Демон бездны

Клэри ожидала криков восторга или даже взрыва аплодисментов, однако все молчали. Первым очнулся Джейс:

– Я думал, она крупнее.

Не выпуская из рук Чашу, Клэри стала ее рассматривать. Чаша оказалась не больше винного бокала, но гораздо тяжелее. Сквозь нее, будто кровь по венам, пробегали энергетические токи.

– Размер идеальный! – возмутилась Клэри.

– Нет, Чаша нормальная, – сказал Джейс, – просто я ожидал чего-то… особенного. – Он обвел рукой пространство, по размеру не уступающее крупному коту.

– Это Чаша смерти, а не ночная ваза… – произнесла Изабель. – Мы закончили? Можем идти?

Доротея, склонив голову набок, внимательно смотрела на Чашу.

– Но она повреждена! Как же так?

– Повреждена? – удивилась Клэри, не заметившая никаких изъянов.

– Да вот же. – Доротея нагнулась к Чаше, протягивая вперед руки с длинными красными ногтями.

Клэри невольно отпрянула. Внезапно между ними возник Джейс. Его рука застыла возле рукоятки меча.

– Без обид, – произнес он, – но до Чаши смерти можем дотрагиваться только мы.

Доротея взглянула на него, и вдруг ее глаза странно почернели.

– Давай не будем спешить. Валентину очень не понравится, если с его Чашей хоть что-нибудь произойдет.

Раздался тихий шелест, и острие меча Джейса уперлось Доротее чуть ниже подбородка.

– Я не знаю, о чем вы, но мы уходим. Глаза предсказательницы сверкнули.

– Конечно, Охотник. – Она попятилась к занавешенной шторами стене. – Может, пройдете через портал?

Острие меча слегка качнулось: Джейс был сбит с толку.

– Не трогайте…

С тихим смешком Доротея молниеносно сорвала шторы с карниза. Находящийся за ними портал оказался открыт.

Алек шумно вдохнул:

– Что за черт?

В портале виднелись багровые клубящиеся облака, сквозь которые сверкали черные вспышки молний. В комнату влетел жуткий темный силуэт. Джейс закричал: «Вниз!» – и рухнул на пол, увлекая Клэри за собой. Темный предмет врезался в Доротею, после чего она с криком подняла руки вверх, даже не покачнувшись от удара. Темнота стала обволакивать ее, будто саван. Частицы темного вещества впитывались в фигуру предсказательницы, как чернила в бумагу. Она росла и росла, на спине образовался чудовищный горб, тело стало вытягиваться и менять форму. Что-то упало на пол – лопнувшие браслеты Доротеи. Среди драгоценностей на полу валялись маленькие белые камни; Клэри пригляделась и поняла, что это не камни, а зубы.

Алек, задыхаясь, воскликнул:

– Джейс, ты ведь сказал, что тут низкий уровень демонической активности!

– Он и был низкий!

– Похоже, мы по-разному понимаем это слово! – прокричал Алек.

Существо, уже ничем не напоминавшее Доротею, ревело и менялось на глазах: уродливое туловище росло, покрывалось буграми и шишками.

Джейс вскочил на ноги и потянул Клэри за собой. Изабель и Алек схватились за оружие. Рука Изабель, держащая кнут, слегка дрожала.

– Беги! – Джейс толкнул Клэри к входной двери.

Комнату заволокло клубами серого дыма, сквозь которые виднелся огромный черный силуэт.

Все четверо кинулись в подъезд. Изабель первой подбежала к двери, ведущей на улицу, и через мгновение обернулась с перекошенным лицом:

– Не открывается! Наверное, заклятие!

Джейс выругался:

– Где, черт возьми, мое стило?

– У меня! – Клэри полезла в карман.

И тут прогремел взрыв. В стене, отделяющей квартиру Доротеи от вестибюля, зияла дыра. По краям отверстия виднелись обломки досок и куски штукатурки. Сквозь дыру медленно лезло чудовище…

– Алек! – раздался крик Джейса.

Алек с белым от страха лицом стоял возле отверстия в стене. Проклиная все на свете, Джейс подбежал к нему и отволок подальше как раз в тот момент, когда тварь наконец очутилась в вестибюле.

У Клэри перехватило дыхание. Из багрового студенистого тела чудовища торчали кости, но не белые, а такие, словно они тысячу лет пролежали в земле, – черные, грязные и потрескавшиеся. Руки были едва прикрыты плотью, испещренной мокнущими черными язвами. Лицо походило на череп с дырами вместо глаз и носа. На запястьях и плечах болтались лоскуты яркой материи – обрывки одеяния мадам Доротеи, ее тюрбана и шелкового шарфа. Рост чудовища достигал почти трех метров.

Пустые глазницы уставились на четырех подростков.

– Отдайте Чашу, и я оставлю вас в живых! – Раздавшийся голос напоминал шелест мусора, который ветер гонит по тротуару.

Клэри в панике оглянулась на Охотников. Изабель словно ударили под дых. Алек застыл, не в силах пошевелиться.

Первым очнулся, как всегда, Джейс.

– Кто ты? – Несмотря на изумление, написанное па его лице, голос Джейса не дрогнул.

Чудовище склонило голову:

– Я Аваддон, Демон бездны. Мои владения – пространство между мирами, ветер и кромешная тьма. В сравнении с ничтожными существами, которых вы зовете демонами, я то же, что орел рядом с мухами. Отдайте Чашу – или умрете.

– Это высший демон, – выдохнула Изабель. – Джейс, если мы…

– А что случилось с Доротеей? – неожиданно для себя самой вмешалась Клэри.

Череп с пустыми глазницами повернулся к ней:

– Она была лишь сосудом. Доротея открыла портал, и я вселился в нее. Смерть наступила мгновенно. – Его взгляд упал на Чашу в руке Клэри. – Но нам придется помучиться.

Демон шагнул к ней, однако перед ним возник Джейс с мечом в одной руке и клинком серафимов в другой. Алек смотрел на друга еле живой от страха.

– Ради ангела! – воскликнул Джейс. – Я, конечно, подозревал, что высшие демоны не красавцы, но ты еще и воняешь!

Аваддон оскалился и зашипел. Во рту сверкнули два ряда острых, зазубренных зубов. Джейс продолжал:

– Не знаю, при чем тут ветер и кромешная тьма; по-моему, от тебя несет помойкой. Ты точно не со Стейтен-Айленда? Там столько лет городская свалка была…

Демон бросился в атаку. Джейс с невероятной скоростью выставил перед собой оружие: и меч и клинок тут же воткнулись в самую мясистую часть демона – его брюхо. Аваддон со страшным ревом отшвырнул Джейса в сторону, словно взрослый кот – маленького котенка. Джейс сделал кувырок и тут же встал на ноги. Одна рука у него была ранена.

На выручку другу кинулась Изабель. Ее кнут рассек демону синюшную кожу, и из раны хлынула кровь. Не обращая на Изабель внимания, Аваддон двинулся к Джейсу. Здоровой рукой Охотник вытащил второй клинок. Он что-то прошептал, и лезвие словно увеличилось в размерах. По сравнению с огромным чудовищем Джейс выглядел просто карликом. Изабель с криком ударила кнутом, и из демона густым фонтаном полилась кровь.

Мелькнула когтистая рука. Джейс пошатнулся, но избежал удара: между ним и Аваддоном со сверкающим лезвием в руке прыгнул Алек. Демон взвыл – оружие проткнуло его кожу, – а потом двинул костистой лапой с такой силой, что юноша, подлетев в воздух, с жутким хрустом врезался в дальнюю стену и медленно сполз на пол.

– Алек! – заорала Изабель.

Тот не двигался. Она бросилась к брату. Демон мгновенно повернулся и наотмашь ударил Изабель. Она упала, закашляла кровью, но пыталась встать на ноги. Он снова ударил, и на сей раз девушка затихла.

Демон двинулся к Клэри. Джейс, как загипнотизированный, смотрел на изувеченное тело Алека. Клэри завизжала: демон был уже совсем близко. Она стала пятиться по лестнице; ноги проваливались сквозь поломанные ступеньки, раскалившееся стило жгло кожу.

«Сейчас бы хоть какое-нибудь оружие, ну хоть какое-нибудь!»

Изабель с трудом села и, отбросив назад окровавленные волосы, закричала Джейсу про Клэри. Он наконец очнулся и побежал к лестнице.

Расстояние между демоном и Клэри сокращалось. На теле демона стали отчетливо видны черные язвы, внутри что-то копошилось. Демон потянулся к ней…

Джейс закрыл собой Клэри и бросил в демона третий клинок серафимов. Лезвие вонзилось в грудь чудовища рядом с остальными двумя.

Демон раздраженно зарычал. Казалось, клинки не причинили ему серьезного вреда.

– Я с наслаждением буду убивать тебя, Охотник, скоро послышится хруст костей, таких же ломких, как у твоего друга…

Джейс вспрыгнул на перила и со всей силы обрушился на демона. Тот потерял равновесие. Разбрызгивая гной, Джейс вырвал клинок из груди Аваддона и стал вонзать его в спину чудовищу, из которой полилась черная кровь.

Рычащий демон попятился, и Джейсу пришлось спрыгнуть, чтобы тот не размазал его по стене. Джейс снова занес клинок, но демон молниеносно упер острые когти ему в горло:

– Скажи им, пусть отдадут мне Чашу, тогда я не стану их убивать.

Джейс сглотнул:

– Клэри…

Но она так и не узнала, что собирался сказать Джейс: в этот момент дверь, ведущая в дом с улицы, распахнулась, и глаза резанул ослепительный свет. Клэри пригляделась: на пороге стоял Саймон.

Саймон! Она забыла, что он ждет у машины, вообще забыла о нем!

Саймон увидел на лестнице Клэри, демона Аваддона и Джейса. Саймон держал лук Алека, а к его спине был привязан колчан со стрелами. Вынув из колчана стрелу, Саймон вложил ее в тетиву и уверенно прицелился, будто стрелял из лука каждый день.

Со звуком, напоминающим гудение огромного шмеля, стрела пронеслась мимо головы демона куда-то вверх… и угодила в витраж на крыше. Сверху брызнули грязные осколки стекла, и в опустевший проем хлынул поток золотого света.

Демон заорал и попятился прочь от солнечных лучей, прикрывая уродливый череп руками. Джейс невольно схватился за свое чудом уцелевшее горло и с изумлением смотрел, как демон с воем рухнул на пол. Клэри решила, что Аваддон сейчас загорится, но вместо этого он стал уменьшаться: ноги сложились на туловище, череп скукожился, словно лист горящей бумаги… За минуту демон полностью исчез. От него остались лишь обгоревшие пятна.

Саймон опустил лук. Глаза за стеклами очков изумленно моргали, рот слегка приоткрылся.

Джейс так и лежал на ступенях, куда его швырнул демон. Увидев, что он пытается сесть, Клэри встала рядом на колени:

– Джейс…

– Все нормально. – Ему удалось сесть. Джейс кашлянул и сплюнул кровью. – Алек…

– Твое стило. – Клэри потянулась к карману. – Тебе, наверное, нужно залечить раны.

Джейс посмотрел на нее в упор. Солнечные лучи, льющиеся сквозь разбитый витраж, освещали его лицо.

– У меня все нормально. – Он грубо отпихнул Клэри, поднялся и чуть не упал. Клэри впервые увидела, как он сделал неловкое движение. – Алек?

Джейс захромал к лежащему без сознания Алеку. Клэри убрала Чашу смерти в карман кофты и тоже встала на ноги. Положив голову Алека к себе на колени, Изабель нежно гладила брата по волосам. Его грудь вздымалась и опадала – он дышал, хоть и медленно.

Саймон, прислонившийся к стене, выглядел как выжатый лимон.

Клэри направилась к нему:

– Спасибо! – Она пожала Саймону руку. – Это было потрясающе.

– Не меня надо благодарить, а курсы стрельбы из лука в летнем лагере.

– Саймон, я не…

– Клэри! – послышался крик Джейса. – Стило!

Саймон неохотно выпустил ее ладонь. Чувствуя в кармане тяжесть Чаши, Клэри встала на колени рядом с другими Охотниками. На белом лице, забрызганном капельками крови, глаза Алека казались пронзительно синими.

Юноша схватил окровавленными пальцами левую руку Джейса:

– Я… – Тут он увидел Клэри, и в его взгляде неожиданно появилось торжествующее выражение. – Я убил демона?

Лицо Джейса исказило страдание.

– Да, – ответила Клэри.

Алек посмотрел на нее и рассмеялся; во рту забулькали кровавые пузыри. Джейс обнял ладонями лицо друга:

– Тише ты. Не шевелись, только не шевелись.

Алек закрыл глаза.

– Делай то, что нужно, – прошептал он.

Изабель протянула Джейсу свое стило:

– Возьми.

Он провел кончиком стило над рубашкой Алека. Ткань разъехалась в разные стороны, словно ее распороли острым ножом. На белой коже, испещренной старыми шрамами, виднелись свежие следы от когтей, сочащиеся кровью. Стиснув зубы, Джейс стал умело водить стило по груди Алека. Однако что-то было не так: исцеляющие руны тут же исчезали, словно их рисовали на воде.

Джейс отшвырнул стило:

– Черт!

Голос Изабель зазвенел от волнения:

– Что случилось?

– В крови Алека яд, поэтому руны не действуют. – Джейс ласково дотронулся до лица друга: – Алек, ты меня слышишь?

Тот не пошевелился. Если бы не его слабое дыхание, Клэри подумала бы, что Алек умер. Изабель склонилась над ним; ее волосы упали на лицо Алека.

– Может, все-таки можно… – прошептала Изабель, обнимая брата.

– Надо в больницу… – К ним подошел Саймон. – И помогу донести его до машины. На Седьмой авеню как раз есть…

– Никаких больниц, – отрезала Изабель. – Надо доставить Алека в Институт.

– Но…

– Алека ранил высший демон. Ваши врачи тут бессильны: они не знают, как лечить такие раны.

Саймон кивнул:

– Хорошо, тогда давайте перенесем его в машину. К счастью фургон завелся сразу. Изабель постелила на заднее сиденье грязное одеяло, и туда положили Алека, головой к ней на колени. Джейс примостился рядом, прямо на полу. Его рубашка на рукавах и груди была сильно заляпана пятнами человеческой крови и тем, что текло в венах у демона. Янтарно-золотой цвет будто смылся из глаз Джейса, теперь в них проглядывало кое-что другое – паника.

– Жми! – скомандовал Джейс. – Считай, что за тобой гонится сам дьявол!

И Саймон нажал на газ.

Фургон пронесся по Флэтбуш-авеню и вылетел на мост одновременно с поездом метро, следующим из Бруклина на Манхэттен. Солнечные лучи играли на поверхности воды ослепительными бликами. Клэри вцепилась в сиденье: Саймон вошел в поворот при съезде с моста на скорости восемьдесят километров в час.

Вспомнились ужасные слова, которые она наговорила Алеку, то, как он бросился на демона… Заметив, что одеяло пропиталось кровью, Джейс обеспокоенно склонился над Алеком. У Клэри перед глазами возник образ мальчика с мертвым соколом. «Любить – значит уничтожать».

– Долго еще?

– Минут десять. Саймон едет на пределе.

– Знаю, – откликнулась Изабель. – Саймон, я до сих пор под впечатлением от твоего поступка. Быстро сообразил!.. Никогда бы не подумала, что примитивный на такое способен.

Саймон не отреагировал на неожиданную похвалу: все его внимание было сосредоточено на дороге.

– Ты о моем выстреле в стекло? Меня осенило, как только вы вошли в дом. Я все думал о витраже и о том, что демоны не выносят прямых солнечных лучей.

«Я ведь знала про витраж, – пронеслось у Клэри в голове. – Почему же сама не догадалась? Пусть у меня не было лука и стрел, я могла бы бросить что-нибудь и стекло или, по крайней мере, сказать Джейсу».

Клэри ощутила себя глупой и никчемной: она испугалась, и страх лишил ее способности думать. Ее затопило чувство вины.

– Молодчина, Саймон! – похвалил Джейс.

– Если не секрет, откуда появился демон? – поинтересовался тот.

– Считай, что это мадам Доротея.

– Мне она никогда не казалась красоткой, но чтобы выглядеть так паршиво…

– Наверное, демон подчинил ее разум. – В голове Клэри медленно складывалась единая картина произошедшего. – Доротея просила отдать ей Чашу, а потом открыла портал…

– Умный ход, – вставил Джейс. – Демон завладел ее рассудком, а потом почти всю свою энергетическую составляющую скрыл по ту сторону портала: именно поэтому сенсоры ничего не засекли. Мы были в полной уверенности, что в доме чисто, в крайнем случае – несколько Отреченных. А там оказался высший демон: Аваддон – один из древнейших демонов, повелитель падших.

– Придется им обойтись без него. – Саймон повернул за угол.

– Аваддон не умер, – вмешалась Изабель. – Высших демонов невозможно убить. Для этого надо уничтожить их физическую и бестелесную оболочки. Нет, мы его лишь прогнали.

– Вот как! – расстроенно протянул Саймон. – А что будет с мадам Доротеей? Она снова придет в себя?..

Саймон замолк. Алек стал задыхаться, в груди у него клокотало.

Джейс негромко выругался.

– Долго еще? – зарычал он.

– Уже приехали. Просто я не хочу влететь в стену!

Саймон притормозил на углу. Дверь Института была распахнута; в сводчатом дверном проеме виднелась фигура Ходжа. Как только фургон остановился, Джейс легко подхватил Алека, словно тот весил не больше ребенка, и направился к Институту. Следом шла Изабель, держа в руках окровавленное оружие брата. За ними с грохотом закрылась дверь.

Клэри почувствовала, что сейчас упадет от усталости.

– Прости. Не представляю, как ты будешь выкручиваться с Эриком: на сиденье столько крови!

– К черту Эрика! – отрезал Саймон. – Ты-то как?

– Ни царапины. Ранены все, кроме меня.

– Сумеречные охотники для того и существуют, чтобы сражаться с демонами, – ласково проговорил Саймон. – Это их работа, а не твоя.

– А в чем тогда моя работа?

– Ну… ты добыла Чашу. Разве нет?

Она кивнула, похлопав по карману кофты.

Саймон облегченно вздохнул:

– А я уж и спрашивать боялся. Отлично.

– Еще бы! – Сжимая Чашу сквозь ткань кофты, Клэри думала о маме.

Возле верхней ступеньки лестницы ее ждал Черч, завывавший как сирена. Клэри пошла за котом и очутилась у распахнутых дверей лазарета. На одной из кроватей неподвижно лежал Алек. Над ним склонился Ходж, рядом застыла Изабель с серебряным подносом в руках. Джейс стоял в коридоре, прислонившись спиной к стене: глаза закрыты, окровавленные руки сжаты в кулаки. Когда Клэри подошла ближе, он внезапно открыл почерневшие глаза.

– Как там? – осторожно поинтересовалась Клэри.

– Большая кровопотеря. Отравление ядом демонов у нас случается часто, но, поскольку Алека ранил высший демон, Ходж не уверен, что бальзамы подействуют.

Клэри потянулась к его руке:

– Джейс…

Он дернулся в сторону:

– Не надо…

– Мне очень жаль. Я никогда не желала Алеку зла.

Джейс посмотрел на нее так, словно видел впервые:

– Во всем виноват я.

– Ты? Нет, Джейс…

– Да, я! – произнес он срывающимся голосом. – Mea culpa, mea maxima culpa.

– Что это значит?

– В переводе с латыни: моя вина, моя величайшая вина. – Он рассеянно убрал прядь волос со лба Клэри. – Это отрывок из мессы.

– А я думала, ты атеист.

– Хоть я и не верю в грех, чувство вины мне знакомо. Жизнь Сумеречных охотников подчинена жесткому уставу. Нам не чужды понятия чести, вины и наказания, но они связаны только с нами и не имеют ничего общего с религией. Меня не переделаешь, Клэри, – в отчаянии проговорил Джейс. – Я присягал Конклаву. Не моя вина, говоришь? А почему, увидев Аваддона, я забеспокоился не о других Охотниках, а о тебе? Я сразу понял, что с Алеком что-то происходит. Но все мои мысли… – Джейс прижался к ее лбу. Клэри почувствовала его дыхание на своих ресницах. Она закрыла глаза, отдавшись на волю ощущений. – Если Алек умрет, получится, что я убил его. Я не вмешался, когда убивали отца, а теперь убил человека, которого считал своим братом.

– Неправда, – прошептала Клэри.

– Нет, правда! – Их лица настолько приблизились друг к другу, что Клэри и Джейс могли бы поцеловаться. Однако он лишь крепко сжимал ее лицо в ладонях, словно боясь, что девушка вот-вот исчезнет. – Что со мной происходит? – простонал Джейс.

Она не успела ответить: рядом послышалось негромкое покашливание. Возле дверей лазарета стоял Ходж. Его безупречный костюм был в ржавых пятнах.

– Я сделал все что мог: дал Алеку успокоительное, обезболивающее, – но… – Ходж покачал головой и зашагал по коридору. – Надо связаться с Безмолвными Братьями. Один я не справлюсь.

Джейс медленно отстранился от Клэри:

– Когда они прибудут?

– Не знаю. Хьюго я отправлю сейчас же, но предсказать, когда появятся Братья, к сожалению, невозможно.

– Ради такого дела… – Джейс с трудом поспевал за размашистыми шагами наставника. Клэри шла следом, вслушиваясь в их разговор. – Алек может умереть!

– Может, – отозвался Ходж.

В библиотеке было темно и пахло дождем; под одним из распахнутых окон образовалась небольшая лужица. При виде хозяина Хьюго закаркал и стал беспокойно переступать по своей жердочке. Ходж подошел к птице, задержавшись лишь для того, чтобы зажечь настольную лампу.

– Очень жаль, – он потянулся за бумагой и перьевой ручкой, – что вы так и не добыли Чашу. Получается, Алек зря рисковал жизнью…

– Нет, Чаша у нас, – возразила Клэри. – Джейс, разве ты не сказал Ходжу?

Джейс заморгал, то ли удивленно, то ли из-за яркого света:

– Мне было не до того, я нес Алека в лазарет… Ручка Ходжа замерла над бумагой.

– Чаша у тебя?

– Да. – Клэри вынула ее из кармана. Под пальцами чувствовался прохладный металл, которому не передалось тепло тела Клэри. На Чаше, словно красные глаза, мерцали рубины. – Вот.

Ручка выпала из пальцев Ходжа и покатилась по полу. В направленном снизу свете лампы стали отчетливо видны морщины, изрезавшие его лицо, в котором проглянули суровость, беспокойство и отчаяние.

– Это Чаша ангела?

– Она самая, – подтвердил Джейс. – Она была…

– Все подробности потом. – Ходж двинулся к Джейсу и схватил его за плечи: – Джейс Вэйланд, знаешь ли ты, что натворил?

Тот удивленно смотрел на своего учителя. Они разительно отличались друг от друга: загрубевшие от времени черты Ходжа и юное лицо Джейса в обрамлении светлых волос.

– Не понимаю, о чем вы…

Дыхание Ходжа со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.

– Как же ты на него похож!

– На кого? – изумленно спросил Джейс. Он никогда раньше не видел наставника в таком состоянии.

– На своего отца. – Ходж поднял глаза на Хьюго, черной тенью летающего над ним. – Хугинн^[11]!

С жутким карканьем ворон спикировал прямо в лицо Клэри.

Она услышала крик Джейса, а потом на нее обрушились удары крыльев, клюва и когтей. По щеке резанула боль. Клэри завизжала, инстинктивно защищая лицо руками. Кто-то стал вырывать у нее Чашу.

– Нет! – Клэри изо всех сил старалась не разжимать пальцы.

Ноги Клэри подкосились, и она рухнула на пол, больно ударившись коленями. Вороньи когти царапали ее лоб.

– Назад, Хьюго! – тихо произнес Ходж.

Ворон послушно оставил Клэри в покое. Ее глаза заливала кровь, лицо горело от царапин.

Ходж стоял на том же месте, только теперь в руках у него была Чаша смерти. Хьюго с карканьем носился кругами над головой хозяина. А Джейс… лежал без движения на полу, будто внезапно уснул.

Все остальные мысли начисто выветрились у Клэри из головы.

– Джейс!

Стоило Клэри заговорить, как ее щеку обожгла резкая боль. Во рту почувствовался привкус крови. Джейс не шелохнулся.

– Он не ранен, – заявил Ходж.

Клэри вскочила на ноги с желанием наброситься на Ходжа, но ее отбросила назад невидимая преграда, твердая, как стекло. Девушка в ярости стала молотить кулаком по воздуху.

– Что происходит?! – Она со всей силы пнула ногой прозрачную стену. – Когда о ваших делах узнает Конклав…

– Я буду очень далеко. – Ходж опустился на колени рядом с Джейсом.

– Но… – Клэри словно током шибануло. – Вы и не собирались сообщать в Конклав! Вот почему вы так странно отреагировали, когда я спросила… Вам захотелось взять Чашу себе!

– Нет. Не себе.

У Клэри внезапно пересохло в горле.

– Значит, вы работаете на Валентина! – прошептала она.

– Верно, только не на Валентина, – он приподнял руку Джейса и снял с его пальца кольцо, с которым Джейс никогда не расставался; Ходж надел кольцо, – а с Валентином.

Ходж быстро крутанул кольцо три раза. Сначала ничего не произошло, а потом раздался звук открываемой двери: кто-то зашел в библиотеку. Клэри невольно повернулась. Никого. Тогда она снова взглянула на Ходжа. Воздух возле него переливался, как вода в лучах солнца, если смотреть на нее издалека. Сверкающая стена разъехалась в стороны, как занавес, и рядом с Ходжем возник крупный мужчина.

– Старквезер, – произнес он, – Чаша у тебя?

Ходж молча поднял в руках Чашу. Казалось, он лишился воли: то ли из-за страха, то ли из-за восхищения. Клэри всегда считала Ходжа высоким, но теперь он сгорбился и стал ниже ростом.

– Милорд Валентин, я не ожидал вас так скоро.

Валентин почти не напоминал красивого юношу с фотографии, узнаваемыми остались лишь черные глаза. Клэри удивленно рассматривала лицо сдержанного, закрытого, обращенного внутрь себя человека. В его глазах читалась скорбь. Это было лицо священника. На фоне строгого черного костюма ярко светились белые шрамы, избороздившие запястья, – свидетельство многолетнего знакомства со стило.

– Я предупреждал, что появлюсь через портал. – Клэри уже где-то слышала этот звучный голос. Странно. – Ты сомневался в моих словах?

– Просто я думал, что вы пришлете Блэквелла или Пэнгборна.

– Пришлю их забрать Чашу? По-твоему, я похож на дурака? Не стоит лишний раз их соблазнять. – Валентин протянул руку, и на его пальце сверкнуло точно такое же кольцо, какое носил Джейс. – Отдай Чашу.

Но Ходж проворно убрал руку:

– Сначала выполните обещание.

– Не доверяешь, Старквезер? – Валентин саркастически улыбнулся. – Ладно, уговор есть уговор. Твоя просьба немало меня удивила: оказывается, ты устал от созерцательной жизни в четырех стенах, хотя и на поле боя никогда не стремился.

– Вы не представляете, что такое жизнь в постоянном страхе. – Ходж тяжело дышал. – Все время бояться…

– Верно, не представляю, – скорбно произнес Валентин, глядя на собеседника со смесью жалости и презрения. – Если ты не собирался отдавать Чашу, зачем же вызвал меня?

Лицо Ходжа исказилось.

– Нелегко предавать свои убеждения и тех, кто тебе доверяет…

– Ты о Лайтвудах или об их детях?

– И о тех, и о других.

– Лайтвуды… – Валентин протянул руку к медному глобусу, стоявшему на письменном столе: длинные пальцы нащупывали рельефные контуры континентов и морей. – Разве ты им чем-то обязан? Несешь наказание ты один, а ведь если бы не связи в Конклаве, Лайтвуды не избежали бы проклятия. В итоге никто не ограничил Лайтвудам свободу передвижения, они спокойно ходят под солнцем, как самые обычные люди. Им не запрещено приезжать на родину. – Валентин намеренно выделил последнее слово. Его палец остановился – видимо, там на глобусе находился Идрис.

Ходж поспешно отвел глаза:

– На месте Лайтвудов так поступил бы каждый.

– Ты бы так не поступил. И я бы так не поступил. Подставить друга, чтобы он страдал вместо меня? Обиднее всего знать, как легко они свалили эту ношу на твои плечи…

– Не впутывайте сюда детей. Они-то ни в чем не виноваты…

– С каких пор ты полюбил детей, Старквезер? – Валентина явно забавляла ситуация.

Из груди Ходжа вырывалось хрипящее дыхание.

– Джейс…

– Тема закрыта. – Впервые в голосе Валентина зазвучала злоба. Он взглянул на неподвижно лежащего Джейса: – Почему он весь в крови?

Ходж с такой силой прижимал Чашу к груди, что костяшки пальцев побелели.

– Это не его кровь, Джейс не ранен. Он сейчас без сознания.

На губах Валентина заиграла довольная усмешка.

– Интересно – что подумает о тебе Джейс, когда проснется? Предавать тяжело, а предавать ребенка – тяжело вдвойне.

– Вы же не причините ему зла? – прошептал Ходж. – Вы поклялись, что не причините ему зла.

– Ничего подобного. – Валентин шагнул к Ходжу; тот попятился, словно маленький, загнанный в угол зверек. – Предположим, я признаюсь, что хочу причинить ему зло… Как бы ты поступил? Стал бы бороться со мной? Не отдал бы Чашу? Даже если бы ты мог убить меня, Конклав все равно не снял бы проклятия. Ты бы прятался здесь до самой смерти, боясь шагу лишнего ступить. Ты готов на все, лишь бы вернуться в Идрис, разве нет?

Клэри стало невыносимо смотреть на Ходжа.

– Пообещайте, что он не пострадает, и я отдам Чашу!

– Нет, – ласково сказал Валентин. – Ты отдашь ее в любом случае.

Ходж прикрыл глаза. На мгновение его лицо сделалось похожим на лица ангелов, держащих письменный стол: полное скорби и муки от тяжкого бремени. Затем он выругался себе под нос и рукой, дрожащей, как лист на ветру, протянул Чашу.

– Благодарю, – откликнулся Валентин, задумчиво вертя в руках Чашу. – По-моему, ты ее слегка помял.

Ходж с землистым лицом молча смотрел, как Валентин склонился над Джейсом и легко поднял юношу на руки. Безупречно скроенный пиджак Валентина натянулся на руках и спине, выдавая мощь, скрывающуюся в обманчиво грузном теле. Фигура Валентина напоминала ствол векового дуба, а Джейс на его руках казался маленьким ребенком.

– Скоро он присоединится к своему отцу, – произнес Валентин, разглядывая бледное лицо Джейса. – Нечего ему здесь делать.

Ходж метнулся к Джейсу, но Валентин шагнул к сверкающему занавесу: видимо, он специально оставил портал открытым. Сияющее пространство внутри портала слепило глаза.

– Подождите! – умоляюще закричал Ходж. – Вы же обещали снять с меня проклятие!

– Верно.

Валентин пристально посмотрел на Ходжа. Тот пошатнулся и, задыхаясь, прижал руку к сердцу. Под его пальцами растеклось темное пятно; черные капли падали на пол.

– Проклятие снято? – взволнованно спросил Ходж.

– Да. И пусть свобода, купленная столь дорогой ценой, принесет тебе радость.

Валентин шагнул в сверкающий портал. Сначала его фигура замерцала, словно Валентин стоял под водой, а потом он исчез вместе с Джейсом.