Седрик.

Теперь уже трудно понять, как это крошка Снифф согласился отдать

Седрика.

Во-первых, Снифф раньше никогда и ничего не отдавал, скорее наоборот. А

во-вторых, Седрик был действительно очень милый.

Седрик был живым существом, он был вещью, но зато какой! Сначала могло

показаться, что перед тобой обычная плюшевая собачка,

довольно таки облезлая и замусоленная, но, присмотревшись получше, вы

бы заметили, что у Седрика глазки из топазов, почти как настоящие,

а в ошейник вделан маленький лунный камень.

И кроме того, выражение его мордашки было абсолютно неподражаемо, едва

ли какая-нибудь другая собачка смогла бы его воспроизвести.

Возможно, драгоценные камни были для Сниффа важнее, чем выражение

мордочки, но, так или иначе, А Снифф любил Седрика.

И отдав его, Снифф сразу же об этом пожалел. Он был в отчаяньи, он не

ел, не спал ни с кем не разговаривал. Он весь отдался своему горю.

- Но дорогой мой Сниффчик, - огорченно сказала мама Муми-тролля, - если

уж ты так любил своего Седрика, то ты по крайней мере мог бы подарить его

кому-нибудь из своих друзей, а не дочке Гафсы...

- Да это все Муми-тролль виноват... - пробормотал Снифф, уставившись в

пол заплаканными глазами. - Он сказал, что, если отдашь то, что тебе дороже

всего на свете, получишь в десять раз больше, и все устроится самым лучшим

образом. Он меня обманул.

- Ах, вот оно что... - сказала мама. - Да, да, конечно.

В этот момент она не нашла лучшего ответа. Ей нужно было подумать.

Наступил вечер, и мама незаметно ушла к себе в комнату. Остальные

пожелали друг другу спокойной ночи, и вскоре весь дом погрузился в сон. Лишь

один Снифф не спал, он лежал уставившись в потолок,

глядя на покачивающуюся в лунном свете тень огромной ветки. Ночь была

теплая, и через открытое окно он слышал звуки Снусмумриковой губной

гармошки, доносившиеся от реки.

Когда мысли его стали слишком уж мрачными, Снифф встал с постели и на

цыпочках подкрался к окну. Он спустился вниз по веревочной лестнице и

побежал по саду - мимо мерцающих во тьме пионов, мимо черных, как уголь,

теней. Высоко в небе плыла луна, далекая и загадочная.

Снусмумрик сидел у своей палатки. В эту ночь он не наигрывал мелодий, и

из его гармошки вырывались лишь отдельные звуки,

напоминающие то вопросительные, то утвердительные восклицания, которые

обычно означают, что вы не знаете, как ответить своему собеседнику.

Усевшись рядом, Снифф уставился на реку, и в глазах его были тоска и

безысходность.

- Привет, - сказал Снусмумрик. - Хорошо, что ты пришел. Я тут как раз

вспомнил одну историю, которая могла бы тебя заинтересовать.

- Мне сейчас не до сказок, - съежившись, пробормотал Снифф.

- Это не сказка, - сказал Снусмумрик. - Это было на самом деле и

произошло с тетушкой моей мамы. И Снусмумрик начал свой рассказ, время от

времени посасывая трубочку и болтая ногами в темной речной воде.

Жила-была дама, которая очень любила свое имущество. У нее не было

детей, которые могли бы забавлять или сердить, ей не нужно было ни работать,

ни готовить обед

и ее не интересовало; что о ней думают другие. К тому же она не любила

никакие игры. Короче говоря, жилось ей довольно скучно.

Но она обожала свои красивые вещи, которые собирала всю жизнь; она

раскладывала их в строго определенном порядке, она наводила на них блеск, и

вещи ее становились все красивее и красивее, так что все, кто заходил к ней

в дом, уже не верили собственным глазам.

- Она была счастливая, - кивнул Снифф. А что это за вещи?

- Ну да, конечно, - сказал Снусмумрик. - Настолько счастливая,

насколько это было возможно. Но ты бы лучше помолчал и дал мне рассказать до

конца. Так вот. В одну прекрасную ночь случилось, что тетушка моей мамы

взяла и проглотила огромную кость, когда

ела котлеты в темной кладовке. В течение нескольких дней она

чувствовала некоторое недомогание и наконец решила пойти к доктору. Доктор

ее прослушал, простучал, просветил и в конце концов заявил, что эта самая

кость застряла у нее где-то внутри. Такая противная кость, что извлечь ее

совершенно невозможно. Иными словами, он опасался самого худшего.

- Да погоди, погоди, - заинтересовался Снифф.- Доктор хотел сказать, что

тетушка должна умереть, и просто не решился ей прямо так и сказать?

- Да, что-то вроде этого, - согласился Снусмумрик.- Но тетушка моей мамы

была не из пугливых, поэтому она выяснила, сколько времени у нее еще

осталось, после чего пошла домой и погрузилась в раздумья. Ведь две-три

недели - это не так уж много.

Она вдруг вспомнила, что когда-то в молодости собиралась отправиться в

экспедицию на Амазонку, заняться подводным плаванием, построить большой

красивый дом для сирот, поехать посмотреть на вулкан и устроить для всех

своих друзей какой-нибудь необыкновенный праздник. Но сейчас, разумеется,

было уже поздно. Да и друзей у нее совсем не осталось, потому что она

занималась только своими вещами и для друзей у нее всегда не хватало

времени.

Размышляя об этом, она все больше впадала в меланхолию. Она бродила по

комнатам, пытаясь найти утешение среди своих чудесных вещей, но и вещи ее не

радовали, скорее наоборот: она все время думала лишь о том, что ей придется

все это оставить на земле, в то время как сама она отправится на небо.

Не улучшила ее настроение и мысль о том, что там, на небе, она,

возможно, сможет начать все сначала и снова обзаведется имуществом.

- Бедная дама! - воскликнул Снифф.- Неужели она не могла взять с собой

хотя бы одну единственную вещицу?!

- Нет, - строго сказал Снусмумрик.- Это запрещено. Но ты лучше помолчи

и. послушай. Как-то ночью маминой тетушке не спалось, и она лежала,

-уставившись в потолок и предаваясь невеселым раздумьям. Со всех сторон ее

обступала шикарная мебель, повсюду стояли красивые безделушки, вещи везде -

на полу, на стенах, на потолке, в шкафах, в комодах. И вдруг ей показалось,

что она начинает задыхаться среди всего этого богатства, которое все равно

не могло ее утешить. И тогда ей пришла в голову одна мысль. Это была такая

замечательная мысль, что мамина тетушка даже тихонько засмеялась, лежа в

своей постели. Она тотчас же почувствовала необыкновенный прилив сил и

встала, чтобы как следует все обдумать.

Она решила раздать свое имущество, чтобы вокруг нее стало побольше

воздуха. Это просто необходимо, если у тебя в животе застряла огромная

кость, а ты еще хочешь спокойно, без помех помечтать о реке Амазонке.

- Как это глупо, - разочаровано сказал Снифф.

- Очень даже не глупо, - возразил Снус-мумрик.- Ей было ужасно весело,

когда она придумывала, кому и что она подарит. У нее было много

родственников и куча знакомых, что вообще-то вполне естественно, даже если у

тебя совсем нет друзей. Вот она и думала о каждом по очереди, пытаясь

угадать, что именно он хотел бы получить в подарок. И игра эта ее очень

забавляла.

Тетушка, между прочим, была вовсе не глупа. Мне она подарила губную

гармошку. Ты, конечно, не знал, что она сделана из золота и розового

дерева?.. Так вот. Она все так здорово придумала, что каждый получил именно

то, что ему было нужно, и именно то, о чем он всегда мечтал.

К тому же выяснилось, что мамина тетя любила делать сюрпризы. Каждую

вещь она отправляла в пакете, и тот, кто вскрывал пакет, понятия не имел, от

кого он получил подарок (ведь дома у нее почти никто не бывал, потому что

она очень боялась, как бы гости что-нибудь не разбили).

Тетушка ужасно веселилась, представляя, как они удивляются и теряются в

догадках. И она казалась самой себе каким-то высшим существом, чем-то вроде

той феи, которая моментально исполняет любое твое желание и так же внезапно

исчезает.

- Но я Седрика не отправлял в пакете! - возмущенно воскликнул Снифф.- И

я вовсе не собираюсь умирать!

Снусмумрик вздохнул.

- Вечно ты думаешь только о собственной персоне, - сказал он.- Но ты все

же попытайся дослушать до конца интересную историю, в которой не

рассказывается о твоей особе. Подумай немножко и обо мне. Я берег эту

историю специально для тебя, и мне бывает иногда очень приятно что-нибудь

рассказать. Ну, ладно. В это же время происходило и еще кое-что. Мамина тетя

вдруг обнаружила, что снова может спокойно спать по ночам. А днем она

мечтала о реке Амазонке, читала книги о подводном плавании и делала чертежи

дома для сирот. Ей было весело, и поэтому общаться с ней стало приятнее, чем

раньше. У нее появились друзья, и ее лишь огорчало, что она, возможно, не

успеет устроить для них шумный, веселый праздник, о котором она мечтала,

когда была молодой.

А воздуха в ее комнатах становилось все больше и больше. Пакет за

пакетом отправлялись к своим адресатам, и чем меньше вещей оставалось, тем

легче было у нее на душе. Вскоре она уже ходила по пустым комнатам с таким

ощущением, что и сама она становится легче - точно воздушный шар, веселый

воздушный шарик, который вот-вот поднимется в воздух...

- Чтобы отправиться на небо, - мрачно произнес Снифф.- Послушай-ка...

- Да не перебивай ты меня все время, - сказал Снусмумрик.- Похоже, ты

еще слишком маленький для этой истории. Но я все равно расскажу до конца.

Так вот. Постепенно все комнаты опустели, и у маминой тети осталась только

кровать.

Это была огромная Кровать с балдахином, и когда ее новые друзья

приходили к ней в гости, они все рассаживались на этой кровати, а самые

маленькие усаживались сверху на балдахин. Всем было очень весело, и

единственное, что тетушку по-прежнему беспокоило, так это то, что она,

вероятно, не успеет устроить грандиозный праздник, о котором мечтала.

По вечерам они обычно рассказывали друг другу страшные или забавные

истории, и вот в один из вечеров...

- Знаю, знаю, - рассердился Снифф.- Ты такой же, как и Муми-тролль. Я

знаю, что будет дальше. Она отдала и кровать, а потом улетела на небо и была

очень довольна. И мне так же следовало бы отдать не только Седрика, но и

все, что у меня есть, и лучше всего тоже умереть!..

- Ты просто осел, - сказал Снусмумрик.- Или даже хуже. Ты тот, кто

способен испортить любую историю. Я хотел лишь сказать, что мамину тетю

рассмешила одна из забавных историй и что она так сильно смеялась, что кость

выскочила наружу и тетушка стала совершенно здоровой!

- Не может быть, - закричал Снифф, - бедная тетушка!

- Не понимаю, почему ты говоришь " бедная тетушка"? - спросил

Снусмумрик.

- Ну как же, ведь она все отдала! - воскликнул Снифф.- И все зазря! Она

же вовсе не умерла! Она потом забрала назад свои вещи?

Снусмумрик прикусил свою трубку и вскинул брови.

- Ты маленькая бестолковая зверушка, - сказал он. - Тетушка от всего

этого получила огромное удовольствие. А потом устроила праздник. И построила

дом для сирот. Она, конечно же, была уже слишком стара для подводного

плавания, но вулкан она посмотрела. А затем отправилась на Амазонку. Это

последнее, что мы о ней слышали.

- Подобные развлечения стоят немалых денег, - недоверчиво произнес

практичный Снифф.- А ведь она все раздала...

- Все раздала? Неужели? - изумился Снусмумрик.- Если бы ты слушал

повнимательней, ты бы помнил, что кровать с балдахином у нее осталась, а

кровать эта, милый мой Сниффчик, была из чистого золота и вся битком набита

бриллиантами...

(Что касается Седрика, то из топазов Гафса сделала своей дочери

сережки, а Седрику вместо глаз пришила черные пуговицы. Снифф подобрал его

на улице под дождем. Лунный камень, к сожалению, смыло водой и отыскать его

так и не удалось. Но несмотря ни на что, Снифф по-прежнему любит Седрика,

правда, теперь уже бескорыстно. И это в каком-то смысле делает ему честь.

Прим. авт.)