Ангел - спаситель

Иногда бывают проблемы с завтраком. Особенно когда перед глазами стоит одно зрелище: трупы. Множество расчлененных, просто застреленных и сожженных трупов. В такие моменты не то, что есть – даже дышать не хочется. И так каждое утро. Запах горелого мяса в носу. Звуки стрельбы и бомбежек в ушах.

Я часто думал, почему я вспоминаю об этом. Почему вспоминаю то, от чего воротит, то, чего я вспоминать не должен. Почему в моей голове так долго хранится то, что кануло в прошлом. И не думал, что найду ответ тогда, когда нашел его.

Просто кто-то должен.

И этот кто-то – я.

***

Довольно много времени прошло с тех пор, как я пришел в кафе. Снег за окном привлек мое внимание, как никогда раньше: ветер поднимал вихри из сотен тысяч снежинок, закручивая их в завораживающем танце. Я люблю, когда в зимнее время на улице именно такая погода, когда порывы морозного ветра бьют в лицо. Это не дает сбиться с толку. Это не позволяет останавливаться.

Официантка подходила уже трижды и доливала мне теплого чая. Она смотрела на меня с интересом. С таким же, с каким был прикован мой взгляд к окну. Но мы не обменялись и парой лишних слов. Мне не было нужды, а она стеснялась.

Интерьер этого кафе был мне очень приятен. Он был выполнен в теплых, цвета красного дерева тонах. И атмосфера здесь витала чудесная. Суета персонала, тихие разговоры посетителей. Абсолютно не напрягает. Мне даже не хотелось тянуться во внутренний карман за плеером. Мне просто было здесь спокойно.

До тех пор, пока не пришел Леновски.

Он был одет в свой извечный, зеленоватого оттенка костюм, с галстуком в коричнево-желтую линию. Поверх костюма он предпочитал носить серое шерстяное пальто. А на голове у него была никогда не сменная шляпа.

Сев напротив меня, он окинул меня своим оценивающим не одобряющим взглядом. Я привык к этому взгляду, поэтому, как только он закончил осмотр, повернул голову в его сторону:

- Здравствуйте, сэр.

- Здравствуй, Томас. Давно ты здесь? – Он подозвал официантку жестом.

- Я не знаю. Не следил за временем. Больше часа.

- Один эспрессо, пожалуйста, и сэндвич, - он мило улыбнулся девушке, на что она ответила взаимностью.

Не сказал бы, что Леновски часто улыбался. На работе – вообще никогда. Но когда он это делал, то делал искренне, так, что нельзя было бы сказать, что он фальшивит. Или лицемерит. Естественно, лицемерие – часть нашей работы, но это почти не относилось к Леновски.

- Да уж, не мало. Извини, что заставил ждать – начальство задержало.

- Ничего страшного, я не скучал, - я положил руки на стол и оперся на локти.

- Задержало, кстати, по тому самому делу, по которому я здесь.

- Я весь во внимании.

- Итак, вот папка со всеми собранными, на данный момент, документами по этому делу. Мы даже название успели ему дать.

- Здорово, - я открыл папку и прочел. – «Ангел-Спаситель»? С чего вдруг так?

- Ну, родственники погибших говорили, что убийца называет себя именно так. Во всех трех случаях так, - Натан потер руки и взял поставленный перед ним кофе, предварительно еще раз улыбнувшись официантке.

«Первая жертва: Виолетт Сайнз. Забита до смерти. Предположительно без использования каких-либо орудий. Вторая жертва: Кэтрин Дроуг. Забита до смерти. Без использования орудия. Третья жертва: Элизабет Лойз. Скончалась от потери крови. Колотые раны серпом.»

Весело.

- Сэр, удалось выяснить, что за психопат такое вытворяет? – Я закрыл папку и посмотрел на довольного Леновски.

- В папке все есть. Я оставлю ее тебе, но, однако, сразу скажу, что имени его мы не знаем. Предположительно, он представлялся каждой жертве разным именем. Ты дальше почитаешь – будешь шокирован. О таких маньяках я раньше и не слыхивал. Если маньяков можно назвать нормальными, то он, среди них – ненормальный.

- Что ж, я ознакомлюсь с делом дома, если вы не против, - я положил папку рядом с плащом.

- Нет, не против. Ты уж прости, что вырвал тебя из отпуска, но ты единственный детектив в нашем отделе, сам ведь понимаешь, что это не дело, когда за полгода уже три жертвы.

- Понимаю, сэр.

- Я рад с тобой работать, Томас. Думаю, ты быстро щелкнешь это дело.

- И я на это надеюсь, сэр, - я взял в руки плащ и папку. – Вы не против, если я вас покину? Я обещал кое к кому зайти. Сегодня же ознакомлюсь с делом подробно.

- Естественно, не смею задерживать. И Хонор!

- Да? – Я обернулся.

- Передавай привет Розе от меня, - он улыбнулся в третий раз.

Я лишь кивнул и, улыбнувшись в ответ, вышел из кафе. Выйдя за дверь, я обернулся и взглянул на название. «Колыбелька». Ниже, маленькими буквами было написано: «Комфорт и качество обслуживания заставят вас забыться сладким сном».

***

Довольно тяжело было достать ромашки в середине зимы. Но я уже знал, куда стоило обратиться, поэтому довольный покупкой дюжины цветов, завернул их получше и довольный шагал в сторону дома Розы.

Ирония в том, что девушке с именем Роза были противны розы. Она так никогда и не объяснила мне, почему.

Довольно сильно исполосовав мое лицо морозными хлыстами, ветер отступил лишь тогда, когда за мной закрылась дверь подъезда. Я подпрыгнул и как можно громче приземлился, а со мной и немалая куча белых мушек, которые успели облепить меня с ног до головы. Я достал цветы из-за пазухи и поднялся на нужный этаж.

Как я и ожидал – принят я был весьма радушно. Цветы были приняты еще с большим всплеском эмоций.

- Ты всегда пытаешься сделать что-то невозможное, Том! – Роза погладила один из цветков. – Раздевайся, а я пока цветы в вазу поставлю.

Я скинул плащ и повесил его на вешалку, над своими туфлями. Как назло, провод наушников зацепился за рукав плаща и чуть не спровоцировал пикирование плеера на ламинат, чему препятствовал удачный хват рукой. Но, все же, пришлось заморочиться над тем, чтобы отцепить провода.

- О, ты как раз напомнил мне о важной вещи! – Девушка увидела, как я наматываю провод вокруг пальцев. – Проходи скорей! Сейчас чай принесу.

Я прошел в гостиную. Мне нравился ее дом. Квартира была обустроена таким образом, что маленькая комнатушка превращалась в уютный уголочек, из которого совершенно не хотелось выползать. Я принял положение, полулежа на софе, все так же прикованный взглядом в окно. Сегодня погода откровенно приковало к себе мое внимание, так, что я не успел заметить, как Роза вошла в комнату.

- Закрой глаза!

- Роза, ты жить не можешь без сюрпризов? – Я повернул к ней голову.

- Ну, отвернись! – Она сделала обиженное лицо и быстро спрятала за спину какую-то коробочку.

- Ладно, ладно…

Я отвернулся и закрыл глаза.

- Закрыл?

- Да.

- Крепко?

- Да.

Я услышал, как ее тапочки зашуршали по ковру, и почувствовал, как она села рядом.

- Открывай.

Я открыл глаза и увидел, что она держит перед собой маленькую плоскую коробочку в подарочной обертке.

- Что это? А главное, в честь чего это? – Я взял подарок и глянул на нее, приподняв бровь.

- Просто так. Разверни, - она, смущаясь, сложила руки впереди колен.

- Хм…

- Обожаю, когда ты так делаешь!

Я улыбнулся и начал разворачивать. Когда содержимое оказалось у меня в руках, я был немного шокирован и безумно рад. Роза сразу же получила крепкий поцелуй.

- Нравится? Угодила?

- Еще как! Рози, это ведь… Он должен был выйти только спустя две недели! Как ты?

- Не спрашивай. Лучше двигайся и давай пить чай.

Я не стал спорить. Быстро ретировавшись, я пустил ее на свое место, получил свою кружку горячего чая и присел рядом с ней.

- Кстати, Леновски передавал тебе привет.

- Правда? Что ж, при встрече передашь ему такой же в ответ, - она закинула мне руку на грудь. – Мне кажется, что я ему нравлюсь. Ну, понимаешь, как девушка.

- Глупости.

- Что? По твоему, я не могу ему нравиться? – Она приподнялась и укоризненно на меня посмотрела.

- Нет же, дуреха, я не об этом, - я уложил ее обратно.

- А о чем тогда?

- Натан слишком стар, я считаю, к тому же, женат и при детях. Каталина Леновски в нем души не чает, а он отвечает ей взаимностью. Он – примерный семьянин. Я бы хотел быть таким же.

- Но ты же не думаешь, что это мешает ему любоваться молоденькими девушками?

- Леновски – человек старой закалки. Он не позволяет себе отвлекаться от того, что является для него главным.

- Ты только тоже не отвлекайся, ладно? – Она повернула ко мне голову.

- Ни в коем случае, родная.

Я поставил на столик наши с ней кружки, а рядом положил подаренный только что мне диск с альбомом «Stiff Upper Lip», потом обнял ее и поцеловал.

Остаток сегодняшнего дня я хотел разделить только с ней.

***

По прибытии домой, я сразу же сел за рабочий стол и начал изучать данные, которые мне предоставил Леновски. Ко всем данным прилагались несколько фотороботов, которые разнились друг от друга чуть ли не половину. Личность маньяка была неизвестна, показания соседей и знакомых жертв, которые видели их в его компании, во многом расходились и были весьма запутанными. Этот урод работал очень аккуратно, и, похоже, по схеме: некоторое время ухаживал за своей жертвой, втирался в доверие, а затем казнил ее. Чего только не вздумается больному психопату?

Но каковы его мотивы? Если исключить обычное психическое расстройство, то чем он мог быть сподвигнут на такое? А, может, он вообще не из этих мест?

Гадай – не гадай, а конкретной информацией я не обладал, но, пожалуй, знал, чем нужно заняться. Как и прежде, при работе с делом серийного убийцы, в первую очередь нужно было проверить личности жертв и установить, связаны ли они чем-либо.

В следственной ситуации имеет важность только один элемент – информационный. За этим элементом я отправился в участок, к Мэри Хоумсворт. Она была талантливым следователем в начале карьеры, но очень скоро ее повысили, за то, что она преуспела во многих делах. Теперь сфера ее работы не так часто, я бы даже сказал, никогда не выходила за пределы участка, приковав ее к столу и бумагам. Однако, в сложившейся ситуации именно она могла мне помочь.

Город нельзя было назвать маленьким, но и особо большим он тоже не считался, однако, его хватало, чтобы разместить в нем два полицейских участка, три госпиталя и два здания пожаротушения. Я и Мэри работали в разных участках, при чем, она работала именно в том, что был ближе к моему дому.

Дорога пешком туда занимала пятнадцать минут. Я составил последовательность песен в плеере, накинул наушники и вышел на улицу. Альбом у AC/DC получился великолепный, потому, я даже немного пританцовывал, пока шел. Хорошая музыка всегда дарит хорошее расположение духа. Я и не заметил, как подошел к участку.

Войдя вовнутрь, я прошел уже знакомыми коридорами, поднялся по лестнице и открыл дверь нужного мне кабинета.

- Томас? Боже мой, какими судьбами? – Голубоглазая девушка с каштанового цвета волосами, завязанными в хвост, поднялась из-за стола и подошла.

- Здравствуй, Мэри! Я рад тебя видеть, - я приобнял ее. Не смотря на то, сколько лет прошло с момента нашего знакомства – разница в возрасте у нас не изменилась: она по-прежнему была мне по плечи.

- Я тоже рада! Давно не виделись, Том! Как дела, а? – Она вновь вернулась за стол. – Прошу, присаживайся!

- Спасибо, Мэри. У меня все замечательно, если отнестись к жизни, откинув работу.

- А работа?

- А по работе, как ты догадалась, я и пришел.

- Правда? Я, конечно, помогу, чем смогу, выкладывай, что у тебя.

Я положил на стол папку и открыл ее.

- Мэри, мне нужна информация о погибших Виолетт Сайнз, Кэтрин Дроуг, Элизабет Лойз. Дело о маньяке-убийце.

- Да-да, я слышала об этом, конечно. Но почему ты не запросил данные в своем участке? У Леновски?

- К тебе идти ближе.

- Ах, Томас, - она рассмеялась.

- А еще я соскучился и захотел тебя увидеть, - я сложил руки на груди.

- Ну, ты ври, конечно, но не перегибай!

- А ты что, не скучала?

- Скучала.

- А мне что, нельзя?

- Можно-то, можно. Но вот только стоило появиться в твоей жизни Розе – так ты напрочь забыл обо всех своих друзьях. Только и метаешься что, между ней и работой.

- Ты, конечно, права, Мэри. Однако, пока я шел, я успел соскучиться. Все, закончили с этим вопросом. Ты мне поможешь?

- Помогу. Соберу, что надо.

- Спасибо, Мэри, - я протянул ей руку.

- Ты не прощаться ли вздумал, Хонор? – Она резко встала из-за стола и подошла к двери. – Сиди здесь, сейчас распоряжение дам – все соберут. А пока посидишь у меня и расскажешь, как жизнь. И никаких «но» и «это все, конечно, хорошо…», понял?

- Угу, - я кивнул, прикусив нижнюю губу.

- Молодец. Сиди смирно, сейчас приду.

Дверь за ней закрылась.

Бог мой, а я думал, что только в моем офисе такой бардак: хоть некоторое количество папок и коробок с документами лежали на полках, остальные документы занимали почти все пространство в кабинете. К тому же, стены были практически полностью покрыты постерами самых разнообразных рок-групп золотого периода.

Да, она была заядлой фанаткой гитарного рева, которая подсадила меня на эту музыку.

Когда-то она рассказывала, что мать называла ее «бестолочью, которой все лень». Как жестоко она ошибалась.

Но в здесь чувствовался уют. Чувствовалось, что во всем этом хаосе присутствует душа.

Дверь открылась. Мэри вновь присела за стол.

- Я же говорила. Все будет готово минут через сорок. Ну, давай, рассказывай, как твои дела, я пока чайник включу.

Я поднялся, снял плащ и повесил его на спинку стула. Сел обратно и оперся локтями о стол.

- Что рассказывать-то? Все нормально. Нормальной жизнью живу. Ну, если работу детектива можно вписать в понятие «нормальная жизнь». Живу дома, который по совместительству еще и офис, один. Роза живет у себя. Бывает, живу у нее. По сути, живу только у нее, а дом и работа являются рабочим местом. Оба.

- То есть, метаешься от любви своей к долгу своему?

- Так и есть.

- Что ж, у меня, знаешь ли, тоже все в порядке. Вечная возня с документами, правда, чертовски надоедает, но, все же, дома меня всегда ждет любящий муж.

- Как он, кстати?

- Спасибо, хорошо. Представляешь, устроился на работу, где его отпускают на час раньше моего, чтобы поскорее приехать домой и приготовить ужин. Ну не прелесть?

- Прелесть – не то слово. У меня все так же, но Рози учится. Не работает, пока, нигде. Собиралась устраиваться, но я ее отговорил, ведь, пусть не состояние, а зарплату я получаю, к тому же, у нее есть стипендиальные.

- И ты считаешь, что вытянешь семью, если вы поженитесь? – Она встала и начала наполнять кружки кипятком.

- Думаю, да, - я немного потупил взгляд и тут же поднял его.

- А ты уверен?

Я выдохнул. Одна из вещей, которую Мэри умела делать великолепно – задавать вопросы так, что солгать на них было просто невозможно.

- Нет, Мэри, я не уверен.

Она посмотрела на меня с легким прищуром.

- Но я ее люблю. Я люблю ее безумно! Я на все ради нее готов.

- Возьми чайку. Попей. Полегчает, - она протянула мне кружку. – Том, ты помнишь первые годы нашего знакомства? Помнишь, когда у нас с Владиславом все только начиналось? Помнишь, как это было?

- Черт возьми, Мэри, конечно, я помню! Я чуть не попал в переделку с ним, а это, поверь, я никогда не забуду.

- Я не об этом.

- А о чем же? – Я отхлебнул чая. Фруктовый.

- Помнишь, когда он был в разъездах, я постоянно тяжело переживала эти периоды?

- Помню. И это помню. Я тогда частенько вытягивал тебя из постоянных депрессий и хандры.

- Знаешь, в один из таких случаев, ты как-то сказал мне одну фразу, которая полностью изменила мое восприятие мира, причем, в лучшую сторону.

- Да? И какую же?

- Не становись фанатиком собственных чувств, тогда они не выживут тебя из этого мира.

- Серьезно? Я мог такое сказать? Не припомню в наших разговорах такого.

- А я помню. Так вот, то же самое я могу посоветовать тебе: не затуманивай себе голову одной только любовью. Это сделает тебя одержимым. А значит – принесет только страдания. Любовь – это не страдания, Том! Помни это и старайся следовать своим же принципам.

- Спасибо, Мэри, я, думаю, разберусь, - я глупо улыбнулся и сделал еще один глоток.

- Я очень тебя люблю и уважаю, Том, как брата. Если с тобой что-то случится – для меня это будет очень сильным ударом. Как я говорила раньше: «Если ты сдохнешь – я тебя убью!». А если ты пойдешь на поводу у слепоты, которая, кстати, тебе очень свойственна, когда ты не настроен серьезно, то я тебя задушу, а потом, как ты сдохнешь – убью. Ты понял меня?

- Понял. Живым я от тебя не уйду.

- Вот именно, Томас. Я предупреждаю тебя лишь потому, что за три года после того, как вы с ней встретились, я видела тебя – на пальцах посчитать! Ты даже не звонил! Разве что по делу, что случалось и того реже. Поэтому, имей в виду.

- Хорошо, Мэри. Я понял, что ты хотела до меня донести.

- Понял, но принял ли?

Я не ответил. Допил свой чай и надел плащ.

- Спасибо за разговор, Мэри. А за вправку мозгов – еще большее спасибо. Ты знаешь, как я уважаю твое мнение. Не уважать его – себе дороже.

Она улыбнулась.

- Где я могу забрать свои данные?

- Кабинет 311.

- Еще раз спасибо, Мэри и до свидания.

- Надеюсь, скорого.

- Не надейся. Верь!

- Узнаю своего старого друга! – Она подошла и обняла меня на прощание. – Береги себя.

- И ты. Владу привет!

Я вышел из кабинета Мэри и направился в сторону кабинета 311. Ощущения на душе были не самыми приятными, но до боли знакомыми.

***

Единственное, чем были связаны все три жертвы, так это тем, что были замужем за мужчинами с неплохим заработком. Владелец сети автомагазинов, президент компании по продаже недвижимости и владелец банка «Голд Хэндс». Но в чем же был смысл преступлений? Я все равно не находил никакой логики. И чтобы выяснить еще хоть что-нибудь, я хотел поговорить с супругами-вдовцами.

Мои намерения узнать больше были разбиты вдребезги, после того, как двое из мужей отказались что-либо говорить, а третий, который был владельцем компании на рынке недвижимости, дал лишь скудные запасы, но их ценность была довольно немаленькой. Он сказал, что убийца оставил на теле Элизабет Лойз записку, в которой, с его слов, было написано:

«Дорогой Патрик.

Вы, должно быть, очень сильно расстроены тем, что сейчас видите, но не убивайтесь - Богу угодно, чтобы все было именно так! Элизабет была грешницей, которая могла сподвигнуть на грехосвершение вас, а потому, я взял вашу роль на себя.

С любовью, ваш Ангел-Спаситель.»

Большего от него я добиться не смог, но над той информацией, которой я уже располагал, благодаря ему, можно было подумать.

Итак, теперь я точно был уверен, что у этого человека не все в порядке с головой. То есть, если человек забивает женщин до смерти и режет их серпом, то у него и так не все в порядке с головой, но если он вплетает в свою мотивацию религию - то он точно псих. Значит, этот убийца, так или иначе, связан с религией. Свидетель Иеговы? Чокнутый фанатик-богомолец? Блаженный Господа нашего?

Вариантов - хоть лопатой греби.

Придя домой, я взялся вновь перечитывать дело, а затем, предоставленные мне материалы о жертвах. Где-то во всем этом безмерном, казалось бы, количестве текста было то, что мне нужно, но оно отказывалось попадаться мне на глаза. Я чувствовал это. И спустя час еще более тщательного, становящегося с каждым разом все более щепетильного просмотра документов, я таки уловил еще одну связь: все три жертвы были глубоко верующими и посещали каждую службу в церкви святого Гавриила. Все три - одну и ту же церковь! Не ахти что, но в моем деле даже подобные зацепки и совпадения могут сыграть ключевую роль. Не мешкая, я пулей рванул в ту самую церковь, где сейчас, насколько я мог предполагать, уже заканчивалась служба.

Прибыл я туда на такси и успел как раз тогда, когда последние из прихожан покидали здание. Огромная белая церковь, с тремя башнями-колокольнями. Над массивными дверьми, в метрах двух был расположен витраж, диаметр которого, навскидку, был метров шесть. Церковь стояла, окруженная парковыми деревьями – величественными и могучими дубами, которые сейчас были еще более огромными, благодаря своим снежным шубам.

Я вошел и сразу же направился к первому человеку в рясе, которого увидел.

- Здравствуйте, сэр, могу ли я чем-то вам помочь? – Человек в рясе опередил меня в обращении. – Меня зовут Отец Анджей.

- Здравствуйте, Отец Анджей, я детектив Томас Хонор, расследую дело об убийстве трех женщин – ваших прихожанок. Собираю сведения.

- Я сразу понял, что вы не из прихожан, юноша, скажите, что именно вы хотели бы узнать? – Седой старик имел очень доброе лицо, которое располагало к себе и вызывало доверие.

- Я хотел бы узнать о таких женщинах, как Элизабет Лойз, Кэтрин Дроуг и Виолетт Сайнз. Скажите, они ничем не отличались от остальных прихожан?

- Думаю, нам лучше присесть, - он указал рукой на одну из лавок и мы оба присели. – Я не веду у них службу, понимаете ли, они находятся в группе прихожан, которые ходят на службу у Отца Йена.

- Вы хотите сказать, людей приходит настолько много, что их приходится разбивать на группы? – Я удивленно поднял брови.

- Верующих всегда было много! Нет ничего удивительного в этом, - он говорил, смотря в сторону лика Иисуса.

- А вы не могли бы мне подсказать, где сейчас отец Йен?

- О, должно быть дома. Я не видел его уже продолжительное время.

- Адрес не дадите?

- Есть, на чем записать? Дайте мне, я вам запишу, - священник взял блокнот и трясущейся рукой начал выводить ручкой буквы.

- Премного вам благодарен за ценные сведения, Святой Отец, - я забрал блокнот и ручку и засунул их во внутренний карман плаща.

- Храни тебя Господь, сын мой!

- Благодарю, Отец Анджей, - я встал.

- Томас, а вы исповедовались когда-нибудь?

- Не приходилось, Отец.

- Никогда не поздно.

- Думаю, не придется, - с этими словами я покинул церковь.

Когда я отошел от церкви буквально шагов на пятьдесят, в кармане зазвенел пейджер. Я нервно сунул руку в карман, и достал оттуда звенелку. Сообщение от Леновски. Черт возьми, пока я тут бегаю, чертов " спаситель" угробил еще одну женщину. К сообщению так же прилагался адрес, где обнаружили тело. Запихнув пейджер обратно, я выпустил облако пара, шумно вздохнув, потом резким шагом пошел вперед. Погода начинала бушевать: ветер выл, а снег начинал сыпать сильнее.

- Хонор, где тебя носит так долго? - Лейтенант Джонс вечно придирался ко мне из-за всяких, как ему казалось, нарушений субординации. Честно говоря, он был мне жутко противен. Как и я ему, в принципе, но если мне он был противен своим скудоумием и чрезвычайно высокой самооценкой, то чем, ему мог насолить я, человек, который всячески пытается его избегать и уж точно застрелиться, чем заведет с ним дружбу - понятия не имею. Розе он так же не понравился с первого взгляда.

- Заткни пасть, Джонс, ты рискуешь, стать вторым жмуриком в радиусе ста метров, - я проговорил это на ходу, даже не взглянув на него. Спиной я чувствовал его прожигающий взгляд.

Небольшой двухэтажный домик из спального района. Ничего примечательного снаружи, однако, внутри он выглядел очень даже нескромно. Мне стало немного завидно.

- Что тут, Натан? - Я подошел к мужчине в очках. Взгляд у него был очень хмурым.

- Хонор, тебе поскорей бы покончить с этим делом, так как это уже просто кошмар, - он поднял брезент, которым была накрыта жертва и меня чуть не вывернуло. - Как тебе?

- Впечатлило, она была подвешена? - Я откашлялся. - Наш клиент?

- Судя по всему – да и да. Линду МакКарт грохнул именно наш " Ангел-Спаситель".

- Записка?

Натан протянул мне желтый листок бумаги в нескольких каплях крови. Я натянул рукав на ладонь и взял его:

«Дорогой мистер МакКарт!

Не расстраивайтесь увиденным, ибо это лишь малое зло! Ваша жена была грешницей, а потому, ее следовало наказать. Я думаю, вы не хотели бы получить за это срок и, уж тем более, не хотели бы оказаться " двумя этажами ниже" после смерти, а потому, я все сделал сам.

С любовью, ваш Ангел-Спаситель.»

Прелестно, черт побери.

- Что накопал, Томас? Хоть немного продвинулся?

- Есть немного. Скажи, а ты не в курсе, не посещала ли Линда церковь святого Гавриила? - Я сел на корточки, рядом с Леновски.

- Нет, не знаю. Прежние жертвы все были прихожанами, да?

- Угу. Как ты понял?

- Сравнил мой опыт с твоим! Хах!

- Ну да. Что ж, я отправлюсь домой к священнику, который вел службы у всех этих дамочек, а ты давай тут, крепись, - я похлопал его по плечу.

- Как ловко ты соскочил с «вы» на «ты». А я и не заметил даже.

- Виноват, сэр, - мне вдруг стало ужасно стыдно.

- Ладно тебе, как будто мы не друзья, - он похлопал меня в ответ. - Ступай, Том.

Я вышел из дому и прошел до калитки, когда меня окликнул Джонс:

- Эй ты! Следующая смерть будет на твоей совести!

Я стиснул кулаки, заскрежетал зубами. Потом выдохнул и исчез за забором.

Не успел я свернуть с улицы, как мое внимание привлекла персона, которая явно подзывала меня к себе, в один из дворов, очень активно жестикулируя. Подстегиваемый интересом, я пошел в сторону того двора. Там меня встретила старушка, внешность которой можно было соотнести только с диагнозом " шизофрения": фольга в волосах, старый, засаленный халат, резиновые утепленные ботинки и куртка работника банковской охраны.

- Вы детектив, сэр, верно? Расследуете дело об убийстве Линды?

- Возможно, внимательная старушенция, меня зовут Томас Хонор.

- Я вам не старушенция! На мне еще пахать можно! А ты, я смотрю, пахарь ничего так, - она сделала шаг в мою сторону.

- Ээээ... У пахаря отпуск, - я тоже сделал шаг назад. - У вас есть какие-нибудь сведения? О Линде? О преступлении?

- Хм! - Она сложила руки на груди. - Дама его соблазнить пытается, а он о мертвой тетке спрашивает!

- Пожалуйста, это очень важно!

- Что ж, ладно. За пару часов до ее смерти, в их дом вошёл какой-то мужчина, но не ее муж, я в окно видела, а потом они с Линдой поехали в ресторан " Нептуновы Владения".

- Минутку, а это вы откуда знаете?

- А это я уже подслушала, когда подошла к их окнам, так как уж больно интересно мне было, что это за мужчина такой. Любовник ведь, не иначе! И вообще, не перебивайте меня!

- Хорошо-хорошо! - Я выставил вперед ладони в качестве приема ее условий.

- Так вот, а после того, как они приехали, то оба вошли в дом, а минут через двадцать четыре вышел он и ушел в неизвестном направлении.

Куда мне теперь следует отправляться – я уже знал.

- Миссис…

- Какая я вам «миссис»? Я очень даже мисс!

- Мисс, я премного вам благодарен в вашем содействии при поимке очень опасного преступника.

- Еще бы! Не хочешь зайти на чай? – Она очень быстро захлопала веками.

- Нет, пожалуй, не сегодня, - я начал пятиться к выходу.

- Что ж, не забывай меня, красавчик! – Старушка послала мне воздушный поцелуй, от которого я увернулся, спровоцировав ее недовольное выражение лица, улыбнулся и шмыгнул за двор.

Значит «Нептуновы Владения»? Он повел ее в ресторан отнюдь не самой крепкой паршивости. Он при деньгах? Или просто альфонс? И кто «он»?

Вопросы, вопросы, вопросы.

Нет ответов.

Погода превратилась в сущий кошмар, который даже мне стал не по нраву, так как я замерз до самых костей, пока добрался до ресторана. Холод был невыносимым, но хуже всего был ветер, который выл и бил в лицо, норовя сбить с ног вовсе.

***

Я никогда не бывал в подобных заведениях. Не скажу, что челюсть у меня ударила по пальцам ног, когда я вошел в ресторан, но восхититься было чем: позолоченные колонны, матовые шторы кровавого цвета, пол из красного дерева, идеально белые скатерти – все это производило впечатление. Не сумев себя контролировать, я все-таки заказал столик, чтобы посидеть тут и выпить кофе. В первую очередь мне хотелось согреться, поэтому, отдав плащ швейцару и показав значок администратору в ответ на просьбу сдать оружие, я прошел в зал и сел за свой столик. Пистолет под пиджаком был абсолютно незаметен, поэтому я чувствовал себя в безопасности. Кофе принесли почти сразу.

Итак, около пятнадцати минут я просто сидел, попивая горечь из миниатюрной кружечки и рассматривая посетителей.

Вот, один, довольно таки тучный боров, как я могу предположить – заработал на ужин в таком месте отнюдь не самым честным способом. Точно глава какой-нибудь банды. Рядом с ним стояли три амбала, ростом выше меня на полторы головы и шире раза в два с половиной в плечах. К такому не сунешься. К такому подкапываться нужно. Не скажу, что это сложно, но коррупция делает ужасную «антимагию» в ответ на действия правоохранительных органов.

Да и к тому же, лишь малая доля полицейских в городе похожа на нас с Леновски. Если мы используем в работе только то, чему нас учили, логику и факты, безпринципиальность и целеустремленность, то остальные используют виски и импровизацию.

Все просто: дураков много. Умных – дефицит. А самые умные используют дураков против умных.

Я частенько задумывался, почему я пошел работать именно детективом, почему, ни кем-либо еще? Ответ пришел совсем недавно.

Ведь, после войны я целый год не мог найти себе места, меня просто разрывало от того, что я пережил. И тогда мне и подкинули идейку стать полицейским. Потому что единственным желанием по приезду с фронта у меня было лишь одно: наказывать ублюдков. И именно этим я и занимаюсь. До сих пор.

- Простите, вы детектив?

- А? Что? – Меня отвлек от размышлений голос официанта.

- Я спрашиваю, вы детектив?

- Откуда ты знаешь?

- По лицу видно. Вы здесь что-то расследуете? – Парень взял стул и поставил напротив меня. На вид он был моложе меня года на два. Коротко стриженный, треугольной формы лицо, голубые глаза. Лопоухий. Но больше всего я обратил внимание на его произношение – акцент был явно не русский или британский.

- Представься, раз уж уселся за мой столик.

- Да как… делать! – Он закашлялся между этими словами. – Меня зовут Рэми Бодрен.

- Детектив Томас Хонор. Ты можешь мне помочь в расследовании…

- Смертей трех женщин, кстати, уже четырёх, одну из которых сегодня, скорее всего тот, кто ее и пришил и всех их, приводил сюда, - Он взглянул в мои выпученные глаза и спокойно объяснил:

- Я немного сам уделяю внимание этому делу. Понимаешь, коллега… ой, вот только харю недовольную строить тут мне. В газетах об этом трезвонят как сумасшедшие, а я всегда хотел работать детективом. Меня всегда тянуло расследовать всякие такие запутанные страшные дела.

- И ты распутываешь эти дела, работая официантом? Превосходно! Получается?

- Скажем так, мне кажется, твоя челюсть упадет наверняка, добив окончательное впечатление от прихода в это заведение, когда ты узнаешь, что знаю я, в отличие от тебя. Aprè s tout, je suis un gé nie! [1] Или этот маньяк просто дурак, - его самодовольная улыбка вмиг сменилась задумчивым лицом.

- И что же? Удиви меня, - я понял, кем он был. Француз.

- Для начала – предыстория: мне очень сильно захотелось себе PlayStation 2, уж очень сильно я играться на досуге люблю, а дар быть официантом у меня в крови, к тому же, я очень наблюдательный, а потому всегда могу угодить любому клиенту, удовлетворить всякую его прихоть, в плане разумного, конечно. Устроиться сюда было ну очень сложно, я едва уговорил начальство устроить мне очную ставку, однако, после ее проведения я был с радостью принят, в чем даже не сомневался. Так что, если ты намекаешь на низкий статус моей работы, то я тебе скажу, что приставку я уже приобрел, а для этого неплохо потрудился, но это ведь все так, фигня, затравка просто. О чем тебе действительно стоит знать, так это о том, что три, а уже четыре раза подряд, я обслуживаю одного и того мужчину, приходящего, как думаешь, с кем?

- С жертвами того психопата?

- Вот именно! Столики были бронированы заранее на имена именно женщин. Тех самых, которых уже с нами нет. Как тебе такая работа, детектив? Я даже сверялся с журналом администратора. Однако, в последний раз, сегодня утром, когда я его увидел с очередной дамой, я подсунул ему в меню записку, причем так, чтобы заметил ее только он.

- И что же ты в ней написал? – Я немного напрягся.

- Ну, что я его раскусил и скоро он сядет на очень долго за то, что сделал.

- А вот это ты зря, Рэми. Теперь собирайся, твой рабочий день окончен. И поедешь ты ко мне, так как сейчас, благодаря тебе же, твоя жизнь находится в очень и очень глубокой пропасти, - я встал из-за стола.

- Ха, да я посмотрел на него уже, оценил. Ничего такого он собой не представляет. Подумаешь, женщину забил. Я же не женщина! Pour moi, c'est - pas de problè me! [2]

Я наклонился к нему и посмотрел в глаза.

- А ты знаешь, что он сделал с последней, с Линдой МакКарт? Он засунул цепь, ржавую железную цепь ей в рот, а вытащил через отверстие между грудей, подвесив на потолке. Как тебе такое, а? Уверен, в газетах о таком не упомянут.

- Да, думаю, ты прав, - он тяжело сглотнул. – Поехали.

- У меня нет машины. И ни слова об этом, - я уже выходил из зала.

Мы шли ко мне домой, не проронив ни слова. Оба уткнув нос в воротники из-за мороза. Было слишком холодно, чтобы высовывать его наружу. Я не знаю, сколько мы плелись, но уже через час пришли. Всю дорогу меня не покидало чувство, что мне просто дано получать ответы, на искомые вопросы. Как будто чья-то невидимая длань направляла меня туда, где хранится информация. Казалось, что не будь столь частых внезапностей, я бы очень долго стоял на месте, но эти внезапности, эти случайности – они происходили. И вели меня туда, куда я хотел прийти. Или же, меня вели вовсе не случайности.

Дома я сразу же решил принять душ, после чего предложил ту же процедуру и своему новому знакомому, на что он отмахался головой. Что ж, его дело. Было уже за полночь, мы успели составить некое подобие фоторобота, подозреваемого Рэми типа, а потом оба грохнулись спать. Я предоставил гостю преудобнейшее место на матрасе у батареи, а сам лег на свой диван.

Проснулся я уже от того, что был весь мокрый, и мне было чертовски холодно. Надо мной стоял перепуганный Рэми, который держал в руках кружку.

- Спасибо… - я принял положение, сидя и опустил голову на руки.

- Ты орал, как fou[3], я испугался, что тебя удар хватит во сне, вот и ливанул.

- Да, все правильно сделал, - я потряс головой.

- Что снилось-то? – Рэми сел рядом.

- Война.

- Ты служил? Воевал?

- Да, когда я служил в армии, нас отправили в горячую точку, во время одного из конфликтов с Ираком. Это был самый страшный период в моей жизни.

- И тебе это снится?

- Да, каждый вечер. И каждое утро я чувствую, будто просыпаюсь в нашей палатке, там, недалеко от поля боя, в палатке, в которой за ночь умерло дюжина моих друзей. И я понятия не имею, почему мне это снится.

- Знаешь… может это как напоминание? Может, так оно и нужно, а? N'oubliez pas de vivre[4].

- Что это значит?

- Помни, чтобы жить? Я так понимаю, если бы не война – ты бы вряд ли пошел работать тем, кем работаешь? А работаешь ты ведь не каким-нибудь молочником или пекарем. Ты оберегаешь людей от других людей. В которых не осталось ничего человеческого. Ты спасаешь жизни! Потому что на войне ты узнал им цену.

- Грош цена такой жизни. Любой жизни.

- Так думают кто-то вроде того, кого ты ищешь, но не ты сам. Я знаю. По лицу видно.

- Ты уже второй раз видишь что-то по лицу, как тебе удается?

- Это все мимика. Я просто дофига детектив, как и ты. Ладно, не буду мешать приходить в себя.

- Ага, давай, досыпай.

Я лег на диван и очень долго думал над его словами.

Действительно, может то, через что я прошел, лишь мотиватор?

Смерть моих друзей переменила меня во многом. И, черт возьми, своей работой я отдаю им честь. Кошмар давно уже перестал быть таковым.

Теперь, он вдохновляет меня на борьбу с ним самим.

Я взглянул на часы: 3: 46. Еще было время поспать.

И я смог уснуть.

***

Утро порадовало отсутствием солнца за окном и легким снегопадом, хотя за ночь снега навалило «выше крыши».

Я второй раз был разбужен, но в этот раз – телефонным звонком.

- Да, слушаю?

- Ты совсем обо мне забыл, да? – Обиженный, который Роза старалась сделать безразличным, голос прозвучал в трубке.

- Нет, что ты, почему ты так решила? – Я встал и потер глаз.

- Ты мне позвонил вчера хоть раз, а? – Теперь в ее голосе читалось раздражение.

- Нет, Рози, ведь я был занят, я собирал показания, бегал по городу как умалишенный, чтобы поскорее покончить с этим делом!

- И как? Покончил?

- Нет, мне еще многое предстоит сделать.

- Я так и думала. А где твой пейджер? Я отправляла тебе сообщение.

- Он в плаще, сейчас, - я поднялся с дивана и подошел к вешалке. Нашел в кармане пейджер. И вправду, там было сообщение от нее: «Перезвони мне, как сможешь. Люблю».

- Родная, я не знал, что пришло сообщение, должно быть, пришло, когда плащ был в гардеробе ресторана…

- Какого ресторана?

- «Нептуновы Владения», я там искал свидетелей, видевших…

- Ты был в таком ресторане сам, а меня туда ни разу не пригласил? – Она начала переходить на высокие ноты.

- Я был там по работе, Роза!

- Не кричи на меня!

Из кухни выглянула голова Рэми.

- Все в порядке, Томас?

- Кто у тебя там? – Роза не успокаивалась.

Я жестом указал Рэми исчезнуть. Тот понял.

- Ты что, пил? Закатил вечеринку дома?

- Роза, о чем ты?! Что ты несешь?

- Все, мне пора, пока.

Гудки.

Черт, что это, на хрен, было? Какого она устроила этот концерт?

Я был в шоке.

- Все в порядке, Томас? – Рэми повторил свой вопрос, войдя в комнату. – Я позволил себе сделать завтрак из того, что было у тебя в холодильнике, ты не против?

- Что? Нет, не против, - я начал одеваться.

- Ты куда?

- Пойду, наведаюсь к одному священнику. Еще до тебя хотел задать ему пару вопросов.

- А завтрак?

- Сам наминай. И из квартиры ни на шаг. Понял?

- Понял.

- Молодец.

Я надел плащ. Прошелся по карманам и нашел блокнот с адресом. Из этого же кармана потянулся шнур от наушников.

- Эй, Рэми. Вот, держи, - я кинул ему плеер и наушники. – Чтобы скучно не было.

- А что там?

- Сейчас AC/DC, но в ящике моего стола найдешь Led Zeppelin и Black Sabbath.

- А у тебя не дурной вкус, детектив.

Я кивнул и вышел из квартиры.

На часах было десять утра. Утро было не холодным, я бы сказал теплым, но немного снежило по-прежнему. Я купил кофе в ближайшем автомате и пошел в сторону указанной в блокноте улицы. Я никогда не замечал жизни вокруг себя, когда затыкал уши музыкой. Сейчас же я видел, что город жил: машины гудели, люди ходили по своим делам, разговаривали. Кто-то смеялся, кто-то кричал. Где-то ругались. Всего этого я не замечал уже довольно долгое время.

Но еще более долгое время я не замечал того, из-за чего Роза могла быть такой раздражительной. Я думал об этом вот уже полчаса. Ведь никогда раньше за ней не было заметно такого, таких выпадов. А тут – на тебе! Целый скандал не из-за чего. Меня это удивляло больше, чем обижало или злило. Просто такого начала утра я никак не ожидал. Но вечером я был намерен к ней заехать. И разобраться, какого все-таки хрена?

Отец Йен жил в небольшом домике, вдалеке от спальных районов и еще дальше от промышленных. Его дом был единственным на краю скалы, которая останавливалась прямо у берега моря. Вокруг, на расстоянии километра, а может даже и больше никто не жил.

Дом был выделан из серого камня, с хмурой, почерневшей черепицей на крыше. Он не был огражден ни забором, ни чем-либо еще. Но и найти его тут было не так-то просто.

Я постучал в дверь. Но ответа не было. Я переминался с ноги на ногу, в ожидании неизвестно чего. Еще раз постучал.

Никого.

Тогда я развернулся и обошел дом. Нигде не было места, через которое можно было бы проникнуть вовнутрь. Я вернулся к двери и, что было сил, ударил по ней ногой. Она легко поддалась и чуть ли не слетела с петель. Когда я зашел вовнутрь, в нос сразу ударил сильный запах ладана. Я прошел дальше. В глаза сразу бросился стол, освещенный свечками, которые торчали в канделябре. Там лежала книжка. Одна единственная книжка.

Любопытство взяло верх надо мной, и я открыл ее. Это был дневник Отца Йена. В начале, он описывал какие-то молитвы и выписки из Библии. Собственные размышления по этому поводу и прочее.

Но то, чем заканчивался дневник, мне очень не понравилось:

«Я, наконец, понял, какой была моя ошибка. Я сделал все неправильно с самого начала. Их не нужно было убивать. А я уже убил. Жаль, конечно, но, увы, поздно. К тому же, это было приятно»

Я еще раз посмотрел в начало дневника. Без сомнений, дневник принадлежал Отцу Йену.

Йену Сайрусу.

Я оглянулся в поисках телефона. Но в этой комнате я его не нашел, а обнаружил лишь на кухне. Оттуда я вызвал Леновски с командой сюда. Для меня было достаточно улик, чтобы полагать, что мы вышли на убийцу.

Ожидать приезда группы нужно было около получаса, и я вышел на крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом. Сев на ступеньках, я стал молча смотреть вдаль, когда увидел, что сюда кто-то идет. Чем меньше ему оставалось до меня расстояния – тем больше я понимал, кто это.

Когда он подошел совсем близко, я встал и вытащил пистолет и направил на него. Он остановился.

- Этого не понадобится, уверяю.

Смолисто-черные волосы, гладко зачёсанные назад, круглое лицо, но с серьезными чертами. Идеально бритый. Взгляд спокойный и задумчивый. Одетый в черное пальто, черные штаны и ботинки. Все было черным. Единственным исключением была колоратка.

- Ты хоть понимаешь, что наделал? – Я не обратил внимания на его слова.

- Нет, ну вы меня обижаете, Хонор. Я – маньяк-психопат, наводящий страх на жителей города, не понимаю, что делаю?

- Кто тебя разберет, психопат…

- Я не психопат, ведь не брызжу слюной и не порю ерунды. Об остальном, думаю, поговорим в полицейском участке. Учти, допрашивать меня будешь именно ты.

- Это не мне решать.

- Ты уж постарайся. А теперь, отойди, пожалуйста, от входа, я зайду домой, а то замерз немного. И, да, конечно, держи меня в прицеле, - он спокойно перевел взгляд от меня в сторону двери, прошел мимо, посмотрел на выбитый замок, поцокал языком и исчез внутри. Я тут же кинулся за ним, но он преспокойно уселся в кресло и уставился в огонь свечей.

- Ты ничего больше не хочешь сказать? – Я спрятал пистолет, мне что-то подсказывало, что он делать глупостей не собирается.

- Кроме того, что я привел тебя сюда чуть ли не за ручку? Сказать, что мог бы убить и ту старуху, которая заглядывала в окна МакКарт? Сказать, что мог бы грохнуть официанта, до того, как ты придешь в ресторан? Сказать, что… гм. Ничего. Больше ничего, - все это он говорил, не отрывая взгляда от свечей.

Я хмыкнул. Какой умник. Посмотрим, что скажет, когда до него доберется Леновски.

Тот был легок на помине и уже через пару минут в комнату ворвался отряд вооруженных ребят, которые бесцеремонно схватили Сайруса, бросили лицом в пол, сковали и понесли в машину.

Леновски листал дневник, когда я подошел к нему.

- Он что-нибудь тебе сказал?

- Признался в содеянном. Еще сказал, что его допросом буду заниматься я.

- Ну, это ему хрен. Ты – в отпуск. А я сам с ним поболтаю. Ты хорошо поработал, Томми. Я горжусь тобой, - Натан протянул мне руку. Я ответил на рукопожатие.

- Стараюсь. Удачи, Натан.

- Береги себя, Томас.

- И ты себя.

Я пошел прочь от дома, к которому меня привели несколько дней расследований. И все же, эти несколько дней казались мне до ужаса странными. Я посмотрел на небо: несмотря на полдень, на нем не было никакого намека на солнце.

***

- Что произошло, Натан? – У меня была задышка, так как я никогда не бегал так быстро по морозу. Я стоял в участке весь в снегу снаружи и поту внутри.

- Хонор, спасибо! Спасибо огромное, что поспешил! – Он чуть ли не обнял меня. – Я бегу, он в комнате для допросов. Дай в харю этому сукиному сыну. Он в комнате для допросов. Все тебе объяснит.

Леновски побежал к выходу из участка, а я пошагал в комнату для допросов.

Внутри сидел Сайрус. Один.

- Что ты сделал с Леновски, урод? – Я снял плащ и повесил его на спинку стула.

- Ничего. Сказал, что ему надо спешить домой.

- И он прямо так сразу взял и побежал! Лжешь же, тварь.

- Нет, я серьезно. Сказал ему, что если не поторопится, то жену и деток будет по частям собирать. Ну, и привел пару убедительных доказательств своим словам. Всего-то.

- Ладно, прохвост, я здесь, чего ты хотел именно от меня?

- Поцеловать тебя мне захотелось, Томми, как узнал, какой соблазнительный детективчик занимается моим делом, так чуть не лопнул от перевозбуждения!

- Ты больной, Сайрус, - я сел напротив него и стал смотреть ему в глаза. Как ни странно, он ответил на мой взгляд, а глаза его наполнились интересом.

- Я знаю, Хонор, мать твою, доктор нашелся. Я не просто болен, я умираю.

- От чего же?

- Да от смеху! – Он начал заливаться хохотом. – Видел бы ты рожу Леновски!

- Заткнись, ублюдок. Ты хоть представляешь, чем ты ему пригрозил? Ты хоть знаешь, каково это, терять близких?! – Я сорвался на крик и резко встал.

- Знаю ли я? – Он начал успокаиваться от смеха. – Знаю ли я? Знаю ли я… знаю, поверь. У меня была жена. И дочка. Вернее, дочка есть и сейчас. Живет где-то в Оклахоме. У тетки своей. Моей сестры. Хорошая женщина, очень хорошая. А вот моей жены нету. А знаешь, почему? Потому что я ее убил. Но ее не стало для меня еще раньше, понимаешь? Когда я узнал, что спустя девять лет превосходной, как я считал, жизни душа в душу, она мне изменила, то я просто потерял душу. У меня не стало совести, не стало границ, которые мне пришлось бы переступить, чтобы отомстить за свою обиду. Я просто убил ее. И не за то, что отдал ей годы или силы, а за то, что она не сказала мне спасибо за это. А еще, ты знаешь, что она сказала? Она сказала: «Ты забыл обо мне». Я хоть и был священником, но раньше мы жили не хуже каких-нибудь там Лойзов. У меня было целое состояние, которое я получил в наследство. Сейчас оно все у дочери, а я купил себе домик, там, где ты его нашел. Правда, красивый? Вот. До него был трехэтажный дом в спальном квартале, напротив дома Дроугов. Я каждый вечер был рядом с ней. А потом я понял – ведь дело вовсе не в том, что меня нет рядом. Дело в том, что я слишком часто рядом есть! То есть, я просто надоел и все. А тут, я просто оказался слаб. И грохнул на хрен свою любимую женушку. Вот ведь ирония? Любил больше жизни и убил. Хах!

- У тебя поехала крыша из-за того, что тебе изменила жена? И ты считаешь это достойным поводом убивать ее? А убивать остальных?! Как на счет них?!

- Что может искать человек, у которого отобрали все? Ясное дело - мести. А они ничем от нее не отличаются. В тот момент, будь он проклят, когда я достал окровавленный нож из глаза своей жены, я понял, что ненавижу и хочу избавить мир от всякого подобия того, что было моей женой. Поэтому, я начал думать, как мне это сделать. Это было просто. Соблазнил – убил. Соблазнил – убил, - его глаза до сих пор смотрели в мои. Он улыбался. – А ты смотри, я не вижу в тебе боязни. Служил, да? На трупы насмотрелся? Со смертью знаком? Это хорошо. Значит, убивать умеешь.

- Зачем ты их забивал? Зачем, ты так ужасно расправился с Линдой МакКарт?

- А, это было что-то вроде экзорцизма, понимаешь. Я когда их бил, еще припевал песенки разные, чтобы создать необходимую атмосферу. А последняя… мне это показалось оригинальным. Забавно висела, да? – Он откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.

- Я не успел увидеть. Черт, как ты мог называться священником? – Я сел.

- О, после того, что я сделал, во мне все буквально умерло. Все святое как выжгли. И сразу на душе спокойней стало. И по ночам спалось крепче. О, слушай, слушай! А как тебе моя подпись? Ангел-Спаситель! Но ведь круто же! Взять чужой грех на себя! Пусть кто-то не собирался его брать, но почему бы ему не помочь, не забрать до того, как появится возможность его взять тому, кому он предназначался? Как думаешь?

- Я думаю, то ты сумасшедший. Ты несешь чушь, но я вполне нахожу во всем этом смысл. А еще я думаю, что тебя светит пожизненное.

- Тиби свитит позызнинае… тьфу ты! Как противно это звучало. Ладно, увидимся на крыше, - в этот момент он резко встал из-за стола, пригнул на него и двинул мне ногой прямо в лоб, заставив уйти в нокаут.

В сознание меня привели ребята, которые наблюдали за разговором.

- Его не застрелили?! – Первым делом спросил я, поднимаясь на ноги.

- Нет, он сделал все так быстро, что мы не успели ничего предпринять!

- НЕ СТРЕЛЯТЬ ПО НЕМУ! – Я заорал на весь участок, уже мчась в сторону лестницы на крышу.

Шел легкий снег, насыпь которого чуть не спровоцировала мое падение, когда я бегом вылетел на крышу. Я обогнал всех, кто бежал за ним, крикнув, что разберусь сам.

Сайрус стоял там и смотрел вдаль. Просто не двигаясь.

- Знаешь, что было моей главной ошибкой, Том?

- Да, Йен?

- Я убивал. А не нужно было. Не нужно. Я понял это совсем недавно. Когда… впрочем, ты сам поймешь, почему лучше было не убивать. Но сейчас… сейчас мне самому так хочется умереть. И нужно было сделать это еще тогда, я думаю. Но я подготовил последнее преступление. И оно относится как раз к тебе. В этот раз, прошу прощения, даже готовить ничего и не пришлось. Я лишь пронаблюдал.

- Я избавлю тебя от страданий, - я держал пистолет, нацеленный в голову Сайруса.

Он обернулся.

- Нет! Нет, нет, нет! Том, нет! Все мы в этом мире играем свои роли, понимаешь? У каждого своя, написанная для него роль! Как в рассказе. Так вот, мою роль завершаешь не ты. Прошу, убери пистолет.

Я держал его в прицеле.

- Прошу тебя, Хонор.

Я опустил ствол.

- Спасибо, - он пошел по крыше. – Знаешь, это был очень познавательный урок, но я его так и не понял. Тогда, когда было нужно. А теперь он мне уже не пригодится. Но как здорово получилось: не усвоив урок сам, я позволю усвоить его другому. Наверное, это самая красивая и достойная часть в моем рассказе. Будь умнее меня, Хонор. Увидимся!

Он повернулся ко мне, салютовал и сделал шаг назад с края крыши. Я не успел отреагировать. Когда я подошел к краю, то увидел его тело, пальто на нем раскинулось, будто крылья черного ангела. Сверху мерно падал снег.

***

Я направлялся к дому Розы. Настроение было явно не для того, чтобы ссориться. Но больше вечер не предвещал. Однако когда я пришел, она была рада меня видеть и с довольным видом меня впустила. Но моя интуиция, которая дала о себе знать, как только я увидел ее хмельную улыбку, подтвердила свое возникновение, когда я вошел в гостиную. И я уже не был удивлен. Просто мне в тот момент было настолько плевать на того, кто там был, что я не мог выжать из себя эмоций, кроме разбитости.

Джонс. Как ты меня бесил. Как ты меня бесишь.

Разве нельзя было выбрать кого-то еще? Обязательно того, кто и так стоит на первом месте в моем списке на выдачу свинца в лоб?

Я посмотрел на довольное лицо Джонса, такое же лицо Розы, развернулся и вышел в прихожую. Остановился. Улыбнулся.

- Кстати, Джонс! Тебя уволили.

На вопросы, которые полетели в мою спину, я не отвечал. Но его увольнение устроить было в моих силах.

Как и свое.

Выходя из подъезда, я еще раз посмотрел на свой пистолет, который оставил на лавочке перед входом. На всякий случай.

***

- Ну что, Рэми, вот, опасность миновала, куда ты теперь?

- Я не знаю, но есть у меня мечта…

- Стать великим детективом?

- Нет, не думаю. Слишком опасно, как по мне.

- А что же тогда?

- Знаешь, я всегда хотел открыть собственный бар. Чтобы быть таким владельцем, к которому детективы могли бы прийти за информацией. Назвал бы его «Расслабон у Рэми» или как-то так.

- Ну, ты даешь, профессор.

- А почему профессор? Кстати, звучит… Что ж, ладно, мне надо бежать! Звонил матери – она волнуется. Удачи тебе, Томас Хонор!

- И тебе, Рэми.

***

- Мэри, я хотел сказать спасибо тебе за то, что ты мне промыла мозги. Твои слова, пророчица ты моя, пришлись очень кстати. В который раз ты спасла меня. Но, увы, я вынужден уехать из города. Потому что я хочу отдохнуть от всего этого. Я хочу хоть немного пожить без борьбы. Я ухожу, в поисках покоя. Спасибо еще раз. Мы еще увидимся, я обещаю. Я буду все тем же детективом Хонором. Этого никто не отменил. Я лишь на время отложу это звание поглубже в тумбу. До скорой встречи! Удачи тебе!

Надеюсь, она проверяет автоответчик.

***

Что-то произошло. Я не вижу этого, не слышу, но могу сказать наверняка. Я чувствую это. Мир изменился. В который раз круговорот случайностей принял иную форму. Пугает ли меня это? Нет. Это только печалит.

Я никогда не любил изменений.

Сайрус не был плохим. Он таки преподнес тот самый урок, о котором говорил.

Я не повторил его ошибки. Но его последнее преступление принесло мне боли не меньше, чем тем, кто потерял своих жен. Моя любовь тоже умерла.

Только я не хотел от нее зависеть.

И спустя год все стало на свои места.

А спустя еще два, я забыл, когда я последний раз видел войну во сне.

Мне было очень хорошо и спокойно.

До одного телефонного звонка. Голос, прозвучавший в трубке, я знал с пяти лет.

- Том?

- Маргарет?

***

By Priestman\

[1] Фр. «Ведь, я просто гений!»

[2] Фр. «Для меня, он – не проблема»

[3] Фр. «Сумасшедший»

[4] Фр. «Помни, чтобы жить»