Тот, кто хочет пройти Испытание Тамарна, должен принести жертву, как это сделал он сам. Вы должны пожертвовать тем, что делает вас особым, тем, что является вашей сущностью. 12 страница

– Сэр! – Таузер изумленно заморгал. – В это время года там полно речного мусора – бревен, ила, веток… Это будут не волны, а лавина грязи, которая сметет все на своем пути.

– Да. – Фенвик свистнул, давая команду окончить привал, и вскочил в седло. – Друидка спасется: силы природы повинуются ей… А менестреля, я знаю, Миззамир обеспечил чем-то, что тоже его обезопасит. Но злодеи, осквернившие Фа-халли, погибнут, и трупы их выплывут по Салтагнуму к нашим ногам.

– А если они все-таки уцелеют? – спросил Таузер.

– Тогда они пожалеют, что не погибли.

Преступники мчались во весь опор, но воины Зеленого отряда были гораздо опытнее в скачках по лесу и, кроме того, лучше знали местность. В воздухе уже разливался жемчужно-серый предутренний свет. Звуки рожков говорили, что погоня все ближе.

– Это просто безумие! – пропыхтел Сэм. – Как можно убежать от лучшего охотника Шестиземья среди ночи, на его земле да еще и без отдыха…

– А почему они вообще за вами гонятся? – воскликнул Робин, чье любопытство и досада превозмогли усталость и страх.

Его вопрос остался без ответа: дорога пошла под уклон, и ветер донес запахи соли и грязи.

– Салтагнум впереди! – крикнула Кайлана.

– А позади Фенвик, – коротко бросил Арси, придерживая шапку рукой, чтобы не слетела. Валери отважилась оглянуться и увидела, как из леса рекой вытекают белые гончие и всадники. Из кривого кустарника, окружающего морское болото, называемое Салтагнумом, внезапно послышался пронзительный свист, и на злодеев посыпался дождь стрел. Лошадь Кайланы, раненная в ногу, пронзительно заржала и едва не упала, но тут навстречу преследователям развернул своего боевого скакуна рыцарь в черных доспехах. Его огромный меч был обнажен, плюмаж развевался на ветру, из ноздрей коня валил пар, словно это был огнедышащий дракон. Безмолвная атака рыцаря внушала больше ужаса, чем самый оглушительный боевой клич. Воины Зеленого отряда остановили коней и попятились.

Из своего укрытия волшебники Фенвика наблюдали за происходящим в подзорные трубы…

Черная Метка прошелся по рядам преследователей словно серп по жнивью. Воины в легких доспехах не могли ему противостоять и обратились в бегство, а те, кто не успел этого сделать, быстро простились с жизнью. Но Фенвик был умелым и хладнокровным командиром: видя, что оружие его воинов бессильно против черных доспехов, он направил своих людей в обход, чтобы продолжить погоню, а сам в сопровождении офицеров поскакал навстречу странному воину.

– Может, он действительно рыцарь, и латы у него заговоренные, – пробормотал он себе под нос, – но у меня есть волшебство посильнее.

С этими словами он извлек из ножен, висящих у него за спиной, свой магический меч – Светодруга, Убийцу Тьмы. И так велика была мощь этого оружия, что, почуяв ее, огромный боевой конь развернулся и, испугавшись, умчал своего седока с поля битвы.

Рыцарь не стал останавливать коня. Он бросился догонять Зеленый отряд – и своих спутников. Несмотря на размеры, боевой скакун оказался на удивление резвым. Вместо схватки Фенвику пришлось удовлетвориться стрелой, посланной вдогонку черному рыцарю. Он видел, что попал коню в ногу, но скакун лишь на мгновение сбил шаг, а потом как ни в чем не бывало понесся дальше, обгоняя самых быстрых лошадей Трои, пока не поравнялся с остальными пятью злодеями.

Стремительный, но результативный рейд Черной Метки дал возможность беглецам выиграть время. Но трясины Салтагнума были опасны, и, когда под копытами лошадей зачавкала грязь, им пришлось притормозить, чтобы не угодить в глубокие ямы, в считанные минуты способные поглотить всадника вместе с конем.

Но Черная Метка слишком разогнался, чтобы остановиться вовремя. Вылетев на полном скаку за границу дюн, его конь шарахнулся в сторону в попытке обогнуть яму, но раненая нога подвела, он споткнулся, и Черная Метка не удержался в седле. Тяжелые латы, служившие рыцарю столь надежной защитой, теперь могли его погубить: он начал быстро погружаться в трясину.

Остальные злодеи думали лишь о бегстве, и только Сэм увидел, как упал Черная Метка. Усилием воли заставив себя не думать о приближающейся погоне, он развернул Дамаска, чтобы попробовать выручить рыцаря, и неожиданно стал свидетелем очень странного происшествия.

Едва Черная Метка упал, как его конь остановился, повернулся и тревожно заржал. Рыцарь махнул рукой, словно отгоняя коня, но тот подошел к самому краю ямы – и вдруг как-то очень осознанно мотнул головой. Толстые кожаные поводья перелетели через его голову и упали рядом с рыцарем. Тот их увидел, но трогать не стал и опять замахал на коня рукой. Фыркнув, умное животное повторило попытку, и на сей раз поводья упали на голову рыцарю. Черная Метка с усилием выпростал из грязи руки, просунул их сквозь поводья – и когда поводья, словно петля, обхватили его торс, конь уперся всеми четырьмя копытами в землю и начал тянуть. Из пробитой стрелой ноги хлестала кровь. Сэм, раскрыв от изумления рот, наблюдал за этой картиной.

Конь тянул и тянул, пока не раздался чавкающий звук и рыцарь не оказался на свободе. Увидев, что конь ранен, он подтолкнул его в сторону остальных злодеев, а сам повернулся к преследователям, до которых оставалось уже не больше сотни футов. Но конь подогнул ноги и ловко сшиб своего хозяина с таким расчетом, чтобы тот упал прямехонько поперек седла. Не дав ему опомниться, конь, хромая и спотыкаясь, понесся догонять основную группу. Сэм пришпорил Дамаска и поскакал следом. Лучники Зеленого отряда дали второй залп, но Кайлана уже вывела злодеев к броду, и они не колеблясь вошли в воду.

Когда вокруг опять засвистели стрелы, Робин решил, что с него хватит. Он нырнул за поросшую жесткой травой дюну и съежился там, прислушиваясь к звукам погони, пронесшейся мимо.

Пролив между Троей и Квартом был здесь уже всего, и при отливе в самом глубоком месте вода едва доходила до крупа лошади. Правда, в разгар прилива пролив можно было пересечь только на лодках, и сейчас, когда вода только-только начала спадать, кое-где лошадям предстояло перебираться вплавь. Оглянувшись, Сэм увидел, что Фенвик остановил свой отряд на берегу.

Почему они прекратили преследование? Не могли же они так легко сдаться…

И тут он услышал грохот.

Две грязно-зеленые водяные стены стремительно надвигались с обеих сторон, словно ревущие, готовые к прыжку львы с гривами белой пены… Отряд был как раз на середине пролива. Ледяная вода, перемешанная с грязью и мертвыми ветками, накрыла злодеев. Сэм почувствовал сильный рывок, услышал последнее испуганное ржание Дамаска, а потом…

Удар был настолько сильный, что Сэм чуть не потерял сознание. Его смыло с коня, застрявшую в стремени ногу обожгло болью. Обломки деревьев немилосердно колотили по голове и рукам. Сэм начал терять силы и, задыхаясь, чувствовал, что погружается все глубже и глубже…

Кайлана при ударе выпустила из рук посох и, только уже теряя сознание, чудом нащупала среди обломков и веток кусок дерева, показавшийся ей знакомым. Без посоха она была совершенно беспомощна, но, схватив его, почувствовала, что к ней возвращается сила. Кайлана сосредоточилась – и в следующее мгновение волны вокруг улеглись, и она вынырнула на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Но участок спокойной воды был мал: ею управляла чужая магия, магия света, и Кайлана не могла прекратить потоп полностью.

В белой пене мелькнул комок черных перьев – и следом за ним показалась голова Валери. Лоб у колдуньи был рассечен: похоже, ей удалось удержаться на поверхности благодаря не столько своим колдовским способностям, сколько удаче. Кайлана подплыла к ней поближе.

– Давай руку! – крикнула она и втянула ее в островок затишья.

– Где этот идиот-убийца? – спросила колдунья, едва отдышавшись. – Без портала я не могу создать заклинание, достаточно сильное, чтобы спасти нас всех!

Чернец в подтверждение этих слов сдавленно каркнул.

Кайлана всмотрелась в бурлящую воду, а потом с неожиданной ловкостью подцепила крюком на конце посоха проплывавшую мимо темную фигуру.

– Он на конце моего посоха! Я буду передавать энергию тебе!

– Думай о холоде и помогай!

Валери выдохнула фразу из резких колючих слов, злых как трескучий январский мороз. Кайлана почувствовала, как энергия Тьмы течет из портала по посоху, а потом по ее руке к руке Валери. Кайлана закрыла глаза и, думая о холоде, постаралась превратиться в идеальный, нейтральный проводник.

По ногам ударило что-то огромное, гладкое, холодное, скользкое. Не удержав равновесия, Кайлана покатилась по вынырнувшей на поверхность огромной льдине, напоминающей застывший водоворот. Почти у самого края, зацепившись за ледяной выступ, лежал Черная Метка. Кайлана вытащила на льдину Сэма и, услышав рядом слабый плеск, нагнулась, чтобы второй рукой подхватить беспомощно барахтающегося Арси. С ее помощью бариганец выбрался на лед и растянулся на спине, хватая ртом воздух, как вытащенная из воды рыба. Льдина, крутясь, неслась по воде.

– А что стало с этим придурком-кентавром? – кашляя, осведомилась Валери. Кайлана только покачала головой.

Немного оправившись, Сэм подполз к Черной Метке. Рыцарь цеплялся за быстро тающий ледяной завиток и безмолвно глядел на бушующий поток воды. В руке он сжимал обрывок уздечки.

– Вставай, – прохрипел Сэм, дергая его за локоть. – Давай!

С большой неохотой Черная Метка отполз от края льдины к ее середине. Проваливаясь в беспамятство, Сэм видел на берегу воинов Зеленого отряда, провожающих взглядами ускользающую добычу. Ледяной плот вышел из области действия заклинания и быстро помчал злодеев к противоположному берегу пролива.

* * *

– Гром и молния! – зарычал Фенвик, бросая на землю подзорную трубу. – Не знаю, как это у них получилось, но им удалось поднять ледяной плот и уплыть! Я видел это своими глазами! Таузер!

Волшебник торопливо подбежал на зов:

– Да, сэр Фенвик?

– Опустите воду! Мы должны немедленно перебраться через пролив!

– Э-э… – Таузеру явно было не по себе. – Мы… э-э… не можем, сэр. На этот потоп ушли все наши силы…

– Ну, и когда же они к вам вернутся? – нетерпеливо спросил Фенвик.

– Не раньше чем через сутки, сэр. – Вид у Таузера был разнесчастный. – И пока наши силы не восстановятся, переместить вас туда мы тоже не можем…

– Гром и молния! – повторил Фенвик, с ненавистью глядя на воду. Волны вынесли на берег трупы нескольких лошадей и пустые седельные сумки. Будет пожива грифам и крабам. Но по крайней мере теперь они вынуждены идти пешком. Их будет легче поймать.

Фенвик вздохнул и велел своим людям разбивать лагерь.

Едва Зеленый отряд начал с удобством устраиваться на опушке леса у самого края Салтагнума, как из-за дюн, покачиваясь, выбралось что-то четвероногое и направилось к лагерю, восклицая человеческим голосом:

– Сэр Фенвик? Это я, сэр! Не стреляйте! Это я, Робин из Эвенсдейла…

Сэр Фенвик со вздохом вышел навстречу кентавру, который был донельзя измучен, но тем не менее нашел в себе силы снять помятую шляпу и исполнить свой необычный двойной поклон.

– Почему вы не вернулись к Миззамиру? – вопросил Фенвик. – Вас же могли убить! Поле битвы с силами зла не место для игр! Счастье для вас, что я приказал своим людям по мере возможности не стрелять в вашу сторону. Но здесь кругом сплошные трясины, и уж страшно подумать, что было бы, если бы вы попытались пойти через Брод!..

– Я знаю, сэр. Простите меня, сэр, – проржал Робин, униженно прижимая уши. – Я… я просто увлекся, вот и все…

– Ну, ну, понимаю: юношеский пыл и все такое… – весело отозвался Фенвик и потрепал Робина по плечу. – Но сейчас вам лучше все-таки отправиться к Миззамиру; с нами вы еще встретитесь. По моим предположениям, злодеи должны пристать к берегу где-то в районе топей Фрайета, и завтра утром наши волшебники отправят нас туда. А вы пока доложите Миззамиру, как обстоят дела, вымойтесь, отдохните… К вечеру будет дождь, и лучше вам быть там, где сухо и тепло.

* * *

Стремительные течения у берегов Кварта быстро размывали необычную для этих широт льдину, созданную колдовством. Злодеи маялись: они засыпали от усталости и почти тут же просыпались от холода. Кайлана приготовила всем лечебный отвар – о кипятке позаботилась Валери, – но съестные припасы почти все погибли вместе с лошадьми, и, съев то немногое, что нашлось в карманах, злодеи остались голодными. С покрасневшими от соленой воды глазами они сбились в кучу посередине тающей льдины. Мерно плескались волны, насмешливо кричали чайки, а злодеи молчали, и мысли каждого были унылы.

Вернувшись в сверкающие залы замка Алмазной Магии, Робин, как ему было велено, подробно рассказал Миззамиру о битве. Выслушав его, великий маг откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе.

– Очень интересно, Робин… А случилось ли еще что-нибудь, достойное упоминания?

Робин поколебался и выпалил:

– Мне снился странный сон, сударь…

Смущенно теребя в руках шляпу, менестрель начал рассказывать волшебнику о странной фреске на Фа-халли и необычном сне, который он увидел потом. После первых же слов Миззамир резко подался вперед и слушал очень внимательно. Когда менестрель закончил, волшебник снова откинулся в кресле и задумчиво потер подбородок.

– Невероятно… Просто невероятно! – проговорил он наконец. – Пытаться вновь воссоздать Радужный Ключ?! Вопреки воле богов? Осмелиться пройти Испытания и Лабиринт?

Для волшебника рассказ Робина не представлял загадки: что-то похожее делал он сам, когда готовил свое Испытание. Каждый Герой придумывал собственное, но руководили ими боги, поэтому все Испытания имели много общего.

Миззамир погрузился в раздумья. Он давным-давно понял, что слепо бросаться вперед, к чему до сих пор еще склонен сэр Фенвик, глупо. Известие о том, что Фенвик атаковал злодеев, внушало беспокойство – но в своих владениях принц волен поступать как ему вздумается. Сам Миззамир, во всяком случае, предпочитал наблюдать, изучать, размышлять и в конце концов найти способ использовать действия врага в своих интересах.

Его сведения о сокрытии Радужного Ключа ограничивались Испытанием Волшебника, которое придумал он сам. При этом Миззамир даже не знал, где именно находится придуманное им Испытание: эту информацию боги оставили при себе. Ключ был разделен на части и спрятан, ибо обладал таким могуществом, что уничтожить его было нельзя: сама природа Судьбы требовала, чтобы оставалась лазейка. Легенды гласили, что части Ключа рассеяны по всему Шестиземью и их охраняют потомки Героев.

Такое решение всегда представлялось Миззамиру весьма неудачным. Врата Тьмы должны быть закрыты навеки, малейшую возможность того, что когда-нибудь они снова откроются, следовало исключить… а как это сделать, если Ключ не может быть уничтожен? Много лет изучая границы мироздания, Миззамир отыскал способ.

Простые люди не называли свой мир «Кьяроскуро» – это слово изобрел сам Миззамир. Для них существовал всего один мир, так же как всего одно солнце. Но Миззамир знал, что это не так.

Складывая и переворачивая с помощью магии ткань реальности, он обнаружил и много иных. В один из таких отдаленных миров когда-то давным-давно переселились эльфы. Путь туда в настоящее время был закрыт, но оставались другие… миры вечного пламени или пустоты, необжитые или населенные людьми, строящими огромные стальные города, где нечем дышать… В любом из них такой небольшой предмет, как Радужный Ключ, очень легко спрятать – а если потом проход в этот мир запечатать, то Врата Тьмы никогда не откроются, и Свет будет властвовать вечно.

Блестящая мысль. Осуществить ее мешало лишь то, что Ключа у него не было, и он не знал, где его взять… А вот если за него это сделает кто-то другой…

Невозможно, подумал он с сожалением. Юный кентавр благодаря удаче, отваге и чистому сердцу сумел пройти Испытание Фен-Аларана, но злодеям, с которыми он путешествует, никогда не добиться успеха! Человек с темными мыслями, трусливый и злобный непременно погибнет… Обидно, конечно, – но такова была воля Судьбы и богов.

– А тот зеленый камень, который вы взяли… из сна, Робин, – он остался у вас? – мягко спросил Миззамир. Менестрель покачал головой:

– Когда я проснулся, он исчез… Я даже не знаю, что это был за… Зеленый камень? А мне показалось, что это всего лишь кусок серого хрусталя, сударь.

– Серого? – удивленно переспросил Миззамир, выгибая бровь.

Робин кивнул и невольно зевнул. Он очень устал, и от долгого бега у него сильно болели ноги.

– Серого, сударь… Как прошлогодняя трава, только чуть потемнее.

Миззамир увидел, что менестрель вот-вот упадет.

– Извините меня, Робин. Сегодня вы, как и в прошлый раз, отдохнете у меня в замке, а потом, если пожелаете, вернетесь к своим злодеям. И у меня к вам просьба: постарайтесь подробнее расспросить, чего именно они хотят добиться. И, что бы вы ни узнали, твердите, что пойдете с ними и не станете им мешать, что хотите только записывать их приключения. Но будьте осторожны! Вы можете говорить все, что угодно, чтобы они позволили вам остаться, только не лгите: друидка это определит сразу. Впрочем, мы еще это обсудим. А сейчас – отдыхайте, Робин из Эвенсдейла. Вы превосходно поработали.

Кентавр, почтительно кланяясь, попятился из комнаты, а Миззамир повернулся к окну, за которым вставало солнце.

Ближе к вечеру хорошо отдохнувший и плотно поевший Робин был перенесен на квартское побережье, неподалеку от того места, где ожидалась высадка злодеев. Немного подумав, он залез в воду, как следует вымок, обмазался илом и только потом зарысил вдоль берега, пока не наткнулся на остатки льдины, от которых отходила цепочка следов. Робин пошел по следам и вскоре нагнал злодеев. На их подозрительные и раздраженные вопросы он ответил, что, испугавшись обстрела, спрятался за дюной и, дождавшись, когда Зеленый отряд уйдет, в одиночку пошел через Брод. Спутники, казалось, не особенно ему поверили, но были слишком измучены, чтобы долго его расспрашивать. В данный момент их больше всего интересовало, удастся ли найти в этих топях относительно сухое и чистое место для привала. К тому времени, когда они убедились, что такого места здесь нет, настроение у всех было чрезвычайно отвратительное.

На Фрайетские топи легли сумерки. Серые и белые клочья тумана плыли над пустошами, покрытыми редким кустарником, – аренами древних битв, где смерть пожинала обильную жатву. Это было место горя и одиночества, земля с трагическим прошлым. И все же крошечные цветы, которых никогда прежде не видели в этих местах, начали пробиваться среди поблекшей травы. Сейчас их лепестки были закрыты: накрапывал мелкий дождик. Казалось, что здесь, на этих печальных болотах, где ветер пахнет мхом и осокой, а далекие крики куликов похожи на нескончаемый плач, нашли пристанище призраки давней войны. Дождь постепенно усиливался, мокрые сучья почернели и начали нещадно дымить. Ежась у крошечного костерка, измученные и промокшие путники окончательно пали духом.

– Великолепно! Просто замечательно! – с ненавистью бормотал Арси, безуспешно пытаясь вытряхнуть набившийся в сапоги ил. – Лошадей нет. Теперь мы, как завзятые герои, будем топать пешком! Да, ничего себе приключение! И мой табак весь промок!

– Иди ты к дьяволу со своей отравой! – буркнул Сэм, кутаясь в изорванный плащ в жалкой попытке защититься от дождя.

– Хотите, я сыграю вам что-нибудь веселенькое? – предложил Робин, доставая арфу. От сырости струны растянулись и обвисли.

– Только попробуй, коняга, – и отправишься прямо в болото! – прошипела Валери. – Мне сейчас не до веселья.

– Ну еще бы! – пробормотал Сэм. – Ты, бедняжка, должно быть, ушиблась, когда убегала, бросив нас Фенвику.

– Я спасла твою дурацкую шкуру, солнцелюбитель!

– Как бы не так! Вот что ты спасала, так? – Он сунул руку за пазуху и вынул талисман. Черный камень медленно закружился на золотой цепочке. – Из-за него у меня вся грудь обморожена!

– Выбрось его, Сэм, – проворчал Арси. – Стоит ей до него добраться, и она всех нас сожрет с потрохами. Да и без этого хлопот от нее больше, чем помощи.

– Только попробуй! – прошипела Валери, оскалив свои острые зубы. – И я тебе голову оторву!

– А с чего ты решил, что можешь мне приказывать, Арси? – осведомился Сэм и, убрав талисман, холодно посмотрел на бариганца. Арси ответил ему злобным взглядом и сжал рукоять своей «утренней звезды».

– Кто-то же должен это делать! Ты слишком туп, чтобы самому шевелить мозгами!

– Слишком туп, говоришь? – Рука Сэма потянулась к кинжалу. – Ах ты, мешок дерьма! Да ты, червяково отродье, и крысиной задницы не стоишь! Исковеркал мне жизнь, обокрал, запихнул в тюрьму, чуть что – сразу в кусты, прямо как наша акулка, – а Сэм, стало быть, помирай!

Робин откашлялся и попытался что-то сказать, но ему помешала Валери.

– Акулка? Так вот, дружочек, гораздо умнее вовремя смыться, чем лезть в самое пекло, как ты. Если у кого-то тяга к самоубийству, так я ни при чем. А что до тебя, маленький толстячок… – повернулась она к Арси.

– Гм… Друзья, предполагается, что мы спасаем мир… – вмешалась Кайлана.

– Все это сплошная дурь! – рявкнул Сэм. – Самая большая ошибка в моей жизни…

– Не считая того дня, когда стал наемным убийцей, – поддела его Валери. – Хвастаться-то ты мастер, а как доходит до дела…

– Да, ну и приключение же у нас… – снова завел Арси.

– Приключение?! – взвился Сэм. – Мотаемся как дураки по всяким дырам, где все спят и видят, как бы нас прикончить! Не знаю, зачем я вообще согласился на это безумие!

Ты, Кайлана, романтическая мечтательница, живешь одним прошлым. А ты, Ви, просто сучка психованная!

– Заткнись, проклятый ублюдок! – рявкнула колдунья. Начиналась гроза, и им приходилось кричать, чтобы перекрыть раскаты грома и вой ветра.

– Все было бы хорошо, если бы мы удовольствовались слабостью наших законов, вместо того чтобы стараться изменить мир, – пробурчал Арси. – Мы могли бы сейчас купаться в деньгах – дернула вас нелегкая тащиться за мечтами…

– По-моему… – снова начал Робин, но Арси не дал ему и слова сказать:

– А ты со своими кроличьими мозгами лучше бы помолчал! От тебя одно беспокойство! Надоел!

– Молчун наш тоже не лучше, – вставила Валери, впиваясь пронзительным взглядом в Черную Метку, который неподвижно сидел на кочке и, скорбно склонив голову, переживал гибель своего коня. – Он такой же нюня, как этот осел. Думала, он кусок жесткого мяса, а оказалось – всего лишь гриб! – фыркнула она. Рыцарь поднял голову и посмотрел на нее в немой ярости и печали. – Давайте избавимся от обоих!

Рыцарь угрожающе встал. Дождь громко стучал о его латы.

– Это что еще за «давайте»? – прошипел Сэм. – «Давайте-ребята-работайте-а-Ви-будет-строить-козни», вот что это такое! И Арси слушается только потому, что понимает: без нас ему и пяти минут не прожить! А я ничего не собираюсь делать – хоть проси, хоть приказывай!

– Вы все – компания дураков! – заявила Валери. – Пожалуй, мне выгоднее перебить вас прямо сейчас, пока вы слабы и беспомощны. Заберу талисман и справлюсь сама.

Вдали снова загрохотал гром. Дождь хлестал как из ведра.

– Не думаю, что вопрос о том, кто будет справляться сам, так прост, как тебе кажется, – огрызнулся Сэм, медленно поднимаясь на ноги. В руке у него блеснул кинжал.

– Я тоже не собираюсь легко вам сдаваться – ни тебе, Ви, ни тебе, Сэм, – с угрозой сказал Арси, раскручивая «утреннюю звезду». Кайлана на всякий случай отошла подальше. Черная Метка обнажил меч и занял боевую позицию. Робин пронзительно заржал и ускакал прочь.

Кайлана кашлянула.

– Прекратите немедленно – вы все! – проговорила она со странным спокойствием. Казалось, ее не услышали. Злодеи настороженно наблюдали друг за другом, словно змеи в тесной яме. Кайлана поняла, что примирить их ей не удастся. Они должны были сделать это сами.

– Пока вы еще не набросились друг на друга, – негромко сказала она, – может быть, вы на минутку задумаетесь о том, какое будущее ждет того из вас, кто убьет остальных и останется в живых?

Это подействовало. Наступило молчание, нарушаемое только дробью дождя, раскатами грома и прерывистым дыханием разозленных людей.

Спрятавшись за ближайшим холмом, Робин нажал на камни браслета и в следующее мгновение уже стоял перед Миззамиром. Волшебник посмотрел на кентавра с легким удивлением. Робин, промокший и грязный, поклонился. Ему было немного стыдно за столь быстрое возвращение – и в то же время он был несказанно рад убраться подальше от разгневанных негодяев.

– Да, Робин из Эвенсдейла? Что привело вас обратно так скоро? – спросил Миззамир. Робин смущенно отвел взгляд:

– Случилось то, что вы предсказывали в самом начале, сударь… Они вот-вот набросятся друг на друга. По-моему, в живых не останется никого.

Первым нарушил молчание Арси. В голосе его одновременно звучали гнев мужчины и страх ребенка. Глядя на Сэма, он медленно проговорил:

– Если мы начнем убивать друг друга, живых не останется… Сэм взглянул на Валери:

– Это значит – рубить сук, на котором сидишь. Валери посмотрела на Черную Метку:

– Да… И тратить время и силы…

– Я думал, что мы друзья, Сэм, – сказал Арси. – Но, наверное, этого никогда не было.

– Не знаю, могут ли у злодеев вообще быть друзья, – ответил Сэм. – Об этом еще Миззамир говорил.

– Говорят, что мы никому не доверяем и никого не любим, – откликнулась Валери и отвернулась. – Но я доверяла. И любила. А из нас я, наверное, самая злая.

Вновь воцарилось молчание.

– Если подумать, – снова заговорил Арси, – когда ты принадлежишь Тьме, общество тебя ненавидит, и даже другие такие, как ты, всегда готовы тебя убить или предать, если им это выгодно…

– А ведь кому еще так нужны люди, которым можно доверять и на которых можно положиться? – заключил Сэм. – Неудивительно, что зло потерпело поражение…

– И все-таки лазейка должна существовать, – сказала Валери. – В дни Войны силы зла были достаточно мощными… как это им удавалось, если все то и дело ссорились между собой, как мы сейчас?

– Я где-то слышал, что злые люди плохо ладят друг с другом, потому что слишком эгоистичны, – заметил Арси.

– Может, это и правда, – согласилась Валери, – но говорят еще, что мы любим набрасываться скопом. А разве не то же самое делает любая группа? У разных людей навыки разные, но их объединение позволяет выжить всем.

– Единственное, что при этом отсутствует, – это доверие и, наверное, дружба, – пробормотал Сэм, пряча кинжал в ножны.

– А нам это и ни к чему, – сказала Валери, – главное – твердо знать, что все мы нужны друг другу для того, чтобы выжить.

Возможно, решила она про себя, настаивать на лидерстве в этом отряде и впрямь не слишком разумно. Приятно – да, но ее положение будет весьма ненадежным, и, кроме того, от этих людей больше толку, когда они делают что-то добровольно, а не по принуждению.

– По-моему, это и так ясно, – сказал Сэм и обвел всех внимательным взглядом. – Нам нужна магия Кайланы, ее здравый смысл и целительский дар. Нам нужны знания и могущество Валери. Нам нужен Арси, который может пролезть туда, куда никто из нас пролезть не в состоянии. В прошлом я много раз пользовался этим его умением и не жалею. Нам нужен Черная Метка, потому что он уже доказал нам свою силу и свою верность… Очень ценное качество. – Рыцарь выпрямился и вложил меч в ножны. Сэм поискал взглядом Робина, но не нашел и не стал ничего о нем говорить. – Ну а что до меня самого… Как я понимаю, один из основных наших врагов – волшебник Миззамир, и готов спорить на что угодно, что я единственный из нас, кто может убить его, когда мы с ним встретимся.

Остальные поразмыслили над его словами и кивнули. Теперь, когда гнев не затуманивал им разум, ясное понимание судьбы мира и целей, стоящих перед ними, вернулось к злодеям. Да, чтобы люди тьмы объединились, нужна чрезвычайная ситуация… Но разве перспектива неотвратимой гибели всего живущего не была таковой?

Когда дождь немного утих, они направились вверх по склону холма, ступая след в след.

– Мне очень жаль твоего коня, – негромко сказал Сэм Черной Метке. Рыцарь кивнул, без слов благодаря его за сочувствие.

Вернувшись наутро туда, где он ожидал увидеть гору обезображенных трупов, Робин вместо этого обнаружил догоревший костер и цепочку размытых следов, уходящих на восток.

Он нагнал их на вершине холма, увенчанного скалой. Дождь перестал, и яркое солнце уже разгоняло последние облака. Злодеи сидели на поросшей редкой травой площадке, а чуть в стороне потрескивал небольшой костерок. Услышав стук копыт, они повернулись.

– А, Робин, привет, – поздоровался Сэм. – Мы так и подумали, что ты нас догонишь.

Его спокойно-самодовольный вид показался кентавру странно знакомым. Воротник у Сэма был расстегнут, и на бледной коже виднелась бледно-коричневая родинка в форме звезды.

– Вы… вы не подрались? – спросил кентавр, оглядывая спутников.

– Ну что ты, – откликнулся Арси, грея пятки у костра. – Просто немного поворчали – и все.

– В котелке осталось немного похлебки из корней осоки, – сказала Кайлана. – Угощайся. Поскольку ты только что явился, тебе первому дежурить.

– Мм… Ладно.

Злодеи один за другим заснули, а Робин подогнул под себя ноги и улегся у огня. Чернец, устроившись на валуне, пристально наблюдал за ним. Сильно озадаченный, кентавр съел суп и, вынув из мешка свою обожаемую арфу, положил ее у огня, чтобы поскорее просохла.