Жорж садиться на медведя. Цицилия смеётся.

ЖОРЖ. Что? Ну, что? У меня с костюмом что-то не то?

ЦИЦИЛИЯ. Нет, нет, у вас всё то. И даже больше, чем. У вас такое то и это… (Сама себе.) Вот, увидела его и по всему телу такие малюсенькие иголочки побежали. Они бегут и предвкушают. Бегут и предвкушают.

ЖОРЖ. Если у меня всё то и даже это, почему ж вы смеётесь?

ЦИЦИЛИЯ. Вы сели на медведя и тут меня словно осенило. Я невольно вспомнила как вы кричали. Ах, вы кричали прямо на всю улицу, что у вашей куклы… Представляете? Это у вашей-то куклы! (Не может остановиться от смеха.) Волосы у куклы такие, как у меня и поэтому её следует привязать к капоту «Волги».

ЖОРЖ. Какой ещё «Волги»?

ЦИЦИЛИЯ. Той. На которой мы должны были ехать в ЗАГС в тысяча девятьсот…тысяча…

ЖОРЖ. А! Это когда я впервые сделал вам предложение о заключении гражданского состояния совместно-союзных обязательств? Если быть точным, тогда у меня хватило денег нанять только «407-ой Москвич».

ЦИЦИЛИЯ. Пусть так, но согласитесь, это было очень комично. (Рассмеялась.)

ЖОРЖ. Что, собственно, в этом смешного?

ЦИЦИЛИЯ. Как, вы не понимаете? Дорогой мой, у вашей куклы волосы из крашеной пакли, а моя пакля белокурая. То есть, я натуральная блонда…

ЖОРЖ. (Перебивая.) Кукла! Которую я с таким трудом нашёл в нашем захолустье, кукла, которую я ассоциировал! Кукла…

ЦИЦИЛИЯ. (П еребивая.) Кукла, кукла, это слишком избито, тривиально, что ли, а вот медведь, это вам не какая-нибудь. Вы чувствуете какой вопрос я поднимаю?

ЖОРЖ. Из всех вопросов меня интересуют только математические.

ЦИЦИЛИЯ. Слышала и не раз. Вы мне уже все уши прожужжали своим Пуникулёром.

ЖОРЖ. Пуанкаре.

ЦИЦИЛИЯ. Оставим формальности, как, впрочем, и математику. Поговорим о более значимых вопросах. Так вот, я продолжаю. Вспомните генерала Топтыгина или отношения Машеньки и медведя.

ЖОРЖ. Да знаю я Машку. И что?

ЦИЦИЛИЯ. Какую ещё Машку?!

ЖОРЖ. Ту, которая в русской сказке медведя дурачила.

ЦИЦИЛИЯ. Ах, да, да. Жорж, неужели вы не понимаете? Медведь, это национальный образ. Он несет в себе столько фольклорных инсинуаций, столько всего злободневного, инновационного, что ни в какие ворота… Вот, насколько он значим для общественного мнения.

ЖОРЖ. Дорогая, вы, случайно, не припомните, какая позиция у общественного мнения на предмет того, что некто уронил мишку на пол и безжалостно оторвал ему лапу?

ЦИЦИЛИЯ. Много, ах, как много в нашей жизни жестокого. Вы настроены поговорить об этом?

ЖОРЖ. Настроен. Ещё как! …Только не говорить. Я человек действия. Я сказал. Я сделал.

ЦИЦИЛИЯ. О-о! Я ценю это в вас. Очень. Тем не менее, когда я увидела в магазине этого медведя, меня словно осенило. Я подумала: у него глазки, как у вас. Жорж, небрежно взяв медведя за ухо, сравнивает и, естественно, не видит схожести. Дайте сюда моего медведя!

ЖОРЖ. Да он мне задаром… Короче, дело прошлое. Циля, у меня есть срочный неразрешённый вопрос. И вопрос не простой, он подсказан мне …(Указывая на потолок.) Оттуда.

ЦИЦИЛИЯ. Какое многообещающее и, я бы даже сказала, многозначительное совпадение. У меня тоже есть подобная проблема.

ЖОРЖ. Я рад, что хоть в чём-то мы совпадаем. Давайте разрешим наши вопросы, раз и навсегда. Итак, дорогая, начнем с вашего вопроса. Я уступаю вам первенство.

ЦИЦИЛИЯ. О-о! Это поступок, достойный рыцаря. (Сама себе.) Или нет, рыцаря достойна дама. Правильно. (Жоржу.) Каждой российской даме необходим рыцарь. И, если, вдруг, ей посчастливилось и подвернулся рыцарь, то дама вправе требовать рыцарских поступков.

ЖОРЖ. Согласен. Строго говоря, по-другому я не умею обходиться с дамами, а особенно с последствиями их непредсказуемых поступков. Сударыня, разрешите поинтересоваться, какой у вас вопрос?

ЦИЦИЛИЯ. У меня никак не разгадывается кроссворд.

ЖОРЖ. Что?! Какой ещё кроссворд?! Дайте сюда. Так. Куприн…На конце мягкий знак. И что тут неразрешимого? Это «Суламифь».

ЦИЦИЛИЯ. Вот и не угадали. В «Суламифи» восемь букв, а клеточек всего семь.

ЖОРЖ. (Пересчитывает.) И клеточек восемь.

ЦИЦИЛИЯ. Как? Я думала… Просчиталась.

ЖОРЖ. Серьезные проблемы с математикой были у вас ещё в школе. Кстати, вы помните, как я, будучи уже зрелым пионером, шефствовал над вашей звездочкой и конкретно над вашими математическими неуспехами?

ЦИЦИЛИЯ. Разве можно такое забыть? Вы были таким заядлым пионЭром, что Тимур, вместе со всей командой вам в подметки не годился! Я вспоминаю, как вы помогали решать задачки по арифметике и меня пробирает дрожь. Особенно мне запомнилась вот эта. Из пункта «а» в пункт «бЭ» двинулась цистерна с бЭнзином. (Демонстрирует движение цистерны.) Ф-р-р-у, фу-фу, фр-у … Эти взрывоопасные образы меня так волнуют, так волнуют…От них у меня всё трепещет и вибрирует. Вибрирует и трепещет!

ЖОРЖ. Голубушка, голубушка моя, у меня тоже. Зафи-фри-брировало.

ЦИЦИЛИЯ. Это у вас дигидротестостерон разыгрался…Он предвещает появление тестостерона. А последний, в свою очередь, является продуктом периферического метаболизма и отвечает за вирилизацию и андрогенизацию… Вам не интересно?

ЖОРЖ. Очень! Мне очень…О, как мне очень. Интересно, откуда вы черпаете информацию?

ЦИЦИЛИЯ. Я вам скажу. (Снимает один из календарей, листает, находит нужное, отрывает и подаёт.) Ах, мой неизменный и такой изменчивый друг, я вам скажу всё, всё…

ЖОРЖ. Ой, милая, ой! Эта дигидра прямо по всему организму играет… Ты смотри, как она разбушевалась. Требует и всё.

ЦИЦИЛИЯ. Понимаю. Это в дело вступил тестостерон пропионат.

ЖОРЖ. Вступил, так сильно вступил.

ЦИЦИЛИЯ. Жорж, а ведь его вступление для меня не новость. За годы нашего знакомства я хорошо изучила ваш организм. Ещё в школе я нестерпимо чувствовала ваши арифметические флюиды. И вот сейчас я… Я сейчас… О, несносно-желанный мой. Разгадав кроссворд, вы спасли мой досуг и тем самым возбудили во мне… Вы понимаете, о чём я?

ЖОРЖ. Я понял вас.

ЦИЦИЛИЯ. Поняли ли?

ЖОРЖ. Понял ли. Ли.

ЦИЦИЛИЯ. Хорошо ли?

ЖОРЖ. Хорошо ли. Ли. Ой, как мне… Мне та-ак…Что никакой возможности...

ЦИЦИЛИЯ. Если вам так, то позвольте мне. Ах, позвольте… Я всегда буду вам звонить, когда у меня что-то вот здесь… Не заладится с кроссвордом.

ЖОРЖ. Звоните, звоните, во все колокола звоните! Стойте!!! Не звоните! Зачем звонить? К шутам собачьим все звонки. Давайте немедленно запечатлеем наши отношения.

ЦИЦИЛИЯ. Как вы предлагаете запечатлеть, на документе в ЗАГСе или, как обычно?

ЖОРЖ. Сначала запечатлеем, как в большинстве случаев, потом, как обычно, ну, а уж после, как всегда.

ЦИЦИЛИЯ. Так я и знала, что вы опять про ЗАГС забыли. В этой связи мне на память пришел случай. По-моему, это было в тысяча девятьсот семьдесят шестом, не то седьмом году. Нет, пожалуй, это было в восемьдесят втором. Ну, да. Я тогда была уже за Александром. Припоминаете?

ЖОРЖ. Что?

ЦИЦИЛИЯ. Как мы с вами встретились у молокозавода «Красный дОяр». То есть не у самого молокозавода, а рядом, в сквере, там, где были густые кусты шиповника…

ЖОРЖ. Ци-ци-лия! Этого мне никогда не забыть! Я всё помню! Я помню, как в шиповнике, как в стогу, и даже, как в сарае у Головастовых.

ЦИЦИЛИЯ. Простите, не у Головастовых, а у Головастиковых.

ЖОРЖ. Да хоть у Лягушкиных. Дайте мне до конца… Мысль сформулировать!

ЦИЦИЛИЯ. Я только хотела сказать…

ЖОРЖ. Сохрани, господи! Ближе к делу.

ЦИЦИЛИЯ. О, какая мука, какая нестерпимая мука! Глядя в ваши проникновенные глаза, я не могу ни говорить, ни думать.

ЖОРЖ. Не надо ничего думать. Когда я увидел, как вы прошлись в образе цистерны… У меня слюна захлебнула разум. Цицилия! Дорогая! На этот раз мы с вами обязательно должны вступить, но…Прежде чем мы вступим…В законный. Давайте договоримся. Вы раз и навсегда. Прекратите прекословить мне. Иначе мы до ЗАГСа не дойдем!

ЦИЦИЛИЯ. Да, не дойдем. Как не дойдем?! Неужто опять… Я сбилась с мысли, не знаю, что и сказать. Подскажите мне.

ЖОРЖ. Что тут говорить? Тридцать лет назад, когда я впервые сделал вам предложение, мы не смогли пожениться, потому что поссорились из-за куклы. Что? А, ну да, мы поссорились из-за медведя. Что? Опять не то? А тогда что? Ну, что же? Вспомнил, впервые контроверза в наших отношениях наступила из-за того что вы, не уточнив местонахождение кинотеатра «Каучук», потащили меня через бульвар «Заслуженных молотобойцев», а надо было пройти улицей Гоголя.

ЦИЦИЛИЯ. Жорж, милый, извините, пожалуйста, что я перебиваю вас, но наши разногласия начались раньше. Намного раньше. Они начались, когда вам не понравилось, что я называю вас Жержуничкой. Простите, но теперь вам придется согласиться, что Жоржик звучит намного импозантнее, чем какой-то Георгий…

ЖОРЖ. Нет, не придется ни тогда, ни теперь.Ещё в первый год знакомства… Уточняю, близкого знакомства. Я, ради нашей взаимности, пошёл. На сговор. Я позволил, чтобы вы называли меня Жоржем. Подчеркиваю, не Жоржиком или Жержуничкой, а Жоржем. А посему, мне нет необходимости соглашаться с тем, что я уже столько лет терплю. Называйте хоть груздем, только в кузовок не бросайте…

ЦИЦИЛИЯ. (Рассмеялась.) Кузовок? Они давно вышли из моды. И потом. Носить кузовки и раньше, во времена коммунистического периода развития политического процесса соцреализма нашей эры было совершенно не импозантно. Это я вам говорю, как неоднократный победитель конкурсов самодеятельных модельеров. Надеюсь, вы понимаете, что я в этом вопросе прОфа?... Жорж рассмеялся. Ах, Жорж, я рада, что кузовок и вам показался смешным.

ЖОРЖ. Отнюдь, дорогая.

ЦИЦИЛИЯ. А над чем же вы смеялись?

ЖОРЖ. Я сравнил глаза медведя и свои. Разве они похожи? У него в наличии всего один глаз, а у меня…Раз, два. У меня два глаза! Два!!!

ЦИЦИЛИЯ. А-ах! И правда два! Милый Жорж, я так рада, так счастлива, что вы пришли и, что у вас не один, а два глаза. Это такое событие! Это так важно для меня!

ЖОРЖ. Аналогично.Циля, не рвите мне душу! Скажу точнее, я, Циля. Просто я… Не могу же я… Да! Я не могу жить без вас! Цицилия! Будьте моей немедленно! И завтра же в ЗАГС!

ЦИЦИЛИЯ. Вы только что, вот на этом самом месте, предлагали запечатлеть сегодня!

ЖОРЖ. Сегодня нам давно пора истратить накопленную мною энергию. Давайте ЗАГС отложим до завтра, и совместными усилиями проюрдоним всю мою мощность. (Целует руку.)

ЦИЦИЛИЯ. (Сама себе.) Ах, как меня волнуютприкосновения его губ. (Жоржу.) А теперь, что мы будем делать?

ЖОРЖ. А теперь, теперь мы… (Целуя и обнимая склоняет к дивану.)

ЦИЦИЛИЯ. Ах, мой милый, хорошо ли это?

ЖОРЖ. Надеюсь, будет хорошо.

ЦИЦИЛИЯ. Жорж, это неудобно…

ЖОРЖ. Пройдемте в спальню. Там удобнее.

ЦИЦИЛИЯ. Я не об этом. Мы же с вами в трауре.

ЖОРЖ. Так снимем траур! (Выбрасывает из нагрудного кармана чёрный платок.)

ЦИЦИЛИЯ. Ах, как вы решительно настроены. Ценю.

ЖОРЖ. Циля! Я так настроен, что расстроить меня не сможет даже ваш черный цветок. Наоборот, он меня возбуждает. (Зубами срывает с груди Цили черный цветок)

ЦИЦИЛИЯ. Мне всегда импонировала ваша дерзость. (Сбрасывает пеньюар и прыгает на руки Жоржа.)

ЖОРЖ. Я сказал. Я сделал! (Уносит Цилю в спальню.)

ГОЛОС СЛИЧЕНКО. Только раз бывает в жизни встреча. Только раз…