Интрига

Моя привычка в прошлом ходить с опущенной головой имела как преимущества, так и недостатки. Основным недостатком был тот факт, что я входила в число населения своего города. А преимуществом — я всегда находила какие-то вещи. Масса монет, упавшие ожерелья и браслеты, тайные любовные записки, которые, по мнению людей, они надежно спрятали. Однажды я даже нашла кошелек с кучей денег, а когда вернула его, то получила в награду пятьдесят долларов. Но мне следовало знать, что ходить так по Истону не очень хорошо. Я уже наполовину прошла двор позади общежитий, когда услышала чей-то возглас:

— Поберегись!

Который, конечно, заставил меня поднять голову, когда предполагалось, что я пригнусь.

Я выронила расписание и за десятую долю секунды поймала в воздухе футбольный мяч прежде, чем тот отправил бы меня в лечебницу со сломанным носом. Мое сердце готово было выскочить из груди.

— Хорошая реакция.

Прямо передо мной на дорожке сидел парень. Если бы не мяч, который практически заставил меня оторвать взгляд от земли, на следующем шаге я бы споткнулась прямо об него. Он сунул в карман гладкий мобильный телефон, на котором до этого что—то печатал, вытянул длинные ноги и поднялся, по ходу дела подбирая мое расписание. Его темные волосы небрежно, но все же неслучайно упали на лоб, один локон закрыл один из его удивительно голубых глаз. На нем была серо-лиловая футболка, облегающая идеально гибкое тело. У него были острые черты лица, слегка смуглая кожа без единого изъяна.

— Новенькая, — сказал он, оглядывая меня сверху-вниз.

Я покраснела.

— Так заметно?

— Я знаю, каждого, кто учится в этой школе, — сказал он.

— Каждого? — спросила я. Едва ли это возможно.

— Это маленькая школа, — сказал он, изучая меня.

Мне так не показалось. На самом деле, для меня она казалась чертовски огромной. Но все же, это мой первый день.

— Пирсон! Хватит флиртовать и подай нам мяч!

До этого я лишь чувствовала, что парни в ожидании топчутся на месте. Теперь же «Пирсон» протянул руку за мячом, и я взглянула на его друзей: шестеро вспотевших и запыхавшихся ребят на расстоянии около двадцати ярдов. Вместо того, чтобы отдать его, я развернулась, отошла на несколько шагов и ударила по подброшенному мячу, направив его парню, который был дальше всех от меня. Он попал прямо ему в руки. Один из игроков — высокий, широкоплечий блондин, в котором все говорило о самоуверенности, — бросил на меня похотливый взгляд прежде, чем вернуться к игре.

— Рид Бреннан. Второкурсница.

Мое сердце подпрыгнуло от волнения. «Пирсон» читал мое расписание.

— Теперь я заберу его, — сказала я, потянувшись за ним.

Он увернулся от моего захвата, удерживая расписание обеими руками. Я ломала голову, пытаясь вспомнить, было ли на нем написано что-то смущающее меня или слишком личное. Говорилось ли там, что я на стипендии? Или откуда родом?

— Хм-м-м... Трудное расписание. У нас тут умница.

То, как он это сказал, было неясно, хорошо это или плохо.

— Не совсем, — ответила я.

— А также скромница, — сказал он, скользнув по мне взглядом. — Ты одна из таких девчонок, да?

От этих слов я стала пунцово-красной.

— Каких?

— Тех, которые умные, но притворяются, что — нет. Которые как модели совершенно великолепны, но всегда говорят, что они — уродины, — сказал он.

Великолепны? Великолепны? Я ненавидела комплименты. Никогда не знала, что с ними делать. Особенно с теми, которые казались неискренними.

— Само существование которых мучает вокруг всех остальных девчонок с низкой самооценкой.

Я выхватила расписание из его рук и сунула в задний карман.

— Полагаю, это делает тебя одним из тех неприятных парней, которые думают, что знают все, и настолько полны самомнения, что уверены, что все вокруг хотят слышать его каждую банальную мысль.

Он ухмыльнулся.

— Ты раскусила меня.

У него не хватило даже приличия, чтобы обидеться. Выражение его лица будто говорило, что он знает, кто он такой и ему не особо важно, что я или кто-то другой думаем о нем. Я позавидовала такому.

— Рид Бреннан, второкурсница, я Томас Пирсон, старшекурсник, — сказал он, протягивая руку.

Раньше никто даже моего возраста не предлагал мне пожать руку. Я неуверенно посмотрела на него, когда моя рука скользнула в его. Его ладонь была невероятно теплой, и от твердой уверенности его рукопожатия я ощутила предвкушение. Когда он смотрел мне прямо в глаза, его улыбка медленно становилась шире. Он тоже почувствовал это или просто как—то узнал, что я ощутила?

Зазвонил его мобильный, и он, в конце концов, отпустил мою руку, вытаскивая его из левого кармана. Странно, я думала, что он клал его в другой.

— Мне надо ответить, — сказал он, прокрутив телефон на ладони как шестизарядный револьвер в старых вестернах. — Дело превыше удовольствия. И поверь мне, для меня было удовольствием познакомиться с тобой, Рид Бреннан.

Я открыла рот, но ничего не смогла ответить.

— Пирсон, — произнес он в трубку.

Затем он пошел прочь с высоко поднятой головой, настолько расслабленно, что можно было подумать, что это место принадлежит ему. Не удивлюсь, если это действительно так.