Соловьиный дом

В старину, далекую старину, жил бедный лесоруб. Каждый день ходил он в горы деревья рубить.

Пришла однажды к его лесному шалашу незнакомая девушка. Лицо у нее белое, от солнца большим зонтом закрывается. Загляделся на нее лесоруб. «Бывают же на свете такие красавицы! Вот бы мне ее в жены!»

— Позволь мне отдохнуть в твоем шалаше, — просит девушка.

— Сделай милость, отдохни.

Стали они беседовать между собой. Спрашивает девушка у лесоруба:

— Не хочешь ли на мне жениться? Ты мне по душе пришелся. Дом у меня просторный, пойдем ко мне жить.

— Да оно бы хорошо... Я ведь младший сын в семье, отцу не наследник, а земли у нас с кошкин лоб.

— Так идем со мной. Я буду о тебе заботиться.

Взял с собой лесоруб все свое добро — пилу и топор, и пошел вслед за девушкой. Повела она его в самую глубь гор.

Шел, шел лесоруб — и усталость его взяла.

— Сестрица, а сестрица, далеко ли еще до твоего дома?

— Да, не близко. Живу я вон за той горой, что за теми горами.

Нечего делать. Пошел лесоруб за девушкой дальше. Перевалили они через одну гору, другую, третью и вышли к озеру. Стоит на его берегу красивый дом под высокой крышей.

— Вот мы и пришли. Входи, будешь здесь хозяином.

Видит лесоруб, в доме покои просторные, убраны богато, а ни души не видно. Кипит чайник над огнем, крышкой позвякивает, в чане горячая вода ждет... Выкупался лесоруб, а столик с едой уже наготове. Никогда лесоруб не ел такого белого риса, не пил такого вкусного вина.

Женился он на девушке и зажил с ней без всяких забот. Все к его услугам, только пожелай. В скором времени родился у них пригожий сынок.

Однажды говорит лесорубу жена:

— Хочу я своих родителей навестить, пусть полюбуются на внучка. Ты оставайся дом сторожить. Вот тебе двенадцать ключей от двенадцати кладовых. Одиннадцать можешь отпереть, но берегись заходить в двенадцатую.

Много раз на прощанье наказывала она лесорубу не отпирать двенадцатой двери. Наконец простилась с мужем, посадила ребенка на спину и ушла еще дальше в горы.

Скучно показалось лесорубу одному. Вышел он во двор и стал отпирать одну кладовую за другой.

Первая была доверху полна отборным рисом. Во второй стояли бочки с мисо. Третья была набита сахаром, в четвертой высились горы белой ваты, в пятой хранилась соль. В шестой у самого порога ходили волны, а в воде плескалось множество морских рыб.

«Подумать только, здесь, в глубине гор, водится морская рыба!» — удивился лесоруб. Много еще добра было и в других кладовых.

Так, дивясь и любуясь, дошел он до двенадцатой кладовой. Тут вспомнились ему слова жены.

Строго-настрого запретила она отпирать двенадцатую дверь.

«Да ведь в доме никого нет. Кто меня увидит?» — подумал лесоруб и стал подбирать ключ к замку. Один слишком велик, другой слишком мал. Наконец щелкнул замок. С опаской приотворил дверь лесоруб, заглянул одним глазом, нет ничего в кладовой — пустая.

— Вот тебе на! Что бы это значило? Стоило тогда держать дверь на запоре!

Пригляделся он получше и увидел, что кладовая перегорожена. Стоит посреди нее стенка, да, к счастью, не глухая, проделано в ней маленькое оконце. «А, будь что будет! Дай посмотрю», — думает лесоруб. Отворил он окошечко и заглянул. И что же он увидел?

Цветет в глубине кладовой сливовый сад. На дворе поздняя осень, а в кладовой ранняя весна. Деревья — словно розовые облака. С ветки на ветку порхают соловьи, заливаясь звонкими песнями.

Замер на месте лесоруб, заслушался.

Но вдруг соловьи перестали петь, вспорхнули стайкой, словно что-то их спугнуло, и улетели неведомо куда. А сливовые деревья сразу осыпались. В кладовой дохнуло осенним холодом... Зашуршала желтая трава, зашелестели сухие камыши.

Испугался лесоруб, выскочил из кладовой и поскорей захлопнул дверь. Вдруг видит: идет навстречу ему жена и горько-горько плачет.

— Что ты наделал! Просила я тебя, уж так просила не заглядывать в эту кладовую. Теперь всему конец! Знай, не человек я, а соловей. Пела я весной на ветке дерева возле твоего шалаша и полюбила тебя. Если бы ты не отпер этой двери, жил бы со мной вечно, не зная ни трудов, ни старости, ни болезней... Но ты не сдержал слова! Теперь мы должны навеки расстаться. В ту, двенадцатую кладовую часто приходит бог этих гор слушать соловьиное пение. Ты разгневал его, прощай!

И вдруг жена обратилась в соловья, посадила ребенка верхом на свой хвостик и с жалобным криком пропала вдали.

Тут лесоруб словно от сна очнулся. Сидит он в своем шалаше, а в руках у него топор и пила.

КОЛПАК «ЧУТКИЕ УШИ»

Жил в одной деревне старик. Пошел он как-то в лес и нашел там красный колпак. Обрадовался старик находке: хоть и дырявый колпак, да ведь у него и такого не было.

«В пору ли он мне?» — подумал старик и нахлобучил его на голову. И что же? Слышал он до того только щебет и крики птиц, а тут вдруг весь лес наполнился спорами и разговорами. Где мать детей кличет, где муж с женой спорят, а там слышны нежные любовные речи.

Старик даже в сторону шарахнулся от испуга! Сбила ветка колпак у него с головы, и сразу стихли речи, снова зазвенел непонятный птичий щебет. Поднял старик колпак с земли, надел на голову, и опять послышались разговоры и вверху, на ветках, и внизу, в кустах. Снял колпак — снова птичий щебет да шорох листьев. Надел колпак — опять разумные речи.

«Вот оно что! — догадался старик.— Не простую вещь я нашел, а сокровище, колпак «чуткие уши». Кто его наденет, станет понимать язык всего живого на земле: птиц, зверей и растений. Слыхал я про чудесный колпак и раньше, да только не верил, что есть такой!»

Пошел старик дальше в лес, присел отдохнуть под большим деревом и задремал. Проснулся он от вороньего карканья.

— Что это я, соснул, кажется, — встрепенулся старик. Поднял голову и видит: прилетел откуда-то ворон и опустился на ветку того самого дерева, под которым он спал. Вскоре с другой стороны прилетел еще один ворон и сел на ветку рядом с первым.

Надел старик поскорее свой красный колпак и стал слушать.

Повели над ним два ворона разговор странными хриплыми голосами.

— Давно мы с тобой не встречались, брат, — сказал один ворон.— Ты откуда путь держишь?

— Был я на морском берегу, но пропала там рыба, нечем стало кормиться, вот я и прилетел сюда, — ответил другой ворон.— А ты где летал, брат?

— Прилетел я из Атами. Право, и там не легче. Всюду одно и то же! Лучше скажи, что на свете нового, небывалого?

— Особых новостей нет. Разве вот что: расскажу тебе, что случилось в моей стороне, на морском берегу. Лет шесть назад строил один богач кладовую. Стали настилать над ней крышу из дранки. И случилось так, что заползла в ту пору на крышу змея, ее и прибили гвоздем. Лежит змея, томится, полуживая, и все эта годы ее верная подруга носит ей пищу. Терзает их тяжкое горе. Копится их обида на людей год от года, и поразила она дочку богача неизлечимой болезнью. Если никто не догадается приподнять доску и освободить змею, то умрут и змея и девушка. Много раз летал я над крышей и каркал об этом во все горло, да что проку! Никто не внял моим речам.

Другой ворон отвечал ему:

— Правда твоя, непонятливы люди! Как громко не каркай, все им невдомек.

Наговорились вороны и разлетелись: один — на восток, другой — на запад.

Услышал это старик и подумал: «Хорошо, что на мне был чудесный колпак! Надо скорей идти к богачу спасать девушку. Но раньше выряжусь-ка я почудней, пусть думают, что я не простой человек».

Отыскал старик в куче мусора брошенный старый улей, обклеил его бумагой и напялил на голову. Вот приходит старик к дому богача и кричит у ворот:

— Гадатель пришел, гадатель!

Богач как раз сидел, голову ломал: как ему больную дочь вылечить? Позвал он старика:

— Эй, гадатель, не стой у ворот, зайди ко мне в дом, погадай!

Зашел старик в дом, спросил:

— О чем погадать нужно?

— Дочь моя уж много лет болеет, вот-вот умрет. Погадай, с чего на нее болезнь напала и как ее вылечить.

— Ведите меня к больной, — говорит старик.

Сел он у изголовья больной девушки и невнятно забормотал:

Плющ, плющ, ползучий плющ,

По горам ползет, ползет,

Стелется на двадцать ри

Плющ, плющ,

Ползучий плющ...

Пробормотал он так, а потом и говорит:

— Выстроил ты шесть лет назад новую кладовую, а к крыше нечаянно прибил гвоздем змею. От нее-то и вся беда приключилась.

— Правду говорит прорицатель! — воскликнул богач.— Как раз шесть лет назад строил я кладовую. Тогда, видно, и случилось такое дело. Надо скорее освободить змею.

Тут же позвали плотника, что жил по соседству, и велели ему поднять дранку. А под ней и в самом деле змея, вся белая, высохшая, словно сброшенная кожа, — еле живая.

— Вот она, причина болезни! — сказал старик.

Осторожно положили змею в корзинку, снесли с крыши вниз, поставили корзинку на берегу ручья и стали поить и кормить змею. А когда она оправилась, отпустили ее на волю.

И стала болезнь девушки понемногу проходить. Вскоре она совсем поправилась.

Богач, не помня себя от счастья, подарил старику триста рё.

Вернулся старик домой, купил себе новую одежду и на радостях отправился странствовать.

Однажды сел он отдохнуть под раскидистым деревом возле дороги. Глядь, снова прилетают два ворона — один с запада, другой с востока. Уселись они на дереве и повели между собой разговор.

— Тоскливо жить все в одном и том же городе, мало слышишь нового, — жалуется первый ворон, — поневоле улетишь в другие края.

— Зто правда, — отвечает второй ворон, — но вот в городе, где я жил, случилось небывалое дело. Тяжело заболел один богач, не сегодня-завтра умрет. А все от чего? Лет шесть назад пристроил он к своему дому парадные покои и, чтобы расчистить для них место, велел срубить старое камфарное дерево. Пень этого дерева остался стоять под застрехой, и течет на него дождевая вода с крыши. Не погибли корни дерева, и, пока держится в них жизнь, дают они новые побеги. Да только их тут же обрезают. И жить дерево не живет, и умирать не умирает. Думает оно горькие думы, и от этих дум напала на богача тяжелая болезнь. Каждую ночь из горных лесов приходит множество деревьев навещать своего несчастного друга. Жалуется им камфарное дерево, а что они могут сделать! Уж дали бы ему жить на свободе или выкопали бы, чтоб сразу засохло и не мучилось дольше.

Услышал старик рассказ ворона и отправился в дальний край к больному богачу. Пришел и кричит у ворот:

— Гадатель пришел, гадатель!

Выбежали люди из покоев богача:

— Гадатель, зайди сюда, хозяин тебя приглашает.

Ввели старика в такие роскошные покои, каких он в жизни не видел. Огляделся он по сторонам и спрашивает:

— О чем же вам погадать?

— Много лет уже болеет хозяин этого дома, — отвечают ему.— Сколько мы ни призывали врачей и заклинателей, пользы от них никакой!

— Не беспокойтесь! — говорит им старик важным голосом.— Я узнаю причину болезни и вмиг вылечу вашего хозяина. Для меня это проще простого.

Забормотал старик свои заклинанья:

Плющ, плющ, ползучий плющ,

По горам ползет, ползет,

Стелется на двадцать ри.

Плющ, плющ,

Ползучий плющ...

А потом и сказал:

— Шесть лет назад построили вы парадные покои возле дома...

— Ах, прорицатель, откуда ты знаешь, что мы строили такие покои шесть лет назад? — спрашивают его домашние.

— Это мне открыло мое гаданье. Поселите меня в тех покоях, и за три дня и три ночи я открою причину болезни вашего хозяина и вылечу его.

Отвели старика в парадные покои. Первым делом он приказал:

— Не входите ко мне, пока не позову!

Настала ночь, но старик не лег спать. Надел он свой колпак и слушает, что дальше будет.

В полночь что-то зашелестело, зашуршало под окном и послышался голос:

— Эй, камфарное дерево, откликнись! Как нынче твое здоровье?

В ответ послышался тихий-тихий голос, точно из-под земли:

— Кто это говорит? Верно, криптомерия с Горы криптомерий? Ты приходишь ко мне каждую ночь. Как мне благодарить тебя за твою заботу! Об одном только теперь я думаю, как бы мне поскорей умереть, но не приходит ко мне смерть, и нет конца моим мучениям.

Стала криптомерия утешать друга:

— Что ты, что ты, нельзя падать духом! Мужайся!

Так побеседовали они и расстались. Но не прошло и часа, как снова послышался шорох и чей-то голос спросил:

— Эй, камфарное дерево, каково тебе сегодня?

— Кто это говорит со мной? Уж не сосна ли с Сосновой горы?

— Да, это я.

— Ты пришла издалека!.. Спасибо тебе.

— Полно, полно! Просто я собралась погулять и зашла к тебе по дороге. Настанет весна, и ты непременно поправишься! Не теряй надежды!

И снова послышалось: «Шурх-шурх!» Это уходила сосна.

Старик в своем колпаке «чуткие уши» слышал все их речи и думал: «Поскорее бы рассвело!»

Едва наступило утро, старик поспешил к больному, сел у его изголовья и опять забормотал свои заклинанья: «Плющ, плющ, ползучий плющ...» А потом рассказал о том, что слышал ночью. Чужое горе — вот причина болезни. Ведь не только камфарное дерево страдает — все деревья на высоких горах вокруг горюют о своем друге.

— Надо поскорее вырыть пень камфарного дерева, тогда и больной поправится! — сказал старик.

Тотчас же вырыли пень камфарного дерева, поставили в саду, разукрасили, словно божество. И хозяин дома поправился. Покинула его болезнь так легко, как сухой листок падает с дерева.

Все в доме не знали, как благодарить старика. Снова получил он триста рё и вернулся к себе домой.

С той поры бросил старик гаданье. Развел у себя хороший сад. Поселились там из благодарности к старику самые красивые деревья со всей округи и цвели каждую весну небывалым цветом. И все звери и птицы тоже дружили со стариком, потому что он их понимал и любил.