Качество

Любая отрасль промышленности, если она имеет многомиллиардные обороты и сулит надежду на быстрое обогащение, привлекает к себе темных дельцов, финансовых магнатов, а также и тех, кто готов продать свою объективность ради получения прибыльного контракта. Так же обстоит дело и с НИР. Несмотря на то что злоупотребления совершаются во всей научно-исследовательской империи, они гораздо заметнее, когда речь идет о правительстве. Недоброкачественные исследования трудно обнаружить, и с ними трудно бороться. По большей части их результаты представляются на бумаге в виде доклада, причем заказавший его бюрократ может, что зачастую и делается, положить его на полку. Не оправдавшие себя крупные научно-исследовательские работы попросту аннулируются, причем, как показывает пример Пентагона, подобное решение вопроса может в итоге обойтись в изрядную сумму, фактически пущенную па ветер. В период с 1954 по 1970 г. было прекращено осуществление при- мерно 68 крупных проектов по созданию оружия. В целом, до того как они потерпели неудачу, были сорваны или аннулированы, на эти проекты было затрачено 10, 7 млрд. долл.

Огромные масштабы федеральной программы исследований наряду со стремлением правительственных ведомств выражать свои требования в расплывчатой форме — это всего лишь две из целого ряда причин низкого качества научных работ. Даже попытки хоть как-нибудь разобраться, не говоря уже о том, чтобы дать оценку, B бумажных дебрях, порожденных бесчисленными исследовательскими группами и учреждениями, наталкиваются на огромные трудности, и вследствие этого лишь немногие сотрудники правительственного аппарата оказались в состоянии критически отнестись к качеству исследований. В некоторых случаях правительство не только не могло выявить плохо выполненные научные работы, но фактически поощряло и вознаграждало их. В результате в очень многих случаях имели место невероятно высокие расходы, приводящие к расточительству, коррупции, дублированию, безответственности, субъективности или по крайней мере к отсутствию оригинальности.

Существует целый ряд различных обстоятельств, в силу которых средства, затраченные на научные исследования и разработки, во многих случаях не дают совершенно никакого результата, что приводит к весьма серьезным последствиям как для американской науки, так и для американского общества. Одной из наименее вредных форм бесполезной траты денег является дублирование исследований, однако и в этом случае потери ничуть не меньше. Неудовлетворительная система информации, межведомственное соперничество, слабый контроль и нечеткость в работе привели к тому, что одни и те же исследования выполняются повторно, в третий или четвертый раз. Эта проблема приобрела столь серьезный характер, что Библиотека конгресса, министерство обороны и министерство торговли ведут работу по созданию электронной системы выдачи накопленной информации, которая позволит правительству предотвращать повторную выдачу заказов на проведение уже выполненных исследований (никто, по-видимому, не обратил внимания на то, что факт создания трех систем с целью предупреждения дублирования ставит вопрос о дублировании).

Второй широко распространенный недостаток состоит в том, что контракты и субсидии предоставляются для разработки тем, не соответствующих профилю финансирующего ведомства, или ценность которых вообще представляется весьма сомнительной. Хотя взятые в отдельности беспредметные и абсурдные исследования выглядят забавно и являются находками для фельетонистов в дни, когда другие темы исчерпаны, количество их столь велико, что вряд ли есть причина для веселья. Министерство здравоохранения, просвещения и социального обеспечения заказало и оплатило такие работы, как «Социальная история французской медицины, 1789—1815 гг.», — задача вдвойне сомнительная, так как, во-первых, целесообразность самой темы внушает подозрения, а во-вторых, данное министерство постоянно сетует, что ассигнуется недостаточно средств на такие актуальные области, как предупреждение инфаркта и изучение рака. Особые coмнения вызывает ценность проекта, именуемого «Демография счастья». Он обошелся в четверть миллиона долларов и заключался в направлении группы исследоватетелей в Пуэрто-Рико, которые установили, что богатые, как правило, более счастливы, чем бедные, а здоровые почти всегда счастливее, чем больные. Хотя многие деятели, в том числе такой видный политик, как сенатор Джордж Макговерн, указывали на недостаточное количество средств, выделяемых для изучения проблем питания и пропаганды знаний в этой области, два научно-исследовательских контракта, заключенные недавно министерством сельского хозяйства на общую сумму более чем 100 тыс. долл., посвящены истории канадских табачных аукционов и обтрепанным воротничкам рубашек (официальная формулировка гласит, «...с целью определить воздействие переменных факторов при стирке в прачечной на износ краев упрочненных рубашек из хлопчатобумажной ткани»). Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства не поскупилось выделить огромные суммы на изучение собственной истории и истории большинства своих подразделений. Да-, же если не ставить вопрос о том, насколько правомерно, чтобы заказ на изложение истории какого-либо учреждения делался самим объектом этого исторического исследования, выглядит довольно странно, что подобные ассигнования выделяются ведомством, которое постоянно жалуется на недостаток средств для космических полетов.

В последние годы министерство обороны прочно утвердилось в качестве бесспорного лидера в области бессодержательных исследований. Колоссальный перечень включает изучение северной куропатки, корейских ныряльщиц, нервной системы чилийского осьминога, процесса эрозии горных пород, темперамента итальянских мужчин, «восприимчивости коммунистов к воздействию музыки» (это исследование помечено грифом «секретно»), расстройства желудка у лошадей, психологических различий между татуированными и нетатуированными моряками, экономики туземцев, колдовства в Конго, роли выражения лица во время общения, мигрирующих животных, а также — именно это исследование вызвало шумиху в конгрессе, когда было оглашено его название, — контракт на сумму в 600 тыс. долл. с университетом штата Миссисипи с целью выяснения возможной роли птиц в военных действиях. В соответствии с этим контрактом ученым поручалось изучить возможность использования кур, ворон и прочих птиц для управления ракетами, поиска мин, обнаружения и уничтожения противника и различных других заданий. То обстоятельство, что Пентагон стал подвизаться на поприще социальных исследований и прочих невоенных изысканий, вызвало многочисленные словесные атаки со стороны адмирала Хаймена Дж. Риковера. Значительную часть этой работы он охарактеризовал как «растранжиривание денег налогоплательщиков», заявляя, что некоторые исследования не представляют существенной ценности в военном отношении, и дошел даже до утверждения, что подобная деятельность отрицательно сказалась на военном положении страны. Давая показания перед Объединенной экономической комиссией конгресса в ноябре 1968 г., он сказал о своих коллегах военных: «Их так же тянет к исследованиям, как мышей к хлебному амбару...» Неукротимый адмирал добавил, что при виде растущих гор отчетов о военных исследованиях ему невольно вспоминается комиссия, созданная Веймарской республикой для изучения причин поражения Германии в первой мировой войне. «Комиссия обнаружила, что одной из главных причин проигрыша войны было огромное количество писанины, которой завалили вооруженные силы, — сказал Риковер. — К концу они были буквально погребены под бумагами». Даже в тех случаях, когда вопрос действительно относится к области военных исследований, Пентагон, по всей видимости, обладает особым даром порождать ненужные изыскания, как об этом свидетельствуют два контракта,, заключенные в 1969 г. армией США с двумя различными фирмами на разработку солдатской кружки большого размера — просто большего размера, без всяких конструктивных изменений. Эти два контракта обошлись в 58 тыс, долл. Слишком часто выплачиваются крупные суммы за проведение исследований по неактуальной тематике, за идеи, которые вряд ли стоят больше 100 долл. за штуку. Еще одно распространенное злоупотребление отметил член палаты представителей Генри Рейсе (демократ от штата Висконсин), который, изучая вопрос о применении результатов исследований в программах федерального правительства, посвященных внутренним делам, заявил: «Федеральные ведомства проявляют тенденцию скрывать результаты исследований, если в них содержится критика проводимой ныне политики». Примеры этого относительно нового метода манипулирования общественным мнением и осуществления цензуры широко известны. Во время президентства Джонсона Федеральное управление авиации фактически изъяло из обращения исследование, проведенное внешними специалистами и обошедшееся в 650 тыс. долл., наложив па него гриф: «Только для служебного пользования». В этом исследовании содержалась критика пресловутого сверхзвукового пассажирского самолета. Один из многих аналогичных случаев, выявленных Ральфом Надером и его «следопытами», опубликован в работе «Химическое пиршество», где анализируется состояние контроля над качеством пищевых продуктов и деятельность Управления по контролю за качеством пищевых продуктов и медикаментов. «Следопыты» Надера сообщили, что результаты опытов по изучению допустимости применения глютамата натрия в качестве добавки к пищевым продуктам были отнесены правительством к «секретной информации». Их отказались предоставить даже врачу из медицинского колледжа им. Альберта Эйнштейна, изучавшему возможные вредные побочные последствия использования этой добавки. Значительная доля исследований, проводимых большинством ведомств, скрывается от общественности. В Пентагоне фактически доля научных отчетов, отнесенных к категории секретных или «только для служебного пользования», в настоящее время приближается к 40% — в некоторых случаях это действительно необходимо по соображениям безопасности, но, разумеется, отнюдь не всегда.

Сходный характер носят и исследования, которые заказывает какое-либо ведомство, желая обеспечить поддержку своей позиции или политики. Это распространенное злоупотребление вызывает интересную реакцию. Например, один из вице-президентов крупной калифорнийской научно-исследовательской фирмы заявил: «Правительство представляет собой первоклассный рынок для субъективных исследований, и мы стараемся избегать их проведения. Мы отказываемся от большинства заданий такого рода, но иногда считаем, что следует пойти навстречу, так как в противном случае существует опасность, что мы не получим от этого ведомства заказа на подлинно научную работу».

Наконец, существует еще один тип распространенных злоупотреблений в исследованиях и разработках по заказам правительства, порожденный апатией и отсутствием требовательности в федеральных органах. Роберт А. Нелсон, возглавлявший до недавнего времени отдел скоростного наземного транспорта (фактически это исследовательское подразделение министерства транспорта), а сейчас являющийся действительным членом Института Брукингса, считает, что такая апатия представляет собой наихудший порок. Он глубоко убежден, что государственные органы слишком вежливы, либо слишком ленивы для того, чтобы заставить кого-либо переделать никуда не годное исследование. Он рассказывает: «Наш отдел два года отказывался платить за одно исследование и многократно возвращал его подрядчику на доработку — и оно до сих пор не сделано как следует. Но подобные меры применяются слишком редко». Нелсон, руководивший большим научным отделом, спокойно констатирует, что не менее 50% теоретических исследований, выполняемых по контрактам государственных учреждений, могут оказаться бесполезными.

Наличие исключительной апатии признает и один из бывших сотрудников Управления по контролю за качеством пищевых продуктов и медикаментов, рассказавший о том, насколько легко дается позиция полного безразличия. Несколько лет назад одна научно-исследовательская организация представила этому управлению отчет, обошедшийся в 100 тыс. долл., о результатах изучения мнения общественности о данном учреждении. «Мне достаточно было взглянуть на отчет, чтобы увидеть его ужасающе низкое качество, — говорит он.— Исследователи, проводившие беседы с населением, использовали наводящие вопросы. А кроме того, результаты полностью противоречили законопроекту о добросовестной маркировке товаров, принятия которого добивалось управление, он взял отчет и запрятал его в ящик письменного стола, надеясь, что никто его не спросит. Никто так и не спросил. — Насколько мне известно, отчет до сих пор покоится в ящике моего старого письменного стола».

К сожалению, упущения такого рода относительно редко подвергаются критике. В августе 1967 г., например, президент Джонсон создал специальную группу экспертов для изучения политики США в области связи, при этом особое внимание должно было уделяться вопросам международной связи. Основным поводом для проведения исследования послужил тот факт, что в начале 1969 г. США должны были провести переговоры более чем с 90 правительствами с целью обсуждения перспектив иа будущее в области спутниковой связи. По распоряжению президента крайним сроком представления доклада был назначен август 1968 г., с тем чтобы США располагали достаточным временем для подготовки к совещанию. Этот коллектив, получивший название «специальной группы по дальней связи», приступил к деятельности зимой 1967 г. Было создано исследовательское подразделение и заключены контракты с целым рядом научных учреждений. Тем не менее обобщающий доклад еще не был готов даже к моменту вступления Р. Никсона на пост президента. Специальная группа была расформирована. Международная конференция состоялась, но США проявили себя не блестящим образом, поскольку они не имели четко сформулированной политики. Доклад так и не был официально выпущен в свет, хотя отдельные экземпляры его распространялись. За исключением нескольких членов конгресса, никто, по-видимому, особенно не огорчился таким исходом, несмотря на то что миллион долларов ушел на проведение исследований для составления доклада, который не был готов к назначенному сроку и поэтому оказался совершенно бесполезным.

С этими двумя проблемами — приоритетов и качества, — возникшими в связи с тем, что объем научных исследований и разработок достиг гигантских масштабов, во все большей мере сталкиваются все те, кто связан в той или иной степени с проведением исследований. Впервые с тех пор, как начался послевоенный расцвет, работники науки и техники вынуждены осознать последствия того, что их область деятельности приобрела большое значение для общества. Неудержимый рост замедлился после 1968 г., когда суммарный научно-исследовательский бюджет стабилизировался на уровне 16—17 млрд. долл., и хотя мало кто сомневается в его дальнейшем повышении, то обстоятельство, что временно он остается неизменным, свидетельствует, что увеличение не является автоматическим. Проблема приоритетов в американских НИР и преобладание в научной работе соображений военного характера вызывают все больше вопросов со стороны конгресса, органов печати и общественности, особенно студентов. Выдвигаются также и конкретные требования. Например, настойчивость группы сенаторов во главе с Майком Мэнсфилдом привела в 1969 г. к принятию закона о том, что военные ведомства могут поручать проведение только тех исследований, которые непосредственно связаны с достижением военных целей. Несмотря на то что еще не вполне ясно, как будут определяться военные цели, действия конгресса ограничили безраздельное господство Пентагона в области НИР.