Глава 5. Причастие.

На столе в канцелярии второй роты стоял графин и офицеры сидели на дистанции вытянутой руки от него.

- Откуда красивый такой? – капитан вертел в руках и с выражением крайнего пренебрежения на лице разглядывал сувенирный ножик, в рукоять которого была вмонтирована зажигалка. Закончив осмотр, он положил нож на стол перед майором и озвучил вердикт: - Погремушка какая-то китайская. Только вшей меж полужопий гонять.

- 5502 Новокузнецк.

- А родом? – майор бросил ножик в ящик стола и шумно захлопнул его.

- Свердловская область.

- Маскайкин!

-Я, товарищ капитан! - раздалось из-за занавески.

- Есть у нас кто со Свердловской области?

- Никак нет!

- Не повезло тебе, товарищ младший сержант.

- Это я уже понял.

Майор и капитан переглянулись.

- Ну и куда тебя девать прикажешь? – риторически вопросил майор.

- Ну, если совсем не нужен – можете на дембель отправить.

Москайкин за занавеской сдавленно захихикал.

- Чего-то ты сильно остроумный, как я посмотрю! – беседа начала утомлять майора, - может к АГСникам? – посоветовался он с капитаном.

- Куда там! Его соплёй перешибить можно, а под АГСом он и в помине обгадится!

- Москайкин! А рембо это ушибленное, которое контракт разрывать собрался – он в каком взводе у нас числился?

- Во втором, товарищ майор!

- А старшина когда вернется?

- А пес его знает, товарищ майор!

Капитан взял со стола графин, отпил из горла и крикнул:

- Дежурный!

- Дежурный по роте в канцелярию! – проверещал на улице дневальный.

Через минуту в палатку зевая вошел рослый нестриженый младший сержант, на котором мешком на подтяжках висели зимние штаны-ватники без теплой подстеги.

- Вызывали, товарищ майор?

- Дед, ты чего это на себя напялил? Ты дежурный или где? – капитан был гораздо словоохотливее майора.

- То, что чистое было, товарищ капитан!

- Ты в этих портках уже две недели гоняешь! Не мог постираться время найти!

- А как я мазут-то отстираю?

- Ладно, черт с тобой. Вот это, - капитан наклонил голову, прищурил глаз и прицелился мне в живот пальцем, - твой новый друг и соратник. А по совместительству - комод два[4] второго взвода. Вводи в ситуацию, старшина приедет – пусть принимает.

- Разрешите идти?

- Топайте, товарищи сержанты.

***

- У тебя сигареты есть? – после стандартного знакомства перешел к делу младший сержант Диденко.

- Порожняковые есть, «Дукат».

- О-о-о! Дукат – это шикарно, по сравнению с тем, что старшина выдает. «Приму» плесневелую.

Диденко был неуловимо похож на молодого Никулина. Он курил и блаженствовал, сидя на узловатой чурке со следами долгих попыток расколоть ее.

- Чего у тебя еще есть порожнякового?

- Водки нет, денег рублей 100 осталось.

- Ну, и то вперед. Бумага туалетная есть?

- Есть.

Дед даже подпрыгнул, но все же сел обратно, докуривать.

- Надо заныкать, я знаю куда. А то у тебя один хрен утащат.

Вот кто бы знал. Особых планов на оставшиеся 100 рублей у меня не было, а туалетной бумаги на них можно было приобрести - взводу на месяц подтираться. Мог бы и додуматься, вспомнив уничтоженную библиотеку Омской учебки.

- Что-то тут совсем все плохо у вас.

- Сейчас уже ГОРАЗДО лучше. Когда свет провели и узнали где коньяк брать.

- Почем коньяк?

- Три банки тушняка или сотка денег. Ну, бензик еще берут, но тебе это не светит – ты не механ. Тушняк только говяжий берут. Килькой брезгуют.

- На кой черт им тушняк?

Дед посмотрел на меня, как смотрит отец на затупившего сына.

- Сам как думаешь? Хоббитам [5] в горах тоже что-то кушать надо!

***

К ужину мои сто рублей стараниями Деда превратились в бутылку без этикетки, наполненную под горлышко мутноватой коричневой жидкостью. Сели после отбоя. В распитии участвовало пятеро – больше на второй ярус пары сдвинутых армейской кроватей не влезло.

- А что за хрень в ночи бабахала? – старательно изображая невозмутимость, начал я беседу.

- Минометная батарея. Там она, за парком.

Тут я вспомнил, что на завтраке видел группу военных с петлицами артиллеристов. Разговаривали они вяло, но излишне громко. И пошатывались, топчась в очереди.

- А куда стреляют?

- Да кто ж их, дебилов, знает. Типа – летает в ночи хитрый вертолет с тепловизором. Где чего обнаружит – туда и лупят. Только я думаю – в белый свет как в копеечку они шмаляют. Сколько мимо не проходил – минометы всегда в одну сторону, в степь смотрят.

Намереваясь произвести впечатление нормального пацана, откровенно тупых вопросов я старался не задавать, поэтому про минометчиков ничего больше спрашивать не стал.

- Ну а командиры как?

- Ну как? Ротный, майор Гусаков – нормальный мужик.

- Чмо он вялое! – перебил Деда долговязый ефрейтор Ярослав Ерусланов, - Боится он Снегова, а уж в штабе каждую жопу начисто вылизал.

- Капитан Снегов - это зам по боевой части, - уточнил Заяц. То, что зовут его Ваня Зайцев, знала только книга вечерней поверки.

- Снегов – мужик серьезный. Дерется, гад, больно. Ну и пьяный – буйный. Зато со штабными на равных разговаривает. Кроме комбата, ясен пень.

- А с комбатом чего не так?

Собутыльники заворочались – тема явно была больной.

- С комбатом, Андрюха, полный финиш. – Еруслан лежал на краю, спиной к тусклой лампочке. Говорил он спокойно, но в глазах горел недобрый огонек.

- Он на прежней должности начальником зоны был в Забайкалье. И мы для него – те же зеки. Он обыкновение имеет рацию свою об головы срочников разбивать. А потом обломки в рожу тебе бросит и скажет: «Вали к связистам, неси новую!». Во всю голову переконтуженое создание, короче.

-Да уж. Ну а взводный наш?

Парни заулыбались и Дед налил очередную кружку.

- А у нас взводный – золотко. Через неделю с отпуска приедет. Дядя Валя. Страшный лейтенант Шулятьев. Глухой только.

- В смысле – глухой?

- В смысле - слышит совсем слабо. Ему годов уже очень много, а старлей все еще, потому что из ментов перевелся в военные. Ну, дай ему Бог здоровья. Все бы командиры такими были.

Дед отхлебнул из кружки и передал коньяк Зайцу.

- И менты тоже!

А потом мы стали потихоньку болтать о том, да о сем, и кто чего повидал уже в армии, и чего у нас еще будет. Ржали потихоньку, ходили на перессык поодиночке, чтобы чужого внимания не привлекать и судьбу свою солдатскую лишний раз не испытывать. А когда допили вторую, непонятно откуда взявшуюся бутылку - завалились спать. Захмелевший изрядно, я успел еще улыбнуться и решил для себя, что не так уж все и плохо, как показалось сначала. И провалился в сон.