Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Глава 15.
| За свадьбой Андрея Жеребец припозднился с обычным своим объездом княжеских волостей и воротился из полюдья уже по весеннему, рыхло проваливающемуся снегу. Гнали скот. Волочили телеги с добром, мехами, портнами, хлебом и медом. Гнали связанных полоняников, нахватанных в лесах за Волгой. Кони вымотались, холопы и дружина тоже. Все не чаяли, как и добраться до бани, до родимых хоромин, до постелей и женок, что заждались своих мужиков, до жирных щей, пирогов и доброго городецкого пива. Олфериха охнула, увидя мужа с рукой на перевязи. С мгновенным страхом подумала о сыне: Олфер возил десятилетнего Ивана с собой. Но тот был цел, и сейчас, весь лучась обветренной докрасна веснушчатой рожицей, косолапо слезал с коня. В пути, от усталости, вечерами глотал слезы - Жеребец сына не баловал, - теперь же был горд до ушей: как же, дружинник, из похода прибыл! Жеребец, невзирая на рану, дождался, когда заведут телеги, загонят полон и спешатся ратники. Убедился, что людей накормят, что баня готова для всех (бани здесь, в Городце, рубили на новгородский лад, в печах мылись редко), выслушал, не слезая с седла, ключника и дворского, послал холопов доправить до места княжой обоз и только тогда тяжело спешился и, пошатываясь, полез на крыльцо. Жена, успевшая послать за бабкой-костоправкой, семенила следом, хотела и не решалась поддержать мужа под локоть: Жеребец слабости не любил ни в ком, в том числе и в себе. В горницу, едва уселись, ворвался младший " жеребенок" - Фомка Глуздырь, ринулся к отцу. Жеребец едва успел подхватить сорванца здоровой рукой. Мать заругалась: - Батька раненый, а ты прыгаешь, дикой! Фомка отступил и исподлобья следил, как отец, с помощью матери, распоясывается, сдирает зипун и стягивает серую, в бурых разводьях, волглую от пота, грязи и крови рубаху. Девка внесла лохань с горячей водой. Олфериха сама стала обмывать руку вокруг раны. - Ладно! В бане пропарюсь! - отмахивался Олфер. Скоро привели костоправку. Жеребец, сжав зубы, сам рванул заскорузлую, коричневую от присохшей руды тряпицу. Гной и кровь ударили из распухшей руки. Старуха, жуя морщинистым ртом, щупала и мяла предплечье, наконец, поковыряв в ране костяной зазубренной иглой, вытащила кремневый наконечник стрелы. В дверь просунулась голова дворского, Еремки. Холоп попятился было, но Жеребец окликнул его: - Лезай, лезай! Еремей, согнувшись в дверях, вошел и стал, переминаясь, переводя глаза с лица господина на рану. - Вон еще какими о сю пору садят! - усмехнулся Жеребец, кивая на вытащенный кремень. - Добро, не железный еще! - Камень хуже! - возразила старуха. - Камень-кибол, камень-латырь, камень твердый, камень мертвый, камень заклят, синь камень у края мира лежит... - Ну ты, наговоришь - на кони не вывезти будет! - прервал ее Жеребец. Старуха ополоснула кремень, сунула его под нос боярину: - Гляди! На острие наконечника виднелся свежий отлом. Она вновь начала тискать и мять руку, и Жеребец, изредка прерывая разговор с Еремеем, поскрипывал зубами. Могучие плечевые мышцы боярина вздрагивали, непроизвольно напрягаясь, черная курчавая шерсть на груди бисерилась потом. Наконец, вдосталь побродив в ране своим крючком, костоправка вытянула отломок стрелы и, отложив крючок, принялась густо мазать руку мазью, накладывать травы и шептать заклинания. - Кого убили-то? - спрашивала Олфериха, помогая старухе. - Сеньку Булдыря. Ну, мы их тоже проучили! Я сам четверых повалил. Более не сунутся. Все мордва проклятая, язычники. Прав Семен, давно бы надо окрестить в нашу веру! - Мордва да меря - хуже зверя! - поддержал разговор Еремей. - Меря ничего, мордва хуже! - возразил Олфер. - Меря своя, почитай! Ты сказывай, сказывай, чего без меня тут? Еремей уже доложил вкратце о делах домашних и теперь передавал ордынские и владимирские новости. Досказав, осмелился и сам спросить, удачен ли был поход? - Князя удоволим! - ответил Жеребец, которому старуха начала уже заматывать руку свежим полотняным лоскутом. - Далече зашли нонь, за Керженец, до самой Ветлуги, и еще по Ветлуге прошли! - На Светлом озере не бывал ли, боярин? - спросила старуха, собирая в кожаный мешок свою снасть, берестяные туески с мазями и травы. - Где град Китеж невидимый пребывает? - Врут, нету там города! - отверг Жеребец. - Ой, боярин, - покачала головой старуха, - не всем он себя показыват! Татары тож узреть не замогли! В ком святость есь, те и видят. На Купальской день о полночь звон колокольный слышен и хоромы явственно видать. Вот тогды поезжай, только не со грехом, а с молитвою, и ты узришь. Олфериха проводила старуху, вручив ей серебряное кольцо и объемистый мешок со снедью. Костоправка приняла и то и другое спокойно, взвесив мешок, потребовала: - Пошли какого ни то молодца до дому донести! Слава костоправки шла далеко, и плата была соответственной. - Как с бани придет, перевязь смени, да мази той положишь еще! - строго наказала она боярыне. - А к ночи не полегчает, зови! Олфер не поспел изготовиться к бане, как прискакал князь. Прослышал, что Жеребец ранен в схватке. Запыхавшись, вошел в покой. Жеребец встал поклониться. - Сиди, сиди! - остановил его Андрей. - В плечо? Как давно? - Пятый день. Дурень, без брони сунулся! - Цела будет рука-то? - Чего ей! Вона! Жеребец трудно пошевелил пальцами. На немой вопрос князя успокоил: - Вызывали уже! Ковыряла тут добрый час. - Все ж ты осторожней, Олфер. Мне без тебя... - хмурясь, промолвил Андрей. Жеребец весело показал зубы: - Еще поживем, княже! - Ну, ты в баню походишь? - догадался Андрей. - Не держу! Жеребец поднялся, придерживая руку. Перед тем как кликнуть холопа, спросил: - Митрий Лексаныч, сказывают, с полоном из чудской земли воротилсе? Как там, в Новгороде, не гонят Ярослава еще? Андрей посмотрел в глаза своему воеводе, не понимая. - Мыслю, - понизив голос, пояснил Олфер, - ордынский выход придержать нать. Как оно чего... Куды повернет! И вновь показал, осклабясь, крупные лошадиные зубы. |
Данная страница нарушает авторские права?