Казалось вечности не хватит Работы эти завершить, Но сила Божьей благодати Пещеру помогала рыть.

В подземной келье хлеб да кружка, Свеча. Простой иконостас, Как ласточка—береговушка, Гнездо готовила для нас.

Когда же матушки не станет, То будет явлено для всех— Зачем моление на камне Должно свершаться без помех.

Так горяча была молитва, Что как на солнце тают льды, Так и на камне монолитном Ее протаяли следы.

Следы ладоней и коленей, С нетленной верою в Отца, Следы безудержных молений За оземленные сердца.

Молва же тайно поселилась, А с ней—тюрьма или сума, Что вместе с матушкой молилась Здесь Богородица сама.

(из писем к Петру Брянчанинову)

Невозможно стяжать чистой, непарительной молитвы, если ей не будет предшествовать самоотверженная деятельность. Но и ежедневно надо полагать в сердце или утверждать в нем произволение, отвергать всякое дело, слово, чувство, мысль - неугодные Господу, направлять же всякое дело по заповедям Божиим, всякое чувство словом Его воспитывать, всякую мысль истиною Его наполнять.

Еще до начала постройки храма матушка познакомилась с духовной семьей недавно почившего епископа Игнатия (Брянчанинова) - аскета и выдающегося проповедника.

Но главное тем, что учение его было поразительно схоже с учением схимницы Ардалионы. Узнавши, что родной брат его, Петр Александрович, живет в Николо-Бабаевском монастыре Костромской губернии (место покоя и кончины покойного епископа) и что настоятелем там архимандрит Иустин, ближайший его ученик, матушка Арсения, бывши в Москве, проехала туда, чтобы поклониться праху великого проповедника и познакомиться с его учениками. Как родная была встречена она архимандритом и Петром Александровичем, который потом стал одним из почитателей матушки

и принимал постоянное деятельное участие в построении храма, помогая своими средствами, советами, и не раз, несмотря на свои преклонные годы, по просьбе ее ездил даже в Петербург и Москву по делам постройки.

Всесторонне образованный человек, понимавший глубоко духовную жизнь, П. А. также не мог не заметить в словах и духовных понятиях матушки Арсении много общего с дорогим для него словом покойного брата, и это обстоятельство, быть может, еще больше сблизило его с матушкой Арсенией, которой он стал выказывать преданность, безграничное доверие и почтительную сыновнюю любовь.

Жизнь, словно свечка, угасима. Пусть дорог монастырский кров, День прославленья Серафима Позвал игуменью в Саров.

Она опасно заболела. И хоть мучителен был путь, Уже с дороги не посмела Обратно к дому повернуть.

Державы слава и ограда, Во плоти ангел Серафим, Он с нею был все время рядом, Она молилась вместе с ним!