Глава XVII. Львиносвет никак не мог уснуть

Львиносвет никак не мог уснуть. Как там Воробей? Удалось ли ему разузнать чтонибудь у Лунного озера? Может, он прямо сейчас странствует по снам какого-то кота? Нужно как можно скорее выяснить, кто противостоит им, пока не стало слишком поздно...

Львиносвет сел и устремил взгляд за сук, изгибавшийся над его гнездышком. Месяц дрожал среди трепещущей листвы, Серебряный пояс блестел в вышине. Рядом спали его товарищи, облитые прозрачным лунным сиянием. Неужели прямо сейчас кто-то из них тренируется во сне под руководством Звездоцапа?

Бурый? Львиносвет пристально посмотрел на спящего воина, и тот сонно перекатился на другой бок.

Нет, ни в коем случае. Какую слабость Звездоцап мог найти в нем?

Белка? Львиносвет не простил ей лжи; до сих пор внутри у него все вскипало при одной мысли о том, что ради сестры она заставила и Ежевику, и их троих, и все племя поверить в то, будто она им мать. И все-таки он знал, что никакая сила не заставила бы Белку пре- дать свое племя.

Дым! Этот кот постоянно пререкался с Огнезвездом, но Львиносвет подозревал, что оба воина находят одинаковое удовольствие в этих постоянных спорах, нарочно подзадоривают друг друга и никогда не обижаются.

Белолапа! Никогда. Просто... никогда.

Львиносвет посмотрел на Терновника. А вот этот может быть. Когда-то Терновник дружил с Угольком.

Может, стоит попросить Воробья заглянуть в мысли

Терновника.

Листвичка! Нет! Ни одному коту из Сумрачного леса не придет в голову, что эта кошка сможет восстать против своих соплеменников.

А что насчет Пеплогривки?

Львиносвет печально пошевелил кончиком хвоста.

Серая кошка приподняла голову.

— Львиносвет?

Он моргнул. О чем он только думает? Как он может сомневаться в своих соплеменниках?

— Не спится, — прошептал Львиносвет.

Пеплогривка широко зевнула.

— Давай прогуляемся! — Она выскочила из своего гнездышка, приземлившись прямо между двумя кустами папоротников, и засеменила на изуродованную поляну.

Львиносвет пошел за ней, радуясь тому, что ему больше не придется сидеть в одиночестве. Если кто-то и мог разогнать его мрачные мысли, то только Пеплогривка!

Ее серая шерстка сияла под звездами, глаза казались почти черными.

— Осторожно! — прошипела Пеплогривка, когда Львиносвет нечаянно мазнул хвостом по носу спящего Крутобока. — Вдруг ему приснится, что это мышка, и он откусит тебе хвост?

Львиносвет едва сдержал смех. Да, толстый Крутобок вполне мог есть даже во сне!

— Скорее! — Пеплогривка подбежала к колючей стене, недавно заново укрепленной свежими ветками.

Теперь вход в лагерь был защищен не хуже, чем раньше. Пеплогривка протиснулась в лаз, а Львиносвет полез следом.

В лесу холодный ветер раскачивал голые ветви деревьев.

— В лес или к озеру? — спросила Пеплогривка.

— В лес. — Львиносвету совсем не хотелось бродить по пустынному, открытому всем взорам, берегу. В последнее время ему казалось, будто ночь полна внимательных глаз, настороженных ушей и тихих перешептываний. На лесных тропинках проще остаться незамеченными. Если они подойдут к границе Сумрачного племени, он поищет там следы Когтегрива.

Львиносвет бесшумно зашагал вдоль оврага, шурша лапами по сухим листьям. Пеплогривка семенила за ним, нарочно пиная листья так, чтобы они падали на шерсть Львиносвета. Когда он решил отплатить ей тем же, она со смехом забежала вперед и остановилась, поджидая его. Ее легкая пушистая фигурка была отчетливо видна в свете месяца.

— Ты заметил, что в последнее время Искролапка и Голубичка сторонятся друг друга?

Вопрос застал Львиносвета врасплох.

-Нет.

— А ты присмотрись, — посоветовала Пеплогривка. — Они даже не едят вместе.

— Сестры и братья постоянно ссорятся, — небрежно отмахнулся Львиносвет. Они с Остролистой все время препирались, особенно когда она начинала задаваться и командовать. Привычная печаль сжала его сердце, и

Львиносвет поспешил прогнать воспоминание.

— Да, но только не эти сестры, — твердо ответила

Пеплогривка. — Они с рождения были неразлучны. — Ее голубые глаза задумчиво блеснули. — Хотя, я всегда ссорилась с Кротиком и Медобокой, когда они были живы.

Пеплогривка печально опустила голову, и Львиносвет поспешил утешить ее, напомнив, что у нее осталась сестра.

—Что-то ты давненько не ссорилась с Маковкой, — улыбнулся он.

— Кротик и Вишенка так выматывают ее, что у нее не остается сил на ссоры, — мгновенно повеселела Пеплогривка. — Они ужасные шалуны, правда?

— Да нет, что ты! — промурчал Львиносвет. — Они шалят только когда не спят!

Он был рад сменить тему. Они отправились в лес не для того, чтобы оплакивать умерших сестер и братьев.

Ему хотелось хотя бы ненадолго забыть о своих тревогах. Прибавив шаг, Львиносвет поднялся по склону и пошел вдоль ежевики, густо росшей между дубами.

Пеплогривка шла рядом, время от времени ее шерсть щекотала бок Львиносвету.

— Я бы хотела, чтобы Искролапка перестала так ревниво относиться к Голубичке, — вздохнула она.

— Оруженосцы всегда соперничают друг с другом, — ответил Львиносвет.

— Нет-нет, у них это началось только после того, как Голубичку взяли в путешествие, — возразила Пеплогривка и повернулась к Львиносвету. — Почему Огнезвезд выбрал именно ее? Она ведь всего лишь ученица. Я слышала, будто бы Звездное племя послало ей вещий сон. Это правда?

— Она так сказала, — уклончиво ответил Львиносвет. — Так это или не так, однако нас ждала удача.

— Возможно, она особенная, как Воробей, — не отставала Пеплогривка. — Может быть, ей стоит

учиться на целительницу? Как ты думаешь, Воробей возьмет ее?

Львиносвет решительно покачал головой.

— Даже не думай заговорить с ней об этом. Она придет в ужас. Голубичка прирожденная воительница.

— Мне нравится, что ты так уверен в ней, и я ни в коем случае не хочу оспаривать твое мнение, но... — Пеплогривка вздохнула и искоса посмотрела на Львиносвета. — Ты не мог бы посоветовать ей быть более внимательной к Искролапке? Мне больно, когда я вижу, что она чувствует себя брошенной.

— Я заметил, что в последнее время Искролапка сделала огромные успехи, — заметил Львино-

свет. — Возможно, состязание с сестрой пошло ей на пользу?

Пеплогривка раздраженно взмахнула хвостом.

— Давай наперегонки? — предложил Львиносвет, которому совсем не хотелось портить эту тихую ночь препирательствами по поводу оруженосцев. — Заодно согреемся.

— Давай, — равнодушно пожала плечами Пеплогривка. Внезапно она ахнула и, разинув пасть, уставилась куда-то в гущу ветвей. — О, нет!

Львиносвет с тревогой задрал голову.

— Ага, попался! — расхохоталась Пеплогривка и помчалась вперед.

— Ах ты, змея! — возмущенно крикнул Львиносвет, бросаясь за ней.

Пеплогривка скрылась за поваленным деревом. Он обежал его кругом и пополз по холодной лесной земле, с наслаждением подставив густую шерсть свежему ветру. Стоило Львиносвету приблизиться, как Пеплогривка сорвалась с места и юркнула в пустой ствол дерева. Он отпрыгнул в сторону и сумел опередить Пеплогривку, выскочившую из дерева с длинным мотком паутины, приставшим к ее пушистому хвосту.

Теперь Львиносвет вырвался вперед. Подпрыгнув, он стал карабкаться по выступам скалы. Пеплогривка полезла следом, и вскоре Львиносвет почувствовал, как она щекочет усами его хвост. Скребя когтями по камням, он вдруг вспомнил о Верескоглазке и о том, как они играли по ночам в пещере.

Тяжело дыша, Львиносвет остановился на вершине.

— Подожди! — крикнул он, когда Пеплогривка выскочила за ним следом.

Она остановилась и с вызовом посмотрела на него.

— Уже выдохся?

— Нет.

— Давай посоревнуемся, кто быстрее залезет на дерево? — Лукавые искорки заплясали в голубых глазах Пеплогривки. — Ах, я совсем забыла! — с напускной наивностью воскликнула она. — Ты же не любишь лазить по деревьям!

— Зачем лазить, если можно бежать? — Львиносвет прыгнул ей за спину и помчался в лес. Нет, это была не пещера, а Пеплогривка не была Верескоглазкой.

Она от носа до кончика хвоста была Грозовой воительницей. Значит, не было ничего плохого в том, чтобы играть с ней!

Впервые за много месяцев Львиносвет почувствовал себя почти счастливым и почти свободным, поэтому вдруг развернулся и помчался к озеру.

«Я не собираюсь прятаться в тени, как дичь!» — подумал он. Почему он не может пробежать по берегу, если ему хочется? Он уже давным-давно не любовался ночным озером, в котором отражается Серебряный пояс.

Пеплогривка ни на хвост не отставала от него, и вскоре они обогнули папоротники и выскочили из-за деревьев. Лапы Львиносвета со свистом заскользилипо поросшему травой склону. Пеплогривка сбежала следом и прыгнула на берег, с хрустом примяв гальку.

Не останавливаясь, она забрела в озеро и обернулась к Львиносвету. Тихие волны плескались у нее под животом.

— Спорим, ты не захочешь мочить лапки?

— Ни за что! — ответил Львиносвет, стоя у кромки воды.

Пеплогривка окунулась по плечи и принялась плавать, охая и фыркая от холода. Только теперь Львиносвет вспомнил, что Воробей научил ее плавать, чтобы укрепить лапу, поврежденную после падения с дерева.

— Ты настоящая Речная кошка! — крикнул он с берега. — Может, поймаешь для меня рыбку, чем без толку плескаться?

Пеплогривка с плеском выскочила на сухой берег и как следует отряхнулась. Львиносвет едва успел отскочить, чтобы она не забрызгала его с ног до головы.

— Не смей называть меня Речной кошкой! — пропыхтела Пеплогривка, сверкая глазами. — Я Грозовая от ушей до когтей!

— И я очень этому рад, — сказал Львиносвет, окончательно выбросив из головы Верескоглазку. Он невольно залюбовался своей сердитой соплеменницей, мокрая шерсть которой торчала во все стороны, как иглы у ежа.

— Конечно! — кивнула Пеплогривка. — Это же самое лучшее племя!

Львиносвет отвел глаза. Вообще-то он имел в виду совсем другое. Сгорая от смущения, он побрел вдоль берега, не зная, огорчаться ему, что Пеплогривка не поняла его неуклюжего комплимента, или радоваться.

Вдруг она подумает, что он совсем мышеголовый!

— Брр! — проклацала зубами Пеплогривка, догоняя его. Она вся дрожала.

— Давай-ка поскорее вернемся в лагерь, пока ты не простудилась, — сказал Львиносвет и со всех лап бросился через лес, стараясь потеснее прижиматься к Пеплогривке, чтобы согреть ее. Он с наслаждением вдыхал ее нежный запах — мшистый, влажный и уютный, как теплое гнездышко.

— Спасибо, что пошла со мной, — промурлыкал Львиносвет, когда они приблизились к оврагу.

—Да пустяки! — отмахнулась Пеплогривка. — Было здорово! — Она широко зевнула. — Только завтра будем с трудом лапы таскать.

—Я все равно не жалею, — проурчал Львиносвет, радуясь тому, что хотя бы ненадолго сумел позабыть свои тревоги о Пророчестве и котах из Сумрачного леса.

Он проснулся поздно. Когда он открыл глаза, Ежевика уже распределял утренние патрули. Стряхнув с себя остатки сна, Львиносвет выбрался из своего гнездышка и выбежал на поляну.

Пеплогривка вместе с остальными котами стояла возле глашатая.

— Можно мы с Искролапкой тоже пойдем в пограничное патрулирование? — попросила она.

Ежевика посмотрел на Бурого, и тот кивнул.

— Конечно.

Львиносвет поймал взгляд Пеплогривки, надеясь найти там частицу вчерашнего тепла. Но она только деловито кивнула ему и сказала:

— Я беру Искролапку в патрулирование.

— Я слышал, — сердито оборвал ее Львиносвет. Он не знал, что подумать. Нарочно Пеплогривка напустила на себя такой холодный вид или вчерашняя прогулка значила для нее меньше, чем для него?

Его размышления прервала Голубичка.

— Ежевика назначил нас охотиться вместе с Терновником, — сказала она.

Пограничный патруль уже выходил из лагеря.

Львиносвет проводил глазами пушистый хвостик Искролапки, исчезавший в просвете между колючками.

— Разве ты не хочешь пойти с сестрой? — спросил он, вспомнив вчерашние слова Пеплогривки. Неужели между сестрами в самом деле черный кролик пробежал?

Голубичка спокойно встретила его взгляд.

— Зачем мне? — Она пожала плечами. — Я и так могу знать обо всем, что она делает!

Львиносвет склонил голову.

— Нуда, конечно.

Он заметил, что Голубичка впервые так открыто и почти с вызовом упомянула о своих способностях.

Она вела себя так, словно этот дар был колючкой, застрявшей в ее шерсти.

— Вы идете? — крикнул Терновник, стоявший у выхода из лагеря. Ледосветик и Песчаная Буря нетерпеливо расхаживали рядом с ним.

— Я первая поймаю дичь! — объявила Ледосветик, с вызовом глядя на них. Львиносвет сразу понял, что молодой воительнице хочется произвести впечатление на старших.

— Ни за что! — мяукнула Голубичка. — Первой буду я!

Пробежав мимо Львиносвета, ученица юркнула в лаз.

Львиносвет догнал ее в овраге. Терновник и Песчаная Буря уже обшаривали склоны, подергивая носами.

Ледосветик носилась за ними, разбрасывая лапами листья.

— Ты никогда ничего не поймаешь, если будешь так шуметь! — завизжала на нее Голубичка.

— Тихо! — рявкнул Львиносвет. — Ты всю дичь перепугаешь!

— Это я-то перепугаю? — Голубичка выразительно посмотрела на Ледосветик, продолжавшую шуршать листвой, и перевела взгляд на Львиносвета. — Какая блоха тебя укусила?

Львиносвет с трудом сдержался. Но Голубичка, похоже, и не ждала его ответа. Ушки ее встали торчком, усы начали подрагивать.

— Слышу мышь на вершине склона, — прошипела она. — И сейчас ее поймаю!

— Дай Ледосветик возможность отличиться, — посоветовал Львиносвет. Если верить Пеплогривке, Голубичка и так уже настроила против себя Искролапку, не хватало только, чтобы все коты в Грозовом племени почувствовали себя уязвленными и бросились соперничать с ней!

— Но она будет до вечера искать эту мышь, а для меня это пара пустяков, — взмолилась Голубичка.

— Держи себя в когтях! — рявкнул Львиносвет. — До сих пор Грозовое племя прекрасно обходилось без твоих способностей, не погибнет и сейчас. Ты не одна кормишь племя. Уступи хоть раз своей соплеменнице.

Голубичка съежилась, и Львиносвет тут же пожалел о своих словах. Он не хотел быть так резок с ней.

Внезапно росший впереди куст закачался, прошуршав листвой, и из него вылетел голубь. Ледосветик

прыгнула, взмахнув лапами, но только с силой ударилась о землю, а голубь, испуганно хлопая крыльями, скрылся в ветвях дуба. Ледосветик встала и отряхнулась, шерсть ее стояла дыбом от смущения.

— Давайте разделимся! — крикнул Львиносвет. Ему было жалко молодую воительницу. Наверное, будет проще, если ей не придется соперничать с Голубичкой на глазах у Песчаной Бури и Терновника. — Незачем нам всем вместе шуршать лапами по листве.

— Я согласна! — крикнула с вершины оврага Песчаная Буря, кивая Ледосветик. — Пойдем к берегу озера. — Она бросилась за деревья, а Терновник и Ледосветик помчались за ней.

— Теперь я могу поймать ту мышку? — спросила Голубичка.

— Наверное, она уже убежала.

— Я ее еще слышу! — Бросившись вверх по склону, Голубичка одним ударом лапы прибила мышь к земле и прикончила ее быстрым укусом. Потом швырнула дичь под лапы Львиносвету. — Закопаем ее, чтобы подобрать позже?

Стиснув зубы, Львиносвет вырыл неглубокую ямку в земле и бросил туда мышь. Не успел он забросать ее землей и листьями, как Голубичка подошла к нему.

— Ты думаешь, что это несправедливо, да? — с вызовом спросила она.

- Что?

— Использовать мои способности для охоты!

— Нет, конечно. И никогда так не считал. — Львиносвет уже жалел о своей резкости. Голубичка только недавно начала привыкать к своим поразительным силам, а он так жестоко осадил ее. — Эти способности даны Пророчеством, и ты можешь по праву использовать их. Я просто хочу, чтобы ты перестала считать себя единственной ответственной кошкой в Грозовом племени.

— Но я думала, что Пророчество относится не только к Грозовому племени, — возразила Голубичка. — Я думала, оно относится ко всем. Разве не будет честнее, если я буду использовать свои способности для того, чтобы ловить дичь для всех племен?

— Вряд ли они этого захотят, — заметил Львиносвет. — Мне кажется, ты уже успела заметить, что племена привыкли полагаться на себя и не рады чужой помощи. — На самом деле, он понимал, о чем говорит Голубичка. Он был готов в любой момент броситься в бой, чтобы защитить свое племя от соседей. Но при этом он всегда знал, что выйдет из битвы победителем. Можно ли назвать такую битву справедливой? Львиносвет покачал головой, не зная, чем утешить свою ученицу. —

Я думаю, мы должны всегда помнить то хорошее, что принесли наши способности. Не забывай, что если бы ты не узнала о бобрах, мы бы все умерли от жажды.

Глаза Голубички немного повеселели.

Облегченно вздохнув, Львиносвет прошел вдоль оврага и начал подниматься вверх по склону. Выйдя на вершину, Львиносвет увидел отряд Песчаной Бури, рыщущий в траве возле озера. Одним неожиданным прыжком Песчаная Буря подняла из кустов фазана, а Ледосветик, ждавшая в засаде, прыгнула и прихлопнула его к земле.

— Отличный прыжок, Ледосветик! — промурлыкала Голубичка.

Она вдруг резко замолчала и насторожила уши.

Львиносвет замер.

— Что такое?

— Патруль Искролапки.

— Они обнаружили свежие запахи Сумрачного племени? — махнул хвостом Львиносвет. В животе у него похолодело при мысли о том, что Когтегрив вновь перешел границу.

— Нет пока, но ищут, — покачала головой Голубичка. Она замерла, наклонив кончики ушей. Что она слышала? Львиносвет всмотрелся в чащу деревьев, но не увидел ничего, кроме густых ветвей и кустов.

Голубичка вздрогнула, вытаращив глаза.

— Что там? — выпустил когти Львиносвет.

— Ничего, — быстро сказала она.

Львиносвет сощурил глаза. Он был уверен, что Голубичка сказала неправду. Его ученица сильно нервничала. Может быть, стоит пойти и обыскать границу

Сумрачного племени?

— Может, пойдем в сторону границы с племенем Ветра? — неожиданно предложила Голубичка.

Я слышу дятла. Можем найти его гнездо.

Львиносвет заколебался. Возможно, так лучше и сделать? Бурый и без них проверит границу Сумрачного племени. Он не обрадуется, если они с Голубичкой сядут ему на хвост.

Вскоре они нашли дятла, долбившего дерево на краю леса. За границей расстилались пустоши племени Ветра, казавшиеся серыми под серым небом.

— Я заберусь на дерево, — вызвалась Голубичка.

— Я с тобой. — Львиносвет не хотел заслужить славу неуклюжего барсука, не умеющего даже на дерево как следует залезть. Хватит с него вчерашних насмешек Пеплогривки! Следом за Голубичкой он забрался по гладкому стволу тополя и сел на толстую ветку, протянутую высоко над землей. Дробь дятла прекратилась, но Голубичка решительно полезла выше.

— Звук доносится оттуда, — мяукнула она, свешивая голову к Львиносвету. — Смотри! — Она слегка посторонилась, давая место наставнику, потом махнула хвостом на маленькое гнездо, приютившееся в развилке. Ни яиц, ни птиц в нем не было, зато изнутри гнездышко было выстлано мягкими перьями.

— Отнесем Иглогривке! — довольно промурлыкал Львиносвет.

— И еще останется для Кротика и Вишенки, — добавила Голубичка.

Львиносвет сунул голову в гнездо, сморщил нос от резкого запаха и набрал полную пасть перьев.

— У тебя такой вид, как будто ты проглотил скворца, — засмеялась Голубичка.

Львиносвет пошевелил усами, и вдруг услышал доносившиеся снизу голоса.

Воробей!

Целитель возвращался от Лунного озера. Львиносвет слышал, как он прощается со своими товарища-

ми у границы.

— Давай подождем их, — промычал Львиносвет, и легкие перышки, вылетев из его пасти, стали, кружась, опускаться на землю. Он видел, как Воробей бредет через границу вместе с Перышком и Огнехвостом. Целители устало поднялись на склон и вошли в лес.

— Идем! — Львиносвет слез с дерева и спрыгнул на землю в нескольких усиках от Сумрачных котов.

Перышко даже вздрогнул от неожиданности.

— Не знал, что Грозовые коты превратились в белок! — проворчал он, недовольно приглаживая вставшую дыбом шерстку.

— Я не хотел вас напугать, — извинился Львиносвет. — Мы собирали перья.

— Хотите научиться летать? — пошутил Огнехвост.

Голубичка тоже спустилась по стволу и прыгнула, обрушив на землю целый дождь коры и перьев. Огнехвост метнулся в сторону, как испуганная мышка.

— Извините! — пробормотала Голубичка. Она подняла глаза на целителя. — Как прошла встреча у Лунного озера?

Львиносвет пытливо всматривался в слепые глаза брата. Удалось ему узнать что-нибудь или нет?

— Замечательно, — сухо ответил Воробей. Потом повернулся и поклонился Сумрачным котам. — Я пойду в лагерь со своими товарищами, — сказал он.

— Хорошо, — кивнул Перышко. — Мы отсюда прямиком отправимся к границе.

— До встречи! — промяукал Воробей, когда коты пошли в рощу.

— Передайте от меня привет Когтегриву! — попросила Голубичка.

Львиносвет покосился на нее. С какой это стати она посылает приветы Когтегриву?

Голубичка распушилась, поймав его взгляд.

—Да, и Светлоспинке, конечно, тоже, — поспешно добавила она.

Воробей решительно зашагал по тропинке в сторону дома. Плечи у него были понурены, глаза осоловели от усталости.

Львиносвет догнал его.

- Н у?

— Эй, а как же это? — спросила Голубичка, глядя на перья, разбросанные вокруг тополя.

— Вернемся за ними позже, — отмахнулся Львиносвет. — Что случилось? — спросил он, тесно прижимаясь к Воробью и направляя его плечом. Ему показалось, что брат с радостью облокотился на него.

Теперь Львиносвет не сомневался, что случилось нечто плохое.

— Я был в Сумрачном лесу, — глухо сказал Воробей.

— Что это такое? — ахнула Голубичка.

— Это место, где живут наши настоящие враги, — пояснил Львиносвет.

Голубичка вытаращила глаза.

— Мертвые воители?

Львиносвет чуть не взвыл от досады. Почему они не рассказали ей об этом раньше? Сейчас было некогда пускаться в объяснения.

— Просто выслушай, — приказал он, снова оборачиваясь к брату. — И что ты видел?

— Я встретил Звездолома, — продолжал Воробей. — Оказалось, это тот самый воин, который напал на меня вместе с Ветерком.

— Старый предводитель Сумрачного племени? — нахмурился Львиносвет. Сколько же мертвецов участвуют в заговоре против живых?

Воробей кивнул.

— И мы своими глазами видели, как Коршун тренирует воителей.

У Львиносвета оборвалось сердце.

— Живых воителей?

— Нет. Котов из Сумрачного леса.

— Значит, у нас по-прежнему нет доказательств того, что они переманивают на свою сторону живых?

— Нет, — вздохнул Воробей. — Но они определенно что-то затевают. Теперь у меня нет в этом никаких сомнений. Иначе зачем им тренировать мертвых воинов?

Все их битвы далеко позади. Но они готовятся к чемуто. И я видел, каким страшным приемам их обучают.

Львиносвет почувствовал, как дрожь пробежала по телу Воробья. Однако он не испугался. Он лишь выпустил когти и вздыбил плечи. Могучая сила запульсировала в мышцах его натренированного тела. Ему не терпелось встретиться с Коршуном и Звездоцапом в бою! Львиносвет знал, что сумеет победить из обоих.

Голубичка тихо шла следом за ними, шерсть у нее на спине встала торчком, словно от холода.

— Но как коты из Сумрачного леса могут склонять на свою сторону живых воителей? — спросила она.

— Они посещают их во сне, — ответил Воробей.

— Великое Звездное племя! — непонимающе вскричала Голубичка. — Как может преданный кот

слушать их?

— Ты не знаешь Звездоцапа, — мрачно проворчал Воробей. — Он играет на слабостях котов. Он может растравить любую обиду, пока она не превратится в ненависть. Он может так заплести мозги котам, что они будут всей душой верить, будто делают доброе и благородное дело, помогая ему. Они могут искренне не понимать, что творят.

Голубичка пристально посмотрела на Воробья.

— Неужели коты могут быть так глупы?

Львиносвета обдало горячей волной стыда. Однажды Звездоцап именно так едва не одурачил его.

Он втянул голову в плечи. Наверное, Воробей считает его мышеголовым, раз он смог поддаться лести и лжи.

Львиносвет встряхнулся и решительно расправил плечи. Звездоцап больше никогда не обведет его вокруг когтя!

— Все коты любят, когда их ценят и хвалят, — пожал плечами Воробей. — А Звездоцап достаточно умен, чтобы использовать любую обиду и малейшую досаду.

Он знает, что всегда найдутся воины, горящие желанием свести счеты. — Он вздохнул, явно не желая упоминать о смертельной обиде Ветерка на своих сводных братьев из Грозового племени.

Голубичка широко раскрыла глаза.

— Ни один Грозовой кот не станет расчесывать зажившие раны!

Львиносвету было приятно слышать от нее слова истинной воительницы. Он тоже считал, что после

драки когтями не машут. Но наивность Голубички делала ее уязвимой, не позволяя видеть то, что творилось кругом.

— Мы всего лишь хотим сказать тебе, что не все воины таковы, каким им следует быть, и что Звездоцап не преминет этим воспользоваться.

— Но как мы сможем сражаться со Звездоцапом, если он умер? — спросила ученица.

— Прежде всего, ты должна все время быть начеку, — сказал Львиносвет. — Прислушивайся и приглядывайся. Обращай внимание на странные происшествия в других племенах или загадочное поведение воителей.

Сообщай нам обо всем, что покажется тебе необычным. Только так мы сможем убедиться в том, что коты из Сумрачного леса тренируют наших воителей.

— То есть шпионить за другими? — с искренним ужасом переспросила Голубичка.

— Да, — просто ответил Воробей. — И не только в соседних племенах. В нашем тоже.

Голубичка резко остановилась.

— Шпионить за своими соплеменниками? Ни за что!

— Это не значит, что мы им не доверяем, — попытался объяснить Львиносвет. — Мы не доверяем Звездоцапу.

— Вы никому не верите! — завизжала Голубичка. —

Может быть, вы и мне не доверяете? — Ее серая шерсть встала дыбом. — Вы просто придаете этому слишком большое значение! Напридумывали неизвестно чего и сами перепугались! Не знаете, как бы похитрее использовать мои способности? Может быть, это Пророчество вообще не имеет никакого отношения к Звездоцапу! Может быть, нам послали силы просто для того, чтобы мы смогли быть лучше! И вообще, с какой стати я должна отвечать за других котов? — Она опрометью бросилась бежать, но на полпути обернулась и провизжала в голос: — С меня довольно! Я воз-

вращаюсь в лагерь! Я хочу быть обыкновенной! Я не хочу ни за кем шпионить!

Через несколько мгновений она скрылась за деревьями.

— Ну вот, а как все хорошо начиналось, — вздохнул Львиносвет. — Может быть, мы слишком многого от нее хотим?

Воробей подошел к нему и прижался боком к золотистому боку брата.

— Она — часть Пророчества, — сухо заметил он. —

Не мы ее избрали, и не ей решать, чего она желает, а чего нет. Ей придется стать сильной, чтобы исполнить свое предназначение. — Голос его немного смягчился. — Я не хочу ее обижать. Но она — одна из Трех, и ей придется исполнить то, что ей предначертано.

Одна из Трех! Львиносвет снова вспомнил об Остролистой. Почему ей не выпала эта судьба? Горькая печаль пронзила его сердце, когда он вспомнил храбрость, мудрость и сообразительность своей сестры. Пусть она не была частью Пророчества, но Остролистая была его сестрой, и порой это было самое главное.