Каббала дури и стена огня

«Они пристрастились к пьянству и курению плана, набивают себе рты всякими таблетками…черт возьми, да может случиться абсолютно все что угодно. У них начнется приступ прямо-таки животного бешенства, и они просто разорвут тебя на части своими цепями, ножами, пивными открывалками – всем, что только попадется им под руку» (Детектив из Фонтаны).

#

«Отверженных» мотоциклистов обвинили в создании и поддержании функционирования системы распространения наркотиков, зловещей сети их продаж и доставок от одного побережья к другому. Федеральные наркоагенты утверждают, что в период с 1962 по 1965 гг. Ангелы Ада доставили из Калифорнии в Нью-Йорк марихуаны больше чем на миллион долларов, отправляя ее самолетами в ящиках с бирками – «Запчасти для мотоциклов». Такое количество травы огромно, даже исходя из уличных розничных расценок. «Сеть» была раскрыта в конце 1965, когда, согласно The Los Angeles Times, «восемь человек, причислявших себя к членам клуба (Ангелам Ада), судом города Сан-Диего были признаны виновными в контрабандном провозе 150 фунтов марихуаны из Мексики в Соединенные Штаты через Сан-Исидро».

Осужденные контрабандисты если и имели какое-то отношение к Ангелам, то оно, несмотря на якобы сделанное ими заявление о членстве в клубе, было весьма относительным. Трое из восьми были из Нью-Йорка, пятеро – из Лос-Анджелеса, в том числе две девушки – они не в счет. Остаются только три возможных кандидата, претендующих на принадлежность к Ангелам, но те «отверженные», с которыми я беседовал, утверждали, что слыхом о них никогда не слыхивали. Возможно, они лгали, хотя лично я в этом сильно сомневаюсь; обычно они гордятся свой связью со всем, что становится сенсацией и выносится на первые полосы газет. На самом деле если они все же кривили душой, то делали это абсолютно зря, так как 150 фунтов плана – практически ничто по сравнению с тем количеством дури, которое каждую неделю пересекает мексиканскую границу, несмотря на ястребиную зоркость и рвение бдительных американских таможенников. Эти джентльмены ненавидят дурь так же сильно, как они ненавидят сам порок; и когда они рыщут в ее поисках, то точно знают, кого хватать – извращенцев-битников и волосатых фриков в сандалиях.

Бородатых людей шмонают с ног до головы. Я пересекал границу у Тихуаны больше десяти раз, но меня остановили и обыскали лишь единожды – после недели подводного плавания с аквалангом неподалеку от побережья Нижней Калифорнии. Мы втроем пытались вернуться в Штаты, и на наших физиономиях красовалась недельная щетина. На границе нам задали стандартные вопросы, мы дали стандартные ответы, и были немедленно задержаны. Таможенники отогнали наш фургон, забитый походным снаряжением и рыболовными снастями Scuba, в специальный гараж и перетряхивали его там часа полтора. Никакой дури они не нашли, а наткнулись лишь на несколько бутылок ликера. Похоже, у таможенников в голове такое просто не укладывалось. Они продолжали рыться в спальных мешках и шарили в полостях автомобильной рамы. В конце концов нас отпустили, предупредив, чтобы в будущем мы «были поосторожнее».

Между тем, прямо на хайвее крупнокалиберные курьеры, начиненные дурью, проскакивали таможню с улыбкой на устах. Они были при галстуках и в деловых костюмах, ездили на взятых в прокате автомобилях последней модели, со всеми прибамбасами типа электробритвы. Я не видел ни одного «отверженного» мотоциклиста, который с ревом подлетал бы к границе. Но, если бы кто-нибудь из них и появился, их сразу же низвергли бы в таможенное чистилище для тщательного обыска. Люди, зарабатывающие себе на хлеб нелегальным провозом наркотиков в Штаты, действуют по тому же принципу, что и мошенники с поддельными или недействующими чековыми книжками, – они никогда не носят бород, серег и свастик. Это одно из главных правил их успешного бизнеса.

Большинство таможенников мыслят, как заурядные официанты, и поэтому нет такого коммерческого поставщика марихуаны или еще какого-либо аналогичного незаконного товара в том же духе, который сделал бы ошибку и использовал бы Ангелов Ада в качестве курьеров. Это выглядело точно так же, как если бы к границе послали машину с надписью «Опиум Экспресс», выведенной большими красными буквами на обоих бортах. Если Бог, покровительствующий праведникам, ринется однажды ночью хищным орлом с небес на землю и испепелит Ангелов Ада до состояния невразумительной золы, то от этого вряд ли пострадает перевозка марихуаны через мексиканскую границу. В феврале 1966 трое человек в украденном грузовике провезли через таможню почти полтонны дури – 1, 050 фунтов за одну погрузку. Они доставили все это добро в Лос-Анджелес, где и были арестованы несколько дней спустя по анонимной наводке. Чистый доход стукача составил 100, 000$, полученных им в качестве награды за оказанную властям услугу.

Ангелы – слишком колоритны, чтобы заниматься серьезной перевозкой наркотиков. У них и денег-то нет, чтобы выступать в качестве посредников, так что в итоге им самим приходится покупать большую часть продукта маленькими партиями по высоким ценам. Трое или четверо Ангелов будут сосать джойнт до тех пор, пока он не станет таким коротким, что им придется держать его пинцетом. Многие «отверженные» именно поэтому носят с собой пинцеты. Люди, имеющие возможность нормально затариваться марихуаной, могут позволить себе курить ее в больших трубках и кальянах… Хотя если они серьезно, с коммерческой точки зрения, заинтересованы в товаре, то вообще редко курят сами, а если и курят, то исключительно за плотно закрытыми дверями. Тяга к плану не имеет никакого отношения к формуле достижения успеха в обществе, ориентированном на получение материальной прибыли. Если бы Горацио Элджер родился рядом с полем конопли, его история могла сложиться совершенно по-другому. Он погряз бы в безработице, большую часть своего времени просто бил бы баклуши, с улыбкой взирая на окружающий мир, и, отмахиваясь от протестов своих друзей и благодетелей, говорил бы им: «Не доставай меня, малыш: тебе этого никогда не понять».*

*Ангелы помоложе – особенно те, кто присоединился к клубу после всплеска всей этой великой лихорадки паблисити, – значительно активнее ветеранов вовлечены в наркотический андеграунд. Они менее осторожны и осмотрительны, несерьезно относятся к риску, связанному с продажей и хранением наркотиков. Ангелы всегда были потребителями, но в 1966-м их стало все больше заносить в сторону непосредственного участия в бизнесе – таком, как продажа джанка в больших количествах.

Ангелы настаивают на том, что в клубе нет заядлых курильщиков дури, и, с точки зрения закона или понятий, принятых в медицине, такие заверения – правда. Обычные наркоманы не разбрасываются; физическая потребность в любом продукте, на который они подсели, заставляет их быть весьма разборчивыми. Ангелы же вообще ни на чем особо не зацикливаются. Они жадно гребут наркотики, как до умопомрачения оголодавшие люди, которые мгновенно теряют над собой контроль и распоясываются, оказавшись у неожиданно появившегося в их беспонтовой жизни шведского стола. Ангелы хватают все что ни попадя, и, если дело заканчивается обыкновенной белой горячкой с криками и воплями, значит так тому и быть.

Они так открыто курят марихуану, что трудно понять, почему всех их поголовно еще не засадили в тюрьму. Законы относительно марихуаны в Калифорнии представляют собой проявление американской политики в ее наиболее примитивном виде. Два приговора за хранение одного джойнта, или даже десятой части оного, – засадят человека в тюрьму минимум на два года. Третье задержание за хранение означает как минимум пять лет лишения свободы. Процедура вынесения приговоров четко определены законом, независимо от каких-либо смягчающих обстоятельств, которые только может найти судья.

За исключением того момента, что иметь дело с дурью означает подвергать себя повышенной опасности и риску, ситуация с марихуаной в Калифорнии больше всего напоминает положение с бухлом в двадцатые годы. План есть везде; тысячи людей курят его с такой же легкостью и частотой, как принимают аспирин. Но сам факт объявления наркотика вне закона укрепил его культовый статус, породил «плановой» андеграунд, чьи партизаны, как настоящие шпионы, вынуждены тайно шнырять по округе и собираться в темных комнатах, где они передают символ полученного ими противозаконного удовольствия из одной нервно дрожащей руки в другую. Многие ловят кайф от одного только сознания того, что подвергают себя серьезному риску. Мало кто может «настроиться», не превращая факт употребления наркотика в некий мифический «суд божий», испытание огнем и водой… И среди тех, кто действительно умеет так настраиваться, – Ангелы Ада. Они занимаются этим так долго и часто, что больше уже не путают мнимую таинственность с реальным воздействием на организм. Марихуана, похоже, расслабляет их, но – не более того. Они окрестили ее «шмалью» или «дурью», избегая такой хипстерской терминологии, как «трава» или «план». Большинство просто угощается этим на халяву, как обычно происходит с пивом и вином. Если продукт доступен, они будут его курить, однако Ангелы редко тратят на него деньги. Если уж «отверженные» мотоциклисты и будут платить за какие-либо приколы, то такой прикол должен быть из категории «полный отвал башки».

В Бейсс Лейк таким приколом стали таблетки. Как-то раз в субботу, ближе к вечеру, я стоял с группой Ангелов у костра, говорил о беспорядках в Лаконии. К нам подошел некто с большим пластиковым пакетом, и начал раздавать его содержимое целыми пригоршнями. Подошла моя очередь, я протянул руку и получил около тридцати таблеток. На какое-то время наш разговор прервался, пока «отверженные» разом заглатывали свой рацион, запивая таблетки пивом. Я поинтересовался, что это за штука, и кто-то стоявший за моей спиной промолвил: «Да это колеса, чувак. Бенниз. Сьешь немного и стимульнешься». (cartwheels – белые круглые таблетки амфетамина с крестовидной насечкой; изначально «cartwheels» – колесо телеги – прим.перев.). Я спросил Ангела о дозировке – сколько там миллиграммов, но он не знал. «Просто прими штук десять, – посоветовал он. – Если не сработает, проглоти еще».

Я кивнул и съел две. Они тянули примерно на пять миллиграммов каждая. Такой дозы бензедрина достаточно, чтобы большинство людей держалось на ногах, не впадая в сонливость, и гнало всякий бред несколько часов кряду. Десять таблеток, или пятьдесят миллиграммов, отправят любого, за исключением колесного фрика, в госпиталь с симптомами острой белой горячки, по-научному «delirium tremens». Позже несколько Ангелов заверили меня, что их бенниз были, конечно, «пятерками», – по крайней мере, это было то, за что они платили. Они ни разу так и не проболтались об оптовой цене, но однажды предложили сделать мне скидку при продаже такого количества товара, сколько я только захочу взять, из расчета 35$ за тысячу, что было вдвое выше той суммы, которую мне пришлось бы выложить за эти таблетки в аптеке по рецепту. Как выяснилось, «колеса» оказались не «пятерками» и даже не «единичками». Когда я врубился, что первые две никак не подействовали, я принял еще несколько, а затем еще и еще. К рассвету я съел двенадцать штук – такое количество, если бы продавцы были честными людьми, вставило бы мне по полной программе и заставило бы, подобно бобру, подгрызать стволы и валить деревья. А так таблетки лишь помогли оставаться на ногах на четыре часа дольше обычного. На следующий день я сказал «отверженным», что их наебали, но они только пожали плечами. «У нас не было выбора, – заметил один. – Если ты покупаешь продукт на черном рынке, тебе приходится брать все, что только попадается под руку. Да и кого это вообще, на хрен, колышет? Если они слабые, все, что тебе надо сделать, – принять больше. У нас этого дерьма куры не клюют».

Бенниз («колеса», или «беленькие») в основном и составляют диету outlaw – как и дурь, пиво и вино. Но когда они говорят о том, чтобы «удолбаться» серьезно, действие перемещается совсем на другой уровень. Следующая ступень вверх по шкале – секонал (просто «красные» или «красные дьяволы»), барбитурат, обычно используемый как успокоительное, или транквилизатор. Они также принимают амутал («голубые небеса»), нембутал («желтые падлы») и туинал. Но Ангелы обычно предпочитают «красные», принимая их вместе с пивом и бенниз, «чтобы не заснуть». Эта комбинация провоцировала совершенно дьявольские эффекты. Комбинация барбитуратов с алкоголем может оказаться смертельной смесью, но «отверженные» мешают такое количество стимуляторов со своими депрессантами, чтобы если и не остаться разумно мыслящими существами, то по крайней мере не отправиться к праотцам.

Праведный Ангел, загрузившийся во время пробега под завязку, может истребить почти все что угодно, в любой количественной комбинации или последовательности. Я припоминаю двухдневную вечеринку, через много месяцев после Бейсс Лейк, на которой Терри начал свой первый день с пива, в полдень дернул косяк, залил в себя еще пива, выкурил очередной косяк после обеда, и затем переключился на красное вино и пригоршню бенниз, чтобы оставаться на ногах… в разгар вечера наступил травяной угар, разбавленный «красной» для получения какого-то странного, причудливого прихода, и потом всю ночь – еще больше пива, вина, бенниз… и еще одну «красную», небольшой отдых… перед тем как снова улететь на следующие двадцать часов, согласно той же диете, но к тому времени – уже с пинтой бурбона и пятью сотнями микрограммов ЛСД, дабы прикончить в зародыше любую мыслимую и немыслимую скуку. Такая диета довольно экстремальна, и не каждый Ангел может вынести за сорок восемь часов подряд весь спектр стимуляции, депрессии, галлюцинаций, пьяного состояния и убийственной усталости. Большинство «отверженных» пытаются придерживаться ограниченных комбинаций – таких, как пиво, план и секонал; или: джин, пиво и бенниз; или: вино и ЛСД. Но мало кто идет до конца и, в довершение всего вышеперечисленного, пускают по вене немного метедрина или ДМТ, и моментально на долгие часы превращаются в абсолютных зомби.