Община и лагерь.

5.1. Быть как все?

Взаимоотношения людей посещающих храм и остального лагерного мира проблема не только их личная, но и ваша. Почему? Не преодолев противоречий между окружающим миром и собственной душой, люди остаются там, где человек человеку «волк», а не «брат».

Как это не удивительно, но сложнее всего не простым «мужикам», а тем, кто приближен к кому-то или чему-то и имеет в лагере определенный авторитет, он должен «держать лицо». Для многих личный подвиг просто перекреститься и поклониться при входе в храм (молельную комнату), открыто посещать церковь и не скрывать свое отношение к христианству, быть и на людях христианином, не стесняться, например, креститься перед едой. Насмешка – бич лагерного мира. Это через год-два постоянного посещения храма, верующему многое в барачных отношениях становится почти безразлично, а в период воцерковления, что, по сути, означает изменение сознания, каждая «мелочь» для него усилие воли и личностный поступок человека сознательно выбирающего путь Христа.

В общине не скупитесь употреблять обращение «братья», «брат» - это выделит храм на фоне окружающего лагерного мира. При входе можно сказать, например, «добрый день, братья» и в общении чаще произносите это слово. Постепенно все посещающие храм (молельную комнату) примут эту форму обращения. Если возникнут вопросы: «Почему мы должны называть друг друга братьями?», то можно ответить: «Ну а как еще? Граждане, товарищи, или господа? В Евангелии все время это слово звучит, и Апостол начинают всегда читать со слова «братие». Это вполне церковное обращение».

Со временем, почти у каждого верующего от 20 до 50 лет возникает ощущение антагонизма. Жизнь в бараке (или как сейчас принято говорить, общежитии) начинает казаться многим тягостным, бессмысленным убиванием времени. Обычно даже между общинниками вне территории храма отношения остаются в рамках лагерной «игры». Часто можно услышать горькие слова: «Вот мы здесь братьями друг друга называем, а в бараке как себя ведем…». Конечно, эта скрытность, охрана своего внутреннего мира от вторжения других людей. Осторожность, первое, чему учится человек в тюрьме, потом это приводит к излишней мнительности и подозрительности: «Здесь никому доверять нельзя», - так считает даже не большинство, а все. Боятся что кто-то «подставит», «поймают за язык», «разведут» т.е. извратят какие-то слова в пользу того, кому это выгодно, а потом «сядут на голову» т.е. начнут эксплуатировать.

То, что я изложу далее, спорно, сами осужденные признают, что это обычно так, но так не должно быть, потому что не должно быть… В каждом отряде есть такие люди, которых мы выше называли «черными» и для простых «мужиков» особенно опасны те, кто рядом со «смотрящими» или «блатными», условно назовем «приблатненные», они обычно, как говорят «сворачивают кровь мужикам», т.е. стараются простых осужденных эксплуатировать морально и материально. Могут реально создать им множество мелких проблем. Спорность здесь вот в чем: «черные» должны помогать простым мужикам и даже в какой-то мере защищать их, но, к сожалению, это не всегда так и вышесказанное не является ложью.

Вот в таких условиях живет ваш прихожанин. Представьте себе всю сложность его христианского существования, вы идете домой, а он в барак вариться в этом же соку. Выйти из всех этих игр прихожанину почти невозможно, это тоже проблема. Поэтому горечь многих вполне обоснована, в храме они одни, в бараке «как все». Так что умейте любить людей такими, какие они есть, лагерный храм – место перевоспитания добром, по желанию самого человека. Один дежурный по колонии так и сказал автору: Вся наша система не может сделать столько, сколько один храм.

5.2. Влияет ли церковь на колонию?

Образуется ли пропасть между церковью и зоной? Можно ли сделать церковь мостом покаяния между людьми, сидящими в тюрьме и Богом? Опыт показывает: чем более разномастной будет ваша община, тем больше шансов на укрепление авторитета церкви в лагере.

Не отступайте от принципа надмирности Церкви. Если к вам начали заходить люди близкие к тем или иным внутрилагерным течениям, держитесь с ними так же, как и со всеми, начиная выделять людей, вы тем самым создаете опасность выстраивания в церкви иерархических отношений. Но никто не может запретить вам разговаривать один на один и в таких беседах вы вольны общаться с человеком по душам. Такие люди вряд ли смогут смирить свою гордыню до уровня обычного прихожанина (а ваша община и будет держаться на обыкновенных людях далеких от амбиций и, следовательно, занятых духовным совершенствованием), но он может реально выйти из круга «избранных» и, не потеряв собственного достоинства стать «мужиком». Лично для него, это дело смирения амбиций, а реально, он мало что теряет. Если ваше служение начинается с нуля (или почти с нуля), то период становления церкви в лагерном обществе будет самым сложным в вашей работе. Церкви придется занимать подобающее ей место не на какой-нибудь городской улице, а в царстве зла: греха и насилия, в точке концентрации сатанинского воздействия на людей.

Если вы выстоите с Божией помощью и будете служить искренне, то со временем пространство Церкви будет расширяться не только за счет появившейся на свет общины, но и за счет интереса к жизни храма тех, кто смотрит на церковь насмешливо. Незаметно насмешливость переходит в стадию любопытства. Будет очень хорошо, когда наступит время естественного восприятия Церкви, так, как будто она всегда здесь и была.

За посетителями церкви все время наблюдают сотни испытывающих глаз, у них в голове масса вопросов: Зачем они туда ходят? Какие материальные блага там имеют? Притворяются или нет верующими? И, наконец: А что будет, если я туда зайду?

Формирование положительного фона в лагере за счет церковной общины, тоже часть вашего служения и потому, «масть» людей посещающих церковь играет свою немалую роль в отношении к Православной вере. Если авторитетный (по лагерным понятиям) человек посещает храм, он своим примером, особенно если сможет преобразиться нравственно, сделает больше, чем самая убедительная литература сектанта.

Так же могут быть и антипримеры: любой прихожанин тюремного храма продолжающий в бараке вести себя так же, как всегда и даже хуже (по ему только известным причинам), играть в карты, материться, активно участвовать в скрытой лагерной жизни, будет «замечательным» антипримером. Каждый желающий вполне обоснованно укажет вам: «вот видите какие они на самом деле…».

Наверно тюремное служение (не только ваше, но и всей общины), можно приравнять к первоапостольскому, когда среди языческого моря самых диких представлений о Боге и Вере появился свет Христовой Истины, он как огонек во тьме притягивает всех ищущих. Каждый, кто будет рядом с вами – миссионер. Разговаривайте чаще в общине о поведении вне стен храма, ведь по их поведению будут судить обо всей церкви. Был такой случай: один молодой человек, регулярно посещавший храм в течение нескольких лет, начал играть в карты и залез в долги. Об этом, конечно, знала и вся община. Некоторые отдавали ему последнее, что бы он смог выпутаться. Вот сложнейшая ситуация! Конечно, он находится во власти страстной зависимости, но изгнать его или хотя бы открыто осудить, мы не имеем права, хотя индивидуально поговорить нужно. В церкви ценят ваше доверие и если человек осознает что он его потерял, это уже для него проблема и как следствие, чувство вины. Даже если вы просто перестанете на какое-то время обращать на него внимание, этого будет вполне достаточно для начала его покаяния.