А что? Прекрасная мысль! – сразу же одобрил Владимир Всеволодович.

- Так я и не сумел объяснить им, что такое гармония! – даже не знал, больше радоваться ему или огорчаться, академик. - Как говорится, в бочке меда – ложка дегтя!

Студенты наперебой принялись успокаивать его:

- Владимир Всеволодович! Время сейчас такое!

- Включите телевизор, послушайте радио – там же в основном все низкопробное, по принципу: чем хуже, тем лучше!

- Да, - подтвердил Валентин, – планка культурных и нравственных ценностей народа, опускается все ниже и ниже…

- Ну-ка, дай послушать! – вместо ответа, попросил наушник у Александра Владимир Всеволодович.

Александр с готовностью протянул наушник… лежащий на зачетной книжке.

- А это еще что? – вскинул бровь академик, но ради праздника не стал спорить, и вложив наушники в уши, стал расписываться в графе «зачет».

Насколько радовался Александр, настолько мрачнело лицо академика.

- Да, - наконец сказал он. – Если бы все это слышал, видел и мог знать Владимир Мономах…

- Но ведь спрос-то на все это есть, Владимир Всеволодович! Причем, массовый! – успокоенный тем, что зачем уже все равно поставлен, с улыбкой осмелился возразить академику Александр.

Тот внимательно посмотрел на него и, возвращая зачетку с наушниками, сказал:

- Да, к сожалению есть. Но во все время всегда человеку давался свободный выбор между добром и злом. Зло, увы, проще, доступнее, слаще. А сейчас и вообще оно везде и всюду выдается едва ли не за добродетель. Посмотрите на вывески некоторых магазинов: «Мир страстей», «Тысяча соблазнов», «Обжорка», «Эгоист»… Включите телевизор – и, за редчайшим исключением, это зло сразу же встретит вас под яркой, притягательной личиной добра. Стрельба, кровь, словесная грубость и просто похабщина, песни, которые и в подворотне-то петь стыдно, разврат… Вы увидите невольно располагающих к себе, благодаря стараниям сценаристов, режиссеров и, что самое печальное, порою действительно талантливых актеров, красивых респектабельных убийц, мошенников, блудников… И все это с полным безвкусием, на самом низменном уровней чувств человека. Стоит ли после этого удивляться, что мы не можем понять настоящую красоту?

Владимир Всеволодовичи указал на мозаику и вдруг увидел лежавший в яме из-под плиты небольшой железный острый предмет с двумя зубцами..

- А это еще что такое?!

- Наконечник стрелы! – быстро подняв его, сразу определил Валентин. – Татаро-монгольский, хотя художники почему-то любят изображать такие именно у русских воинов! Такими, снарядив их тлеющей веревкой, специально стреляли, чтобы они, зацепившись зубцом за крыши, поджигали избы, дома, терема…

- Я спрашиваю, почему он не был обнаружен сразу? – согласно кивнув ему, жестом подозвал академик Ваню.

- Так ведь Владимир Всеволодович, он под плитой лежал, вот миноискатель его и не определил! – виновато объяснил тот.

- Может, он и еще что у тебя не определил? – внимательно посмотрел на него Владимир Всеволодович.

- Сейчас еще раз проверю!

Ваня взял миноискатель и, в который раз, принялся обследовать участок за участком.

- Плиту следует закрыть брезентом! И от пыли и… от возможного дождя! – с тревогой посмотрев на наплывающие на небо тучи, приказал завхозу академик и продолжил разговор со студентами.

Говорили о все той же гармонии, о том, что сейчас катастрофически теряется все те ценное, что веками и даже тысячелетиями накапливали наши предки. Единственное, что еще, как водораздел защищает подлинные нравственные ценности от всего наносного и низкопробного – это классика, то есть уже испытанные и проверенные произведения искусства. Либо же новые, созданные в этом духе, которым еще предстоит пройти испытание временем.

Лишь Людмилу, Александра и завхоза почти не интересовала тема этого разговора.

Людмила несколько раз пыталась заговорить со Стасом, но каждый раз натыкалась на абсолютное равнодушие и невнимание с его стороны.

Александр любовался полученным зачетом. Он мог бы, найдя подходящий предлог, хоть завтра же уехать в Москву, но, то и дело поглядывая в сторону хлопотавшей около обеденного стола Лены, думал, что здесь может быть намного интереснее…

А завхоз, выполнив приказ начальника, незаметно подсел к Валентину и, словно между прочим, спросил:

- А что это за камни на нашей мозаике?

- Смальта! – отмахнулся от него тот, не переставая слушать своего руководителя.

- Смальта… смальта… - запоминая, повторил завхоз и, отыскав глазами Даниила, поспешил к нему.

- Ну-ка, энциклопедист, объясни мне, что такое смальта? – потребовал он. – А я тебе за это, так уж и быть, баночку рыбных консервов организую!

- Да я, собственно, и без всяких консервов… - начал было Даниил, но завхоз остановил его:

- Но-но! Любой труд должен быть вознагражден!

- Хорошо, как скажете! – согласился Даниил и, честно отрабатывая обещанную награду, отчеканил: - Смальта – небольшие куски цветного непрозрачного стекла, получаемые плавлением стеклянной массы с добавлением солей и окислов различных металлов, придающих нужную окраску; применяется для изготовления мозаики.

- Тьфу-ты! И только-то? Ладно, дам тебе за такую информацию банку… килек в томатном соусе! – даже сплюнул от разочарования завхоз, что не осталось незамеченным академиком.

- Еще раз увижу, что вы плюете в историческом месте, отправлю туда же, куда уже отправил вас курить! Только на сей раз уже до окончания сезона! - строго выговорил он ему.

- Так ведь, Владимир Всеволодович, это я от огорчения! – оправдываясь, развел руками завхоз. - Думал, мозаика наша из драгоценных камней, а она оказывается – из простого стекла!

Академик посмотрел на него и укоризненно покачал головой:

- Да разве же в качестве материала вся ее ценность? Между прочим, даже если бы она была сплошь из червонного золота, или драгоценных камней, любой состоятельный коллекционер заплатил за нее на порядок, а то и на два выше!

- Надо же… - уже совсем с другим видом глядя на мозаику, обошел плиту завхоз и отправился за канаты, судя по всему – перекуривать эту новость.

Студенты, даже не заметив его отсутствия, продолжали высказывать предложения, как помочь людям Покровки понять то, как и чем жили их предки. Кто-то до хрипоты доказывал, что нужно сделать музей под открытым небом, кто-то настаивал на том, чтобы организовать целый цикл лекций для жителей этого села…

Так продолжалось до тех пор, пока не послышался громкий голос Стаса.

- Есть идея! – внезапно воскликнул он, и когда все лица обратились к нему, словно подражая академику, значительно поднял указательный палец: - Юбилей!

- Что? – попросил его объяснить подробнее, что он имеет в виду, академик.

Стас поднялся и заявил:

- Надо его как следует отметить!

- Как! И ты туда же? – кивая на магазин, засмеялись студенты.

- Да нет, вы меня не правильно поняли! – отмахнулся от них Стас. - Нужно организовать такое празднование юбилея Покровки, чтобы все наглядно поняли и как жили наши предки, и что такое гармония!

- А что дело хорошее, или, как раньше говорили – правое дело! – первым оценил предложение Стаса Валентин.

- Браво! – захлопала в ладоши Людмила.

- Вот видите, я бы сказал – бравое дело!

- Ну, раз даже бравое, то я – только за! – согласился Владимир Всеволодович. – Только, как вы это себе сами-то представляете?

- Очень просто! Организуем хороший концерт с дискотекой! - оживились студенты

- Пригласим знаменитых артистов, рок-группу покруче...

- Только этого половецкого нашествия здесь еще не хватало! – сразу же категорически отверг эту мысль академик.

- Ну, тогда можно попросить приехать ансамбль художественной самодеятельности, с гуслями, в древних нарядах…

- Стилизация… - поморщился академик. – Я, конечно, приглашу из Москвы два-три лучших этнографических коллектива и клуб любителей ратного мастерства… Но надо, чтобы люди не только глазами, но и сердцем почувствовали дух той эпохи!

- А как это можно сделать?

- Что тут еще можно придумать? – переглядываясь между собой, задумались вслух студенты.

И тогда Стас снова сказал:

- Водораздел!

- Что? – переспросило его сразу несколько голосов.

- Водораздел! – повторил Стас и объяснил: - Нужно поставить спектакль прямо на этой самой площадке о тех самых временах, на фоне этой самой мозаики, только в самом что ни на есть классическом ключе.

- А что? Прекрасная мысль! – сразу же одобрил Владимир Всеволодович. – Только сделать это нужно в предпоследний день нашего пребывания здесь, когда все работы будут закончены, и площадка освободится под сцену!

- В бюджете на это нет средств! – начал было с возмущением завхоз, но студенты встали стеной между ним и руководителем:

- Своими поделимся! – дружно заявили они.

- Съездим в район, область, договоримся с театром, музеями! Разве для такого события не помогут?

- Тогда решено! – подвел итог академик. - Ты Станислав, как поэт, подыщешь подходящую пьесу, в перерывах займемся репетициями. Ну и прямо же сегодня повесим объявление о праздновании юбилея Покровки и назовем его, скажем… «Мы – до нас!»

- Мы – до нас? – одобрительно переспросил Валентин. – Надо же, как вы это красиво придумали!

- Это не я! Это с их слов, – кивнул в сторону мужчин, выходивших из магазина, академик. - Так что, есть еще немалый культурный потенциал у нашего народа, и, как бы кто ни старался опускать планку накопленных нашими предками культурных, нравственных и духовных ценностей, ничего у него не получится. И тому свидетель не я – а сама история!

Казалось бы, точка в разговоре была поставлена, но тут Ваня неожиданно отбросил миноискатель, принялся шарить по земле руками и явно что-то нашел.

- Что там? – крикнул ему Владимир Всеволодович.

- Да так, ерунда! – отозвался тот.

- И все же? Неси сюда, покажи! – потребовал академик.

Ваня подбежал и показал обычный современный рубль 2005-го года.

- Я же сказал, ничего особенного! Наверное, кто-то из наших уронил…

- Ничего особенного? Это еще как сказать… - задумчиво покачал головой академик.

Он показал всем монету, на которую и купить-то особо ничего не купишь, и, глядя куда-то далеко-далеко, сказал:

- Пройдет лет сто, а может и тысяча, кто-то из наших далеких потомков, увидев такой вот рубль, тоже ведь спросит, а какими они были, наши предки? И вот вопрос, который я часто задаю себе, а теперь хочу задать и вам: что им ответят наши будущие коллеги историки?..