Рисуем линию, видим линию

Чтобы продемонстрировать язык линии, давайте начнем с азбуки. На листе бумаги нарисуйте три линии: первую нанесите очень быстро, вторую медленнее, со средней скоростью, а третью настолько медленно, насколько возможно.

На рис. 6.2 я нарисовала три линии с разной скоростью. Порядок линий перепутан. Какая из них была нарисована быстрее всего? Откуда вы знаете?

Ответ, разумеется: вы знаете потому, что знаете. Вы способны видеть быстроту или медлительность: свойства быстроты или медлительности являются неотъемлемыми свойствами линии. Если вы рассмотрите бок о бок свои три линии и мои, вы, возможно, сумеете различить шесть разных скоростей, поскольку наши с вами рисунки не дублируют друг друга. Скорость проявляется в текстуре линии, ее массивности, ее шероховатости или гладкости. Таким образом, рисунок запечатлевает само время — не так, как время понимается в Л-режиме, линейное и измеримое, но так как время запечатлевается на человеческом лице, например. Время становится запечатленным качеством, которое можно увидеть и постичь.

Теперь на том же листе бумаги нарисуйте новый набор очень быстрых линий. На этот раз попытайтесь в точности продублировать быстрые линии, перерисовывая их очень медленно. Вы заметите, что, как и на рис. 6.3, сколь бы аккуратно ни рисовались медленные линии, они никогда в точности не повторят быстрые линии, потому что линия точно передает — на языке линии — ту скорость, с какой она рисовалась.

Рис. 6.3

Художник внутри вас

Рис. 6.4

Проверьте эту идею еще раз: нарисуйте очень быстрым движением изогнутую линию. И попробуйте повторить ее очень медленно, как показано на рис. 6.4. Теперь наоборот: нарисуйте медленную кривую и попробуйте продублировать ее быстрой линией.

Рис. 6.5—6.9 — это примеры рисунков, где скорость линии является одним из первейших средств выражения. Вообразите, с какой скоростью двигалась бы ваша рука, дублируя рисунки Матисса или Кокошки. Отметьте несколько более неторопливое, хотя все равно очень быстрое качество линии у Делакруа. А теперь сравните это с линией, которую использовал Рембрандт, рисуя портрет проповедника. Линия замедлилась, она задумчива и нетороплива. И наконец, рассмотрите выполненный Шаном портрет физика Роберта Оппенгеймера. Здесь линия болезненно медлительна, напряжена, даже как бы сварлива и раздражительна.

Теперь испробуйте эти линии. Войдите в душевное состояние Матисса, Кокошки, Делакруа, Рембрандта и Шана. Не пытаясь копировать изображения, просто продублируйте скорость и жестикуляцию линии — иными словами, на мгновение встаньте на место этих великих художников, как показано на рис. 6.10—6.14. Ваш штрих, конечно, никогда не будет тем же самым по причинам, упомянутым выше: вы другой человек, и ваша линия всегда будет только вашей линией. Тем не менее пережить в своем уме хотя бы один элемент работы великих художников — в данном случае, просто скорость линии — полезно и поучительно.

«Французские штрихи»

Современный британский художник Дэвид Хокни полушутя говорил, что пользовался «французскими штрихами», чтобы проникнуться «французским духом», работая над декорациями к спектаклю *Дитя и волшебство», который ставился в 1981 г. в театре «Метрополитен-опера». Хокни считал, что «французские штрихи» можно отыскать, например, в акварелях французского художника Рауля Дюфи.

Рауль Дюфи. *Скачки вДовиле», 1929. Фрагмент. Художественный музей Фогга, Кембридж, Массачусетс

Как заставить линии говорить

Рис. 6.5.

Анри Матисс (1869-1954). *Этюд женской фигуры». Перо и чернила. Музей современного искусства, Нью-Йорк. Дар Эдварда Штейхена

Рис. 6.6.

Оскар Кокошка (1886-1980). Портрет г-жи Ланьи». Мелок. Метрополитен-музей, Нью-Йорк

Рис 6.7.

Эжен Депакрул (1798-1863). Фрагмент *Этюдарук и ног» по *Распятию» Рубенса. Перо и сепиевые чернила. С разрешения Чикагского института изобразительного искусства

Рис. 6.8.

Рембрандт влн Рейн (1606-1669). *Ян Корнелий Сливий, проповедник»: посмертный портрет. Тростниковое и птичье перья и чернила. Национальная художественная галерея, Вашингтон

Рис. 6.9.

Бен Шли (1898-1969). «Д-р Дж. Роберт Оппенгеймер», 1954. Кисть и чернила. Музей современного искусства. Нью-Йорк

Художник внутри вас

Рис. 6.10. Линии Матисса

Рис. 6.11. Линии Кокошки Рис. 6.12. Линии Делакруа

Рис. 6.13. Линии Рембрандта

Рис. 6.14. Линии Бена Шана

Как заставить линии говорить

Линия и первая стадия творчества

Таким образом, всякая линия является фразой, средством общения между человеком, который нарисовал линию, и человеком, который видит ее. Рисунок — гораздо более сложный способ выражения, обнажающий широкий диапазон мыслей и эмоций, многие из которых происходят из области бессознательного. Мы можем «читать» линию. Можно ли «читать» рисунок? Если это так, то мы можем сделать шаг в направлении обретения доступа к той части нашего разума, которая знает... больше, чем знает, что знает, — ту самую часть мозга, которая задает красивый вопрос, размышляет над нерешенной проблемой, делает первый шаг в творческом процессе — Первый инсайт.

Рисование ощущений

Художник-теоретик Макс Билл считал искусство тем посредником, который делает мысль видимой:

«М ысль сама по себе представляется непостижимой напрямую для органов чувств, кроме как через посредство искусства. Поэтому я считаю, что искусство способно передавать мысли, делая их непосредственно воспринимаемыми».

Макс Билл

Математический подход в искусстве*, 1955

В своем эссе «Новые слова» Джордж Оруэлл предположил, что у каждого из нас есть своя внешняя и внутренняя ментальная жизнь: первая выражается через обычный язык, которым мы пользуемся в повседневной жизни, а вторая через иную форму мышления (или, может быть, это лучше описать как «мышление через чувства»), которая редко выходит на поверхность ввиду того, что обычные слова не способны выразить ее сложность. Наша цель — извлечь эту внутреннюю жизнь разума на поверхность, используя альтернативный, визуальный язык (в данном случае, рисование), чтобы придать ему осязаемую форму — короче говоря, чтобы сделать мысль видимой.

Рисование аналогий из глубины души

Овладев азбукой быстрых и медленных линий, выполним следующее упражнение, которое перенесет нас к рисункам, в большей мере раскрывающим сложность и тонкость визуального языка.

Прежде чем начать, прочтите, пожалуйста, все указания.

1. Разделите лист писчей бумаги на восемь равных ячеек, сложив лист пополам, потом опять пополам, затем в третий раз пополам, как показано слева.

2. Пронумеруйте каждую ячейку цифрами от 1 до 8, как показано на рис. 7.1, помещая номер в нижнем углу каждой ячейки.

3. Пометьте каждую ячейку, как показано на рис. 7.1, следующими словами, которые «обозначают» (в смысле Л-режима) человеческие черты или эмоциональные состояния: 1) Гнев; 2) Радость; 3) Спокойствие (или Безмятежность); 4) Депрессия; 5) Энергичность (или Сила);

6) Женственность; 7) Болезнь; 8)________(Последнее

на ваш выбор — любая человеческая черта, качество, состояние или эмоция. Вот некоторые примеры, которые сразу приходят на ум: мужественность, одиночество, ревность, тревога, истерия, безнадежность, чувство вины, экстаз, любовь, ненависть, обожание, страх).

4. Я включила в книгу примеры рисунков, выполненных в ходе такого же упражнения студентами, но пока на них не смотрите. Самое главное, постарайтесь выполнить это упражнение, не думая о том, что ваши рисунки «долж-

Рисование ощущений

Рис 7.1

ны» выглядеть так или эдак. Здесь не может быть «правильных» или «неправильных», «хороших» или «плохих» рисунков. Каждый рисунок будет правильным, потому что он правилен для вас.

5. Рисуйте карандашом, а не ручкой. Каждый рисунок будет состоять из линий в каждой ячейке. Вы можете использовать для рисунка одну линию, много линий, можете всю ячейку покрыть линиями, если считаете это правильным. Вы можете наносить длинные штрихи или короткие, тонкие (острием карандаша) или широкие (боковой поверхностью стержня), нажимать на карандаш сильно или слабо. Если нужно, пользуйтесь резинкой. Короче, как вы пользуетесь карандашом — дело ваше.

6. В каждой ячейке — поочередно — нарисуйте то, что для вас олицетворяет записанное внизу слово. Ваши рисунки станут аналогиями ваших мыслей по поводу каждого понятия в том смысле, что сделают субъективное мышление объективным, придавая ему видимую форму.

Но есть одно строгое ограничение (и только одно): вы не должны рисовать никаких картинок или пользоваться какими-либо символами. Никаких дождевых капель, ни падающих звезд, ни сердечек, ни цветов, ни вопросительных знаков, ни молний, ни радуг, ни сжатых кулаков. Используйте только язык линии: быстрые линии, медленные линии, светлые, темные, гладкие, шероховатые, ломаные, плавные — какие вы считаете правильными для того, что пытаетесь выразить. Это выражение проступит сквозь штрихи на бумаги, через посредство параллельного визуального языка линии.

7. Работая со студентами, я обнаружила, что это упражнение лучше всего выполнять следующим образом:

«Ментальный образ, необходимый для отображения мысли, едва ли может быть полной, цветной и достоверной копией некоей видимой сцены».

Рудольф Арнхейм

«Визуальное мышление*, 1969

Художник внутри вас

Прочтите в первом прямоугольнике слово «Гнев». Вспомните, когда вы последний раз были по-настоящему в гневе. Не используя слов, даже для наименования событий или причин, вызвавших у вас гнев, прочувствуйте внутри себя, что такое гнев. Вообразите, что вы опять гневаетесь, что гнев так и напирает изнутри, проникая в вашу руку, потом в кисть руки, в палец и выходит наружу через острие карандаша, чтобы самому запечатлеть себя в линиях, которые эквивалентны вашему чувству, — линии, которые выглядят как переживаемое чувство. Линии не обязательно наносить все сразу, их можно подправлять, изменять, стирать, если нужно, чтобы достичь того образа эмоции, который казался бы соответствующим самой эмоции, как она ощущается вами.

8. Выполнять рисунки вы можете так долго, как пожелаете. Постарайтесь не подвергать свои рисунки внутренней цензуре; они предназначены только для вас, и их нет необходимости кому-либо показывать. Вы просто пытаетесь сделать так, чтобы линии проявили — сделали очевидными — ваши личные внутренние чувства. Ваша цель — создать визуальные образы, которые аналогичны вашим чувствам, т. е. олицетворяют их.

Еще раз подчеркну, что в этих аналоговых рисунках не может идти речь о правильности или неправильности. Каждый образ, который вы создаете, будет правильным, потому что он правилен для вас. Каждый образ будет исключительно вашим, уникальным, поскольку никто другой во всем мире не может в точности воспроизвести визуальное проявление вашего разума, ваших мыслей и эмоций.

Поймите, что вам не нужно знать, какими будут эти линии, прежде чем вы нарисуете их. Более того, в некотором смысле, вы и не можете знать заранее, как они будут выглядеть. Эти линии откроются вам, когда вы нарисуете их. Только тогда вы узнаете, как они выглядят. Поэтому не пытайтесь заранее визуализировать, каким будет завершенный рисунок. Предоставьте рисунку проявляться самостоятельно — самому сказать то, что он должен сказать.

Попытайтесь выполнить весь набор рисунков в один присест. Моим студентам на это обычно требуется пятнадцать—двадцать минут, хотя некоторым нужно больше времени, а другие заканчивают быстрее. Когда вы закончите, я покажу вам коллекцию аналоговых рисунков, выполненных студентами. Сейчас не смотрите на них! Ваш ум должен быть чист от аналогий других людей, чтобы могли проявиться образы, присущие только вам. Помните, эти рисунки не могут быть неправильными или плохими. Они, как и личная подпись, просто такие, какие они есть для каждого человека.

Рисование ощущений

Теперь начинайте рисовать.

Теперь, когда вы закончили свои рисунки, положите свой лист рядом с рисунками студентов, показанными на рис. 7.2—7.7, с. 80—82. Рассмотрите отличия, которые делают ваши рисунки и рисунки каждого студента уникальными, но не менее важно, чтобы вы увидели сходство, в самом общем смысле — и то, и другое является частью «словаря» визуального языка.

Словарь: бесконечная переменчивость внутри общего сходства

Сначала об общих сходствах. Вы заметите, что рисунки из каждой отдельной категории имеют некоторые общие характерные черты — некое «семейное» сходство. Например, в прямоугольниках, помеченных словом «Гнев», линии зачастую темные, тяжелые, зубчатые. В прямоугольниках же, помеченных словом «Радость», линия часто светлая, извилистая и возвышающаяся. В ячейках «Безмятежность» или «Спокойствие» линия зачастую горизонтальная или спадает вниз под легким наклоном. «Депрессия» часто порождает изображение, расположенное низко в отведенном ему пространстве.

Вы можете найти эти сходства и на своих рисунках, хотя это не обязательно. Ваши аналогии могут полностью отличаться от приведенных мною примеров. Для вариаций, по-видимому, нет никаких границ. Несмотря на общие черты сходства внутри категорий, я никогда не встречала двух одинаковых рисунков, как нет двух совершенно одинаковых людей.

К общим сходствам я вернусь позже, а сейчас давайте рассмотрим бесконечное разнообразие внутри отдельной категории. Рассмотрите, пожалуйста, коллекцию рисунков изображений «гнева» на с. 83 (рис. 7.8). Каждый из этих рисунков принадлежит разным студентам.

Мысленно присовокупите свой рисунок к этой коллекции. Как вы можете видеть, хотя ваш рисунок под названием «Гнев» может иметь некоторые черты сходства с другими рисунками, он совершенно уникален — отличаясь от других, как одна снежинка имеет общие черты с другими снежинками и все-таки имеет совершенно уникальную форму.

Рассматривая свой рисунок в этом контексте, поймите, что вы изобразили свой собственный гнев (как и каждый из студентов портретировал свой гнев). Каждый рисунок отличается от других потому, что каждый человек отличается от других и каждый переживает гнев, в общих чертах схожий, но совершенно уникальный по характеру, силе, продолжительности, концентрации и так далее.

Ваш рисунок делает ваш гнев видимым. Именно так он выглядит. Другой человек, глядя на ваш рисунок, смог

Художник внутри вас

Рис. 7.2. Надписи на рисунке:

Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергичность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Смятение

Рис. 7.3. Надписи на рисунке:

1. Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергичность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Страх

Рисование ощущений

Рис. 7.4. Надписи на рисунке:

1. Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергичность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Любовь

Рис. 7.5. Надписи на рисунке:

1. Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергичность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Истерия

Художник внутри вас

Рис. 7.6. Надписи на рисунке:

1. Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергачность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Сиротливость

Рис. 7.7. Надписи на рисунке:

1. Гнев;

2. Радость;

3. Спокойствие;

4. Депрессия;

5. Энергачность/Сила;

6. Женственность;

7. Болезнь;

8. Смятение

Рисование ощущений

бы «прочитать» видимое проявление вашего гнева и интуитивно понял бы, на что он похож, как и вы, разглядывая рисунки студентов, в каждом случае каким-то образом узнаете, на что похож этот гнев. Это знание, наверное, можно было бы выразить и словами, но ввиду того, что даже самый маленький рисунок содержит в себе исключительно сложную информацию, передать все это на словах было бы трудно. (В качестве эксперимента попробуйте подобрать подходящие слова или фразы, которые бы вербально выражали то, о чем вам визуально «рассказывает» рисунок.)

Использование слов для «описания» рисунка

Личный опыт прояснил для меня это затруднение с подбором слов для аналогового рисунка. Одна студентка принесла мне набор рисунков, какие вы только что выполнили. Мне бросился в глаза ее рисунок под заголовком

Рис. 7.8. Студенческие аналоговые рисунки понятия «гнев»

Рис. 7.9. «Гнев», изображенный одной из студенток

S3

«Наша западная художественная традиция выросла на прямоугольных форматах бумаги промышленного изготовления, и в них было создано большинство великих рисунков; так что мы вынуждены относиться к прямоугольному формату очень серьезно. Чтобы показать, насколько это существенно, давайте посмотрим, как выразительность линий зависит от их расположения относительно краев стандартного листа бумаги.

Важным фактором является направление, в котором мы обычно пишем, потому что рисование тесно связано с письмом. Большинство людей, пишущих на западных языках, чувствует, что движение слева направо подразумевает как бы " выход вовне", в то время как обратное движение как бы означает " уход внутрь". Поэтому вам может казаться, что линия, которая утолщается, " двигаясь" вправо, уходит прочь, за пределы формата. Что-то стоящее на правом краю может восприниматься вами как мощная преграда.

Выразительную линию, пересекающую лист в обратном направлении, справа налево, вы можете воспринимать как акт насилия, направленный вовнутрь, почти как удар кинжалом в сердце».

Филип Росон

«Искусство рисования*, 1984

«Гнев», и я, не подумав, сказала: «Ого, надеюсь, вы никогда не разгневаетесь на меня!». Ее рисунок чем-то напоминал рис. 7.9 на с. 83. (Я, конечно, не могу в точности воспроизвести оригинал, поскольку мы разные люди.)

Студентка спросила, почему, и я не нашлась, что ответить. Я знала почему, и думаю, что и вы знаете, почему, и что сама студентка внутренне знала почему, однако никто из нас не сумел отыскать достаточно точных слов, чтобы объяснить это, кроме разве что (я все-таки рискнула) рудиментарной фразы о том, что этот гнев будет длиться долго. Но в ее рисунке было нечто гораздо большее, совершенно не поддающееся описанию словами.

То же самое происходит, когда я пытаюсь описать мысли и чувства, которые стали видимыми на воспроизведенных здесь рисунках. Первый рисунок в левом верхнем углу рис. 7.8 мне представляется гневом, который, вспыхнув, перепрыгивает с одного объекта на другой. На этом, однако, мой вербальный язык изменяет мне, и я, например, не в состоянии выразить словами, какой смысл несут толстые перекрещивающиеся линии в центре. Я каким-то образом понимаю, но сказать не могу.

Следующий рисунок в верхнем ряду рис. 7.8: да, это серьезный гнев; я это вижу. Вы тоже видите?

Третий в верхнем ряду: да, узнаю этот гнев. Мне кажется, он очень острый и пронзительный. (Студент, выполнивший этот рисунок, сообщил мне, что, рисуя, он с удивлением поймал себя на том, что колол карандашом бумагу. Видите короткие резкие штрихи между линиями?)

Рис. 7.10.

Рис. 7.11.

Рисование ощущений

И четвертый: да, кажется, я понимаю этот гнетущий тип гнева... и т. д.

Заметьте, что каждый аспект этих рисунков сообщает некоторую информацию подобно тому, как человека раскрывает каждый аспект его почерка. Например, в третьем слева рисунке во втором ряду (показан на рис. 7.10) очень важен тот факт, что линии смещены вправо и касаются правого края прямоугольника. Об этом говорится в приведенной на полях цитате из книги преподавателя и писателя Филипа Росона.

Опять же трудно выразить словами, как такое размещение влияет на смысл рисунка, но вы можете чувствовать вместе со мной эффект этого смещения. На ум приходит образ человека, в гневе стреляющего куда попало — при этом, если говорить аналогиями, опираясь (или карабкаясь?) на стену и являя собой, как предполагает Ро-сон, мощную преграду. Опять же, говоря аналогически, этот гнев отличается от гнева, который располагается в центре пространства бумаги, как показано на рис. 7.11. Имеет значение также то, что смещенная от центра форма «гнева» контактирует с правой стороной прямоугольника. Если бы форма касалась левого края, аналогия изменилась бы — выглядела более агрессивной, может быть, и почему-то менее оборонительной. Это изменение восприятия можно увидеть, если перевернуть книгу с рисунком вверх ногами.