В битве с врагом.

Те, кто живут в чувствах являются бесполезными в духовной войне, потому что сражаться с врагом в молитве это по-истине самоотверженная работа. Какие неисчислимые страдания! Ничего для удовлетворения самого себя здесь не может быть обнаружено; это истощение себя для Тела Христова и Царства Божия. Какими невыносимыми может быть это противостояние и борьба в духе! Какое удовольствие для духа быть нагруженным неописуемым бременем ради Господа? Где интерес атаковать врага каждой унцией силы, которую он может собрать? Это молитвенная война. Но за кого молится верующий. Определенно не за себя, но за дело Божие. Такая молитва есть война, которая обделена интересом, с которым кто-то встречается в ординарной молитве. Разве есть в ней нечто для успокоения, когда он должен стенать в своей душе, чтобы строить и разрушать? В духовной войне нет ничего, чтобы обрадовало плоть, кроме того пути, который кто-то придумал в своем воображении.

Эмоциональный христианин просто побеждается в конфликте с сатаной. Когда он молится для того, чтобы атаковать врага, последний своим злым духом атакует его эмоции. Он заставит христианина почувствовать, что такое состязание болезненно и такая молитва безжизненна. Так как он становится страдающим, вялым, темным и сухим, то он сразу перестает сражаться. Эмоциональный христианин бессилен воевать с сатаной, потому что как только его чувство попадает под атаку сатаны, он убегает с поля боя. Если чьи-то эмоции не перенесли еще смерти, то он может обеспечить сатане возможность бить его во всякий час.

Всякий раз, когда он встает противиться врагу, то он терпит поражение от сатанинского прикосновения к его эмоциям. Может ли кто-то ожидать победы над сатаной, если он прежде не победит свою жизнь чувств?

Потому духовная война требует позиции полной смерти по отношению к чувствам и абсолютного доверия Богу. Только лишь личность с такой позицией может вынести и не искать помощников и человеческого одобрения в борьбе с врагом. Только этот калибр христиан может продвигаться вперед под любыми видами мучительных чувств. Он не заботится ни о своей жизни, ни о своей смерти, но только о водительстве Божием.

Он не предается ни собственным интересам, желаниям и намерениям. Он уже предоставил себя смерти и потому живет исключительно для Бога. Он не винит Его, ни не понимает Его превратно, потому что он рассматривает все Его пути как исполненные любовью. Это тот класс людей, которые могут встать в пролом. И хотя он может показаться оставленным Богом и забытым людьми, но он- на поле боя. Он -молитвенный воин.

Он победил сатану.

Покой.

После того, как верующий пережил хождение по вере, он может согласиться, что оно есть настоящая духовная жизнь. И тот, кто восшел на эту позицию, вступил в жизнь покоя. Огонь креста пожрал каждую его жадную цель. Он в конце концов усвоил урок: теперь он знает, что только Бог драгоценен. Все другое, даже если это желаемо естественно, несовместимо с самой высокой жизнью Бога. Теперь он радуется, бросая все. Если Господу нужно что-то удалить, он позволяет руке Божией совершить это. Воздыхания, скорбь, горечь, которые произрастали из его прежнего человека, сегодня полностью исчезли. Он понимает, что самая высокая жизнь та, которая ведется для Бога и покорна Его воле. И хотя он потерял все прежнее, он удовлетворен исполнением Божией цели. И хотя ему не оставлено ничего для наслаждения, он сокрушен перед провидением Божиим. Пока он угождает Богу, его ни мало не заботит то, что с ним случается. Он имеет совершенный покой: ничто внешнее не может больше стимулировать его.

Теперь дитя Божие живет волей, которая соединена с Господом. Его желание наполняется духовной силой и способно контролировать его эмоции. Он ходит постоянно, твердо, спокойно. Его прежнее дорога падений и восхождений исчезла. Но нам не должно придти к заключению, что затем он никогда больше снова не станет управляться своими эмоциями, потому что прежде, чем мы войдем в само небо такое безгрешное совершенство невозможно. И тем не менее, в сравнении с его прежним положением настоящее в самом деле может быть описано как покой, стабильный и стоящий твердо. Он не страдает больше от нескончаемых смущений, с которыми он сталкивался ранее, хотя порой он может быть смущен действием своих эмоций. Вот почему внимательная молитва продолжает оставаться незаменимой. Поэтому давайте добавим: не поймите неправильно, что сказанное означает, что с тех пор не осталось возможности ни радоваться, ни горевать. Пока наш орган эмоций не уничтожен (такого никогда не будет), наши чувства будут существовать. Мы все еще будем чувствовать боль, омрачение, сухость и страдание. Однако эти страдания могут проникать в нашего внешнего человека, оставляют нашего внутреннего незатронутым. Вследствие чистого разделения духа и души, внешне наша душа может быть возмущена и следовательно страдать, но внутренне наш дух остается спокойным и тихим будто ничего не случилось.

Взойдя на эту высоту, верующий отметит, что то, что он прежде имел, потеряно ради Господа, но сегодня обретено. Он достиг Бога и потому все, принадлежащее Богу принадлежит также ему. То, что Господь раньше удалил, теперь он имеет вновь в Нем. Смысл, по которому Господь в начале провел его через множество страданий находится в том, что его душевная жизнь привязывалась за всем, искала и просила слишком многого для себя, желая даже то, что находилось вне воли Божией. Такое независимое действие должно было быть обрезано Богом. Теперь же потеряв то, что есть его природная жизнь, христианин находится в положении наслаждения блаженством Божиим внутри. До этого он не был способен правильно соотносится с Божией радостью. После этого он благодарно принимает то, что даровано ему, потому что его нетерпение сохранить что-то для себя уже сошло на " нет"; он уже не умоляет неумеренно о том, чтобы ему что-то было дано.

Такое дитя Божие достигло чистой земли. Где есть здесь примесь нечистоты? Библия рассматривает нечистоту как нечто оскверненное. Пока кто-то достигнет этой беспримесной земли он не может иметь чистое хождение. Он живет для Бога и живет для себя; он любит Бога, но любит и себя: его стремление- к Богу, но одновременно он стремится к собственной славе, самоудовольствию, самоуспокоению. Такая жизнь порочна.

Он ходит верою, но ходит и по чувствам, он следует за духом, но также следует и за душою. Он не оставил в самом деле наибольшей части самому себе, но тем не менее той наименьшей, которую он оставил достаточно, чтобы сделать его нечистым. Только то, что беспримесно- чисто; всякая инородная примесь делает порочным.

Когда верующий пережил практическую обработку крестом, то он окончательно входит в чистую жизнь. Все есть Бог и все в Боге и Бог во всем. Для себя -ничего. Даже малейшее желание удовлетворения самого себя -распято. Самолюбие приговорено к смерти. Истинная цель существования становится единственной: исполнять волю Божию, пока Ему можно угождать, не важно сколько много; покоряться Ему становится единственным предметом в жизни; не важно при этом, что он чувствует; важно подчинение Богу.

Это- чистое хождение. И хотя Бог дает ему мир, покой и блаженство, он не наслаждается ими ради своего желания. Все он с этого времени рассматривает с Божией точки зрения. Его душевная жизнь завершилась и Господь даровал ему чистую и спокойную, истинную и духовную жизнь. Пока Бог разрушает его, Бог же и созидает его. То, что душевно было разрушено; то, что духовно было утверждено.