Три слова

Мир прекратил свое существование. Он покрылся трещинами, знаменующими неизбежный конец, а через мгновение разлетелся на тысячи крошечных осколков, словно хрупкая хрустальная ваза, упавшая с высоты. Все вокруг заполонила гулкая пустота, раз за разом подрывающая сознание колкими волнами страдания. Кай не представлял, сколько времени провел на площадке, прячась в кустах, пока не приехали его друзья. Он не мог вспомнить, как звонил им и что говорил. Не мог вспомнить, как пытался отмыть руки от крови в ближайшей луже; как сдерживал предательские слезы, стекавшие по щекам… Или это был всего лишь никак не унимавшийся дождь?

В ушах стоял такой шум, что Жнец никак не мог расслышать Петру. Затягивая парня в машину Мейсона, она не замолкала ни на миг, но он не мог разобрать ни слова. Все его естество находилось в оцепенении, не решаясь столкнуться с ужасающей реальностью. Голова, налитая свинцом, плохо соображала, и единственное, что удосужился сделать Кай – передать подруге свой телефон с открытым сообщением Алистера. Как Петра на это отреагировала, он уже не слышал. Его сейчас мало интересовало происходящее вокруг. Упершись лбом в холодное стекло, Жнец закрыл глаза и позволил себе окунуться в печальную тьму. Все его сны оказались явью. Он действительно убил ту несчастную девушку в старом заброшенном отеле, а теперь лишил жизни и Грейс! Свою маленькую Грейс. Воспоминание о ней отозвалось острой болью в груди и нестерпимым желанием закричать. Кричать, пока он не выпустит наружу всю скорбь и горечь, пока он полностью не охрипнет, а в легких не закончиться воздух. Кричать, пока он не сойдет с ума от боли, лишь бы больше не осознавать того, что произошло.

То, что желтый Фольксваген-жук сдвинулся с места и мчится по городу с невероятной для такой крохотной машинки скоростью, Кай сообразил не сразу. Рев двигателя, больше похожий на непрекращающиеся раскаты грома, не сразу смог пробиться в его парализованное сознание. Тем временем Петра, примостившаяся на заднем сидение, внезапно схватила парня за шиворот и с силой потянула на себя. Что-то тоненькое больно врезалось в шею, заставив его откинуться на спинку сидения. Жнец закашлялся и, процедив сквозь зубы что-то неразборчивое, растерянно моргнул несколько раз, словно просыпаясь от тяжелого сна. Ведьма стянула с его шеи оберег, который дала накануне, и прошептала:

– Ради всего святого… Что же Анна делает с тобой?

Обернувшись, Кай увидел, что медальон, оказавшийся теперь в руках девушки, почернел, а местами и вовсе обуглился. Проглотив горечь, подкатившую к горлу, парень впервые за долгое время решился открыть рот.

– Та девушка… Грейс… Я… убил ее, – едва шевеля губами, пролепетал он. Жнец еще не полностью мог осознать тот кошмар, в котором проснулся, и сейчас чувствовал себя так, словно оказался в каком-то малобюджетном ужастике.

– Это еще не доказано, – наконец подал голос доселе молчавший Мейсон. – Ты помнишь, как сделал это? – Он резко вывернул руль, из-за чего едва не врезался в припаркованную на дороге машину.

Жнец в который раз попытался восстановить в памяти, что же произошло прошлой ночью, но все воспоминания обрывались на том, как он, сам того не желая, провалился в сон.

Отрицательно покачав головой, парень тихо застонал и, закрыв лицо руками, принялся сбивчиво рассказывать все, что случилось с ним с того момента, как ему приснилось убийство рыжеволосой девушки. Друзья внимательно слушали, и, казалось, были совершенно не удивлены или поражены услышанным, ведь они, в любом случае, готовились худшему. Кай поведал о Брите, о телефонном звонке встревоженной Грейс и о причине е волнений. Рассказал и о том, как он, сломя голову, мчался через весь город, боясь, то Анна доберется до девушки первой. Как только он, опустив некоторые слишком личные детали, перешел к рассказу о странном звуке, заставившем его и Грейс выбежать из дому, посланник Купидона резко ударил по тормозам. Совершенно позабыв о таком полезном приспособлении, как ремень безопасности, Кай порядочно приложился головой к лобовому стеклу и осовело взглянул на друга.

– Приехали, – выдохнул Мейсон, глядя на Петру в зеркало заднего вида.

На протяжении всей дороги Жнец даже не удосужился посмотреть, куда они мчатся, хотя где-то в глубине души был уверен, что друзья везут его в какую-то отдаленную психушку, с целью упрятать туда до конца его бесконечных дней – и это в лучшем случае. В худшем – он попросту окажется за решеткой, где, как он считал, ему самое место. Уже приготовившись принять полную меру наказаний за свои злодеяния, Кай выглянул в окно и оцепенел. Они находились у дома Грейс Уотсон. Парень быстро сообразил, что Мейсон знает ее адрес, поскольку подвозил девушку домой после их поездки Бердсбрен.

Дом безмолвно уставился на них пустыми глазницами окон. Укрывшись пеленой дождя, он выглядел довольно неприветливо и даже враждебно, словно сообщник жуткого преступления, скрывающий эту тайну в своих стенах. Улица словно вымерла, и вокруг не было ни души. Вполне возможно, что виной этому был слишком ранний час вместе со скверной погодой. Хотя, если Каю, конечно, не почудился тот звон церковных колоколов, сейчас должно быть около девяти утра. Вид распахнутой настежь двери заставил парня ощетиниться.

– Оставайтесь здесь, – велела Петра тоном, не терпящим возражений. Строго посмотрев на Жнеца, она кивнула Мейсону, чтоб тот был готов сдержать парня, если он сорвется. В принципе, ее предостережение было напрасным, поскольку Кай не нашел бы в себе сил выйти из машины при всем желании. Его ноги превратились в два ватных бревна, норовящих подогнуться в любой момент, а сознание было готово в вот-вот покинуть тело.

Выждав несколько секунд, Петра, глубоко вдохнув, открыла дверцу и вышла под проливной дождь. Если б Кай взглянул на нее, то заметил бы, как в ее глазах зажглись золотистые огоньки чар, позволяющих видеть то, что недоступно взгляду обычного человека. Быстро оглядевшись и убедившись, что ее никто не видит, ведьма поспешно пересекла двор и скрылась во тьме дверного проема.

– Послушай, – начал было Мейсон, но не найдя нужных слов, замолчал. Сейчас он безумно хотел поддержать друга и хоть как-то облегчить его ношу, но осознавал, что это невозможно.

Если времени нужна была причина, чтобы остановиться, то худшего случая оно не могло найти. Каждая секунда растягивалась до бесконечности. Каждый удар сердца отдавался в висках гулким эхом. Каждая клеточка тела пылала от невысказанной боли, рвавшейся наружу в виде громкого крика, но так и нашедшей выхода. Парень вцепился в ручку дверцы с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Глазами, полными слез и мольбы неизвестно каким богам, он смотрел в черноту дверного проема, где исчезла ведьма.

Кай был готов позволить сделать с собой что угодно, лишь бы все происходящее оказалось страшной ошибкой, и Грейс была жива. Он бы отправиться ради этого в больничную палату сумасшедшего дома, за решетку – куда угодно. Время остановилось. Когда? Пять минут назад? Пятнадцать? Час?

Кай задыхался. Страх накатывал холодными волнами, опускаясь вниз по спине. Страх замораживал кровь, превращая ее в лед. Страх перемалывал кости не хуже бейсбольной биты. Парень готов был поклясться, что слышит треск своих ломающихся ребер. Боль раскаленными иглами пронзала грудь, медленно поднимаясь к горлу. Казалась, прошла целая вечность, прежде чем на пороге дома Уотсонов появилась Петра. Девушка закрыла дверь, и, перепрыгнув ступеньки, побежала по дорожке к припаркованной машине.

– Ну же… Только не молчи… Не молчи! – Прохрипел Жнец, едва ведьма оказалась в салоне. Откинувшись на спинку сидения и убрав со лба мокрые пряди, она посмотрела на него и сказала:

– Господи, Хансен, дыши! Ты уже весь посинел. Мейсон, я для чего оставила тебя здесь? Чтоб ты позволил ему задохнуться?

– Эй! Я не… – возмутился посланник Купидона, но ведьма бесцеремонно закрыла ему рот рукой.

– Что «ты не»? – Спросила она. – Всего лишь одна маленькая просьба? Неужели так сложно хоть раз сделать то, о чем я тебя попросила?

– Зачем ты требуешь объяснений, если не собираешься их слушать? – Мейсон, увернувшись от ее руки, уперся в подругу гневным взглядом.

Девушка фыркнула:

– Лучше бы ты…

– Твою мать… ПЕТРА! – Взревел Кай так неожиданно, что и сам вздрогнул. – Скажи мне, наконец-то…

Ведьма так крепко сжала губы, что они превратились в тонкую линию. Напряжение, повисшее в воздухе, казалось, можно было резать ножом. Одарив Жнеца испепеляющим взглядом, Петра отвернулась. Сейчас она напоминала пороховую бочку, которая вот-вот взорвется и разнесет здесь все к чертовой матери. Кай понимал, что выходки Анны изрядно подпортили ей как сегодняшний день, так и все последнее время, но что-то ему подсказывало, что дело не только в этом.

– Я не знаю, кого ты там убил, но точно не свою подружку, – наконец, произнесла она. – Грейс Уотсон мирно спит в своей кровати, жива и невредима. На данный момент ее дом чист, я дважды проверила. Но следы демонического присутствия все же чувствуются… Я оставила записку, в которой попыталась объяснить твое внезапнее исчезновение. Надеюсь, ты ничего ей раньше не писал, хоть я и постаралась подделать твой почерк.

Кай застонал от облегчения. Оцепенение покинуло его тело, оставив лишь тягучую боль в мышцах, и неуемное желание провалиться в сон. Все, чего ему хотелось сейчас, это свернуться калачиком и проспать несколько дней, недель, лет – неважно, лишь бы подольше удержать это блаженное ощущение покоя, которого ему так не хватало. В этот момент из его головы вылетело абсолютно все – и Анна, и кошмарные сновидения, и то, что сегодня он опять кого-то убил…

– Кай, – голос Петры прозвучал неожиданно мягко. – Дальше так не может продолжаться. Ты должен рассказать все Алистеру. Я еще поговорю с Козефом, возможно, у него будут идеи, как удержать Анну подальше от тебя. Все ведь происходит, как только ты засыпаешь?

Жнец кивнул, избегая взгляда подруги. Упоминание о наставнике быстро вернуло его к реальности, вывалив на плечи новую тяжелую ношу. Нет. Это уведомление о Жатве с именем Грейс не что иное, как ужасная ошибка. Это объяснение прочно засело в его мозгах, полностью вытеснив все остальные, более жуткие варианты. Петра права. Ему нужно срочно встретится с Алистером и поговорить. Кай только приготовился просить Мейсона завести мотор, как внезапно кое-что вспомнил и произнес:

– Мое отражение в зеркале… Мне не нужно спать, чтобы оно вело себя странно, будто живет своей жизнью. Когда я в последний раз смотрел в зеркало, то не увидел себя.

– А сейчас? – Мейсон поднял руку и поправил зеркальце заднего вида так, чтоб Каю было удобнее в него заглянуть.

Вместо своих лучистых серых глаз, парень увидел полные мрака глаза Анна, с вызовом глядящие на него из отражения. Демоницу окутывал ореол кромешной тьмы, клубящийся вокруг нее, словно густой туман.

– Там Анна, – ответил Кай, отведя взгляд.

– Ну, хоть когда-то мы пришли к согласию, – посланник Купидона грустно улыбнулся. – Сейчас я тоже вижу в зеркале ее вместо тебя. Не знаю как вы, но я бы не прочь вернуться домой и обсудить все за чашечкой кофе. Кроме того, Кай, тебе не помешает принять душ… Еще немного и меня стошнит от этого мерзкого запаха крови. Где-то на заднем сидении должен быть плед – накинь его на себя. Не хочу, чтоб кто-то узрел тебя в таком виде.

– Погоди, – сказал Жнец, укутавшись в плед, любезно протянутый Петрой. – Мы ведь не можем просто так оставить Грейс. Вдруг Анна вернется…

– На этот раз я буду знать, – перебила его ведьма. Достав из внутреннего кармана куртки небольшой прозрачный кристалл, она продемонстрировала его парням. – Если рядом с ее домом возникнут хоть какие-то колебания демонической энергии, камень почернеет. Кай, доверься мне. Да, я ошиблась, считая, что смогу связать эту стерву заклинаниями и удержать под контролем. Но это не значит, что я совершенно ни на что не способна…

– Я не это имел в виду, – пробормотал Кай, удивленно глядя на подругу. Он всегда доверял Петре, и временами даже больше, чем себе. За долгие годы их дружбы она ни на минуту не заставила его усомниться в своих силах и добрых намерениях. И Жнец хотел, чтоб так было и дальше.

– Знаю, – ответила она, задумчиво крутя кристалл в руках.

– Слушайте, давайте убираться отсюда, – прервал их Мейсон, и в следующий миг монотонный шелест дождя пронзил надорванный рев двигателя.

* * *

– Неплохо, весьма неплохо, – прокомментировала Петра результат стараний Мориса, который уже битый час ползал по гостиной на четвереньках, выводя на полу сложные узоры. Возле парня лежал толстый старинный фолиант, открытый на странице с изображением шестиконечной звезды, каждая линия которой была подписана непонятными рунами.

– Не скажу, что я от всего этого в восторге, – недовольно пробормотал он в ответ, разминая затекшие плечи. – Хотя… меня и так не спрашивали.

Ведьма улыбнулась.

– Из нас всех лишь ты обладаешь незаурядными художественными способностями, так что смирись. В этом заклинании важна каждая мелочь, так что рисунок должен быть воспроизведен с максимальной точностью. Когда Кай уснет, он должен оставаться дома, а не превращаться из доктора Джекила в мистера Хайда. Хансен, кстати, ты слышишь, что я говорю? – Она обернулась к Жнецу, который как раз вышел из душа и стоял в дверях гостиной, вытирая полотенцем мокрые волосы. – Ты должен ночевать исключительно дома. И поверь, я уж прослежу, чтоб ты после каждой Жатвы возвращался сюда.

Каю сейчас было немного не до того, так что он слушал ее вполуха. Ему не терпелось обговорить все с Алистером. Кроме того, за последний час ему уже дважды звонил детектив Ласло, но он так и не решился взять трубку. Парень боялся, что дрожащий голос или неловкая пауза выдадут его, и смекалистый полицейский, заподозрит что-то неладное.

– Ага, я понял, – небрежно бросив полотенце на пол, он схватил чистую куртку и уже собирался выскользнуть из квартиры, но Петра преградила ему путь.

– Ты куда? Я еще не закончила! – Возмутилась она. – Кроме того, Мейсон пойдет с тобой.

Посланник Купидона, сидевший на диване все это время и листавший какую-то книгу, удивленно взглянул на ведьму. В его глазах не читалось даже намека на оптимизм, и не удивительно, ведь он до сих пор не успел оправиться от потрясения, обрушившегося утром.

– В этом нет необходимости, – заверил подругу Кай. – Анна не может управлять мной, пока я бодрствую. Не забыла? Сейчас мне нужно решить все с Алистером, ведь он ошибся, внеся Грейс в список Жатвы. Я должен идти. Обещаю, что вернусь домой сразу, как все выясню. Хотя… Сначала я отправлюсь к дому Уотсонов. Мне нужно увидеть ее…

Петра понимающе кивнула.

– Хорошо, но сначала разденься, – велела она, подойдя к Морису и выхватив из его рук тонкую кисточку.

– Чего? – Обалдел Жнец.

– Сними куртку и свитер, – повторила девушка, подкатив глаза. – Мне нужно привязать к тебе наложенные на данный момент чары, иначе они просто не будут иметь смысла. И еще, Кай… Приведи Грейс сюда. Так будет лучше для нас всех.

Жнец послушно стянул одежду, и ведьма, не теряя времени, принялась наносить необходимые узоры ему на спину. Околдованная кисточка не нуждалась в краске, а темно-синий, почти черный, красящий пигмент на ощупь был весьма неприятным, обжигая ледяным холодом.

– Ты уверена? – Наконец, прошептал он, имея в виду ее просьбу по поводу Грейс. Ведь девушка не имела представления, кем на самом деле является Кай и его друзья, что, в принципе, было весьма логичным. История об Анне-Эльзе тем более была ей неизвестна.

– Я не вижу иного выхода, – так же тихо ответила Петра. Покрутившись вокруг друга еще несколько секунд, она отступила на шаг и склонила голову набок, критически изучая свой рисунок. Он был похож на то, что выводил на полу Морис, только в куда более простом исполнении. – Ну вот, готово.

Истеричный вой, прозвучавший в квартире этажом ниже, разорвал тишину. Спустя мгновение он сменился надорванными всхлипываниями и причитаниями, а потом все прекратилось так же внезапно, как и началось.

– И так каждые… сорок минут, – сказал Мейсон, сверившись с висящими на стене часами.

– Это госпожа Станг? – Насторожено спросил Жнец.

Морис кивнул, переключив свое внимание на книгу, с которой срисовывал узоры. Похоже, эти вопли его совершенно не тревожили, или же он просто привык.

– И что будем делать? – Кай открыл дверь и с опаской выглянул в коридор. – Похоже, ей нужна помощь.

– Еще бы, – помрачнела Петра. – У нее сейчас собрались все соседи. Не нравиться мне все это… Что-то старая карга задумала, и боюсь, как бы не охоту на ведьм. Она твердо уверена в том, что я самое настоящее исчадие Ада, пробравшееся на землю лишь для того, чтобы забрать ее несчастную душу.

– Ну, тогда мы поступим как взрослые здравомыслящие люди: проигнорируем эту проблему, – пожал плечами Мейсон. – у нас и без этой бешеной тетки забот хватает. Кай, возьми лучше мою машину. И… Тот нож, что был возле тебя… Я положил его в бардачок. Может, выбросить его в фьорд?

– Не будь дураком, – скривилась Петра. – Чуть попозже я попытаюсь найти жертву с помощью оставшейся на лезвии крови. Вполне возможно, что мы справимся даже раньше полиции.

– Сомневаюсь, – вздохнул Кай, натягивая куртку. – Детектив Ласло уже звонил мне, но я так и не ответил. Понятия не имею, что меня ждет при встрече с ним.

– Тогда тебе действительно лучше поторопиться, – Мейсон достал из кармана ключи и бросил их другу.

* * *

Кай так стремительно ворвался в приемную и распахнул двери кабинета Алистера, что недоумевающая Ингрид не успела даже рот открыть. Жнец позабыл обо всех манерах, стремясь поскорее доказать своему начальнику, что Грейс Уотсон не может умереть. Он прекрасно знал, что происходит, если не забрать душу в отведенное время, поэтому каждая минута была на вес золота.

Наставник был занят беседой с высоким статным мужчиной, облаченным в дорогой черный костюм. Его узкое лицо с острым подбородком напоминало крысиную морду, а маленькие колючие глазки только дополняли это сходство. Презрительно улыбнувшись и измерив неожиданного визитера удивленным взглядом, мужчина вопросительно уставился на Алистера.

­– Кай? – Наставник растерянно моргнул, пытаясь вспомнить, не числилась ли в списке сегодняшних дел встреча со Жнецом. Но ошалелый и испуганный вид парня подсказывал – здесь что-то не то.

– Нам нужно поговорить, – выпалил Кай, опасаясь оказаться за дверью сию же минуту.

– Подожди в приемной. Уверен, Ингрид о тебе позаботится, – сдержанно улыбнувшись, ответил Алистер.

– Мне нужно с тобой поговорить. НЕМЕДЛЕННО! – Процедил сквозь зубы Жнец. Он не собирался отступать, даже если придется дойти до хамства и разгневать наставник. Да и разговор о жизни Грейс вряд ли обещает быть легкой беседой за чашечкой чая с печеньем, которое так любит печь секретарша.

– К сожалению, тебе придется подождать, – холодно отрезал мужчина, делая ударение на каждом слове.

Кай не сдвинулся с места.

– Или мы сейчас же останемся вдвоем, или я начинаю говорить в присутствии этого человека, – сообщил он, скрещивая руки на груди, и с вызовом глядя на наставника.

Алистер излучал удивительное спокойствие, словно сытый удав. На его лице не дрогнул ни один мускул, чего нельзя было сказать о Жнеце, который еле сдерживался, чтоб не разнести здесь все к чертовой матери.

– Что ж… – Наставник, наконец, нарушил повисшую тишину. – Господин Якобсен, – он перевел взгляд на своего собеседника, который все это время неподвижно сидел в кресле. – Приношу свои глубочайшие извинения за столь некорректное поведение моего стажера. Обычно это очень спокойный и сдержанный молодой человек, и раз он позволяет себе такие выходки, то, уверен, на это есть веские причины… По крайней мере, лучше бы это оказалось действительно так. Сможем ли мы продолжить наш разговор завтра, в это же время? Обещаю, нам больше никто не помешает.

Гостю Алистера понадобилась примерно минута, прежде чем он, взвесив все «за» и «против», принял извинения и покинул кабинет.

– Я слушаю, – произнес наставник, откинувшись на спинку кресла и сверля подопечного взглядом. Сейчас он был мрачнее грозовой тучи, предвещавший приближение шторма.

Кай достал из кармана телефон и, открыв утреннее сообщение о Жатве, положил его на стол. Взглянув на дисплей, Алистер только вопросительно изогнул бровь, ожидая дальнейших объяснений.

– Это какая-то ошибка, – сказал Жнец, когда пауза начала мучительно затягиваться.

– Исключено, – без малейшей тени сомнения заверил его мужчина. – Ты ведь знаешь, что я никогда не ошибаюсь.

Сердце Кая замерло.

– Проверь все еще раз, – дернулся он. Видя каменное лицо Алистера, Жнец немного поумерил пыл и, судорожно вдохнув воздух, прошептал: – Пожалуйста…

Наставник прищурился и, подавшись вперед, уперся локтями в столешницу.

– В чем дело, Кай? – Спросил он, впившись озабоченным взглядом в подопечного. – У тебя возникли какие-то проблемы?

– Просто сделай это! – В голосе парня отчетливо зазвучали высокие нотки. Чем дальше все это затягивалось, тем меньше у него оставалось терпения, и возрастал риск сорваться на крик.

Ничего не говоря, мужчина достал из выдвижного ящика толстенный блокнот и открыл одну из заложенных страниц. Проведя пальцем по списку, он остановился на строке, где было написано «Грейс Уотсон» и занервничал. Повертевшись в кресле, он нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.

– Все верно, – казалось, он с трудом выдавливает из себя каждое слово. – А теперь объясни мне, почему это имя до сих пор не зачеркнуто? Время ее смерти давно прошло… Почему ты не забрал ее душу, Кай?

Жнец молчал. Он хотел рассказать столько всего, а сейчас не мог склеить вместе и двух слов. Петра, как всегда, оказалась права, советуя рассказать наставнику все от начала и до конца. Но тот сейчас был явно не в состоянии выслушать подопечного. Именно в этот момент для Алистера разом исчезло все вокруг – Анна, демоны, сумасшествие, весь мир… Сейчас его интересовало только то, почему девушка, которая должна была умереть, до сих пор жива.

– ОТВЕЧАЙ! – Взревел мужчина, стукнув блокнотом по столу.

– Я не буду забирать ее, – сказал Кай, пытаясь придать своему голосу как можно больше уверенности.

– Повтори, что ты только что сказал? – Прошипел Алистер, медленно поднимаясь из-за стола.

– Я не буду забирать Грейс Уотсон, – отрешенно повторил Жнец, глядя на наставника. Ему еще не приходилось видеть его таким разъяренным.

Пробормотав себе под нос несколько ругательств, мужчина подошел к парню почти вплотную.

– Ты прекрасно знаешь, что происходит с душами, которые не покинули этот мир в отведенное им время. – Он задумчиво потер кончики усов. – Ты никогда не упоминал, что знаком с этой девушкой… Если б я знал это, то не сделал бы тебя ее Жнецом… Но теперь слишком поздно. Я отдал ее душу под твою опеку, так что будь добр, иди и сделай свою работу, как тебе и положено. Если б ты раньше удосужился поведать мне о своих привязанностях, я б приставил к ней другого Жнеца. Не разочаровывай меня, Кай.

Парень сделал несколько шагов назад и покачал головой.

– Грейс останется, – он не желал больше продолжать этот разговор, ведь никакие угрозы и причитания наставника в любом случае не изменили бы его решения. Он что-то придумает, он найдет выход из этого положения, и Алистер должен понять, что Жнец не послушается его. На этот раз он возьмет все в свои руки.

– Ты не посмеешь, – прошипел мужчина, злобно сверкнув глазами. Ярость, полыхавшая в них, казалось, только и ждет момента, чтоб вырваться наружу.

– А ты попробуй меня остановить, – насмешливо фыркнул Кай и направился к двери. Он не хотел грубить, но все получилось само собой. Надев непроницаемую маску самоуверенности, он весьма вжился в роль, невзирая на то, что она была вопиюще фальшивой. Но нельзя было позволить Алистеру понять, насколько парень раним, ведь тогда бой будет проигран.

– ОНА. ДОЛЖНА. УМЕРЕТЬ! – Проревел мужчина прежде, чем Жнец закрыл за собой дверь.

Судя по удивленно вытянувшемуся и побледневшему лицу Ингрид, Алистеру придется изрядно попотеть, объясняя эту недвусмысленную фразу. Но Каю было все равно. Вылетев из приемной, он помчался вниз по лестнице. Теперь он точно знал, что ему нужно сделать. Теперь он просто обязан рассказать Грейс абсолютно все.