К звездам

Истинный христианин – воитель, пробивающийся сквозь незримые вражьи ряды к небесному дому своему.

Преп. Герман Аляскинский.

ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ о. Серафима выдался счастливым для монастыря. Братия пополнилась тремя серьезными, готовыми к духовной борьбе искателями монашества; церковные круги наконец «признали» монастырь, он стяжал известность, уважение и «влияние» его ширилось. Деятельность Братства также охватывала всё новые и новые сферы: печатались новые книги, всё больше доброхотов жертвовали временем и силами, помогали Братству в неоценимых издательских трудах. Сколько лет отдали отцы борьбе и теперь не очень-то доверяли внешнему «процветанию». Они крепко помнили слова Христа: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо» (Лк. 6: 26).

Однажды, отслужив литургию при большом стечении народа, о. Герман поймал себя на мысли: «Как всё удачно и благополучно складывается» и почувствовал вину – ранее такой «радости» он в монастыре не испытывал, жизнь всегда полнилась испытаниями. А это чувство довольства легко может стать целью, идолом и приковать к земле, к миру сему. Неспроста о. Серафим терпеть не мог даже само слово «удовольствие».

Итак, Братство стало «признанным» церковным учреждением, и хотя люди восхищались им («Платина – это чудо!»), велика была опасность превратиться в обычную церковную организацию – скучную, тихую, связанную по рукам и ногам теми, кто «признал» ее. Этого больше всего боялись отцы.

«Нельзя удовольствоваться тем, что у нас есть, - думал о. Герман, стоя перед престолом. – Иначе, что же будет подвигать нас идти ко Господу, к будущей жизни?» И зародилась дерзкая мысль. Мирской успех отвращает его внимание от Бога. А готов ли он пожертвовать благополучием ради Бога? И – словно перед прыжком в страшную, неведомую пропасть – он взмолился: «Господи! Измени нашу жизнь так, чтоб не забыть нам своего призвания!»

Не прошло и нескольких месяцев, как Бог и впрямь изменил жизнь Братства – изменил страшно и неузнаваемо. Порой, после смерти о. Серафима, о. Герман, полнясь горем утраты, жалел о своей дерзкой мольбе. Но у Бога были свои, непостижимые человеческим разумом причины забрать своего верного слугу из мира сего. В конце жизни о. Серафим сказал о. Герману, что, похоже, Господь отпустил ему 20 лет (несмотря на неизлечимую болезнь, обнаруженную в 1961 году), чтобы он потрудился во славу Его.

И вот эти 20 лет истекли. Отец Серафим более ни словом не обмолвился об этом, а может, и не задумался. Бог уже уготовлял ему обиталище в Царствии небесном.

КНИГИ И ЛЕКЦИИ о. Серафима всегда прямо или косвенно были связаны с концом света. Особенно это характерно для его последних писаний. «Душа после смерти», несомненно, подготовила его к собственной грядущей жизни. Последний сдвоенный номер «Православного Слова», над которым он трудился не покладая рук, тоже был посвящен Апокалипсису. Все статьи и переводы принадлежат перу о. Серафима. В журнал вошли: запись его последней беседы «Будущее России и конец света», статья о жизни и значении современного пророка архиеп. Аверкия и предисловие к его книге. За этим следовала первая глава святоотеческого толкования Апокалипсиса, написанная архиеп. Аверкием (уже несколько лет о. Серафим мечтал перевести ее на английский). Перевод всей книги о. Серафим закончил перед самой кончиной, и впоследствии Братство опубликовало ее отдельным изданием.

В последней лекции о. Серафима «Православное мировоззрение», с которой он выступил на Свято-Германовском паломничестве летом 1982 года (за три недели до смерти), он снова указал знамения близящегося конца света:

«1. Мир сделался ненормальным. Никогда еще бесовские и противоестественные явления не принимались людьми как нечто заурядное. Приглядитесь, что пишут газеты, как показываются фильмы, телепрограммы, что интересует людей, что их радует, веселит – всё это за пределами добра. И много людей, которые сознательно насаждают эти взгляды и вкусы (из корыстных, разумеется, побуждений), потому что они в моде, потому что у людей противоестественная тяга к подобному.

2. Войны и слухи о войнах, всё более безжалостных, всё более жестоких, но и они отходят на второй план перед угрозой немыслимой ядерной войны, которая может начаться простым нажатием кнопки.

3. Усиливается централизация информационных источников и тем самым контролируется сознание людей.

4. Появляются всё новые лжепророки, лжеантихристы.

5. Поистине ужасно наблюдать, какой всплеск зрительских симпатий вызвал недавний фильм «Е.Т.». Миллионы вроде нормальных людей выражают любовь к герою, «спасителю» человечества из космоса – явному бесу. Это ли не шаг обожествлению антихриста!

Примеров можно приводить множество, но я хочу не запугать вас, а лишь привлечь к тому, что происходит. И впрямь, у нас времени меньше, чем вы думаете. Апокалипсис уже наступил. И как же горько видеть христиан, и тем более молодых православных, живущих как ни в чём не бывало, не чувствующих нависшей угрозы, ужаса нашего времени. Они прихотливы и своевольны и себялюбивы. Им невдомек, что «праздник жизни» вот-вот кончится и они не готовы к отчаянным грядущим временам. Вопрос уже не в том, хорошие мы христиане или плохие, а в другом: удастся ли вообще сохранить нашу веру?»

В той же лекции о. Серафим высказался в последний раз и по поводу «Православия сердца», видя в нем защиту от современных влияний и обманов.

«Нужно трезво и реально оценивать жизнь и не витать в облаках фантазий и не прятаться трусливо от действительности, какой бы она не представала. Высокое «заоблачное» Православие – продукт тепличный, в повседневной жизни не поможет, и уж тем более не спасет тех, кто рядом с нами. Наш мир жесток и тяжко ранит души. Нам надобно первым делом отвечать простой христианской любовью и пониманием, оставив «высшие сферы» молитвенного состояния тем, кто способен их приобщиться.

Христиане не должны замыкаться и идти к тем, кто ищет Бога и богоугодной жизни. Сегодня, где ни появится достаточно большая православная община, велико искушение превратить ее в закрытый клуб довольных собой, своими добродетелями и «достижениями»: красивыми церквами и убранством, пышностью служб, даже «чистотой» самого учения! Но истинная христианская жизнь со времен апостолов неразрывно связана с передачей христианства другим людям – потому-то и освещает она путь людям. Для этого не нужно создавать особую организацию или открывать миссию. Возгоревшись, истинная вера огнем побежит от сердца к сердцу…

Также относиться к людям мы должны с любовью и прощением. Сегодня и в православную жизнь прокралось жестокосердие. «Это еретик – к нему не подходи». «Вон тот, кажется, православный, но надо бы проверить». «А вон этот уж точно лазутчик». Никто не спорит:

Церковь сегодня окружена врагами. Есть и те, кто злоупотребляет доверием. Но то же самое было и в апостольские времена, христианская жизнь всегда сопряжена с риском. Но даже если нас обманывают и нам приходится «осторожничать», всё одно – нельзя отказываться от любви и доверия, иначе мы утеряем самое главное в христианской жизни. Мир без Христа недоверчив и холоден, христиане поэтому должны быть любящими и открытыми, иначе в душах своих лишимся Христа и сделаемся как прочие в мире сем – наша жизнь обессмыслится и будет никому не нужна, по сути выброшена на свалку.

Взглянем же на себя со смирением – и станем более щедры и незлобивы к недостаткам других. Как мы любим осуждать людей за непохожее на наше поведение: мы их обзываем и «свихнутыми», и «чокнутыми» новообращенцами. Конечно, нужно опасаться психически неуравновешенных людей в Церкви, они могут принести много вреда. Но разве всякий истинно верующий христианин не кажется прочим людям чокнутым? Мы не умещаемся в прокрустово ложе современной жизни, а если ее мерки нам в самый раз – значит мы не настоящие христиане… Так не убоимся быть немного «чокнутыми», исполнимся любовью и прощением, которых миру сему никогда не понять… хотя в душе своей люди к этому и тянутся.

Наконец, христианское наше отношение к людям должно быть «простодушным» - лучшего слова не подобрать. Сейчас в мире ценится «утонченность», «мудрование», «профессионализм». Православие их не ценит, ибо качества эти убивают христианскую душу. И тем не менее они находят себе место в нашей жизни. Как часто приходится слышать от новообращенных об их желании отправиться в знаменитые центры Православия, где в больших соборах и монастырях собираются тысячами, толкуют о церковной жизни, исполняясь важностью Православия. Однако в жизни общества Православие – капля в море, а в больших храмах и монастырях создается превратное впечатление, что это нечто значительное и важное в жизни мира. И сколь жалки эти люди, удовлетворяющие свою гордыню. Они возвращаются из великих центров Православия, полнясь церковными сплетнями и смутой, ставя превыше всего уставную «правильность» и мирскую мудрость в решении вопросов церковных. Короче, они теряют простодушие и неотмирность, их слишком пленяет мирская мишура церковной жизни.

Искушение это в разной степени и форме коснулось каждого, и мы должны с ним бороться, чтобы не заслоняло внешнее, воторостепенное главного – Христа и спасения наших душ от злобного современного мира».

ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ после Паломничества 1982 года на праздник Преображения о. Серафим по обыкновению выступил с проповедью под открытым небом, усыпанном звездами. В прошлый раз он говорил о нашем земном призвании, теперь – в последней, как оказалось, проповеди – он напомнил слушавшим его о цели нашего земного пути. Любопытно: восемь лет тому, тоже на праздник Преображения, он отмечал, сколь мало времени отпущено нам в этой жизни, чтобы приготовить душу ко спасению. Сейчас же, накануне неожиданной и безвременной кончины, он говорил в основном о жизни грядущей. Одни из сестер скита блаж. Ксении записала события той ночи: «Для всех нас, сплотившихся вокруг него, последняя проповедь была особенно дорога и важна. Во время литии монахи, монахини, гости со свечами пошли крестным ходом по лесу, распевая праздничные гимны.

Мужчины сначала направились к Преображенскому скиту, женщины – к скиту Илии Пророка. Встретились у изножия большого креста, установленного над ущельем. Ночь выдалась ясная и звездная. Отец Серафим (в белом облачении) подошел ко кресту, показал всем затушить свечи. Постоял, помолчал, глядя на черное ущелье, на звездное небо, и заговорил: «Пред нами предстает не только мир сей – великолепное творение Божие, но и совсем немного, мельком и туманно – Божие Царство Небесное, уготованное всем нам. Мы все должны помнить, что там наш дом, что нужно отряхнуть прах гордыни, суеты, страстей, забот – всё это привязывает нас к земле, к падшему миру сему и мешает осознавать, для чего мы созданы. Так легко забыть первопричину нашего существования.

Мы живем в конце времен. Всё отчетливее знамения знамения антихриста, к его воцарению готовится весь мир сей. И христианам выпадут неслыханные испытания веры и любви ко Христу. Нам придется скрываться в пустыни – таких вот укромных уголках, как и этот. Конечно, враг сыщет нас в конце концов и там. Скрываться надобно не для того, чтобы спасти свою жизнь земную, а чтобы выгадать время и укрепить души перед последней битвой. Начинать нужно уже сейчас. Хотя бы бороться с мелкими страстишками, памятуя, что истинный дом наш не здесь, на земле, но на небесах. Так потрудимся же ради нашего небесного дома, как говаривал преп. Герман… К звездам! К звездам!»

Он замолчал, но продолжал глядеть на божественную синеву неба, усыпанного звездами, отрешившись от нас. Мы же видели, как приоткрылась тайна человека, который давно уже готовил душу к вечности и вот-вот приобщится ее».