли самые толстые бревна в котлован, вырытый под фундамент. Беллами был среди них. Он снял рубашку, и его кожа блестела от пота. Даже издалека Кларк видела, как бугрятся его мускулы, когда он изо всех сил налегал на бревно, чтобы оно встало на свое место.

К Беллами подошла кудрявая девушка в сопровождении двух скалящих зубы подруг. Эта троица дошла до маразма, обрезая свои брюки, и теперь красотки одергивали обтрепанные края шорт, едва прикрывавших ягодицы.

– Эй, – сказала кудрявая девушка, – нам нужен кто‑ то высокий, чтобы помочь починить крышу северной хижины. Она может рухнуть.

Беллами едва взглянул на них.

– Сделайте лестницу.

Кларк едва сдержала смех, заметив, как по лицу кудрявой скользнула тень раздражения. Потом, правда, жеманная улыбка вернулась, и девушка сказала:

– А можешь показать, как?

Оглянувшись через плечо, Беллами сделал кому‑ то приглашающий жест.

– Эй, Антонио, подойди‑ ка! – К нему тут же подбежал низенький, коренастый и прыщавый паренек с добродушной улыбкой. – Этим дамам нужно помочь с хижиной. Может, протянешь им руку помощи?

– С удовольствием, – сказал Антонио, переводя удивленный взгляд с Беллами на девчонок, которые пытались скрыть разочарование. Кому‑ то из них это удавалось лучше, кому‑ то – хуже.

Кларк улыбнулась, втайне довольная тем, как мало интереса проявил Беллами к этим весьма, между прочим, симпатичным девицам. Он был таким наглым, а порой, когда на него находило подходящее настроение, и таким очаровательным, и трудно было поверить в то, что он когда‑ то встречался с девушкой.

Еще сложнее было поверить в то, что лицо этой девушки Кларк видела каждый вечер, перед тем как отойти ко сну. Когда становилось тихо, Кларк до сих пор могла слышать ее голос.

Тряхнув головой, она двинулась к Беллами.

– Вижу истинного джентльмена, – поддразнила она, глядя, как три девицы тащатся прочь в обществе явно довольного Антонио.

– И тебе тоже привет. – Беллами сжал ее в объятиях. – Как ты себя чувствуешь?

– Так, будто мне нужен душ. – И Кларк, смеясь, оттолкнула его. – Теперь на мне вдобавок и твой пот.

– Считай, что это месть за те шесть километров, которые я волок на себе твое бесчувственное тело. Я даже не подозревал, что человек способен так долго пускать слюни и при этом не умереть от обезвоживания.

– Вовсе я тебя не слюнявила, – запротестовала Кларк.

– Откуда тебе знать? Ты же была без сознания! Разве что… – Он сузил глаза и напустил на себя задумчивый вид. – Разве что ты только притворилась укушенной и отравленной, чтобы больше никуда не ходить. У тебя довольно удачно вышло.

Кларк лишь улыбнулась.

– Не знаешь, где Саша?

Лицо Беллами стало жестким.

– Думаю, Уэллс мог куда‑ то ее увести, их обоих уже несколько часов не видно. – Он потряс головой. – Вот идиот.

– О, – только и сказала Кларк, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал равнодушно.

Какое ей дело до того, зачем Уэллс ушел куда‑ то с Сашей? У него есть такое же право беседовать с наземницей, как и у нее самой. Но по какой‑ то причине ей была неприятна мысль о том, что эти двое сейчас уединились где‑ нибудь в лесу.

– Да, я знаю, – сказал Беллами, ошибочно приняв ее удивление за неодобрение. – Не понимаю, каким местом он думает. Я, значит, не могу заставить ее помочь мне найти Октавию, а Уэллс уходит с ней на пикник. Очень разумно.

– Слушай, можешь пойти со мной? Хочу вернуться туда, где мы были, и взглянуть на обломки.

Беллами нахмурился:

– Я не уверен, что это хорошая идея.

– Мы будем начеку. Все обойдется, – сказала Кларк.

– Я просто… Я не хочу уходить далеко от лагеря, на случай, если вернется Октавия. Не хочется ее упустить.

Кларк виновато кивнула. Пока она тут носится со своими смехотворными теориями, Беллами до сих пор не знает, где его сестра и жива ли она вообще. Их товарищи тем временем, быть может, умирают в лазарете, а у нее есть таблетки, которые, возможно, могут спасти им жизнь.

– Ты прав. Я пойду сама.

– Что? – вскинулся Беллами. – Ну уж нет! Я скорее позволю Грэхему измазать меня слюной с ног до головы, чем разрешу тебе пойти одной.

– Разрешишь мне? Прости, но вроде я ни у кого не должна спрашивать разрешения.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Я просто о тебе беспокоюсь.

– Со мной все будет в порядке.

– Да, я знаю, будет, потому что я иду с тобой.

– Ладно, – сказала Кларк, стараясь, чтобы в ее голосе звучало больше раздражения, чем она на самом деле испытывала. Она знала, что Беллами не пытается ее контролировать, а просто о ней заботится. От этой мысли девушка покраснела.

Никому не сказав, куда они направляются, молодые люди улизнули из лагеря, уже через несколько минут углубившись в безмолвную чашу леса. Шли они в основном молча, радуясь тому, что обоим удалось наконец избавиться от бесконечных вопросов товарищей по лагерю. Однако через час Кларк, почувствовав беспокойство, спросила:

– Ты уверен, что мы правильно идем? – Они как раз миновали поросший мхом валун, и вроде бы уже во второй раз.

– Определенно. Вон там я тебя чуть не уронил, – Беллами показал куда‑ то вперед. – А вот тут я остановился проверить, не захлебнулась ли ты собственной блевотиной. А здесь – погляди‑ ка – здесь ты на минуточку очнулась, чтобы сказать, что у меня самый большой… – Он, вскрикнув, замолк на полуслове, потому что Кларк заехала ему локтем в живот, потом засмеялся, а потом снова посерьезнел, заметив что‑ то впереди. – Думаю, мы уже близко.

Кларк кивнула и принялась разглядывать землю, не блеснет ли там что‑ то металлическое. Она намеревалась выяснить, что это за железяки. Обломки челнока? Или остатки прибежища первой партии Колонистов?

Но вместо металла она заметила нечто другое, отчего ее сердце забилось где‑ то в горле. Из земли торчало три камня. Может быть, когда‑ то они стояли прямо, но теперь два из них склонились друг к другу, а третий, чуть в стороне, вообще едва не падал. Камни были примерно одного размера, и их явно кто‑ то установил там специально. Даже издалека Кларк разглядела у них на поверхности буквы, наскоро выдолбленные какими‑ то явно неподходящими инструментами. Или, поняла она, присмотревшись, наносивший их дрожал от страха и горя. «ПОКОЙТЕСЬ С МИРОМ».

Кларк никогда не слышала, чтобы эти слова произносили вслух, но прочувствовала их всей душой. Казалось, будто память о них жила в каждой клеточке ее тела. Рука сама потянулась к Беллами, но пальцы схватили лишь воздух. Обернувшись, Кларк увидела, что он сидит возле камней на корточках. Подойдя, девушка положила руку ему на плечо.

– Это могилы, – тихо, не глядя на нее, сказал Беллами.

– Значит, люди из Колонии действительно уже прилетали. Саша сказала правду.

Беллами кивнул, проводя по камню рукой.

– Знаешь, это хорошо, когда можно прийти и навестить тех, кого потерял. Я хотел бы, чтобы в Колонии тоже было что‑ то подобное. Не такое безличное, как Стена Памяти.

– Кого ты хотел бы навещать? – тихонько спросила Кларк. Интересно, мог он как‑ то узнать, что Лилли умерла?

– Просто… друзей. Людей, с которыми мне не удалось попрощаться. – Беллами со вздохом поднялся на ноги и обнял Кларк одной рукой.

Прижавшись к нему, она снова посмотрела на могилы.

– Думаешь, они погибли во время посадки? Или позднее, когда у них что‑ то там стряслось с наземниками?

– Не знаю. А что?

– Просто жаль, что мы не прилетели раньше. Может, помогли бы им чем‑ то.

Беллами сжал ее пальцы.

– Кларк, – тихо сказал он, – ты не можешь спасти всех.

«Ты даже не догадываешься, как ты прав», – подумала она.