Становление сибирской ссылки

СТРАНА ИЗГНАНИЯ: СИБИРСКАЯ ССЫЛКА

Уже с самого начала присоединения к России Сибирь стала превращаться не только в «золотое дно» для людей предприимчи­вых, но и в «страну изгнания» для разного рода преступников. Почти сразу государство стало использовать этот удаленный от центральных районов страны край как место ссылки «лиц неугодных».

Не успели еще отгреметь бои с «сибирским царем» Кучумом, только-только начали возводить города и остроги, как в Сибирь последовали первые партии ссыльных. В 1592 г. был основан Пелымский острог, а в 1593 г. туда отправили жителей Углича, осужденных по делу об «убиении» царевича Дмитрия. В 1599 г. туда же были сосланы Борисом Годуновым братья Романовы — стольники Иван и Василий Никитовичи, племянник которых Михаил Федорович в 1613 г. взошел на российский престол. Василий Романов умер в пелымской тюрьме, а Ивана в 1601 г. перевели в Уфу. В 1604 г. был основан Томск, а в 1608 г. там уже появилось 35 человек, сосланных «за опалу». По самым приблизительным подсчетам историка П. Н. Буцинского, с 1593 по 1645 г. в Сибирь сослали 1500 человек.

Ссылка в Сибирь «набирала обороты» и во второй половине века превратилась в массовое явление. Сюда активно ссылали тех, кого по современной терминологии можно отнести к «государственным», или «политическим», преступникам — участников восстаний и антиправительственных заговоров, изменников и шпионов, самозванцев и критиков правитель­ственного курса и самого монарха, а также военнопленных.

В начале XVII в. в Сибирь угодили многие участники Смуты, которые делали ставку на самозванцев, а позднее пытались выступать против воцарения Романовых. Среди них были как русские, так и иностранцы — «немцы» и «литва». Можно назвать имена казанского воеводы Н. Шульгина, бояр Салтыковых, князей Сицких, И. Катырева-Ростовского, И. Б. Черкасского, А. М. и В. Н. Пушкиных, вяземских воевод князей П. И. Пронского и М. Белосельского. В 1607 г. по сибирским городам разослали 52 «немца» из разбитого войска И. Болотникова.

Иностранцы в качестве военнопленных попадали в Сибирь и позже, в те периоды, когда Россия вела войны с Польшей и Швецией. Выше отмечалось, что они сыграли весомую роль в присоединении Сибири. Военнопленным тяжко приходилось лишь в первые годы, когда «заедала» тоска по родному дому. Некоторые пытались бежать, как например, в 1634 г. служившие в Томске литовцы и поляки. Но значительная часть достаточно быстро свыкалась с новым местом жизни, обзаводилась семьями и хозяйством, делала карьеру и даже отказывалась возвращаться на родину, когда предоставлялась такая возможность (при размене пленных).

Побывало за XVII в. в сибирском изгнании и немало царедворцев, которые в чем-то не поладили с «государем всея Руси» и за это подверглись опале: князья А. В. Лобанов-Ростовский (в 1620 г. сослан в Тару), С. И. Шаховской (1629 г., Тобольск), Д. В. Ромодановский (1660 г., Березов), воеводы И. Ододуров (1619 г., Верхотурье), С. Прозоровский и М. Вельский (1634 г.), стольники И. Н. Хованский (1645 г., Енисейск), М. Плещеев (1655 г.) и М. С. Пушкин (1697 г., Енисейск) другие. В одном только 1679 г. были сосланы за Урал 2 (стольников и московских дворян.

После присоединения к России в середине XVII в. Левобережной Украины в Сибирь усилился наплыв «черкасов» — украинских казаков, которые были недостаточно верны русскому царю и «впадали в измены многия». Наряду с массой рядовых казаков в сибирских городах оказались и представители казачьей старшины (полковники Матвей Гвинтовка, Василий Многогрешный, Семен Третьяк, Семен Палей, племянник Мазепы Андрей Войнаровский и др.) и даже гетманы (Демьян Многогреш­ный и Иван Самойлович).

Разумеется, Сибирь превратилась и в место ссылки участ­ников различных городских, крестьянских и казачьих восстаний. Здесь, в частности, оказались «гилевщики», ломившиеся в коломенскую резиденцию царя во время «Медного бунта» 1662 г., сподвижники Степана Разина и московские стрельцы, бунтовав­шие в 1682 и 1698 гг.

Наконец, происшедший в середине XVII в. раскол русской православной церкви повлек за собой ссылку в Сибирь неприми­римых противников новой веры — старообрядцев. Первым из них в Сибирь, в далекое Забайкалье (с 1653 по 1662 г.), попал один из лидеров раскольников, самый известный их идеолог — протопоп Аввакум. Вслед за ним были отправлены расколоучители Иосиф Истомин и Яков Лепехин. Ссылка раскольников набирала темпы. В конце 1670 — начале 1680-х гг. ссыльные старообрядцы составляли одну треть посадских Якутска.

Наряду с «государственными преступниками» заметное место в XVII в. начинают занимать среди ссыльных и обычные уголовники — «воры», «тати» и «разбойники», а также прочие «неблагонадежные элементы». Вообще в это время круг деяний, за которые следовала ссылка, был беспредельно широк и постоян­но пополнялся: незаконное изготовление и торговля вином и табаком, фальшивомонетничество, непослушание властям, укрывательство преступников, татьба (разбой), мошенничество, воровство, бегство с военной службы, беспричинная стрельба из ружей, кулачные бои, прошение милостыни и т. д.

В XVII в. в общих чертах оформилось несколько видов ссылки. Самой массовой, пожалуй, была ссылка в службу. На сибирскую службу отправляли как неугодных царедворцев, та* и в значительно большем количестве казаков (русских украинских), стрельцов, военнопленных. Первых обычно определя­ли в воеводы, вторых — в служилые люди. Вообще «преступни­ков» из числа профессиональных военных, какого бы рода преступления они ни совершили, в Сибири стремились определить к «ратному делу», чтобы кровью искупили вину свою.

Крестьян, посадских, холопов, гулящих людей ссылали, как правило, на поселение: в посад или в пашню. Здесь государстве опять-таки преследовало чисто утилитарные цели: не только наказать, но и извлечь определенные выгоды — увеличить на «сибирской украйне» численность крестьянского и посадского населения. По этой же причине вместе с самим «преступником» ссылали и его семью. Само правительство в 1698 г. признавало, что «такими многими ссыльными людьми сибирские городы и слободы и деревни везде полнятся».

Еще одним видом ссылки была ссылка в заключение, когда преступников не только ссылали в Сибирь, но и заточали их здесь в тюрьму. Под тюрьмы использовали как специальные помещения в городах и острогах, так и кельи в монастырях. Ссылка в заключение применялась в основном к опальным вельмо­жам и церковникам, а также противникам официальной церкви и религиозным вольнодумцам. Последних следовало держать в темницах скованными, за крепким караулом, «чтоб к ним никто не приходил и злого ученья у них не принимал».