Ну вот и я тоже исповедовал Бога! – прошептал Стас.

Все дальнейшее происходило, словно во сне.

Стас благословился у отца Михаила на причастие. Отстоял всю службу как будто на одном дыхании, причастился, на этот раз перед Ваней, потому что тот держал красный плат. И, поцеловав Крест в руках священника, вышел из храма.

Друзья встали рядом.

- Ты прямо на станцию? – деловито спросил Ваня.

- Нет, мне сначала на могилку отца Тихона надо зайти! – ответил Стас.

- А не опоздаешь?

- Ничего! И на опаздывающие поезда тоже опаздывают! – усмехнулся Стас. – Сам видел!

- Я бы тебя проводил, но мне нужно еще отцу Михаилу помочь! – виновато сказал Ваня.

- А у меня на клиросе спевка перед Рождественской службой! – вздохнула Лена.

- Да ладно вам! Не на век же прощаемся! – успокоил друзей Стас и попросил: – Вы лучше вот что сделайте! Ты, Вань, скажи таджикам, пусть они в наш дом перебираются и там спокойно живут. Да скажи, чтобы свет больше не боялись включать! А ты, Ленка, отдай моего котенка дяде Андрею.

- Да ты что? Он же не возьмет, скажет: аллергия от него, блохи…

- А ты скажи, что он целебный, – сказал Стас и, перехватив недоверчивый взгляд Лены, объяснил: – Правду говорю! Он вчера мне коленку вылечил! Да и еще! Это тебе… вам! На память…

И протянул Лене свой телефон.

- Да ты что, Стасик! – даже испугалась она, но он сам вложил ей его в руку:

- Держи-держи! Как обращаться с ним ты уже знаешь, сотрешь все ненужное. А я тебе сразу же из Москвы позвоню!

Стас попрощался с друзьями и вышел из церковной калитки. Ваня был прав, нужно было спешить. Поезда не всегда ведь опаздывают! Но, увидев проходящего мимо храма Юрия Цезаревича, он приостановился и вежливо поздоровался с ним.

- Стас? – сразу узнал его директор школы.

- Он самый!

- Ну, как живешь? Как учеба?

- Лучше всех! – улыбнулся Стас.

- Это хорошо! Помнится, ты еще в первый раз произвел на меня самое лучшее впечатление, – одобрил директор и, заметив, где они стоят, поморщился: – Только не понимаю, зачем тебе нужно ходить в храм? Ваня и Лена – понятно. Не совсем благополучная семья, нищета. Отец выпивает. Низкий уровень развития. Но ты ведь – очень разумный, подающий большие надежды юноша! Ну, право, зачем это тебе?

Стас молча посмотрел себе под ноги, а потом смело поднял глаза на Юрия Цезаревича и сказал:

- Я тут недавно стихотворение сочинил. Помните, вы мне когда-то говорили, что жить нужно для того, чтобы оставить свой след на память людям?

- А-а, да-да! – важно закивал директор.

- Вот я и решил оставить! Можно, я вам вместо ответа его прочту?

- Конечно! – охотно согласился Юрий Цезаревич. – Люблю поэзию. Ведь это – высшая форма организации человеческой речи! Вершина, так сказать, словесности!

- Вы случайно не учителя литературы сейчас подменяете? – невольно улыбнулся Стас.

- Нет, а что? – не понял его директор. – И вообще сейчас ведь каникулы. Так что двоек ставить не буду – читай!

- Хорошо, стихотворение называется " Обман! ", кивнул Стас и начал:

Как уводили нас от Бога –

За годом год, десятки лет,

Уча со школьного порога,

Что Бога не было, и нет!

Принявший позу, чтобы удобней было слушать, директор насторожился, а Стас продолжал:

Как уводили нас от веры,

Икон, молитвы и Креста,

Считая дни от новой эры,

А не от Рождества Христа!..

Улыбка медленно сползла с лица директора. Он уже с ужасом смотрел на Стаса. «Совсем, как министр на Василия Ивановича!» – невольно подумал тот и с болью продолжил:

И мы без истинного Света,

Взрослея, становились злей…

Юрий Цезаревич, резко отвернувшись, зашагал прочь. И Стас прокричал ему вслед:

О, Господи, прости за это

Обманутых учителей!

Не оборачиваясь, директор школы скрылся за поворотом.

- Ну вот и я тоже исповедовал Бога! – прошептал Стас и уже почти бегом направился по дороге, ведущей на кладбище…

Стас опустился на колени и прошептал…

На могилке отца Тихона горели свечи.

Поблагодарив старца, Стас хотел сразу уйти, но тут появился Соколов-старший с охранником. Охранник снова вез его, но в руках бывшего министра были костыли. Опираясь на них, он сошел с коляски, и пока охранник набирал в ведро землю со снегом, неотрывно смотрел на фотографию отца Тихона… Заметив Стаса, он с доброй улыбкой многозначительно поднял палец:

- Помни, Божие – Богови!

Едва они ушли, как в калитку вошла Настя. И почти сразу за ней – Градов. Вместе с ним ворвался порыв ветра, резкий, колючий, который погасил все свечи.

- Ах, вот оно что! – увидев на фотографии лицо отца Тихона, сразу догадался обо всем он и злобно прошипел:

- Ничего! Я его и здесь уничтожу!

И схватив красивую женщину за руку, насильно потащил за собой.

Будь Стас постарше и крепче, он обязательно вступился бы за Настю. Но чем он пока мог помочь ей?..

Чем?

Стас опустился на колени и прошептал:

- Отец Тихон! Не за себя – за нее прошу… Помогите ей! И вообще, если можно, остановите вы этого Градова! Ну сколько уже можно ему сеять вокруг себя зло?..

Попросив отца Тихона, он стряхнул с колен снег, поднял глаза и изумился:

Свечи горели!

Стас постоял еще немного: свечи продолжали гореть!

Посмотрев на часы, дошел до калитки, оглянулся: свечи горели!

А у ворот кладбища его ждало еще одно чудо.

Здесь, словно дожидаясь его, стояла машина Ника.

- Эй! – прокричал он. – Давай подвезу!

- Давай! – обрадовался Стас, причем, неизвестно чему: тому, что теперь он уже точно не опоздает на поезд или этому новому чуду.

Опоздать он, и правда, не опоздал. Только вот чудо оказалось совсем не чудом. Стас даже разочаровался тому, что все оказалось так просто.

- Вот, – сказал Ник, – Ленка мне позвонила и попросила, чтобы я подбросил тебя до поезда. А то, говорит, опоздаешь!

И они помчались к станции…

***

В уютном и теплом двухместном купе – вот уж действительно постарался Григорий Иванович, делая для Христа все самое лучшее! – находился только один мужчина.

Стас вежливо поздоровался с ним, постелил постель и ахнул: надо же, совсем забыл поздравить друзей с Рождеством Христовым!

Тут он заметил лежавший на столике мобильный телефон попутчика и, прижав ладонь к груди, сказал:

- Простите! А нельзя ли с вашего телефона послать смску моим друзьям? Совсем короткую…

- Почему бы и нет? Можете и поговорить с ними, пока есть связь! – великодушно разрешил мужчина, беря телефон.

- Да нет, хватит и смски! – боясь, что связь в любую секунду прервется, замахал рукой Стас.

- Ну, тогда диктуй! – включил телефон мужчина.

- С Рождеством Христовым! – по слогам проговорил Стас и, дождавшись, когда попутчик наберет это, попросил: – И добавьте, пожалуйста, еще два слова: «Он родился!» Он – обязательно с большой буквы.

- И все? – удивился мужчина.

- Да! – благодарно улыбнулся ему Стас. – Они поймут!

Связь прервалась сразу же после того, как пришло извещение о том, что сообщение благополучно передано и принято.

Стас, с облегчением выдохнув, сел у окна.

Поезд мчался вперед. За стеклом проносились заснеженные сосны, сияло солнце, плыли светлые облака… Вагонные колеса радостно стучали в такт его сердцу и мыслям одно и то же:

«Он – родился! Он родился!! Он родился!!!»

И время от времени к ним добавлялся гудок электровоза, который протяжно и призывно добавлял:

«Иди и буди!»

[1] Тетрадрахма – древнегреческая серебряная монета.

[2] Асс – медная монета Древнего Рима.

[3] Академик В.П.Бузескул (1858-1931 гг.) – один из крупнейших в мире знатоков античности.

[4] Полностью этот исторический роман можно прочитать в Серии «Православная библиотека приключений», которую выпускает издательство «Духовное преображение».

[5] Богиня судьбы и случая, культ которой особенно почитался в столице древней Сирии – Антиохии.

[6] Короткий, обоюдоострый римский меч.

[7] Теперь эту статью можно прочитать в книге протоиерея Стефана (Ляшевского) «Библия и наука»

[8] Прозелит – язычник, обращенный в иудейскую веру.

[9] Рака – сирийское слово, означавшее «пустой, негодный человек», было одним из самых обидных ругательств 1-го века.

[10] Имя Илии пророка произносилось иудеями, как Элиягу, Гелиос или Элиос – бог Солнца у древних греков.

[11] Поска – разбавленная уксусом вода, которую римские воины обязаны были носить в любом походе.

[12] Талант – греческая мера веса, равная приблизительно 26 кг.

[13] Кистофор – название крупной серебряной монеты, которую чеканили в 3-1 вв. до Рождества Христова некоторые греческие города Малой Азии.

[14] Дупондий – древнеримская монета, которая равнялась двум ассам.