![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 13. Я пытаюсь высвободить руку из ее хватки.
Фэллон Я пытаюсь высвободить руку из ее хватки. – Мама, нет! Пожалуйста! Моя грудная клетка готова взорваться. Я хочу закричать, хочу причинить ей боль. Слезынескончаемымпотокомльютсяпомоемулицу. – Ты это сделаешь, Фэллон! – кричит она, утягивая меня дальше. – Перестань ныть и делай так, как я говорю! Спотыкаюсь на ровном месте, пока мать тащит меня к двери, в которую я не хочу входить. – Янемогу! Пожалуйста, умоляю. Пожалуйста! Она останавливается, поворачивается ко мне лицом. – Что, по-твоему, произойдет, Фэллон? Думаешь, он на тебе женится? Он не останется с тобой. Если ты этого не сделаешь, твоя жизнь будет кончена. Всему, чего я с таким трудом добилась, придет конец. Часть меня знает, что это бесполезно. Я обхватываю живот руками. Накатывает приступ тошноты. Шесть недель. Шесть недель прошло с нашей последней встречи, и восемь недель с того момента, как я забеременела. Покрайнеймере, таксказалдоктор. Скучал ли Мэдок по мне? Что он обо мнедумал? Как бы я хотела вернуться. Я бы не была так холодна с ним. Когда он пытался поцеловать меня в спортзале после уроков, я не должна была отпрянуть. Я скучаю по нему и ненавижу себя за это. Я не собиралась в него влюбиться. Качаю головой. – Я не сделаю этого. Тень клиники зловеще нависает над нами. Я утираю слезы. – Почему ты так его хочешь? – ядовито огрызается мама. Мое сердце по-прежнему бьется слишком быстро, но я стараюсь совладать со своим гневом. – Потому что это мой ребенок. Мэдокаимой. Мненужнопоговоритьсним. – Он уже нашел себе другую. – Она достает сотовый, показывает мне дисплей. От увиденного у меня внутри все переворачивается. Морщусь от боли, пытаясь сдержать слезы. Мэдок опубликовал в фэйсбуке фотографии со своей вечеринки. Он обнимал другую девушку. – Ты всерьездумала, что он тебя любит? – Мне нужно поговорить с ним. Мать убирает телефон в свою сумку от Прада, сжимает руку с идеальным маникюром в кулак, упирает ее в бок. – Он рассказал о тебе своим друзьям? Ты хоть раз ходила с ним на свидание? Длянегоэтобыланелюбовь! Ониспользовалтебя, Фэллон! – Ты лжешь! – Я приближаюсь к ней. Все мои мышцы болезненно напрягаются в агонии. – Он любит меня. Я знаю. Я была так жестока с ним в течение столь долгого времени, но все равно знаю, что он меня хочет. Мэдок даже не смотрел на других девчонок рядом со мной. Я не могу без него. Мама вскидывает руку в воздух. – Ну, поздравляю, и добро пожаловать в мир, где каждая женщина – идиотка! – орет она. – Мы все побывали здесь хотя бы раз. " Он улыбнулся мне. Ондействительноменялюбит. Оноткрылдверьдляменя. Он действительно меня любит". – Мать смотрит прямо на меня. – Послушай-ка, какой урок об отношениях женщин и мужчин я усвоила. Женщины принимают любые мелочи за чистую монету, а мужчины думают только о себе. Мэдок никогда не показывался с тобой на публике. Ты ему не нужна! Яраспахнулаглаза. Меняразбудилвиброзвонокмоеготелефона. В комнате было темно. Глянув на часы, заметила, что сейчас всего лишь полночь.Воспоминанияоснебылиещесвежи. Уменяналбусобралсяпот. Япотерлаглазаладонями, отгоняянепрошенныеобразы. Свесившись скраякровати, подхватила свой сотовый, валявшийся на полу. Явспомнила, какМэдокслучайносбил его с тумбочки. Мэдок. Обернувшись, увидела, чтоонспалрядомсомной. Ялеглаобратно, рассматриваяего. Мэдок выглядел так умиротворенно. Онлежалнаживоте; простыньбылаобернутавокругеготалии.Его волосы, влажные после душа, уже высохли, и в результате нашей деятельности пребывали в полнейшем беспорядке. Ониторчаливовсестороны, отчегоМэдокказалсяболееюным. А может, просто более беззаботным, чем обычно. Онобнималподушку. Япозавидоваламедленному, размеренномуритмуего дыхания. В течение последних двух дней, каждый раз, когда татуировка Мэдока попадалась мне на глаза, я приходила в замешательство. Поначалу у меня сразу возникала мысль, что это мое имя. Меня интересовало, какое значение несло в себе слово " Падший". Но я знала, что никогда не спрошу его об этом. Телефон завибрировал у меня в руке. Сделав вдох, открыла сообщение. Отец дважды звонил и прислал смс. Моя мать тоже звонила и оставила несколько сообщений в голосовой почте. Их я удалила, даже не прослушав. Я была уверена, что она отчитывала меня по поводу приезда в Шелбурн-Фоллз, либо несла какую-нибудь бессмысленную чушь. Открыв смс от папы, увидела два сообщения. 'Фэллон? ' 'Ты хочешь, чтобы я опубликовал материалы? ' БросиввзгляднаМэдока, поняла, чтомойпланизменился. Я набрала ответ. 'Нет. Оправь все Карутерсу.' 'Ты уверена? ' Нет, я не была уверена. Я уже не хотела осуществлять свою затею, но только таким образом могла поставить финальную точку. У нас с Мэдоком не было будущего. Это не любовь, и я не собиралась обманывать себя ни минутой больше. Сейчас. Открывновоеокошко, написаласообщениеотцуМэдока. 'Проверьтесвоюэлектроннуюпочту. Я буду ждать в домашнем офисе. Увасестьдвачаса.' Парни вроде него спали с телефонами в руках, однако я не сомневалась, что он еще бодрствовал и наверняка трахался со своей любовницей. МистерКарутерсответилчерезнесколькоминут. 'Ужевпути.' *** – Кэтрин Трент. Я бросила папку на стол Джейсона, а сама плюхнулась на стул, стоявший напротив него. Он прищурился, заколебавшись на мгновение, затем открыл мои бумаги. Его губы плотно сжались, пока он листал документы, счета, фотографии. – Зачем ты это сделала? – спросил мистер Карутерс, захлопнув папку стакой невозмутимостью, словно уже разобралсясо мной. Я посмотрела на него. Практически так же будет выглядеть его сын лет через тридцать. Отэтогомояненавистькнимтолькоусилилась. В черном костюме, с короткими белокурыми волосами, уложенными более стильно, чем у большинства парней помладше, мистер Карутерсвыглядел весьмапривлекательно. Не удивительно, что моя мать запрыгнула к нему в койку раньше, чем развелась со своим предыдущим мужем. Он был богат, красив, влиятелен. Идеальный набор для золотоискательницы. Джейсон никогда не проявлял жестокость в отношении меня, однако его присутствие все же вселяло некий страх. Как и в случае с Мэдоком. Мои узкие джинсы и футболка сGreen Day – не самые достойные доспехи, в которых я могла бы противостоять ему. По крайней мере, такемуказалось. – Авыкакдумаете? – огрызнулась я. – Ради денег. – Мнененужнывашиденьги. – Мои слова прозвучали отрывисто. Приобщениисниммневсегдахотелосьспалитьвсевокруг. – Я предпочту грязные заработки своего отца, прежде чем хоть цент получу от вас. – Тогдачеготыхочешь? – поинтересовалсяон, затемвсталиподошелкбару, где налил себе в бокал что-то коричневое. Выпрямив спину, посмотрела в окно, расположенное за его столом.Зная, что он меня услышит, сказала: – Вставать во время разговора с другим человеком – грубо. Я почувствовала, как Джейсон замер. Мне пришлось ждать не дольше нескольких секунд, прежде чем он вновь появился передо мной, усевшись за стол. – Я собиралась слить информацию, которую вы получили по электронной почте. Подкупысудей… – Одногосудьи… – встрялмистерКарутерс. – И довольно продолжительная интрижка с мисс Трент, – продолжила я. – Вы встречались с ней на протяжении двух браков. Я не могла поверить, когда узнала об этом. Занимаясь раскопкой его измен, я не удивилась тому, что он спал с другими женщинами. Черт, они с моей матерью оба начали " ходить налево" практически сразу после свадьбы. Для нассМэдокомданный факт не являлся секретом. Хоть мы и не общались особо в тот период, я знала, что он тоже видел: брак наших родителей – полнейший фарс. Мы понимали, что наша четверка никогда не станет семьей. И именно поэтому не ощущали солидарности. До тех пор, пока все не изменилось, и мы с ним начали спасть друг с другом. – Почему ты не слила эту историю в прессу? – спросил Джейсон. Хороший вопрос, мать вашу. Держа руки на подлокотниках, сохраняла наш зрительный контакт. Карутерс запросто мог почувствовать слабость оппонента. Этовходиловегорабочиеобязанности. – Потому что я не такой уж плохой человек, как оказалось, –ответила ему. –Разглашение навредит людям, которые этого не заслуживают, и я не хочу так с ними поступать. Пока. – Спасибо, – произнесонсискреннимоблегчением. К черту его. – Ясделалаэтонерадивас. Джейсон сложил руки на столешнице. – Гдемойсын? – Спит. – Яухмыльнулась. – Вмоейпостели. Мужчины вроде мистера Карутерса редко повышали голос, однако я поняла, что разозлила его, судя по тому, как он закрыл глаза и медленно выдохнул. – Итак, чеготыотменяхочешь, Фэллон? – наконец спросил Джейсон. – Я хочу, чтобы вы развелись с моей матерью. Его глаза округлились, но я продолжила: – Позаботьтесьоееблагосостоянии, разумеется. Я не люблю мать, однако не хочу, чтобы она оказалась на улице. Купите ей дом и заплатите немного отступных. Джейсонгорькорассмеялся, покачавголовой. – Неужели ты думаешь, будто я не пытался с ней развестись, Фэллон? Твояматьсопротивляетсянеизбежному. Онанехочетразвода, а вот внимание, которое привлечет длительная судебная тяжба, как раз по ее части. Поверь мне, я могу развестись с ней и не очень много потерять при этом. Воттолькобезмедиа-ажиотажанеобойдется. Бедняжка. – Меня это не волнует. Мне плевать, как вы решите действовать, или какой вред вам нанесет развод. Еслихотите, чтобывсепрошлобыстроилегко, советую раскрытьбумажник шире. Мистер Карутерс сжал губы – явный признак, что он задумался. Я не беспокоилась. Чтобы адвокат вроде него не смог одолеть свою жену в суде? Явасумоляю. Джейсонзаботилсялишьосвоейрепутации, большениочем. Онправ. Мояматьпойдетнавсе, чтобынанееобратиливнимание. Онаточноизваляетеговгрязи. Однакоунееестьсвояцена. Увсехесть. – Чтоеще? –Джейсонприподнялброви. Очевидно, условияемупока ненравились. – Один из партнеров моего отца, Тед О'Рурк, подаст прошение о досрочном освобождении в сентябре. Проследите, чтобы его одобрили. – Фэллон. – Он снова покачал головой. – Я защищаю плохих парней. Повлиять на комиссию по условно-досрочному освобождению не в моих силах. Когоонпыталсяодурачить? Я наклонилась вперед, положив руки на стол. – Хватит прикидываться беспомощным. Не заставляйте меня просить дважды. – Я постараюсь что-нибудь придумать. – Мистер Карутерс склонил голову набок. – Что еще? – Ничего. – Я улыбнулась, не размыкая губ. – На этом все? Мать и Тед О'Рурк? А для себя ничего? Поднявшись со стула, заправила несколько прядей волос за уши, после чего опустила руки вдоль тела. Засунув их в карманы, я бы тоже проявила слабость. – Дело изначально не касалось меня, но вы сделали так, чтобы касалось, верно? Поэтому вы испугались, когда застали меня с Мэдоком. Зная, кто мой отец, и что представляла собой моя мать, вы предположили худшее обо мне. Вам не хотелось, чтобы ваш единственный сын замарал себя. Онсжалпереносицупальцами. – Фэллон, выбылидетьми. Ваши отношения зашли слишком далекоичересчуррано. Тывсегдамненравилась. –Авымнененравились, – выпалилавответ. – Чувство вины, тоска, то, что меня бросили взрослые, которым, по меньшей мере, полагалось оказать мне поддержку, все, что произошло после – я не должна была пройти через это. Особенно в одиночку. Джейсон сконфуженно сощурился. – Чтопроизошлопосле? Моязлобнаягримасадрогнула. Оннезнал? Ну, конечно. Счегоявзяла, будтомояматьемурасскажет? Я покачала головой, проигнорировав его вопрос. Комукакаяразница? Джейсонвсеравнонезащитилбыменя. – ЭтовсефотосКэтрин Трент, которыеуменяесть. Я не сохранила электронные копии. Он моргнул. – И ты просто отдашь их мне? Шантаж не так работает. – Это не шантаж, – усмехнулась я. – Я не такая, как вы. Однако среди моих знакомых полно нехороших людей, поэтому я не сомневаюсь, что вы выполните мои просьбы. Если сдержите сове слово, я ничего не расскажу. Да, мистер Карутерс был осведомлен о роде деятельности моего отца и о том, с какими людьми я контактировала через него. Я бы никогда не использовала их, чтобы кому-либо навредить, но он этого не знал. Поднявглаза, Джейсонспросил: – Гдегарантии, чтоямогудоверятьтебе? Я не хочу, чтобы имя Кэтрин втоптали в грязь. – Я никогда не лгала вам, – подметила, развернувшись к выходу. – Фэллон? – окликнул он, и я снова повернулась к нему лицом. – Я давно выяснил, каковы мои достоинства. Инедостатки. – Поднявшись, Джейсон сунулрукивкарманы. – Я не уделял внимания женам, Мэдоку, меня мало интересовала жизнь за пределами зала суда. – Он утомленно вздохнул. – Но что бы ты ни думала, я люблю своего сына. – Явамверю. – Было настолько плохо? –Изучая меня, мистер Карутерс прищурился. – В разлуке с ним? Я имею в виду, спустя два года, разве ты не видишь, что все вышло к лучшему? Неужели было так больно? Больно. Ясжалачелюсти.Вглазахзапекло. Любил ли он кого-нибудь достаточно сильно, чтобы почувствовать боль? Мойголоспрозвучаледваслышно. – Ядумала, чтобыло. Поначалу. Былобольно, когдаменяувезли, недавснимпопрощаться. Было больно, когда я не могла увидеться с ним или поговорить. Было больно, когда мать не звонила мне, не приглашала домой на праздники. Когда я тайком вернулась спустя несколько месяцев и обнаружила Мэдока с другой, тоже было больно. – Расправив плечи, посмотрела ему прямо в глаза. – Но больнее всего было, когда мать силой притащила меня в ту клинику, в ту палату, где я лежала в полном одиночестве, пока какая-то машина уничтожала во мне его ребенка. Глаза Джейсона расширились, и у меня не осталось сомнений, что он не знал. Я кивнула, закончив хрипло: – Да, эта часть была самой паршивой. Я развернулась и вышла из кабинета, стараясь не думать о горестном выражении на лице Джейсона Карутерса перед тем, как он накрыл его руками.
|