Предание ольхонских бурят

Самым известным и, вероятно, наиболее почитаемым святым местом на оз. Байкал была пещера в мысе Скала-шамана в средней части острова Ольхон. «К ней приурочивается какой-то особенно суеверный ужас всех прибайкальских бурят, и существует интересные предания, несколько объясняющие это исключительное к ней отношение», - писал в 1903 году А.М. Станиловский.

Среди русских и бурят существует целая серия преданий о связи скалы шамана с некоей белой женщиной, указывающей в непогоду дорогу рыбакам, однако все они являются позднейшей традицией осмысливания забытого культа.

О белых шаманских мистериях, проводившихся в пещере, наглядно свидетельствует некоторые археологические данные. Если учесть, что ламы, устраивая здесь буддийскую молельню, выбросили из пещеры всю шаманскую утварь и даже землю с культурным слоем, о поистине уникальной следует считать находку небольшой пластинки из шиферного сланца с вырезанным на ней изображением женщины-шаманки, аналогии которой имеются в петроглифах Саган-Забы, Ая и по западному берегу Байкала. Много бытует на Ольхоне рассказов и о «всесильном» шамане, который обычно камлял на мысе Бурхан.

Известная там сквозная пещера, невидимая с материковой части острова, была запретным местом, подходить к местожительству «хозяина Ольхона», то практически мало кто знал о сквозном характере пещеры. Шаман, камлавший на мысе, демонстрировал собравшимся свое умение проходить насквозь священную скалу.

С островом Ольхоном и пещерой на мысе Бурхан связана деятельность последнего Ангинского шамана Тухурена, который до конца 20-х годов, камлял на горе Пунцук, обращался к ольхонским божествам наряду с Байкалом, истокам Ангары, Иркута и других особо почитаемых географических святынь бурятского народа. Свое шаманское умение Тухурен получил, будто бы, во время учебы на Ольхоне при каком-то «главном шамане».

С пещерой на о. Ольхон связаны некоторые обрядовые действия, видимо, местного происхождения, и связаны они запретом тревожить покой грозного владыки. Тайлаганы хозяину Ольхона, и совершавшиеся, очевидно, не только в конце прошлого века, но и в более ранее время, виденные Г.И. Георги и другими исследователями, свидетельствуют о том, что «Хурай хозяину о. Ольхона Хан-хото-бабай совершают также на 5 шкурах, но употребляются также тарасун и кроме того три подобия орла из березовой коры с жестяными ногами и клювом, к крыльям приклеивают для большего сходства орлиные перья. Совершив жертвоприношение тарасуном, выходят на открытый воздух, к 8 березам и 1 сосне прикрепляют шкуры, шундалга, датха, тармур и фигуры птиц. После молитвы едят приготовленную пищу, пьют вино и уходят домой. Обряд совершается три раза. Жертву хозяину о. Ольхон приносят и домашними животными, как и Сатинским богам; сначала жертвуют матери его барана, потом двух баранов закалывают в честь Шобу-нойона, жена его Шонхоши-хатун, т.е. в честь орла, - сына хозяина о. Ольхона, или приносят жертву птицами: рябчиком и тетеркой, потому что эти птицы служат пищей орлу, когда он поднимается к западным небесам; самому богу о. Ольхона в жертву приносят кобылу и барана.

Много легенд и преданий хранится в народе о горе Жиме в местности Ижимей, что на восточной части Ольхона. Здесь она высоко возносится над Байкалом, это

самая высокая точка острова. Название местности Ижимей происходит от слова «Эжин – хозяин, горный владыка». Древние шаманские мифы повествуют о божестве грома Угутэ - нойоне, сыне неба, пожелавшем обосноваться здесь по соседству со знаменитым ольхонским шаманом Нагребо и его жены Загре-хатан. Но затем он, поменявшись жилищами, стал жить в пещере Бурхан, а шаманской чете уступил дворец на Ижимее.

Еще в 50-х годах нашего столетия исследователь и известный ольхонский краевед Н.М. Ревякин со своими учениками обнаружил горы «шаманский храм» в виде балагана, крытого лиственничной корой, и небольшой деревянной избушки. Внутри имелся столик-алтарь, изгрызенный зайцами, поскольку он оказался пропитанным от частого возлияния тарасуном. Что характерно, отмечает краевед, избушка-храм была построена не из запрещенного к рубке ельника, а сосны, растущей вне пределов реликтового бора. По всей вероятности, бревна на себе таскали сами старики-шаманы, из-за запрета подниматься на священную гору простым людям.

Заключение

Материалы, приведенные в настоящей работе, свидетельствуют о том, что ольхонские бурят, с одной стороны, сохраняют традиционные черты, характерные для всего этноса, и на протяжении XIX-XX вв., наравне со всем народом прошли определенный исторический путь, с другой – это специфическая этнотерриториальная группа народа, особенности которой только расширяют общее представление об этносе в целом, так как ее локальные черты, являясь совершено уникальными для номадов, не носили негативного характера для традиционного уклада, характерного для традиционного уклада, характерного для бурят XIX- начала XX вв. Адаптивные функции культуры позволили ольхонским бурятам, так же как и другим народам Байкальского региона, эффективно использовать природные богатства среды обитания, все ресурсы «кормящего» ландшафта, включая степь, тайгу, водный бассейн.

XIX в., был важнейшим этапом в истории бурятского народа, периодом глубоких и сложных процессов в демографическом, этносоциальном и этнокультурном развитии этноса, заложенных в XVII-XVIII вв., и ускоренных дальнейшим непосредственным взаимодействием с русской культурой, а также определенных государственной политикой Российской империи.

В XX в., во многом благодаря политике советской власти, буряты преодолели социальную изоляцию, пройден огромный путь, приведшей к всеобщей образованности, формированию национальной интеллигенции и национальной культуры, являющейся частью современной мировой цивилизации. В то же время сохраняется устойчивое развитие и этническое своеобразие, сопровождаемое рядом сложных социальных проблем, в числе которых и вопросы консолидации народа и возрождения национального языка и культуры. К настоящему времени произошло безболезненное вытеснение многих жизнеобеспечивающих форм традиционной культуры, которые замещены в соответствии с требованием времени аналогами современного уровня. По мере роста возрожденческих тенденций, усиливающихся

в России к концу XX в., и направленных на сохранение этноса и его «лица», последовательно повышается статус традиционной духовной культуры и тех элементов материальной, которые необходимы для реализации первой (народный костюм, шаманские и буддийские атрибуты и многое друг

Литература

I. Материалы архивов

1. Ольхонский районный государственный архив. Ф.1.оп.1- л.д.12

2. Архив фотографий ДКЦ МУК ЦДБ.

II. Исследования

3. Алагуева В.Золотая книга о Бурятах. - Улан-Удэ.2006

4. Балдаев С.П. Культ писаниц у западных бурят. // Зап. БМНИИК.- Улан-Удэ. вып. 22. 1956

5. Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства. – М.: - Наука, 1991

6. Дашибалов Б.Б. Археологические памятники курыкан и хори. – Улан-Удэ. 1995

7. Иметхенов А.Б., Долхонова Э.З., Елбаскина П.Н. Ольхон – край родной.- Улан – Удэ: Изд-во Бур. Госуниверситета.1997.

8. Конопацкий А.К. Древние культуры Байкала. - Новосибирск. Наука, 1982

9. Левин Н.П. Рыболовство на Ольхоне.- ВСОРГО. Т.28№, 1898

10. Михайлов Т.М. Основные Этапы эволюции шаманизма. Улан-Удэ.1983

11. Потанин Г.Н. Очерки Северо – западной Монголии. Спб., вып. 4.1883

12. Петри Б.Э. Старая вера бурятского народа. Иркутск. 1926

13. Степанцов М. Мир Байкала: Информац.-худож.изд-ие. Иркутск.2005

14. Хангалов М.Н. О бурятах населяющих Иркутскую губернию // Соб. соч. – Улан- Удэ. Т.1. 1958