Опасный.

Я надеялась, что на утреннюю службу Томас все-таки появится, желая увидеть меня так же сильно, как мне хотелось увидеть его. Но он как всегда, опоздав на десять минут, прокрался и сел на свое место с опущенными солнечными очками. В результате? Я даже не могла поймать его взгляда. Как он выкрутился со всем этим, я понятия не имела, но, похоже, он никого не беспокоил. Просто он был таким парнем.

Утро я провела, «занимаясь» на солнышке во дворе вместе с Констанс. Мне нужно было что-то делать со своей не столь звездной успеваемостью. Когда в пятницу утром я представила свою работу по истории искусств — я решила ее сделать по Фриде Кало, — миссис Треакл тут же ее раскритиковала, как и всех остальных, назвав ее неинтересной и недостаточно изученной (в отличие ото всех остальных). Она поставила мне «удовлетворительно» и сказала, чтобы в следующий раз я постаралась лучше. Устный доклад по французскому прошел не лучше. Хотя мое произношение и улучшилось, мисс Кранц сказала, что я все еще слишком сомневаюсь, и моя неуверенность отвлекает. И наконец, тест по истории. Я даже не хочу думать о том, сколько пропусков оставила на странице.

Мне хотелось серьезно взяться за учебу. Я так и сделала. Но большую часть времени я осматривала двор, надеясь мельком увидеть Томаса. Я могла думать только о том поцелуе. Том, как он кончиками пальцев касался моего лица. Меня никто никогда так не целовал. И мне хотелось еще. Прямо сейчас.

— Ты думаешь о нем, да? — во время одного из моих многочисленных отсутствующих взглядов спросила Констанс.

— Нет. Я просто... пытаюсь разобраться с этим уравнением, — сказала я, глядя в свой учебник по тригонометрии и краснея.

— Ну, конечно. Ты так влюблена, что даже не перестаешь улыбаться, — сказала она.

— Я не влюблена, — ровным голосом ответила я.

— Нет, влюблена! — передразнила она.

— Давай заниматься, — сказала я.

Лицо Констанс поникло, и она молча вернулась к своей работе. Я тут же почувствовала себя виноватой за то, что остановила ее, но не знала, что сказать. Когда же я собиралась учиться?

Я глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться. Правда, попыталась. Но через пять секунд мои мысли снова были с Томасом. У меня, определенно, плохо получалось.

Обеденный перерыв не мог наступить достаточно быстро. Томас всегда появлялся к обеду, хотя и мельком. При мысли о нем у меня буквально потекли слюнки.

Как и всегда, я неуверенно подошла к столу Биллингс, ожидая, что они скажут мне, будто это шутка и чтобы я уходила. Благополучно опустившись на свое место, я с облегчением выдохнула. Ариана быстро оторвала свой взгляд от книги и слабо мне улыбнулась.

— Привет, Рид! — радостно сказала Тейлор, как и всегда. Она единственная из всех четверых все время была искренне рада меня видеть.

— Привет, — ответила я.

Я взглянула на Киран. Та игнорировала мое присутствие, будто ничего особенного между нами не произошло.

— Как у тебя дела? Как твои уроки? — спросила Тейлор. — Занималась чем-нибудь интересным вчера?

— Хорошо, хорошо и нет. Не совсем, — ответила я легкомысленно. Я уже начала привыкать к вопросам Тейлор и научилась отвечать на них, как можно, более расплывчато.

— Да, точно. Я слышала, как вчера вечером вы с Томасом Пирсоном безобразничали, — весело сказала Ноэль.

У меня слегка приоткрылся рот, но я так ничего и не произнесла. И откуда она всегда все знала?

— Томас Пирсон? — спросила Киран, вскидывая свою идеальную бровь. — Хорошая идея.

Верно. Как и твой парень из Дрека — такой правильный выбор.

— А ты знала, что Пирсоны каждый год жертвуют школе двести пятьдесят тысяч долларов? Это помимо его платы за обучение, — высказалась Тейлор.

Двести пятьдесят тысяч долларов? Двести пятьдесят тысяч долларов?! Насколько же богаты эти люди?

— Тейлор, ну, хватит, — проворчала Ариана. Будто говорить о деньгах было чем-то неправильным.

И как всегда Тейлор замолчала.

Именно в этот момент двойные двери открылись, и вошел Томас с Дэшем, Кейджем и Джошом. Мое сердце екнуло и тут же бешено заколотилось. Я ожидала его поймать, возможно, в последние десять минут обеда, когда он обычно появлялся, брал еду и уходил. Но вот он идет в сопровождении своих друзей. Как раз вовремя.

Я сказала себе ничего не ожидать. Может, поцелуй ничего не значил. Может, он забыл о моем существовании. Может, он...

— Привет, новенькая, — сказал он, опускаясь на стул рядом со мной. Он кончиками пальцев откинул мои волосы с лица и, когда я повернулась к нему, поцеловал прямо в губы.

— Думаю, теперь я должен звать тебя Рид.

Теперь. Как в «Теперь, потому что все изменилось».

— Теперь, потому что ты моя девушка.

Ух ты!

— Эй, Джош. Вы идете туда? — спросил он, положив руку на спинку моего стула. Я вся покрылась мурашками.

Джош помедлил в проходе, когда Кейдж и Дэш прошли вперед.

— Ага.

— Возьми мне сэндвич, ладно? Умираю с голоду, — сказал Томас. А потом повернулся ко мне лицом и снова поцеловал. Я чувствовала, как Киран и Тейлор шептались за столом.

— Я что, похож на твоего лакея? — спросил Джош.

Томас прервался и посмотрел на него.

— Вообще-то да.

Джош слегка покраснел, потом закатил глаза и ушел.

— Так, значит, Пирсон, нашел себе новую жертву? — спросила Ноэль.

У меня перехватило дыхание. Что это значило?

— Какое ироничное заявление исходит от тебя, — сказал Томас.

Ноэль покраснела.

— Удивлена, что ты знаешь, что такое ирония.

— Заткнись, Ланг, — отрезал Томас.

— Эй. Полегче, приятель, — сказал Дэш, возвращаясь к столу.

На мгновение Томас взглянул на него, потом придирчиво рассмеялся и поцеловал меня в щеку. Что все это значит?

— Ну что сегодня за выбор? — спросил Дэш. — Горячего вообще нет.

— Может, потому что на улице тридцать пять градусов? — предположила Киран, рассматривая свое отражение в вездесущей пудренице.

— Шевели мозгами, — крикнул Джош.

Я отклонилась в сторону, когда мимо моего лица просвистел багет в целлофановой упаковке. Томас без особых усилий его поймал.

— Свеженький? Нам так повезло, что мы пользуемся столькими привилегиями, — пошутил он.

У меня немного свело желудок. Я все гадала, известно ли ему, что я не подпадала под эту категорию. Известно ли кому-то из них. Волновало ли их это.

— Не могу дождаться родительского дня, — сказал Кейдж, разорвав упаковку своего сэндвича.

Томас вздохнул и откинулся на спинку стула. Мгновенное изменение положения.

— Почему? Что такого особенного в этом родительском дне? — спросила я. Мне было любопытно, что будет происходить и будет ли хотя бы отдаленная возможность того, что мои родители впишутся. И смогу ли я избегать их все время пребывания.

— Кейдж имеет в виду тот факт, что будет самая лучшая еда за год, — объяснила Ноэль. — У него весь мир вращается вокруг желудка.

— И в области немного южнее, — добавил Кейдж, смеясь с открытым ртом, так что мы все смогли увидеть его не прожеванную еду.

— А я просто не могу дождаться встречи с мамой, — сказала Ариана.

— Дамы и господа, а вот и она. Единственная девушка, которая считает, что самое худшее в школе-интернате — нахождение вдали от своих родителей, — объявила Ноэль.

Все засмеялись, кроме Томаса.

— Мы можем поговорить о чем—то менее скучном? — спросил он.

— Какие мы чувствительные, — сказала Киран, продолжив изучать себя со всех ракурсов.

— Вы все говорите, как кучка неудачников, — проворчал Томас. — Дурацкая традиция. Не знаю, почему они вообще беспокоятся. Если родители хотят отправлять нам всякое дерьмо, то могут воспользоваться интернетом. Зачем ради этого портить целые выходные?

— Чувак, остынь. Ты не виноват, что твои родители придурки, — сказал Дэш.

— Да пошел ты, осел, — огрызнулся Томас.

Последние остатки веселья испарились. Я в потрясении покраснела. Его шея вокруг воротника рубашки покрылась пятнами, и он выглядел испуганным, будто готов сорваться с места при малейшем громком звуке.

— Ты в порядке? — спросила я его.

— Со мной все хорошо, — сказал он, взяв меня за руку. Он посмотрел на меня умоляющими глазами. — Пойдем отсюда.

На самом деле, мне не хотелось уходить. Обеды с Девушками из Биллингса — лучшая часть моего дня. Но он выглядел таким отчаявшимся, а его нога под столом постоянно дергалась. Он хотел уйти со мной. Со мной.

— Конечно, — ответила я.

Он быстро встал и так же быстро потащил меня к выходу, что я едва успела попрощаться.