Смерть Ламбертации».

В Италии он познакомился с Ивановым и выполнил интересный эскиз «Возвращение с погребения Христа». В нем чувствуется обращение к ивановскому наследию и библейским эскизам Иванова. И вот так в творчестве Ге к брюлловской линии прибавляется ивановская, которой потом суждено сыграть немалую роль в развитии его личности и творчества.

Опыт Иванова сказался в пейзажах Ге, которые он писал в Италии. Как и Иванов Ге стремился соединить в своей картине реальное историческое и идеальное возвышенное.

В освовном неаполитанские виды и др.

Там же в Италии он написал картину «Тайная вечеря»

Это начало 1860-х годов. Он выставил ее в 1863 г в академии художеств и получил за нее и профессора и академика. Отошел от традиционного толкования тайной вечери, потому что обычно, как у Леонардо, изображали тот момент, когда Спаситель произносит пророчество о предательстве, а Ге изображает момент, где Иуда выходит. Свеча стоит где-то между Иудой и Петром. Иуда освещен сзади, выглядит некоей мрачной тенью. Резкий контраст света и тени дает драматизм, как у Караваджо. Это сюжет Ге трактует как столкновение материального и духовного. Представителем материального начала выступает Иуда. В своих воспоминаниях Ге писал: «Когда я прочел главу о тайной вечере, я увидел тут присутствие драмы». Он долго работал над каждым образом, делал как Иванов отдельные этюды на каждого из апостолов.

Здесь много академизма, традиционная устойчивая композиция, интерьер с углом в центре (похожий угол - угол стола на картине где Петр допрашивает Алексея, но там угол на нас, тут во внутрь); но в трактовке света он остается приверженцем романтизма (здесь возможно есть некое влияние эскизов Иванова).

Эту картину приняли не совсем однозначно. Ему дали за это звание профессора, ей восторгался Салтыков-Щедрин, в какой-то степени она послужила толчком к бунту 14, который произошел в 1863 г. Достоевскому она очень не понравилась, он говорил, что это простая ссора простых людей.

После демонстрации картины на академической выстаке в Петербурге Ге вернулся в Италию и снова пытался обратиться к евангельской теме, но не получилось. Он написал две картины:

«Вестники воскресения»

«Христос в Гефсиманском саду»

Евангельская тема давала ему возможность через условные возвышенные формы выразить современные чувства тревоги, вопросы, в такой форме, в которой нельзя было их выразить в бытовом жанре. Обе эти картины конца 1860-х годов, но обе неоконченные. Здесь тоже есть попытка контраста света и тьмы. Здесь изображена бегущая Мария-Магдолена, а это уходят стражники от могилы.

К этой работе в «... в Гефсиманском саду» он возвращался в 1880-ом году.

В 1870-е годы он оставил евангельскую тему и обратился к исторической теме и портретам.

Шедевр Ге, который появился на первой выставке передвижников начала 1870-х годов. «Петр-1 допрашивает царевича Алексея». Контрастное сопоставление двух типов, двух начал.

портрет Герцена.

портрет Салтыкова-Щедрина Драматичкский и напряженный при лаконичности колорита.

портрет Некрасова (на стр 4). Начало 1870-х

Потом Ге попал под влияние толстовства. В 1876 г оставил живопись, купил хутор в Черниговской губернии, и там в течение нескольких лет вместе со своей женой Анной Петровной Забеле (которая была родственница жены Врубеля) вел жизнь простого

крестьянина. Один из их сыновей женился на крестьянке и т. д. Лишь изредка Ге писал заказные портреты, чтобы вырученные деньги вложить в свое хозяйство.

Потом в 1882 г он вернулся к живописи. В Москве он познакомился с Толстым. В 1884 г он написал с него портрет и в конце 1880-х годов вернулся к живописи окончательно, причем вернулся к религиозной теме.

В последние пять лет жизни у него был небывалый подъем.

«Портрет женщины» за полчаса (портрет умирающей).

В это же время в 1892 году он пишет автопортрет, где он пишет себя глубоким старцем с пытливым вопрошающим взглядом, причем несмотря на возраст это старец не смирился, он протестует. Предельный лаконизм, только голова выхвачена лучем света из мрака.

Религиозные картины следующие:

«Христос и Никодим». Здесь та же тема, что потом будет в картине «Что есть истина?». Фигура Христа темная, а фигура Никодима освещена.

«Выход с тайной вечери». 1889 г. Опять предельный лаконизм и контраст света и тьмы.

«Что есть истина?». 1894 г. Удивителен сам факт переживания 60-летним художником нового рассвета. В нем горит страстное желание пробудить человека к добру, восприятию чужой боли как своей. Эти черты пронизывают все поздние работы Ге. Их не с чем сопоставить. Он выбился из общей струи.

Она написана на сюжет из 18 главы Евангелие от Иоанна. Пилат допрашивает Христа, и Христос говорит: «Я на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине», на что Пилат говорит: «Лол, а что есть истина?». (Блин, Вова, заколебал со своим слэнгом =))))

Ге трактует это следующим образом. Пилат задает этот вопрос не столько Христу, сколько самому себе, и отвечает на него равнодушием к главным проблемам жизни. Христос изображен изможденным худым избитым стоящим в тени на фоне стены. Фигура его как дерево, врастающее корнями, монолитная столпообразная устойчивая как колонна. Фигура Пилата напротив освещена. Разделяет их яркая полоса света. И взгляд Христа выражает горечь и даже сострадание к заблудшему. Роль Христа здесь как бы пассивна. Идея противостояния: правда на стороне оборванного и замученного Спасителя, который проходит на гибель через страдание, а Пилат равнодушный.
Эта вещь очень нравилась Толстому.

Далее он пишет «Совесть. Иуда». 1891 г. На первом плане изображен Иуда, стоящий спиной к зрителю. Он провожает взглядом Христа, которого уводят войны. Иуда только что совершил свое предательство и испытывает муки совести. Ге неоднократно писал: «Такой Иуда есть в каждом из нас». Действия нет. Событие уже произошло. Одна фигура. Надо было выразить идею одной фигурой в окружающей среде. Он помещает фигуру Иуды в большом пустом холодном освещенным лунным светом пространстве, где она кажется одинокой и покинутой. Тем самым он хочет обозначить этого богооставленного. Колористически выдержанно в холодных голубовато-серых тонах.

«Голгофа». Последняя его неоконченная работа. 1893 г. Большая 2+ м в высоту. И три варианта распятия. Все эти картины подчинены одной программе, которую он сам сформулировал так: «Я потрясу все их мозги страданиями Христа. Я заставлю их рыдать и корчиться от боли... Возвратясь с выставки они надолго забудут о своих глупых интересах».

В «Голгофе» он все свое внимание сосредотачивает на страданиях Спасителя. Фрагментированная композиция. Кусок фигуры, торчит нога, и рука, указывающая туда, где видимо крест. Компактная группа казнимых, Христос и два разбойника. Мотив последней остановки перед концом. Композиция очень статичная, но статика эта находит себе контраст во внутренней динамике экспрессии мазка, открытости цвета, густоте теней. Здесь уже есть предчувствие экспрессионизма.

Один из вариантов распятия.

Помимо мотива ужасных страданий Христа он вводит еще один мотив отношения к Христу доброго разбойника. Он сам писал так: «Три креста. Один разбойник в бесчувствии. Христос в последней минуте жизни умирающий, а третья фигура — другой разбойник, который пожалел Христа, и видя его страдания забыл свое и плачет». У него была идея экспрессионистическая о том, что форма должна непосредственно откликаться на каждое душевное движение, внутренний порыв и т. д.

Он прошел долгий путь и в конце оказался на пороге новых направлений 20-го столетия.

Другие два художника проще.