Глава 12. Задета за живое

Я была благодарна, что в следующий понедельник - заурядный, пасмурный день - на очереди была четырёх часовая биологическая курсовая работа.

Это было что-то, с чем я могла справиться с помощью рассудка и здравого смысла, и я набросилась с лихорадочным рвением на решение этой задачи.

За три часа я со всем справилась, а оставшееся использовала время, чтобы подправить свои диаграммы. Наступил момент, когда больше нечего было делать. Я сдала работу за несколько минут до звонка и покинула класс.

В школьном дворе уже толпились ученики – видимо, у некоторых были свободные уроки. По пути к киоску меня остановил внезапный импульс посередине дороги, хотя мой желудок урчал от голода. Что-то здесь было не так. Я обернулась, и мои глаза стали блуждать по двору. От мусорных бочек до меня доносились громкие крики и визгливый смех.

Не подумав, я побежала на шум. На полпути меня толкнул, пробегая мимо, один мальчик, не старше двенадцати лет. Едкое зловоние мусора исходило от его одежды, а к его спине прилипла испорченная банановая кожура. Его щёки горели, но в целом он был возбуждён, но не расстроен. Очевидно, его кто-то засунул в мусорку - старая популярная, но мерзкая игра. И он смог освободиться.

Но не хорошее предчувствие в животе сказало мне, что это было не всё. Голоса возле мусорки стали громче. Толпа разинувших рот учеников закрывала мне вид на то, что там происходило и пробуждало любопытство стоящих вокруг. Хотя я не люблю прикасаться к незнакомым людям, всё-таки я протолкнулась через толпу.

Одного взгляда хватило, чтобы увидеть, что бочки были пустыми. Значит, это было не проблемой. Проблемой был с заметными ярко рыжими волосами ученик, который стоял с глазу на глаз напротив парня из старших классов. Точно, это был Оливер, из моего курса немецкого языка. Мускулистый, квадратный тип, которого я сразу посчитала неприятным и самоуверенным, он возвышался над рыжим почти на две головы.

- Не вмешивайся, Тильман, - угрожающе сказал Оливер и толкнул другого.

Тильман оставался спокойным, но я чувствовала, что он был тикающей бомбой замедленного действия. И не только то, что он был в смятении, - я почувствовала все то, что чувствует он. Гнев, отвращение, а также страх. Почему страх?

- Прекратите это дерьмо, - ответил Тильман удивительно глубоким взрослым голосом.

Интересно, сколько ему лет? Судя по его росту, скорее всего, он учится в средних классах. Я приближалась, пока не смогла разглядеть его глаза, хотя вонь от мусора мне почти перекрыла воздух: кислое молоко, мокрая туалетная бумага, гниющие фрукты, испорченная колбаса и голубиный помёт. Лицо Тильмана было бесстрастным, но в его тёмных, суженных миндалевидных глазах бушевал гнев.

- Это что, твой последний каприз? Играть благодетеля? - Оливер презрительно рассмеялся и несколько других ребят тоже. – Серьезно?

Молниеносно рука Тильмана вырвалась вперёд и схватила Оливера за воротник рубашки. Оливер отпрянул. Его ноги запутались, и одну долю секунды казалось, что он упадёт. Потом он снова оправился.

- Эй, - закричал он и попытался оторвать руку Тильмана от своего воротника. - Ты что, совсем свихнулся, что ли? Расслабься, мы только чуть-чуть поиграли в метание мелюзги.

- Метание мелюзги не игра. Это трусость и больше ничего.

Очень медленно Тильман разжал кулак и освободил Оливера. Внимательно он наблюдал за выражением лица Оливера, но я увидела, как его грудь свело судорогой. Едва заметный болезненный шум послышался из его лёгких. В его глазах вспыхнула паника.

- Сделай только одну ошибку, малец, - прошептал Оливер. - И ты вылетишь из этой школы. Понял? Да? я позабочусь о том, твоей ноги здесь больше не было.

Тильман так сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели. Оливер наклонил свою голову вперёд, так что его нос коснулся кончиков волос Тильмана, и выдохнул ему прямо в лицо. От него воняло чесноком и холодным затхлым потом.

- Оставь его в покое! - закричала я резко.

Раздался удивленный шёпот, потом внезапно стало тихо. Оливер отреагировал последним. Недоверчиво он уставился на меня. Тильман не выпускал его из виду.

- Ага. Новенькая. - Оливер улыбнулся, забавляясь. - Ты что, хочешь провести со мной сейчас одну из папиных терапий? - Его друзья ухмыльнулись. - Или наденешь мне смирительную рубашку? - Он размахивал глупо руками.

- Я хочу, чтобы ты оставил его в покое. И прекрати бросать детей в мусорку. Найди себе кого-нибудь своего возраста для игр.

- Пффф, - презрительно сказал Оливер и сплюнул.

Я была так зла, что мне хотелось закричать. Мои глаза начало предательски щипать. Но моё внимание было направлено на Тильмана. Он дышал с трудом. Странный храп вырывался из его лёгких. Разве никто этого не слышал, кроме меня?

Я повернулась к ученикам позади меня. Они смотрели на меня так, как будто я только что им рассказала, что два плюс один будет четыре. Чёрная Лола подошла и стала оживлённо шептаться с Надин. Потом они намеренно громко засмеялись. Затем и Майке присоединилась к ним.

- Проваливайте отсюда. Убирайтесь! Чтобы я вас больше не видела!

О, я всё-таки могла кричать. Качая головой, Оливер подошёл к своим друзьям и постучал по лбу. Ну конечно, я была не в себе. Он мне не сказал ничего нового. От вопрошающих глаз Майке я отвернулась.

Тильман и я остались стоять, не двигаясь, пока толпа позади нас, наконец, не разошлась, ворча. Солнце пекло в наши спины, и зловонье открытых мусорных баков стало прямо невыносимо.

- Подожди, - прошептал Тильман хрипло и метнулся в сторону туалета.

Я убедилась в том, что за нами никто не наблюдает, и последовала за ним. Но он пробежал мимо домика с туалетами и проскользнул через брешь в заборе. В нише за забором он опустился, тяжело дыша, на колени. Густо растущие ветки берёзы образовывали своего рода крышу, так что никто не сможет нас здесь увидеть. Я проскользнула за ним.

Не обращая на меня внимания, Тильман вытащил маленький баллончик из кармана брюк и поднёс ко рту. Целенаправленным движением я открыла замочек на его голубом матросском свитере, но избегала того, чтобы к нему прикасаться. Его грудь напряжённо поднималась и опускалась. Только после того, как он два раза вдохнул из баллончика, его тело медленно расслабилось.

- Астма, - поставила я диагноз.

Он поднял подбородок вверх и посмотрел на меня. Его глаза блестели, как две тёмные фары, но сам он был очень бледен.

- Попробуй только кому-то сказать, - предупредил он меня охрипшим голосом.

- Тебя туда раньше тоже бросали, верно?

- А ты, конечно, учишься только на единицы*, - ответил он холодно. Я коротко кивнула.

(прим.редактора: * в Германии 6-ти балльная система оценок с обратной зависимостью, т.е. 1-«отлично», 6-«неудовлетворительно».)

- По большей части. Если я не задамся целью получить тройку, конечно. Ты уже в порядке? Не хочешь лучше пойти к врачу?

Тильман отмахнулся.

- Что он сможет сделать? Да и это у меня не часто. Только тогда, когда - ну, когда случается что-то такое, как только что.

- Понимаю, - ответила я тихо.

У него случился приступ астмы, а меня всё это дерьмо отбросило на годы назад. Теперь будет ещё тяжелее. Тильман встал и потянулся.

- Тогда я пойду, - сказал он и протиснулся мимо меня, даже не дотронувшись до меня.

Когда я выбралась из ниши за забором, во дворе уже почти никого не было. Нерешительно я пошла в сторону спортивного зала.

- Эли... Слава Богу! - Майке бросилась ко мне. Очевидно, она меня искала. - Почему ты это сделала? Почему вмешалась? В течение нескольких недель ты ни на кого не смотрела, а теперь пошла в разнос. Что с тобой случилось?

- Разве ты этого не заметила? - спросила я с негодованием. - Он - нет, Тильман не хотел, что бы кто-то узнал о его астме. - Он ведь только хотел, чтобы детей не бросали в мусорку.

- О. Эли, это ведь игры ребят. Каждый год туда кто-то попадает, это нормально. Они даже хотят этого, это что-то вроде спорта у пятиклашек. И малый это точно заслужил.

- Никто не заслуживает такого, - возразила я резко.

- Может быть, но ты защищала не того парня. Тильман ушлый. Его уже почти дважды выгоняли из школы, и только его отец смог вытащить его задницу из дерьма. То, что он перед Оливером претворяется хорошеньким - это шутка дня.

- Нет, - закричала я и удивилась своей собственной настойчивости. Я была на пути к тому, чтобы напугать мою единственную почти-подругу. - Он был прав. Может быть, другие и смотрят на это сквозь пальцы, если их бросают в мусорку.

У меня закончились аргументы, и не только это - мне так же не хватало воздуха. Майке смотрела на меня задумчиво.

- Так, для меня это был малец, который попал в мусор, из-за того, что хотел этого - сказала она, пожимая плечами. - Всем было смешно. Потом внезапно вмешался Тильман, вытащил малого и без предупреждения набросился на Оливера...

- Это Оливер сначала прицепился к нему, - возразила я.

- Эли, ты ведь не была там с самого начала.

- Ты тоже.

Майке застонала и закатила с наигранным отчаянием глаза.

- Но Надин была там, и она рассказала мне. Кроме того, Тильману шестнадцать. Он сам себя может защитить.

Но если у него как раз был приступ астмы, подумала я, смог бы он себя защитить? Да, Тильман бы ударил, несмотря ни на что.

- Ты довольно странная, Эли, - вздохнула Майке. - Этого не должно было быть. В конце концов, ты ведь совсем недавно здесь.

- Нет, это должно было случиться, - сказала я упрямо. - Извини.

Майке молчала. Мы сели рядом друг с другом под старые каштаны на солнце, которое лишь редко показывалось из-за белесых затянувших всё небо облаков. У нас что, размолвка? Я что, все испортила? Бенни пробежал мимо нас к велосипедам и посмотрел на нас вопросительно. Майке кивнула ему, улыбаясь. Потом, казалось, она приняла решение.

- Хорошо Эли, я скажу Бенни, чтобы он что-нибудь придумал, и мусорные бочки убрали. Чтобы больше никого не могли туда забросить. Вообще-то это хорошая идея. Может быть, этим можно спасти твою репутацию.

Такую реакцию я не ожидала. От изумления я не могла сказать ни слова. Только что Майке обвиняла меня за то, что я вмешалась, а теперь она улыбалась мне, как будто ничего не случилось.

- Мою репутацию - а какая она? - спросила я, наконец, осторожно. Хотя я сильно сомневалась, что идея Майке поможет мне стать более популярной. В конце концов, я только что изображала зануду. Но она была от этого в восторге. Может быть, она просто хотела сделать для меня что-то хорошее.

- Сказать честно?

- Да.

- Ну, - охотно сказала Майке. – Одни думают, что ты отгородилась от всего. Другие предполагают, что ты считаешь себя лучше всех. И теперь ты ещё засунула нос в то, что тебя не касается - позволь мне закончить! Это трудно, понимаешь? Ты выглядишь не так, как будто хочешь завести друзей.

Я снова кивнула. Что мне по этому поводу сказать? Мне казалось это ужасно знакомым.

- И у меня, честно говоря, нет желания, чтобы меня постоянно спрашивали, почему я общаюсь с самой высокомерной девчонкой в школе.

- И почему ты тогда это делаешь? - проворчала я.

- Ах, знаешь, - усмехнулась Майке, играя со своими шнурками и не глядя на меня. - Мне просто любопытно.

- Ну что же, - проворчала я, хотя и не поверила ей.

Конечно, Майке было любопытно. Даже очень сильно. Но была ли это единственная причина? Может быть, она просто устала всё время проводить с чудо-груди Надин и Чёрной Лолой, а я, скорее всего, была для неё интересным развлечением.

По крайней мере, Майке была тем, с кем я могла время от времени поговорить. Кроме того она не упомянула ни слова про моё фиаско возле конюшни.

- Кстати, - сказала она, оставляя снова свои шнурки в покое. - В субботу в Шик будет вечеринка в стиле 80-х. И ты пойдёшь вместе со мной.

- Ты уверенна?

Вечеринка в стиле 80-х. О Боже. Это то же самое, если я возьму, да пойду с мамой и папой на вечеринку " старше 30".

- Ну, пожалуйста, Эли, пойдём со мной, это будет весело. Эти вечеринки у нас культ. Некоторые даже одеваются так, как в 80-х годах или делают на волосах химию, - говорила Майке с энтузиазмом.

Спасибо, у меня и так были проблемы с волосами. Пока мы шли в сторону спортзала, где мы выпустим пар, играя в волейбол, она прожужжала мне все уши, так что у меня не было шанса объяснить ей, что я точно никогда не пойду на дискотеку в потёртых джинсах или с прической " Minipli" (закрученные в мелкие локоны волосы с помощью химии).

Урок физкультуры прошел как обычно: несмотря на план пойти вместе на дискотеку, Майке выбрала не меня, а Лолу и её команду, а я осталась сидеть на лавке запасным игроком - и это при том, что мои подачи не всегда летели в аут. Но на самом деле постоянные перерывы по принуждению были для меня вполне приемлемыми.

Потому что после того, как мой гнев из-за истории с Тильманом несколько поубавился, мои мысли так и обращались ко сну, который я видела в ночь на субботу.

Он проник снова в моё сознание, хотя я и помнила его совсем смутно. Всякий раз, когда я хотела вспомнить, почему пролилась кровь и что точно Колин со мной сделал, я видела глубокую темноту и потом чувствовала снова мягкий материал его свитера на моей щеке, и как мне комфортно и безопасно.

И в то же время моё сердце стучало так быстро и сильно, как будто у него после этого никогда больше не будет шанса качать кровь в моём теле.