К слову

Можно ли назвать жизнью наше существование? Нет, это иллюзия. Всех ваших вещей не существует. Существуют другие люди такие же порабощенные работой и деньгами как вы. Существуют чувства и чистый разум. Разум не подчинившийся современности и стереотипам, мышление вышедшее за грани Вашего понимания. Люди им обладающие сидят в домах для психически больных. Вы убиваете себя и своих детей, Вы заставляете их думать идентично, Вы создаете копии, давая им право выбора, которого нет. Мол, выбирай, кем ты будешь – медиком, педагогом или офисным работником. Они думают, что свободны, так же как и вы думали в свое время, а на деле, какой бы вариант они не выбрали, жизнь сведется к получению денег, к постоянному труду. А зачем? Чтобы потом рассказывать своим детям тоже самое, и иметь возможность купить себе батон хлеба в старости.

Вы видели мир за гранью привычного? Я – нет. Подумайте, смогли бы вы встать и уйти куда-нибудь из дома? Куда вздумается – уехать, улететь, уползти. Нет, вы привязаны к вещам, которые имеете. Ну, может быть к семье. Даже если взять семью с собой. Кто Вы без ваших вещей? Без машины, без телефона, без стиральной машинки? Либо бомж, либо ненормальный. Вещи, вещи, вещи, деньги, деньги, деньги… и так всю жизнь. Их нет, нет ничего окружающего вас. Есть возможность мыслить и создавать. Нет, не покупать. А создавать своими руками. Преобразовывать мысль, идею в предмет. Но кто из нас этим занимается?! Практически никто. Да и по-настоящему мыслящих людей нет. Они давно свихнулись бы в этом мире.

Я не пропагандирую анархию, я предлагаю сломать маленькую часть системы, сломать что-то, что бесило вас на протяжение многих лет. Уволиться с работы, выкинуть противный синий диван, хорошенько вдарить надоевшему соседу, съесть, наконец, этот прекрасный шоколадный торт. Маленькое отступление от системы, написанной для овощей, приблизит вас к человеку. К свободному человеку, творящему свою индивидуальность. К разумной частице этой планеты. В конце концов – вы станете счастливее. Но проблема в том, что слабо. Слабо сделать что-то действительно из ряда вон выходящее. Очень многим слабо.

Дети хотят знать, где находятся границы допустимого. Может быть, это самый главный вопрос из тех, что ребенок задает миру. Каковы бы ни были преимущества антиавторитарного воспитания, в наше время практически все педагоги согласны с тем, что ребенку необходимо понять, что разрешено не всё, пусть даже это болезненно как для ребенка, так и для воспитателя.

Не только дети ищут границы. Спортсмены, художники и колумнисты тоже пытаются их найти: пределы собственных возможностей, предел того, что готова принять публика.

В более широком смысле: большинство взрослых людей изучает границы своей сексуальной жизни хотя бы для того, чтобы вернуть в нее былую страсть. Пару лет назад голландские солдаты в Афганистане сказали мне, что вступили в армию ради приключений; так вооруженные силы тоже могут стать местом поиска границ. Вероятно, эта потребность найти предел — ключевой аспект любопытства. Разве подлинное любопытство не возвращается все время к одним и тем же проблемам: как глубоко можно продвинуться в том или ином деле, как близко можно узнать того или иного человека — иными словами, всё тот же вопрос: где я натолкнусь на границу?

Исходя из этого, вполне логично, что и в том, что касается самовыражения — а свобода слова это признак развитого общества, — многие ищут границы этой свободы, хотя бы для того, чтобы понять, в чем она собственно заключается.

В Нидерландах общественная дискуссия о свободе слова развивается на фоне так называемой «дискуссии об исламе». Светски настроенные голландцы считают, что занимаются «разъяснительной работой», высмеивая верующих, прежде всего мусульман, которые не всегда готовы терпеть подобные насмешки. Разумеется, естественной реакцией на это было бы провозгласить, что правда выдержит любую критику, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что за агрессивными попытками «просвещения» — освобождения сограждан из тьмы религиозного «мракобесия» — может скрываться банальная ксенофобия.

Распространяется ли свобода слова на ксенофобию? Хотя Уголовный кодекс в Нидерландах и предусматривает наказание за дискриминацию, этот запрет во многом противоречит принципу свободы слова. Что же тогда: каждый человек имеет право распространять вокруг себя ненависть и отвращение? Этот вопрос можно задать и некоторым верующим, которые, в свою очередь, довольно жесткими методами пытаются «исцелить» соотечественников, отпавших от веры.

Одним из главных заблуждений, порожденных демократией — нашей светской религией, — я считаю мысль о равноценности мнения любого взрослого человека. Это откровенная глупость: мы же не идем в овощной магазин, чтобы заменить пломбу и не просим стоматолога прочистить засорившийся унитаз: никто не может быть специалистом по всем вопросам.

Люди всегда будут искать границы свободы слова, потому что, как я уже говорил, в каждом взрослом живет ребенок, но не каждое нарушение границ стоит того, чтобы воспринимать его всерьез.

Вместе с тем власти предержащие — как политики, так и религиозные деятели — должны ясно понимать, что граждане существуют, в том числе и для того, чтобы напоминать им о том, насколько они нелепы. Свобода слова нужна, чтобы каждый из нас все время помнил: держи себя в рамках.

Лицемерие заключается в том, что нам ставят оценку за то, сколько мы просидели, сколько мы заучили - это очень импонирует преподавателю, потому что его предмет выучен, и он с благодарностью ставит нам пятерку за нашу память. А память наша ничего не стоит, потому что таким подходом перекрывается дорога к нашей уникальности, нашему развитию, нашему видению сути жизни, целостности, нашей чувствительности и человек прикалывается к стенке, как бабочка, в самом начале.

Теперь он будет бежать за толпой, чтобы не отстать, думать о том, как он блистательно осуществит себя в мире, проявляя амбицию, тщеславие, но все это будет являться компенсацией на его ущербность.

Человек, ребёнок, который развивается согласно самому себе, будет осуществлён особым способом, согласно собственной природе. Это станет его удовлетворением, он станет самой удовлетворённостью. На земле нет удовлетворенных людей только потому, что, сколько бы человек ни трудился и как бы он ни использовал свои мозги, это не затрагивает его сердце, его суть.

Искажение начинается очень рано. Взгляд ребёнка поворачивают так, чтобы он сравнивал, чтобы можно было им манипулировать, чтобы он жил всё время в страхе. Возникает неполноценность, а неполноценность - это страх, страх сделать что-нибудь не так, это неуверенность в себе, это робость, это смущение, это постоянная проверка, так ли мы одеты, так ли мы выглядим. Вся индустрия работает на человека, потому что у него существует неполноценность - если ты неполноценен, то для того, чтобы компенсировать свою неполноценность у тебя должно быть десять тысяч долларов, пятьдесят тысяч долларов, колье, машина, и не простая, а именно вот такая, яхта - вот так создаётся полноценность.

На самом деле речь должна вестись не о полноценности, а о целостности. Нет полноценности, полноценность - это претензия. Есть целостность человека, и человек обязательно станет целостным на земле, если не сломать его в самом начале, если этот бутон не взять и не сжать в своей собственной руке. Но тогда к детям нужно будет подходить с любовью, тогда на самом деле придется любить детей, не заботиться лишь о том, как их накормить, как их одеть и обуть - их надо будет любить. Их надо будет наблюдать, быть осознанным, внимательным, направлять их движения, показывать направление. И даже не показывать, а идти следом и поправлять, но тогда мы обязательно должны быть осознанны.

Если из целого выбирается лишь фрагмент, то целое пропадает и упускается. Не живя в целостности, живя только на фрагменте, мы отказываемся от своей судьбы и стараемся найти утешение, бегая к гадалкам, астрологам, чтобы у них узнать о своей судьбе. Мы ждем, чтобы нас утешили, сообщив, что на следующем перекрестке нас ждут удача, деньги и большая любовь, не понимая, что судьба наша - это целостность. Именно целостность позволяет человеку осуществить собственное предназначение на земле.