Методы, процедура и объект исследования

Методический инструментарий:

1. Семантический дифференциал, включающий мас­кулинные, фемининные, нейтральные (одинаково желательные для мужчин и для женщин) и оце­ночные (характеристики возраста, интеллектуаль­ных способностей, соответствия времени и т. д) характеристики, разработанный в соответствии с методикой на измерение уровней маскулинности и фемининности.

2. Методика ранжирования причесок по критерию привлекательности — непривлекательности.

3. Шкала сексизма. Она включает 5 уровней стерео-типизадии женских социальных ролей: 1 — жен­щина как сексуальный объект, 2 — женщина как мать и домохозяйка, 3 — работающая женщина с семьей и домом на первом месте, 4 — женщина как профессионал, компетентный наравне с муж­чиной, 5 — женщина как ценность в межличнос­тном духовном общении.

4. Список женских социх'^ных ролей, соответствую­щих 2, 3, 4 уровням шкалы сексизма. Женские со­циальные роли распределились по шкале секзизма следующим образом. 2-й уровень: домохозяйка, простолюдинка, восточная. 3-й уровень: студент­ка, преподавательница, 4-й уровень: женщина-по­литик, начальница, западная. В дальнейшем пла­нируется расширить список ролей, введя роли первого уровня шкалы сексизма, например, фото­модель, танцовщица варьете, девушка на одну ночь. Предполагается также дополнить список ролей второго уровня (например, уборщица, ня­нечка, мать 3 детей), третьего уровня (учитель­ница, медсестра, инженер) и четвертого уровня (бизнес-леди, управляющая банком). Намечается ввести роли пятого уровня шкалы сексизма, на­пример, известная балерина, художница, любимая женщина...

5. Набор изображений 22 причесок.

Математическая обработка данных включала вычис-I ление оценки вероятности приписывания i-й характе­ристики фемининности — маскулинности для j-й при-| чески по группе из N испытуемых:

Р, * = (N - п)-> 2Дц, Рч» = (N - п)- 1ч

Для построения психосемантического поля феми­нинных — маскулинных женских причесок отбирались характеристики с Р1 > 0, 75. Результаты психосеманти­ческого анализа причесок и их соответствие определен­ным социальным ролям определялись двумя способами: 1) вычисление оценки вероятности для каждого соот­ветствия «прическа — социальная роль» по группе из N испытуемых:

Р = м-1

где С, — факт выбора 1-м испытуемым соответствия к-й социальной роли и j-й прически. Таким образом была по­лучена матрица соответствий «социальная роль — причес­ка». Прически с Р)к^0, 5 считаются адекватными данной социальной роли; с Р к=0 — неадекватными; с0< Рк< 0, 1 — нежелательными для данной социальной роли. Степень «привлекательности — непривлекательнос­ти» прически определялась на основе вычисления сред­него показателя рангов, присваиваемых всеми испыту­емыми этой прическе:

R = N" 1 2г,,

где г, — ранг j-й прически, присвоенный 1-м испытуемым. Участники исследования: 26 женщин и 24 мужчины в воз­расте от 18 до 45 лет.

Результаты исследования

1. По критерию привлекательности (п) все причес­ки были разделены на привлекательные (№ 18, 15, 4, 3, 8, 1, 7), отвергаемые (о) (№ 16, 11, 19, 20, 14, 13, 17) и нейтральные (н) (№2, 5, 6, 9, 10, 12, 21, 22).

2. По наличию и сочетанию маскулинных, феминин­ных и нейтральных характеристик все прически разде­лились на 4 группы: маскулинные, фемининные, андро-гинные и недифференцированные.

К группе фемининных относятся прически № 7 (п.), 8 (п.), 12 (н.), 15 (п.), 16 (о.), 20 (о.), (см. рис. 5).

К группе маскулинных относятся прически № 2 (н.), 3 (п.), 4 (п.), 14 (о.), 22 (н.). (см. рис. 6).

Прикладные исследования экспрессии человека

К группе андрогинных относятся прически № 1 (п.), 6 (н.), 9 (н.), 18 (п.), 21 (н.). (см. рис. 7).

К группе недифференцированных относятся причес­ки № 5 (н), 10 (н.), 11 (о.), 13 (о.), 17 (о.), 19 (о.), (см. рис. 8).

Прическа № 7

Прическа № 15 Прическа № 16 Прическа № 20

Рис 5 Фемининная группа женских причесок

К фемининной группе были отнесены прически, оце­ненные респондентами как привлекательные — 7, 8, 15; нейтральные 12; отвергаемые — 16, 20. Следует отме­тить, что содержание психосемантического поля при­чески № 20 позволяет отнести ее к негативному полю­су фемининности. Данное психосемантическое поле включает такие характеристики, как: моральный (0, 89), старый (0, 83), старомодный (0, 78), альтруист (0, 75). Негативные оценочные характеристики возраста (ста­рый), указание на время (старомодный) в сочетании с фемининной характеристикой позитивного отношения к другим (альтруист) и при отсутствии фемининных

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

характеристик чувственной сферы, а также наряду с оценкой данной прически как непривлекательной со­здают образ «старой девы». В обыденном сознании этот образ ассоциируется с негативным стереотипом жен­щины с несостоявшейся личной жизнью Прически № 7, 8, 12, 15 относятся к позитивному полюсу феми­нинности, так как их психосемантические поля вклю­чают только позитивные фемининные, нейтральные и оценочные характеристики (см. там же).

Для фемининной группы причесок свойственны пси­хосемантические характеристики, относящиеся к эмо­циональному уровню фемининности (чувственный (0, 93), жизнерадостный (0, 92), мягкосердечный (0, 8),), ха­рактеристики, отражающие степень позитивности вза­имодействия с другими; (веселый (0, 8), дружелюбный (0, 79)); оценочные характеристики (приятный (0, 8), молодой (0, 9), сексуальный (0, 87)).

Прически фемининной группы следующим образом соотносятся с женскими социальными ролями и шка­лой сексизма. Прическа № 7 соотносится с ролью сту­дентки, прически № 8, 20 — с ролью преподаватель­ницы, прическа № 15 — с ролями студентки и «новой русской», прическа № 16 — с ролью простолюдинки. Очевидно, что прически фемининной группы соотно­сятся с ролями, относящимися ко второму и третьему уровням шкалы сексизма. Роли начальницы и женщи­ны-политика не связываются на уровне обыденного сознания как с привлекательной фемининной причес­кой (№ 15), так и с непривлекательной (№ 16)

Таким образом, можно сделать вывод о том, что вне­шний облик женщины (в данном случае — прическа) фемининного типа соответствует в представлениях рес­пондентов социальным ролям, относящимся к первым трем уровням шкалы сексизма Эти тендерные роли включают традиционные функции женщины в обще­стве и соответствуют так называемым женским про­фессиям.

Прикладные исследования экспрессии человека

Прическа № 3

Прическа № 2

Прическа № 14 Прическа № 22

Рис 6 Маскулинная группа женских причесок

К маскулинной группе были отнесены прически № 3, 4, оцениваемые как привлекательные, № 2, 22, оцени­ваемые как нейтральные, и прическа № 14, оценивае­мая как непривлекательная. Прическа № 14 представ­ляет негативный полюс маскулинности, о чем свидетельствует содержание ее психосемантического поля. В него включены характеристики сильный (0, 93), несексуальный (0, 85), старомодный (0, 81), умный (0, 8), честный (0, 8), смелый (0, 75). Негативное отношение связано с негативными оценочными характеристиками сексуальности (несексуальный) и соответствия времени (старомодный).

Значимыми для маскулинной группы женских при­чесок являются такие характеристики, как: смелый (0, 8) и сильный (0, 86), честный (0, 87), оценочные характери­стики интеллектуальных способностей — умный (0, 89) и возраста — молодой (0, 85).

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

Взаимосвязь маскулинной группы причесок и жен­ских социальных ролей выглядит следующим образом. Прическа № 3 соответствует роли женщины-политика, прическа № 22 — роли преподавательницы.

Таким образом, оказывается, что маскулинный вне­шний облик женщины соответствует тендерным ролям, располагающимся на третьем и четвертом уровнях шкалы сексизма.

К прическам андрогинного типа относятся привле­кательные прически № 1, 18 и нейтральные прически № 6, 9, 21. Следует отметить тот факт, что психосеман­тические поля андрогинной группы причесок не вклю­чают негативных характеристик. Значимыми для дан­ной группы являются следующие: фемининные характеристики — чувственный (0, 9), жизнерадостный (0, 8); маскулинная характеристики — самоуверенный (0, 83); нейтральные характеристики — честный (0, 91),

Прическа № 18 Прическа № 21

Рис 7 Андрогинная группа женских причесок

Прикладные исследования

экспрессии человека

дружелюбный (0, 9), счастливый (0, 87), веселый (0, 85), а также оценочные характеристики времени и возраста — молодой (0, 93), современный (0, 89), интеллектуальных способностей умный (0, 81) и внешности — приятный (0, 85). Психосемантические поля причесок андрогинной группы включают маскулинные и фемининные харак­теристики в различных соотношениях. Так, в психосе­мантическом поле прически № 6 преобладают в коли­чественном плане маскулинные характеристики [сильный (0, 89), активный (0, 89), самоуверенный (0, 78), мужественный (0, 75)) по сравнению с фемининными (жизнерадостный (0, 82) и отзывчивый (0, 76)). Психосе­мантические поля причесок № 18 и 21 содержат боль­ше фемининных, нежели маскулинных, характеристик. В психосемантическом поле прически № 18 содержит­ся одна маскулинная характеристика (самоуверенный (0, 88)) и следующие фемининные характеристики: мяг­косердечный (1, 0), чувственный (1, 0), жизнерадостный (0, 78), чистый (0, 76), наивный (0, 76). В психосемантичес­ком поле прически № 21 также одна маскулинная ха­рактеристика (независимый (0, 89)) и фемининные ха­рактеристики: чувственный (0, 82), жизнерадостный (0, 8, отзывчивый (0, 76). Психосемантические поля при­чесок №1, 9 содержат маскулинные и фемининные ха­рактеристики в равном количестве.

Соотношение маскулинных и фемининных характе­ристик в структуре психосемантических полей приче­сок андрогинной группы объясняет их связь в обыден­ном сознании с определенными социальными ролями и шкалой сексизма. Так, прическа № 6 (с большим удельным весом маскулинных характеристик) соответ­ствует роли женщины-политика и четвертому уровню шкалы сексизма. Прически № 9, 18 (содержащие боль­ше фемининных, чем маскулинных, характеристик) и прическа № 21 (имеет равное количество фемининных и маскулинных черт) соответствуют такой роли, как студентка, и третьему уровню шкалы сексизма. При­ческа № 1 (равное количество фемининных и маскулин-

Прикладные исследования экспрессии человека

и соответствия времени — старомодный (0, 76) Психо­семантическое поле прически № 10 содержит нейтраль­ные характеристики — дружелюбный (0, 79), унылый (0, 78) и позитивные оценочные характеристики — при­ятный (0, 86), умный (1, 0), молодой (0, 88), современный (0, 81) Психосемантические поля отвергаемых причесок данной группы выглядят следующим образом. Причес­ка № 11 включает нейтральные характеристики нега­тивного отношения к жизни унылый (0, 95), несчастный (0, 82) и к другим — замкнутый (0, 83) и негативную оце­ночную характеристику несексуальный (0, 81). Причес­ка № 19 имеет негативные оценочные характеристики — типичный (0, 75) и неприятный (0, 75). Прическа № 13 состоит из негативной нейтральной характеристики — скучный (0, 75). Прическа № 17 актуализирует позитив­ную оценочную характеристику интеллектуальных спо­собностей — умный (0, 75). Соотношение группы «не­дифференцированных» причесок с социальными ролями и шкалой сексизма выглядит следующим обра­зом Прическе № 5 соответствует роль домохозяйки, прическе № 13 — роль простолюдинки.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что вне­шний облик женщин, который трудно дифференциро­вать в рамках шкал «фемининность», «маскулинность», является адекватным социальным ролям второго уров­ня шкалы сексизма (например, домохозяйка, простолю­динка)

В результате проведенного исследования феминин-ности — маскулинности внешнего облика женщины на основе изучения прихосемантики образов прически были выделены четыре типа внешнего облика феми­нинный, маскулинный, андрогинный и «недифферен­цированный»

Во-первых, в структуру внешнего Я женщины феми­нинного типа входят следующие прически из полу­длинных волнистых (№7, 8) или прямых (№ 12), из длинных распущенных (№ 15, 16) или небрежно подо­бранных (№ 20) волос Женщинам с фемининным ти-

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

пом внешности приписываются социальные роли, со­ответствующие второму (простолюдинка) и третьему (студентка, преподавательница) уровням шкалы сек-сизма. Портрет женщины, имеющей фемининный вне­шний облик, включает следующие характеристики: чувственный, жизнерадостный, мягкосердечный, весе­лый, дружелюбный, молодой, сексуальный и приятный.

Во-вторых, маскулинный внешний облик женщины представлен прическами в форме короткой стрижки (№ 2, 3, 4), в форме гладко зачесанных назад волос (№ 22) и в форме гладко уложенного каре с мужской челкой (№ 14). Женщинам с маскулинным типом внешности свойственны социальные роли третьего (преподаватель­ница) и четвертого {женщина-политик) уровней шкалы сексизма. Портрет женщины с внешним обликом мас­кулинного типа включает следующие характеристики: сильный, смелый, честный, молодой, умный.

В-третьих, андрогинный внешний облик женщины представлен различными прическами: короткими стриж­ками (№ 1, 6 — удельный вес маскулинных характерис­тик достаточно высок) и прическами из длинных или полудлинных волос «а-ля художественный беспорядок» (№ 9, 18, 21). Женщинам с андрогинным внешним обли­ком соответствуют социальные роли третьего (студен­тка,) и четвертого (западная, женщина-политик) уров­ней шкалы сексизма. Психологический портрет женщины с андрогинным внешним обликом включа­ет следующие характеристики: самоуверенный, чув­ствительный, жизнерадостный, веселый, счастливый, честный, дружелюбный, молодой, современный, умный, приятный.

В-четвертых, для внешнего облика женщин, отнесен­ного нами к «недифференцированному» типу, являют­ся характерными прически из полуддинных или длин­ных волос, без четкой формы и укладки. Женщинам, имеющим «недифференцированный» внешний облик, соответствуют социальные роли второго уровня шкалы сексизма (простолюдинка, домохозяйка), т. е. роли, свя-

Прикладные исследования

экспрессии человека

занные с домашней работой и воспитанием детей. Пси­хологический портрет женщины с внешним обликом «недифференцированного» типа не включает ни мас­кулинных, ни фемининных характеристик, содержит в статистически незначимом количестве нейтральные и оценочные характеристики негативного полюса.

Таким образом фемининность — маскулинность внешнего облика женщины представлена в структуре обыденного сознания в качестве комплекса деталей ее внешности, характеристик тендерной социальной роли и соответствующих им характеристик личности как субъекта общения (отношение к другому и к себе, атт-рактивность — привлекательность, форма взаимодей­ствия, степень эмпатичности). Остальные характерис­тики не имеют четкого статуса в качестве фемининных — маскулинных черт. Эти данные еще раз подтверж­дают вывод о том, что фемининность — маскулинность личности определяется прежде всего в пространстве различных характеристик общения.

Литература

1. Абульханова-Славская Н. А. Личностный аспект про­блемы общения // Проблемы общения в психологии. М., 1980.

2. Авербух Д. Душа и внешность. Харьков, 1901.

3. Акишина А- А,. Кано X., Акишина Т. Е. Мимика и жес­ты в русской речи. М., 1991.

4. Аленикова С. И. О жесте// Человек. 1991. № 3.

5. Амяга Н. В. Самораскрытие и самопредъявление лич­ности в общении // Личность, общение, групповые процессы. М. 1991.

6. Ананьев Б. Г. Избранные психологические труды: В 2 т., 1980.

7. Андреева Г. М. Социальная психология. М., 1996.

8. Андреева Г. М. Психология социального познания. М., 1997.

9. Андрианов М. С. Анализ процесса невербальной ком­муникации как паралингвистики// Психологический журнал. 1995. № 3.

10. Антонюк Е. В. Становление ролевой структуры моло­дой семьи и ее восприятие супругами // Вестник МГУ. 1993. № 4.

11. Анцыферова Л. И. Проблема психотонической актив­ности и научное наследие Анри Валона // Психол. журн. 1981. № 1.

12. Анцыферова Л. И. Психологические закономерности развития личности взрослого человека и проблемы не­прерывного образования// Психологический журнал. — 1980. Т. 1. №2.

13. Атманских А С. Проблема интерпретации в историчес­ком познании, философско-методологический аспект / Автореф. дис. канд. наук М, 1983.

Литература

14. Бабушкин В. У. Об антропологической модели понима­ния // Вопросы философии. 1986. № 9. С. 57—59.

15. Байбурин А. К., Топорков А. Л. У истоков этикета. М., 1992.

16. Бальзак О. Теория походки. М. 1996.

17. Барабанщиков В. А., Малкова Т. Н. Зависимость точ­ности идентификации экспрессии лица от локализации мимических проявлений// Вопросы психологии. 1988.

№5.

18. Бахтин М. М. Проблема текста // Вопросы литерату­ры. 1976. № 10.

19. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

20. Бгажнаков Б. X. Очерки этнографии общения адыгов. — 1983.

21. Бгажнаков Б. X. Психология и техника коммуникатив­ного поведения адыгов // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М: 1982.

22. Бехтерев В. М. Объективная психология. М. 1991.

23. Блонский П. ГГ. Избранные психологические произве­дения. М., 1964.

24. Бобнева М. И. Специфика социально-психологических свойств и способностей личности // Социальная пси­хология личности. М., 1979.

25. Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека чело­веком. М. 1982. С. 16—32.

26. Бодалев А. А. Личность и общение. М.г 1983.

27. Бодалев А. А. О взаимосвязи общения и отношения // Вопросы психологии. 1982. № 2.

28. Бойко В. В. Энергия эмоций в общении: взгляд на себя и на других. М., 1996.

29. Брудный А. А. Понимание как компонент психологии чтения // Проблемы социологии и психологии чтения. М., 1975.

30. Бухановский А. О., Андреев А. С. Структурно-динами­ческая иерархия пола человека. — Ростов н/Д, 1993.

31. Введенский И. В., Лабунская В. А. Семиотический под­ход к анализу изображений человека // Вопросы пси-

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

хологии познания людьми друг друга и общение. Крас­нодар, 1978. Вып. 2.

32. Волконский С. Выразительный человек. СПб., 1913.

33. Волконский С. Человек на сцене. СПб., 1912.

34. Вудвортс Р. Выражение эмоций// Экспериментальная психология. М., 1950.

35. Вулис А- 3. Литературные зеркала. М., 1991.

36. Выготский Л. С. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1982

37. Габриэлян Н. М. Пол. Культура. Религия // Ж. ОНС, 1996. № 6.

38. Галичев А. И. Кинесический и проксемический компо­ненты речевого общения / Автореф. дис. канд. наук. М., 1987.

39. Гозман Л. Я. Психология эмоциональных отношений. М, 1987.

40. Горбачевич К. С, Хабло Е. П. Словарь эпитетов русско­го литературного языка. Л., 1979.

41. Горелов Н. И. Невербальные коммуникации. М., 1980.

42. Гранская Ю. В. Распознавание эмоций по выражению лица. / Автореф. дис. канд. наук. С.-Петербург, 1998.

43. Гусев С. С, Тульчинский Г. Л. Проблема понимания в философии. М., 1985.

44. Данкел С. Позы спящего. Ночной язык тела. Нижний Новгород, 1994.

45. Дарвин Ч. Выражение эмоций у человека и животных. М., 1953.

46. Доли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1995.

47. Доказательство и понимание. Киев. 1986.

48. Достоевский Ф. М. Собр. соч.: В 30 т. Т. 13. М., 1975.

49. Дридзе Т. М. Интерпретационные характеристики и классификация текстов (с учетом специфики интерпре­тационных сдвигов) // Смысловое восприятие речево­го сообщения. М., 1976.

50. Знаков В. В. Понимание в познании и общении. М.,

1994.

Литература

51. Знаков В. В. Психология понимания в познании и об­щении /Автореф. дис. д-ра. наук. М. 1995.

52. Егорова А. И. Элементы полового символизма в тради­ционной культуре якутов // Этнографическое обозре­ние. 1996. № 4.

53. Есин С. Имитатор // Новый мир. 1985. № 2.

54. Зинченко В. П. Проблемы психологии развития//Во-просы психологии. 1991. № 5.

55. Изард К. Эмоции человека. М., 1980.

56. Иллюстрированная энциклопедия моды. Прага, 1987.

57. Ильин И. А. О связанности людей в добре и зле//Пси-хологический журнал. 1993. Т. 14. № 2.

58. Ильченко Л. В. Развитие психологического пола ребен­ка-дошкольника (4—7 лет) / Дис. канд. психол. наук. Ростов н/Д, 1995.

59. Каган В. Е. Семейные и полоролевые установки у под­ростков /Вопросы психологии. 1987. №2.

60. Каган В. Е. Стереотипы мужественности — женствен­ности и образ Я у подростков / Вопросы психологии. 1989. № 3.

61. Кахиани С. Н., Кахиани 3. Н„ Кахиани Д. 3. Экспрес­сивность эмоций человека. Тбилиси, 1985.

62. Квасовец С. В. Опыт изучения эмоциональных состоя­ний // Проблемы нейропсихологии. М, 1977.

63. Китаев-Смык Л. А. Психология стресса. М, 1983.

64. Кириленко Г. Л. Проблемы исследования жеста в зару­бежной психологии // Психологический журнал. 1987. №4.

65. Классовский В. И. Теория и мимика страстей. С-Петер-бург, 1849.

66. Книга о живописи мастера Леонардо да Винчи. Живо­писца и скульптора Флорентийского. Ч. 3. М. 1934.

67. Ковалев Г. А. Некоторые аспекты исследования невер­бальной коммуникации человека//Вопросы психоло­гии общения и познания людьми друг друга. Красно­дар, 1978. Вып. 2.

508 Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

68. Коломинский Я. Л. Психология взаимоотношений в малых группах. Минск, 1976.

69. Коломинский Я. Л., Мелтсас М. X. Ролевая дифферен­циация пола у дошкольников / Вопросы психологии. 1985. № 3.

70. Колпинский Ю. Образ человека в искусстве. Древняя Греция. Ленинград, 1939.

71. Колшанский Г. В. Паралингвистика. М, 1974.

72. Кон И. С. Введение в сексологию. М., 1989.

73. Кондратьева С. В. Межличностное понимание и его роль в общении / Автореф. дис. д-ра психол. наук. Л., 1976.

74. Кондратьева С. В. Понимание учителем личности уча­щегося// Вопросы психологии. 1980. № 5.

75. Корнилов Ю. К. Психологические проблемы понима­ния. Ярославль, 1979.

76. Королева Э. А. Танец, его происхождение и методы исследования (по работам зарубежных ученых XX века) // Советская этнография. 1975. № 5.

77. Корсунский Е. А. «Игра в портреты» как средство ди­агностики и развития психологической проницательно­сти школьников и учителей // Вопросы психологии. 1985. № 3.

78. Кравченко Е. И. Мужчина и женщина: взгляд сквозь рекламу (социологические мозаики Эрвина Гоффмана) // Социологические исследования. 1993. № 2.

79. Краусс Р. Познание и общение: социально-психологи­ческий подход//Психологический журнал. 1986. № 5.

80. Кривцун О. А. Эволюция художественных форм: Куль­турологический анализ. М., 1992.

81. Кроник А., Кроник Е. В главных ролях: Вы, мы, он, ты, я: Психология значимых отношений. М., 1989.

82. Крымов С. Б. Характеристика понимания // Логичес­кий анализ естественного языка: Логика и методология науки. Вильнюс. 1982.

83. Кузнецов О. Н., Лебедев А. В., Лебедев В. И., Лукичев

И. А. Социально-перцептивный интуитивный тест и его применение // Психологический журнал. 1986. № 1.

Литература

84. Кузнецова В. А. Кинофизиогномика (Типажно-пласти­ческий образ актера на экране). Л., 1978.

85. Кузнецова Е. В. Теоретико-методические основы под­готовки личности к невербальным коммуникациям // Эмоциональные и познавательные характеристики об­щения. Ростов н/Д, 1990.

86. Кузнецова Е. В. Показатели развития личности как субъекта невербальных коммуникаций // Эмоциональ­ные и познавательные характеристики общения. Рос­тов н/Д, 1990.

87. Кузнецова Е. В. Развитие межличностных невербаль­ных коммуникаций средствами социально-психологи­ческого тренинга // Автореф. дис. канд. психол. наук. М, 1989.

88. Куницина В. Н. Стиль общения и его формирование. Л., 1985.

89. Куницина В. Н. Нарушения, барьеры, трудности меж­личностного неформального общения//Актуальные проблемы психологической теории и практики. С.-Пе­тербург, 1995.

90. Куприянов В. В., Стовичек Г. В. Лицо человека: анато­мия, мимика. М., 1988.

91. Куракина С. Н. Феномен танца (социально-философс­кий и культурологический анализ) // Автореф. дис. канд. философ, наук. Ростов н/Д, 1994.

92. Курек Н. С. О взаимосвязи эмоциональной экспрессии и потребления психоактивных веществ в диадах «мать — дочь»// Психологический журнал. 1996. № 1.

93. Курек Н. С. Эмоциональное общение матери и дочери как фактор формирования аддиктивного поведения в подростковом возрасте // Вопросы психологии. 1997. №2.

94. Лабунская В. А. Факторы успешности опознания эмо­циональных состояний по выражению лица / Психоло­гия межличностного познания. М., 1981.

95. Лабунская В. А. О развитии способности к психологи­ческой интерпретации невербального поведения // Вопросы психологии. 1987. № 3.

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

96. Лабунская В. А. Введение в психологию невербально­го поведения. Ростов н/Д, 1994.

97. Лабунская В. А. Интерпретация и коррекция невер­бального поведения в общении // Эмоциональные и познавательные характеристики общения. Ростов н/Д, 1990.

98. Лабунская В. А. Невербальное поведение. Социально-перцептивный подход. Ростов н/Д, 1986.

99. Лабунская В. А. О структуре социально-перцептивных способностей личности// Вопросы психологии меж-личностного познания и общения. Краснодар, 1983.

100. Лабунская В. А. От проблемы затрудненного общения к постановке проблемы «субъект затрудненного обще­ния» // Психологический вестник. Ростовский государ­ственный университет. Вып. 2. Ч. 1. 1997.

101. Лабунская В. А. Проблема обучения кодированию- ин­терпретации невербального поведения // Психологи­ческий журнал. 1997. Т. 18. № 5.

102. Ладыгина-Коте Н. Н. Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, привычках и выразительных движениях. М., 1935.

103. Лазурский А. Ф. Классификация личностей. Петроград, 1922.

104. Ларошфуко. Мемуары. Максимы. Л., 1971.

105. Лекторский В. А Междисциплинарный и философский подход к проблеме понимания// Вопросы философии. 1986. № 7.

106. Леонтьев А. А Психология общения. Тарту, 1974.

107. Лившиц П., Темкин А. Сценический грим и парик. М., 1953.

108. Литературное наследство. М. 1969. Т. 73.

109. Лоуен А. Язык тела. С.-Петербург, 1997.

110. Луговая Е. К. О невербальной форме общения в куль­туре. Танец как язык и миф // Вестник МГУ. 1991. Серия 6. № 3.

111. Лурия А Р. Язык и сознание. М., 1979.

Литература

112. Манеров В. X. Психодиагностика личности по голосу и речи. С -Петербург, 1997.

113. Манеров В. X. Экспериментально-теоретические осно­вы социальной идентификации и интерпретации гово­рящего / Автореф. дис. д-ра наук. С.-Петербург, 1993.

114. Мартинес Э. Л. Внесловесный язык // Культуры. 1986. № 2. С. 12— 26.

115. Маслов А. А. Образы маскулинности—фемининности и супружеских отношений в традиционном Китае// Этнические стереотипы женского и мужского поведе­ния. М., 1985.

116. Межличностное восприятие в группе. М., 1981.

117. Мелибруда Я. Я — Ты — Мы. — М., 1986.

118. Менджерицкая Ю. А. Особенности эмпатии субъектов затрудненного и незатрудненного общения в ситуаци­ях затрудненного взаимодействия// Автореф. дис. канд. наук. Ростов н/Д, 1998.

119. Менджерицкая Ю. А. Феномен подтверждения — не­подтверждения и развития личности/ Психологический вестник. Ростовский госуниверситет. 1996. Вып. 1. Ч. 2.

120. Миккин X. Невербальные коммуникации в диадах (по материалам экспериментальных исследований за рубе­жом) //Труды по психологии. 1974. Вып. 335. № 3.

121. Миккин X. Кинезика и язык//Труды по психологии. Тарту, 1976. Вып. 395.

122. Мироненко В. В. История и состояние проблемы пси­хологии выразительных движений // Вопросы психо­логии. 1975. № 3.

123. Мухамедрахимов Р. Ж. Формы взаимодействия мате­ри и младенца // Вопросы психологии. 1994. № 6.

124. Мясищев В. Н. Психология отношений. М., 1995.

125. Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М., 1982.

126. Национально-культурная специфика речевого поведе­ния. М., 1977.

127 Найсер У. Познание и реальность. М., 1981. 128. Николаева Т. М. Жест и мимика. М., 1972.

Методика «Свободной

семантической оценки

невербального поведения»

В основу разработки методики положены следующие теоретические положения: 1) о различных индикатив­ных и функциональных возможностях невербального поведения и невербальной интеракции; 2) о невербаль­ном поведении как личностном образовании, сви­детельствующем о действиях, состояниях, интеллекту­ально-волевых процессах, качествах личности, ее отношениях, формах взаимодействия с другими людь­ми, статусе, социальной роли: 3) о невербальном пове­дении как полисемантическом явлении, интерпретация которого должна не только отражать социально-фикси­рованные формы значений, но и включать их индиви­дуальные варианты; 4) о наличии в структуре интерпре­тации невербального поведения как когнитивных (содержательных), так и эмоционально-оценочных суж­дений; 5) о различных способах интерпретации, отра­жающих взаимодействия невербального поведения и общения; 6) о «вербальном значении» как константном психологическом образовании, которое выражает осоз­нанный опыт установления связей между невербаль­ным поведением и психологическими характеристика­ми личности и группы.

В отличие от большинства методов, применяемых для диагностики опознания, понимания, интерпретации невербального поведения, разработанная нами методи­ка включает изображения индивидуального невербаль­ного поведения и невербальной интеракции, их элемен­тов (поза, мимика, жест); список предназначенных для идентификации невербального поведения категорий не

Приложение 1. Методика «Свободной

семантической оценки невербального поведения»

задается. Тем самым снимаются искусственно создан­ные экспериментаторами вербальные ограничения и выясняются те психологические значения невербально­го поведения, которые актуализируются спонтанно, отражают опыт индивида по установлению связей меж­ду объектными и субъектными признаками человека. Поэтому методика и получила название «Свободной семантической оценки невербального поведения». Ос­новное ее назначение — вскрыть структуру и содержа­ние психологической интерпретации индивидуального поведения и невербальной интеракции.

Методика состоит из четырех серий фотоизображе­ния невербального поведения. Каждая из них включа­ет шесть изображений, отличающихся индикативными возможностями. Первая серия— «позы»; вторая— «позы, жесты, мимика»; третья— «мимика» (мужской и женский вариант); четвертая— «невербальная инте­ракция». Вторая серия условно названа «индиви­дуальное невербальное поведение», четвертая обозна­чена «диада-группа», первая и третья рассматриваются как элементы кинесической структуры. Первые четы­ре позы взяты из книги А. А. Бодалева, пятая и шестая созданы по аналогии; третья серия включает изображе­ния мимики, полученные в лаборатории П. В. Симонова. Вторая и четвертая серии составлены на основе книги. Используемый вариант методики прошел психометри­ческую проверку. Эксперты в количестве 150 человек ра­ботали с каждой из серий методики. Им предлагалось представить, что изображенные люди являются их парт­нерами по общению, и ответить на вопрос: «Что озна­чает невербальное поведение изображенных на картин­ке людей?» Фотоизображения предъявлялись в виде слайдов, время экспозиции колебалось от 20 до 30 се­кунд, на запись ответов отводилось 30—40 секунд. Вре­мя трансляции изображений, как и время записи отве­тов, было отработано в предыдущих исследованиях. Такое время позволило выявить те связи, которые сформировались у субъекта и имеют устойчивые вер-

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

бальные значения. Ответы экспертов анализировала группа психологов в составе 5 человек. За единицу ана­лиза ответов принималось суждение (вербальное зна­чение), относящееся к конкретным психологическим и социально-психологическим явлениям: действиям, со­стояниям, качествам личности, социальной роли, стату­су, отношениям, формам взаимодействия. В результа­те ответы 150 человек, принявших участие в экспертизе на соответствие невербального поведения психологи­ческим и социально-психологическим характеристикам личности и группы, обрабатывались пять раз. В матри­цу подготовленных для машинной обработки данных вошли только те суждения (вербальные значения), ко­торые в 75—100% относились психологами-экспертами к определенным психологическим или социально-пси­хологическим характеристикам личности и группы.

В табл. 1 представлены суммарные показатели дан­ных. По горизонтали в ней расположены виды вербаль­ных значений невербального поведения, отличающие­ся друг от друга по своему психологическому содержанию. В графу 1 заносились те суждения (зна­чения), которые характеризовали действия человека (машет, положил, опирается, закрыл, стоит, бежит и т. д.). В графе 2 фиксировались суждения (значения) об эмоциональных состояниях человека (радость, страда­ние, страх, гнев, отвращение). В 3 графу вносились суж­дения об интеллектуально-волевых характеристиках изображенного человека (внимательно слушает, дума­ет, сосредоточен, что-то замышляет, раздумывает, сооб­ражает и т. д.). В 4 графе отмечались суждения о чер­тах, качествах личности (трудолюбивый, аккуратный, чувствительный, самовлюбленный, небрежный и т. д.). В графе 5 фиксировались ответы, свидетельствующие об отношениях изображенного на фотообъекте челове­ка (презирает, ненавидит, угрожает, симпатизирует, одобряет и т.д.). Суждения типа — свидание, беседа, разговор, конфликт, вражда, дружба заносились в 6 графу и обозначались как формы взаимодействия. В

Приложение 1. Методика «Свободной семантической оценки невербального поведения»

Таблица 1

Суммарные показатели видов вербальных психологических значений невербального поведения

Jkl

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

Окончание таблицы 1

графе 7 отмечались суждения (значения), характеризу­ющие социальный статус, роль изображенного челове­ка (педагог, инженер, руководитель, подчиненный и т. д.).

В процессе работы над ответами экспертов обнару­жилось, что они не только соотносят невербальное по­ведение с психологическими и социально-психологи­ческими особенностями человека, но и выражают личное отношение к увиденному человеку. Иными сло­вами, включают в процедуру «означивания» невер­бального поведения эмоциональные, оценочные сужде­ния («красивое лицо», «урод какой-то», «убить его надо» и т. д.). Эти суждения были выделены и внесены в от­дельную, 8 графу, получившую название «эмоциональ­но-оценочные суждения». Так как указанные суждения возникли на основе обобщенной оценки человека с конкретным невербальным поведением, мы посчитали возможным рассматривать их наряду с теми суж­дениями, которые были зафиксированы в графах 1—7.

Математическая обработка матрицы данных была осуществлена с применением процедур корреляцион­ного анализа по Пирсону, факторного анализа по ме­тоду главных компонент. Количество факторов устанав­ливалось по проценту дисперсии (97%). Программа математической обработки данных включала также

Приложение 1. Методика «Свободной

семантической оценки невербального поведения»

процедуру ранжирования, умножения матриц. На их основе определялись ранги фотоизображений по их «вкладу» в «поле» психологических значений невер­бального поведения и осуществлялось ранжирование суждений относительно вида невербального поведения,

Чтобы получить эталон иерархии психологических значений каждого вида невербального поведения, был рассчитан вклад в организацию фактора каждой пси­хологической категории, соответствующей определен­ному явлению. Затем полученные данные были проран-жированы. Показатели ранга психологического значения расценивались как его место в структуре се­мантической оценки определенного вида невербально­го поведения.

По первому фактору — «индивидуальное невербаль­ное поведение» — психологические значения распреде­ляются следующим, образом: 1) интеллектуально-волевые процессы; 2) эмоциональные состояния; 3) отношения; 4) действия; 5) оценка; 6) качества личности; 7) формы взаимодействия; 8) статус и роль.

Второй фактор — «мимика» — включил также ранги психологических значений: 1) эмоциональные отноше­ния; 2) интеллектуально-волевые процессы; 3) отноше­ния; 4) оценка; 5) действия; 6) качества личности; 7) ста­тус, роль; 8) формы взаимодействия

По третьему фактору — «невербальная интерак­ция» — психологические значения распределились сле­дующим образом: 1) формы взаимодействия; 2) статус, роль; 3) отношения; 4) действия; 5) оценка; 6) качества личности; 7) интеллектуально-волевые состояния.

Ранги психологический значений четвертого факто­ра таковы: 1) отношения; 2) эмоциональные состояния; 3) интеллектуально-волевые процессы; 4) оценка; 5) ка­чества личности; 6) действия; 7) формы взаимодействия; 8) статус, роль.

На основе полученных данных были составлены схе­мы «полей» психологических значений невербального поведения (см. рис. 1). В центре «семантического поля»

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

находятся значения, имеющие высший ранг; второй и третий крут образуют значения, ранги которых досто­верно отличаются как от рангов значений, составляю­щих ядро, так и от находящихся на периферии. Ины­ми словами, чем дальше «круг значений» от центра «поля», тем ниже вероятность появления входящих в него значений в момент восприятия невербального поведения.

Устойчивость схем «полей» психологических значе­ний невербального поведения была проверена при по­вторном опросе экспертов (60 человек) через месяц после первого участия в эксперименте. Коэффициент устойчивости оказался равен 0, 80. Следовательно, мож­но считать, что каждый вид невербального поведения актуализирует определенное «поле» психологических значений, в пространстве которого размещаются раз­личные психологические характеристики личности и группы.

Объем «поля» психологических значений составля­ет семь единиц, взаимосвязь между которыми отраже­на на рис. 1. Приведенные на нем схемы «полей» пси­хологических значений использовались в исследовании как эталон. В соответствии с ним устанавливались раз­личия и динамика структуры и содержания интерпре­тации невербального поведения.

Результаты математической обработки подтвержда­ют предположение об индикативно-функциональных различиях между индивидуальным невербальным пове­дением и невербальной интеракцией. Эти два вида не­вербального поведения можно рассматривать как раз­личные объекты психологической интерпретация и в соответствии с их семантическими «полями» выделить психологический уровень анализа невербального пове­дения и социально-психологический.

Иерархия психологических значений каждого вида невербального поведения отражает его полифункцио­нальность и свидетельствует о наличии ведущих функ­ций. В зависимости от вида кинесико-проксемических

Приложение 1. Методика «Свободной семантической оценки невербального поведения»

Рис. 1. Схема «полей» психологических значений невербального поведе­ния: 1 — «поле» психологических значений поз человека; 2 — «поле» психологических значений индивидуального невербального поведения; 3 — «поле» психологических значений мимики; 4 — «поле» психологичес­ких значений невербального поведения диады, группы. Д — действия; ЭС — эмоциональные состояния; ИВП — интеллектуально-волевые процес­сы; КЛ — качества личности; ОТ — отношения; ФВ — формы взаимо­действия, СР — социальный статус, роль; ОЦ — эмоционально-оценоч­ные суждения

компонентов невербального поведения «поле» его пси­хологических значений переструктурируется. Индика­тивные возможности позы раскрываются главным об­разом в психологических значениях отношений и эмоциональной сферы личности. Мимика оценивается в первую очередь как знак эмоциональных состояний, интеллектуально-волевых процессов. Индивидуальное

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

невербальное поведение с одинаковой вероятностью актуализирует психологические значения, относящие­ся к интеллектуально-волевым процессам, эмоциональ­ным состояниям, отношениям личности. Невербальная интеракция служит показателем разворачивающихся в группе социально-психологических процессов.

Знание центральных психологических значений для каждого вида невербального поведения позволяет ис­пользовать методику для изучения индивидуально-типо­логических различий структуры, содержания психоло­гической интерпретации невербального поведения.

На первом этапе создания методики была также раз­работана инструкция участнику исследования. В окон­чательном варианте она звучит так: «Вы видите перед собой альбом (слайды) с изображением мимики, позы, жестов и их сочетаний — одного человека и группы людей. Ваша задача — определить, что они означают для Вас в ситуации общения. Помните, что на каждое изображение можно дать несколько ответов. «Плохих» и «хороших», «правильных» и «неправильных» ответов при выполнении данного задания нет. Итак: что озна­чают для Вас в общении эти позы?» Вопрос повторяет­ся при переходе участника эксперимента к следующей серии.

Затем были введены критерии, определяющие спо­собы интерпретации. Помимо семантической оценки (вербальных значений) к ним были отнесены те сужде­ния, которые свидетельствовали о взаимосвязи невер­бального поведения и общения. Вычленялись они в со­ответствии с основными составляющими общения: средства, ситуация, партнер. Первый способ был назван «способом интерпретации с опорой на речевое поведе­ние»; второй— «способом интерпретации с опорой на анализ ситуации», третий классифицирован как «спо­соб интерпретации с опорой на стимул». К первому способу интерпретации относятся все ответы, в кото­рых изображенный человек наделяется речевым пове­дением. Например, все высказывания от первого лица:

Приложение 1. Методика «Свободной

семантической оценки невербального поведения»

«я вам еще покажу», «ну, что вы от меня хотите?», «я люблю вас» и т. д. Второй способ интерпретации зак­лючается в указании на место действия, условия обще­ния, его контекст: «смотрят телевизор», «встретились на собрании», «сидят у кабинета зубного врача». Третий способ интерпретации раскрывается в обращении к стимулам, причинам, породившим индивидуальное не­вербальное поведение или невербальную интеракцию. К примеру: «получил из дома плохое письмо», «девуш­ку обидел молодой человек», «ему сообщили, что на­чальник злой», «опоздал на работу» и т. д.

Таким образом, ответы участников эксперимента анализируются в трех направлениях:

1) устанавливается круг психологических значений невербального поведения;

2) выделяются способы интерпретации невербально­го поведения;

3) определяются эмоционально-оценочные сужде­ния, свидетельствующие об отношении субъекта познания к человеку с определенным невербаль­ным поведением.

Ключевые слова текста ответов подчеркиваются и заносятся в соответствующую графу. Таблица состав­ляется на каждого участника эксперимента отдельно и включает одиннадцать разделов. Семь из них описаны выше — это психологические явления: 1) действия, 2) состояния, 3) интеллектуально-волевые процесс, 4) качества личности, 5) отношения, 6) форма взаимо­действие, 7) статус, роль. Затем помещаются сведения о способах интерпретации: 8) ситуация, 9) речь, 10) сти­мул. Завершается таблица 11-м разделом — эмоцио­нально-оценочные суждения. Ответы суммируются по каждой серии изображений невербального поведения, по каждому критерию контент-анализа.

На втором этапе разработки методики «Свободной семантической оценки» были определены типы психо­логической интерпретации невербального поведения. Суммарные показатели видов вербальных психологи-

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

ческих значений невербального поведения, полученные на первом этапе создания методики, были обработаны с помощью корреляционного анализа и по методу глав­ных компонент. В этом случае математическому анали­зу подвергались показатели психологических значений невербального поведения.

На основе корреляционного анализа были выделены три относительно независимых блока связей. Первый образуют такие психологические значения, как дей­ствия, формы взаимодействия, статус, роль. Второй блок состоит из связей качеств личности, отношения, эмоционально-оценочного суждения. Третий блок пред­ставлен значениями: эмоциональные состояния, интел­лектуально-волевые процессы.

Факторный анализ подтверждает существование трех видов связей между психологическими значения­ми невербального поведения. В результате обработки данных по методу главных компонент выделены три относительно независимые компоненты, отличающие­ся по своему психологическому содержанию. Первая, главная компонента связана с признаками, которые являются показателями действий человека, форм вза­имодействия, социального статуса, роли. Эта компонен­та двухполюсная, поскольку в нее входят с большим от­рицательным весом такие психологические значения, как «эмоциональные состояния». Психологическое со­держание первой компоненты указывает на существо­вание двух наиболее распространенных типов интерпре­тации невербального поведения. Первый тип можно условно назвать «взаимодействие — роль» (действия, формы взаимодействия, статус, роль), второй — обозна­чить как эмоциональный.

Вторая компонента связана с признаками, которые выступают показателями качеств личности, ее отноше­ний к другому и эмоционально-оценочных суждений. Психологическое содержание данной компоненты — это еще один тип интерпретации невербального пове­дения «отношение — оценка».

Приложение 1. Методика «Свободной

семантической оценки невербального поведения»

Третья компонента двухполюсная. На одном полю­се с положительным факторным весом находятся пси­хологические значения, раскрывающие «интеллекту­ально-волевые характеристики» личности, на другом полюсе располагаются с отрицательным значимым ве­сом психологические значения форм взаимодействия, статусно-ролевых характеристик индивида, группы. Следовательно, в соответствии с психологическим со­держанием третьей компоненты существует еще два типа интерпретации: «интеллектуально-волевой» и «ста­тус—взаимодействие».

Таким образом, методика «Свободной семантичес­кой оценки невербального поведения» диагностирует пять типов вербальной психологической интерпретации иеварбального поведения: 1) «взаимодействие — роль»; 2) «эмоциональный»; 3) «отношение — оценка»; 4) «ин­теллектуально-волевой»; 5) «статус — взаимодействие».

Диапазон возможных связей типов вербальной пси­хологической интерпретации с другими способами оп­ределен также на основе интеркорреляционного анали­за, который показал, что достоверные положительные связи между типом и способом интерпретации невер­бального поведения отсутствуют. Исключение состав­ляет «деятельностный» тип интерпретации. Он имеет значимую связь с дополнительным способом анализа невербального поведения, а именно, с «ситуацией». Ос­тальные виды связей демонстрируют, что вербальная психологическая оценка не зависит от того, какие допол­нительные средства, характеристики общения привлека­ет субъект познания. Отсутствуют также положительные значимые связи между способами интерпретации. Тем самым способы интерпретации («ситуация, «речь», «стимул») не являются статистически постоянной вели­чиной. Они могут учитываться при обработке данных в качестве показателей индивидуальных ориентации на конкретные компоненты общения и рассматриваться как проявление индивидуального опыта в установлении

534 Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

связей между психологическими явлениями, невербаль­ным поведением, общением.

Итак, на основе методики «Свободной семантичес­кой оценки невербального поведения» выявляется тип интерпретации невербального поведения. Индивидуаль­но-типологические различия рассчитываются на осно­ве суммирования ответов участников эксперимента по всем одиннадцати показателям интерпретации и срав­нения их с описанными выше эталонами типов интер­претации.

Приложение 1. Методика «Свободной семантической оценки невербального поведения»

Фотоизображение невербального поведения

Рис. 1 Серия 1 — «Позы». Фотоизображения 1.1, 1.2.

Рис. 2 Серия I — «Позы». Фотоизображения 1 3, I 4

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

1-6

Рис. 3. Серия 1 — «Позы». Фотоизображения 1.5, 1.6.

Рис. 4. Серия 2 — «Жесты, мимика». Фотоизображения 2.1, 2.2.

Приложение 1. Методика «Свободной семантической оценки невербального поведения»

Рис. 5. Серия 2 — «Жесты, мимика». Фотоизображения 2.3, 2.4.

Рис. 6. Серия 2 — «Жесты, мимика» Фотоизображения 2.5, 2 6.

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

6-1

Рис. 26. Серия 6 — «Диада-группа». Фотоизображение 6.1.

|б-2|

Рис. 27. Серия 6 — «Диада-группа». Фотоизображение 6.2.

Приложение 1. Методика «Свободной семантической оценки невербального поведения»

Рис. 28. Серия 6 — «Диада-группа». Фотоизображение 6.3.

Рис. 29. Серия 6 — «Диада-группа». Фотоизображение 6.4. 18. Зак. 235

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

Рис. 30 Серия 6 — «Диада-группа» Фотоизображение 6 5.

Рис. 31 Серия 6 — «Диада-группа» Фотоизображение 6.6.

Методика диагностики

уровня развития способностей

к адекватному пониманию

невербального поведения

В соответствии с представлением о различных составля­ющих способности к адекватному пониманию невер­бального поведения был определен перечень социально-перцептивных задач. Они отличаются по формальным параметрам (виды невербального поведения), по содер­жательным (психологические характеристики личнос­ти, диады, группы), по функциональным (задачи на идентификацию и регуляцию отношений в диаде, груп­пе), по способам репрезентации решения задачи.

Адекватность понимания устанавливалась: 1) на ос­нове вербализации психологических особенностей лич­ности, группы в соответствии с заданными эксперимен­татором направлениями анализа невербального поведения; 2) адекватность понимания выявлялась с по­мощью примеров сравнения-выбора форм невербаль­ного поведения, соответствующих друг другу по психо­логическому значению; 3) адекватность понимания измерялась также на основе «регуляции» с помощью определенных элементов невербального поведения от­ношений в диаде и группе; 4) адекватность понимания определялась на основе установления отношений меж­ду невербальным и вербальным поведением изображен­ного на фотообъекте человека.

В книге приводится вариант методики, апробирован­ный на большой группе испытуемых, отличающихся возрастом, полом, профессией, образованием (всего 450 человек). После психометрической проверки социаль­но-перспективных задач, из которых состоит методика,

18*

Экспрессия человека:

общение и межличностное познание

был создан ее вариант, предназначенный для взрослых людей.

Методика состоит из восьми социально-перспектив­ных задач. Первая задача направлена на диагностику адекватности понимания состояний и отношений чело­века на основе его позы. Вторая задача выявляет уро­вень адекватности понимания эмоциональных состоя­ний человека на основе его мимики. Третья задача определяет уровень адекватности понимания интеллек­туально-волевых состояний, эмоциональных нюансов этих состояний на основе индивидуального и невер­бального поведения. Четвертая задача направлена на диагностику адекватности понимания отношений, вза­имоотношений людей, включенных в невербальную интеракцию (диада, группа). Первые четыре задачи от­личаются одна от другой по формам невербального поведения, по направленности психологической интер­претации. Способ репрезентации решения остается для всех задач общим: вербальная семантическая оценка.

Пятая задача направлена на диагностику адекватно­сти понимания посредством установления связей и от- > личий между психологическим содержанием различ-,, ных элементов невербального поведения. tf

Шестая задача направлена на диагностику адекватно­сти понимания посредством «регуляции» отношений ди­ады и группы в эмоционально-отрицательную сторону.

Седьмая задача направлена на диагностику адекват­ности понимания невербального поведения посред­ством «регуляции» отношений в диаде, группе в эмоци­онально-положительную сторону.

Восьмая задача направлена на диагностику адекват­ности понимания невербального поведения посред­ством установления связей между вербальным и невер­бальным поведением человека.

Таким образом, вторая группа задач (5—8) состоит из тех, в которых сохранены различные виды и фор­мы невербального поведения, их психологическое раз-§ нообразие, но изменены способы репрезентации реше-

Приложение 2. Методика диагностики уровня развития способностей к адекватному