Вашингтонскому Обществу имени Рериха

Многоцветущая милая, всеми любимая ты, всецарица,

Слушай, блаженная Гигия, матерь для всех, приносящая счастье,

Благодаря лишь тебе прекращаются заболевания смертных,

Благодаря лишь тебе каждый дом процветает в веселии многом

И расцветают науки; царица, Космосом всем обладаешь,

Только тебя лишь одну ненавидит Аид — вечный душегубитель;

Благожеланнейшая, вечно юная, — отдохновение смертным.

Удалено от тебя все, что суетно и бесполезно для смертных,

Ибо единственно ты надо всем управляешь и всем обладаешь.

Но, о, богиня, сойди к посвященным, ты их покровитель бессмертный,

Ты задержи возникающие злодеяния тяжких болезней...

Так гласит при возжигании манны Орфический гимн боги­ни здоровья Гигии. Поистине, божественно понимали древние здоровье. Светлая богиня Гигия является не начальником меди­цинского управления, но она дает здоровье во всем его пони­мании, то есть здоровье и тела и духа. Как драгоценно, что мы в обоюдном понимании можем говорить о здоровье духа, без которого здоровье тела будет лишь уродством.

Опять дух наш устремляется и к свету Аполлона, и к солнцеподобному Митре, и к огню-жизнедателю Зороастру. Не ста­новимся ли мы язычниками, произнося эти понятия? Тот, кто мыслит о Свете, неминуемо приходит к единому Свету. В какой бы обстановке мы ни увидели Свет, наше сердце все-таки будет 'знать, что в Свете мы найдем жизнедателя.

Ныне день свершения доказательства, проявления слова и пришествия утверждения.

Бог повелевает вам то, что для вас благотворно, и заповеду­ет вам то, что вас приблизит к Нему, Владыке всех Учений.

Не сказаны ли эти слова Евангелием, не произнесены ли они в Библии, или, может быть, это слова из книги достовер­ности Китаб-Эль-Иган? Слова эти направляют к тому же еди­ному Свету, для приближения к которому мы собираем наши лучшие испытания л накопления. И как мы назовем эту всесокровищницу самого лучшего, самого духу нашему драгоцен­ного? Мы договоримся вполне честно и откровенно на поня­тии Культуры. Не было ли в древности такой богини: Культура? Не было ли такого Ангела Культуры, служение которого было в открытии Врат прекрасных?

Не святотатственно сближать все, что относится к Культуре с самыми высокими понятиями. Иногда падение духа челове­ческого доходило до таких пропастей, что всякая манифестация Высшего Духовного, Вдохновляющего уже считалась чем-то не­современным, стыдным, несоединимым с понятием современ­ного серьезного человека. Сколько бессмысленных разрушений произошло из этого извращения основ! Мы знаем о Благодати, знаем о психической энергии, знаем о витаминах. Казалось бы, из этого апельсина и лимона, полного витамина, из этого зерна, начавшего бродить, основною субстанцией даже для самого ограниченного мышления уже открывается путь кверху. Именно кверху, ибо нет такого зерна, которое стало бы расти вниз. Даже каждая былинка, каждый листок знает, где свет и тепло, и тянется к нему. И войны, и землетрясения, и болезни, и ужасы смятения духа человеческого достаточно толкают чело­вечество, чтобы поднять голову и искать высших путей. Пусть будут эти пути не в пещерах отшельников. Они могут быть вполне найдены и в жизни.

Башни духа могут быть созидаемы там же, где и высятся башни рукотворные. Если кто-нибудь еще раз будет шептать вам, что напоминание о Культуре излишне, что для Культуры уже сделано достаточно, — смело можете назвать этого шептателя невеждою. К тому же, вероятно, он вообще не будет в состоянии различить между Культурою и цивилизацией. А ци­вилизация будет для него лишь стандартом пошлости. И вы легко заметите, каким находчивым будет становиться этот шептатель, когда он окажется в милом ему смраде клеветы, пересу­дов и прочих язв пошлости.

Нет такой меры, которая была бы достаточной для заполне­ния нужд истинной Культуры. Культура так же высока, как Беспредельность. И когда дух человеческий осознает эту Бес­предельность, она обязывает его к непрестанному совершенст­вованию. Так, Беспредельность становится для нас действитель­ностью. Не может никто спрятать голову, подобно страусу, от действительности. Значит, нельзя избегнуть ее и следует сде­латься достойным ее сотрудником.

Постигающий значение Культуры прежде всего вычеркива­ет из своего сердца всякое понятие страха, боязнь смерти, бо­язнь врагов. Если в сердце своем он твердо знает, что он непо­колебимо идет к Свету, то единственный враг его будет тьма. Но тьма рассеивается от внесения Света. Значит, вдохновенное сердце, несущее Свет, уже является победителем тьмы.

Культура покоится на Красоте и Знании. Растет она осозна­нием благословения Иерархии Света. Значит, к познаванию ме­ханическому нужно добавить огонь сердца. В этом будет уже первое отличие Культуры от цивилизации.

Для восстановления языка сердца мы и собираемся. Мы сходимся, чтобы вне предрассудков и суеверий, обращаясь к первоисточникам, обмениваться и взаимно укрепляться зна­ками сердца. Не может человеческое существо, отражающее в себе все сияние Космоса, ограничить себя мерзостью, духов­ною нищетою, ложью ради тленности сегодняшнего дня. Ранее или позднее психическая энергия восстает мятежом, если ей не дано широкое русло прекрасного восхождения. История человечества дала достаточно примеров мятежа психической энергии. Этот опыт достаточен для того, чтобы напомнить человечеству, насколько оно должно сознательно обратиться к творческой мысли, к светлому строительству, понимая его не как далекую отвлеченность, но как неотложную насущную по­требность.

Пусть будут эти качества насущности и неотложности нашим ближайшим стимулом. Ведь мы ответственны за буду­щее поколение! Как садовник ответственен за порученный ему сад, так же ответственно человечество за данную ему планету. Человечество не имеет права пятнать и темнить и искривлять сияющее высшее творчество. Кто же из мыслящих дерзнет ума­лять и туманить высшую творческую мысль?

В наших собраниях мы не будем ссориться, предоставив это темным невеждам. Сказано: первым признаком отсутствия Культуры является раздор. Не будем умалять друг друга, ибо из мысли о малом и родится малое. Будем чувствовать себя сердечными сотрудниками украшения жизни и углубления знания. Перед нами необъятное поле работ и каждому даны неограниченные возможности, ибо приближение к Свету не ограничено. Уйдет из помыслов всякое соперничество, ибо в Беспредельности достаточно места. Кроме того, вмещение и терпимость являются одним из первых украшений Культуры. Будем останавливать всякие зачатки подлых мыслей, ибо ими каждому трудящемуся и некогда заниматься. Собрания будут источником животворного обмена, вдохновения и укрепления, а не тяготою фальшивых безделушек. Обращаясь к первоис­точникам, какими прекрасными образцами творчества мы можем вдохновлять друг друга! От соборов романского средневековья до великих заветов древнего Востока, памятников Египта, Китая, Индии, Майя, Персии, Японии. Как это все безгранично и как оно благожелательно и реально! Не забудем и современное творчество, помня, что оно будет условием внешности будущих стилей жизни.

Пусть на наших собраниях дружественно встретятся ученый и художник, и все строители жизни, ибо в основе своей они те же носители эволюции, те же посвященные мыслетворчеству. Пусть осенит наши собрания и сияние Мадонны, и скоропомогающая Сторучица Богоматерь, и многоокая Дуккар, и много­рукая Куанин, и Лакшми в своем созидательном Облике.

Мусульмане почитают Мариам — Матерь Христа. Библия дала нам высокотрогательные облики женского подвига. В са­мых древнейших местах Азии найдены культы Матери Мира. Под этим благостным знаком вспомним то, с чего мы начали сегодня. Вспомним, как вдохновенные эллины славословили Гигию, Bee-Матерь. Каждый по-своему объединял здоровье тела с крепостью духа. Во имя этой несокрушимой крепости, во имя неиссякаемых снегов Гималаев, хранящих ценную пыль метеоров — вестников дальних миров, я верю, что вы найдете в себе всю неисчерпаемость бодрости, терпения и доброй воли, чтобы всемерно послужить великой Культуре.

1931