Трудности Украинизации

Кроме вопросов организации армии и земельного, перед гетманским правительством стоял еще один сложный и трудный вопрос об “украинизации” Украины. Сжавшееся с общероссийской культурой население, особенно интеллигенция и горожане, относились резко отрицательно к “украинизации”, всячески ее саботировали и свое отрицательное отношение переносили и на Гетманский режим вообще. Сторонников “украинизации” можно было найти только среди деревенской полуинтеллигенции и социалистическо-шовинистической молодежи – сторонников Центральной Рады и противников Гетмана. И если бы спросить население по этому вопросу, предоставив ему самому его решить, то результат был бы такой же как и год тому назад когда “украинцы” не собрали в городах и 10 % голосов.

Но Самостийная Украина требовала, чтобы и ее культурная жизнь шла на языке украинском. Это недвусмысленно давали понять немцы, в интересах которых было подчеркнуть самобытность Украины, а, следовательно, оправдать ее отделение от России. На этом настаивали и, появившиеся из Галиции, сепаратисты и их подголоски – сторонники Центральной Рады, нередко требованиями “украинизации” прикрывавшие собственную некулътурность и малограмотность. Уже с первых дней гетманства главное обвинение, которое против него выдвигали его противники в своей пропаганде и доносах немцам было обвинение в “единонеделимчестве”, доказательством которого приводилось недостаточно энергичное “искоренение” русской культуры. А прорусские круги, в свою очередь, обвиняли Гетмана в чрезмерном рвении с “украинизацией”. Положение Правительства было не из легких. Не имея возможности вообще отказаться от принудительной украинизации и предоставить возможность свободного соревнования русской и украинской культур, оно все же пошло по пути насаждения “украинства” сверху, но делало это в достаточной степени либерально, без резкостей и перегибов чем вызвало нарекания, как одной так и другой стороны. Дело “украинизации” Украины было нелегкое. Достойны внимания высказывания по этому вопросу украинского министра Дорошенка, который написал: “Почти все образованные люди, за незначительным исключением, употребляли русский язык и это вовсе не означало недостаток украинской национальной сознательности или патриотизма, а было последствием воспитания, привычки и всего комплекса обстановки жизни. Да и в народе уже исчез тот чистый украинский язык, какой мы видим в произведениях Мирного, Левицкого, Гринченка. Его приходится возрождать главным образом с помощью школы”. (“История Украины” стр. 339).

Возрождать народный язык при помощи школы, конечно, можно. Но для этого нужен или национальный энтузиазм, подобный энтузиазму евреев-сионистов, которые путем школы возродили “Иврит”, или насилие со стороны власти. Но нужного энтузиазма не было, а Правительство, зная настроение населения, на резкие насильственные меры не пошло. “Украинизацию” оно начало постепенно, создавая многочисленные курсы “украиноведения”, прежде всего для учителей, открывая средние школы с преподаванием на украинском языке, основало два Украинских университета, в Киеве и в Каменец-Подольске, и даже Украинскую Академию Наук в Киеве.

Украинизация затруднялась не только нежеланием населения, но также и отсутствием лиц, которые бы эту украинизацию могли проводить. К появившимся галичанам-”специалистам”, отношение было отрицательное: их “украинский язык”, с шипящими звуками, обилием немецких и польских слов и польскими построениями фраз, был очень далек от языка надднепровской Украины, особенно Левобережья и Слободской Украины.

В результате, за 7 месяцев Гетманства, в деле украинизации, был положен только фундамент, намечены и разработаны планы, рассчитанные на многие годы, но – “украинизировать” всю культурную жизнь Украины, так и не удалось.

* * *

Подобно тому, как в вопросах создания армии, земельном и “украинизации”, и во всех других вопросах, вновь созданного, независимого государства, за время гетманства, велись подготовительные работы и составлялись планы, рассчитанные на длительное существование этого государства. Суд, финансы, торговля и промышленность, местное самоуправление, рабочее законодательство, церковная жизнь – все намечалось “украинизировать” и привести в соответствие с существованием суверенной Украины. Но за 7 месяцев осуществить удалось очень мало. И не только из-за краткости сроков, но еще и благодаря сопротивлению населения, которое не верило вообще в долговечие самостийной Украины. Мировая война ещё длилась. Победа, совершенно очевидно, ускользала из рук немцев, а вместе с тем, падали и надежды, что, после их поражения, уцелеет, связавшая с ними свою судьбу, Украина. Об этом, хотя и не писали, но говорили почти открыто и обсуждали невозможность сотрудничества с победительницей – Антантой украинских сепаратистов всех направлений, которые недвусмысленно выявили свое германофильство.