Общее дело

Во время моей выставки в Музее Канзас-Сити местная жительница Холме возымела увлекательную мысль, чтобы одна из моих картин - " Властитель Ночи" - была бы поднесена Музею от имени молодежи. Для этого она обратилась в местные школы, где ее предложение было встречено с большим восторгом. Дети любят, когда их привлекают к серьезному делу больших. Как мне писали, при этом произошли многие трогательные выступления. Были даже какие-то детские шествия и газетные обращения, и это общее дело прошло под знаком полного успеха.

Мне лично такое участие молодежи было необыкновенно радостно. Никто не заставлял и не застращивал молодые головы какою-то необходимостью условною. Наоборот, была брошена лишь живая идея, и молодежь разных возрастов в пол ном единении отозвалась. Конечно, немало существует всяких общественных начинаний. Но как бы много их ни было, все-таки хочется, чтобы общественность проявлялась в еще более обширном размере. Широкие круги молодежи должны быть привлекаемы к серьезным общественным построениям. В конце концов, для кого же все строится, собирается, запечатлевается? Прежде всего, для той же молодежи, для будущих поколений. Если всегда и во всем именно молодое поколение будет привлекаться к действенному сотрудничеству, то легче всего образуется живая связь с будущим,

Очень много всегда говорилось о различии и даже о коренном непонимании разновременных поколений. Но дряхлость восприятия обозначается вовсе не поколениями, но совсем другими обстоятельствами, которые нетрудно превозмочь. Каждый знал молодых стариков и очень дряхлых юношей. Дело не в возрасте, а в состоянии мышления. Но чем больше от юных лет человек будет привлекаться к общим делам, чем больше научат его думать об общем благе, тем продолжительнее сохранится молодость всех восприятий.

Государственные строи современности открывают широкий доступ для всего населения ко всем деятельным выявлениям. Но следует, чтобы люди не только чувствовали себя допущенными, но и ощущали бы себя содеятелями. Именно сознание содеятельности во всем ее труде и ответственности приносит здоровое мышление. В этом образе мышления люди научатся и радоваться прекрасному. Создавайте содеятелей.

[1937 г.]

" Зажигайте сердца"

КОРМОН

Нужно сказать, что Фернанд Кормон несколькими своими указаниями заложил многое незабываемое. Некоторые его считали неисправимым академиком и очень формально сухим человеком. По моим наблюдениям, это было не так. О себе Кормон говорил очень показательно: " Если бы мне пришлось начать снова, я бы сделался скульптором". Действительно, когда вы рассматриваете в Люксембургском музее его " Каина", вы понимаете всю тонкость суждений Кормона о себе. Красок он не знал, но в то же время он очень поощрял краски в учениках. Рассматривая мои эскизы, он сказал: " Мы слишком изощренны (рафинированы) - мы у Вас будем учиться". Затем когда как-то я сказал ему, что люблю не столько работать на глазах у всех в общей мастерской, сколько наедине, он как-то сочувственно улыбнулся и сказал: " Все наши школы - чепуха (blague), человек становится художником, когда остается один. Если имеете средства - возьмите мастерскую, работайте один и приносите мне этюды. С удовольствием и я к вам зайду". Согласитесь сами, что такое суждение довольно необычно для сухого члена Института, каким для многих представлялся Кормон. Нельзя не вспомнить, как Сарджент, познакомившись с некоторыми членами Королевской Академии, с удивлением заметил: " Они оказались гораздо более человечными, нежели можно было предполагать".

Ученики знали как бы двух Кормонов. Один приходил в Академию, сурово поправлял рисунок и не вдавался ни в какие рассуждения об искусстве. Другой же Кормон приглашал к себе некоторых учеников, и в праздничные дни у него собиралась целая оживленная группа, встречавшая совсем другого Кормона. В эти минуты подчас он мне напоминал Анатоля Франса. Не скупился на очень меткие и тонкие определения. Умел похвалить, но в то же время успевал бросить какое-то ведущее слово. Приносили к нему напоказ всякие работы и рисунки, и масляные этюды и эскизы, от законченных и до самых зачаточных. Из моих эскизов ему нравились " Идолы", " Поход Владимира на Корсунь", " Волки", " Вороны" и эскизы для " Веча". Можно было ожидать, что краски идолов будут чужды Кормону, но он хотя и приговаривал " farouche, farouche" *, но все-таки показывал остальным ученикам, одобрительно восклицая: " Это для будущего".

* Дикий (фр.).

[1937 г.]

" Зажигайте сердца"