Спит ли душа после смерти?

Критик так настроен против деятельности души в ином мире, в особенности после смерти, как это описано в многочисленных житиях святых, что доходит до целого учения о " покое" или " дремании" души после смерти – вымысла, делающего всю эту деятельность просто невозможной! Он утверждает: " В православном понимании, после смерти душе назначается по действию воли Божией состояние покоя, и она пребывает в условиях бездеятельности, чего-то вроде сна, в котором она не действует, не слышит и не видит"; душа в этом состоянии " вообще ничего не может знать или помнить".

Даже среди инославных подобное учение о " сне души" в наше время можно встретить только у нескольких сект, далеких от исторического христианства (свидетели Иеговы, адвентисты седьмого дня); как же поразительно поэтому видеть, что его пропагандируют в столь категорической форме как првославное! Если, может быть, один-два ранних учителя Церкви (Афрат Сирийский, св. Анастасий Синайский), как утверждает критик, недвусмысленно так и учили, то более чем ясно, что сама Православная Церковь никогда им не следовала, но в своих богослужениях, в творениях отцов, в своих аскетических трактатах и в житиях святых так ясно учила, что душа после смерти деятельна и бодрствует, что радикальность учения нашего критика воистину изумляет.

Похоже, что и сам-то критик колеблется в своей мысли о том, что же значит " сон души", иногда определяя его в терминах возвышенного " исихастского" словаря, что как-то смягчает его радикальность; но он, по крайней мере, последователен в утверждении, что предполагаемый " сон души" после смерти делает абсолютно невозможным любой " внешний опыт души". И всегда, когда он говорит о смерти, как о состоянии " бездеятельности", в котором душа " не может ничего знать и помнить", ясно, что для него слово " спать" имеет более чем метафорический смысл.

Мало смысла искать у отцов специальных опровержений этого учения, ибо в Церкви его достаточно редко принимали всерьез, чтобы ему требовались специальные опровержения. Выше в главе 10 мы приводили учение св. Амвросия, что душа по освобождении от тела " более деятельна", слова св. аввы Дорофея, что душа " все помнит" по выходе из тела, и притом лучше и яснее, как освободившаяся от " земного тела", и учение св. Иоанна Кассиана, что души после смерти " еще живее становятся". Подобные высказывания можно найти и у других отцов. Но эти цитаты – лишь малая часть православного свидетельства, опровергающего теорию " сна души". Все православное благочестие и практика молитв об усопших с несомненностью предполагают, что души в ином мире бодрствуют и что участь их может быть облегчена. Обращение православных в молитве к святым и их ответ на эту молитву немыслимы без сознательной деятельности святых на небесах, огромная православная литература о явлениях святых после смерти не может быть отброшена просто как басня. Если критик прав, то тогда в течение многих веков Церковь действительно была неправа.

Критик попытался нечестно воспользоваться тем фактом, что учение Православной Церкви о загробной жизни имеет много " нечетко определенных" элементов, – это не потому, что реальность иного мира (еще раз повторим очевидное) совершенно отличается от реальности этого мира и не поддается догматическому подходу к ней критики. Благочестию и опыту православных христиан известно живое общение земной Церкви со святыми, пребывающими на небе, а иногда даже и с другими умершими, и здесь не требуются точные определения; но делать это отсутствие точных определений предлогом для того, чтобы учить, что даже святые находятся в состоянии " покоя", что исключает любое их внешнее общение с живущими на земле, – это, конечно, выходит за границы дозволенного в православной христианской вере.

Среди других " посмертных" опытов, с которыми разделывается теория " сна души", один с самого основания Церкви был предметом всеобщей веры: это нисшествие умершего Христа во ад. Во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, в раи же с разбойником, и на престоле был еси Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй, неописанный (тропарь часов Пасхи, читается также в составе тайных молитв после Херувимской песни на Божественной Литургии). Первое поколение христиан знало без всякого сомнения, что, " уснув" во гробе (как говорится в ексапостиларии Пасхи, кондаке Великой Субботы и т. д.), Христос и находящимся в темнице (аду) духам, сойдя, проповедал (1 Петр. III, 19). Это тоже " аллегория"? Церковное предание также утверждает, что еще до этого св. Иоанн Креститель " радуяся благовестил... и сущим во аде Бога явльшагося плотию", как сказано в тропаре на праздник Усекновения его главы. А что же такое видели на горе Фаворской трое учеников, когда им предстал Моисей, если не его душу, которая явилась им вполне внешним образом? (Мф. XVII, 3). Это явление на самом деле как бы подтверждает неуверенность апостола Павла " в теле" ли он имел видение неба или " вне тела" – ибо Илия находится на небе в теле, ибо он не умер, а Моисей там пребывает вне тела, которое находится в могиле; но они оба явились при Преображении Христовом. Мы, земляне, не можем даже определить различие между двумя этими состояниями, но в этом нет нужды; простое описание таких явлений, а также опыты " умерших" в ином мире дают нам все, что надо знать по этим вопросам, и нам нет нужды пытаться понять их как-то иначе, чем так, как Церковь учит нас.

Критик явно попадает под то обвинение, которое он выдвигает против других: он взял образ " сна", который повсеместно принят в Церкви как метафора смерти, и интерпретировал его как буквальную истину. Он часто даже не замечает, что самые источники, цитируемые им в поддержку своих идей, напротив, являются вернейшим опровержением его теории. Он цитирует слова св. Марка Эфесского, что " праведные находятся на Небе с Ангелами и пред Самим Богом, и уже как бы в раю, из которого ниспал Адам, вошел же прежде иных благоразумный разбойник, – и часто нас посещают в тех храмах, где их почитают, и слушают призывающих их, молятся за них Богу". Если все это, несомненно, включающее внешнюю деятельность, может быть сделано душой, которая на самом деле " спит", – т. е. находится " в состоянии бездействия, в котором она не действует, не слышит и не видит", – то тогда теория " сна души" вообще ни к чему, потому что она ничего не объясняет, а пользуясь ею, критик только смущает верных.