Дервиш, суфий, ученик

В.: В чем различие между дервишем, суфием и учеником?

О.: На этот вопрос невозможно ответить, пользуясь простыми понятийными структурами. Но, если вы познакомитесь с разнообразными рассказами и иллюстрациями, характеризующими этих людей, у вас появится ощущение данного предмета и вы поймете его.

Приведем рассказ, в котором достаточно много сказано о взаимоотношениях этих трех позиций.

Жил некогда один дервиш. Он странствовал из города в город, выступая перед людьми. На каждом своем выступлении он всегда говорил одно и то же и почти одними и теми же словами.

Однажды он взял с собою ученика. После нескольких месяцев ученик сказал дервишу:

«Я уже столько раз вас слушал, и теперь я чувствую, что и сам мог бы прочитать вашу лекцию».

«А почему бы и нет? — отозвался дервиш. — В следующем городе выступишь ты, а я притворюсь твоим учеником».

Итак, в следующем городе выступал ученик. Он закончил свою речь под гром аплодисментов. Люди устремились к нему, чтобы поцеловать край его одежды, все единодушно решили, что их действительно посетил истинный муж духа.

Но тут один из присутствующих задал ученику вопрос.

Тот не понял ни слова.

Поэтому он сказал:

«Уровень понимания данной аудитории столь низок, что иллюстрацией этого факта и одновременно ответом на вопрос будет следующее: я сейчас поручу моему младшему ученику, который был со мной всего несколько месяцев, пояснить заинтересовавший вас предмет».

Услыхав такое, люди поначалу присмирели, но затем еще больше удивились, услыхав, с какой ясностью и знанием дела «ученик» ответил на вопрос.

Говорят, что эта часть рассказа иллюстрирует следующее положение: одно дело запомнить и повторить слова, совсем другое — обладать гибкостью понимания и обучения.

«Учение, — сказал кто-то, комментируя эту историю, — приводит к смирению. Поэтому дервишу не было стыдно притворяться учеником».

Если рассказ на этом заканчивается, то его также используют, чтобы указать на следующий момент: сообразительность, проявленная в данном случае учеником, может быть полезной, однако ее эффект зависит от присутствия учителя.

Но, как и со многими другими преданиями, обычно запоминается только первая часть рассказа. Однако есть такое продолжение.

Дервиши поучают, и их слова можно повторить и произвести впечатление.

Суфии действуют, и их действия приводят к результату. Но действия эти могут натолкнуться и на препятствия.

Как-то этот же город посетил суфий в сопровождении своих учеников. Узнав об этом, люди столпились вокруг него. Они настойчиво требовали, чтобы он произнес речь, но, как это часто бывает, суфий сказал:

«Я говорю лишь в том случае, когда от моих слов будет какая-то польза».

Люди стали переговариваться:

«Вероятно, этот суфий обманщик. Давайте поспрашиваем его учеников».

Они стали задавать ученикам разного рода вопросы, но ученики тоже не отвечали.

«Так вот вы какие! — воскликнули люди. — Если бы этот человек был настоящим суфием, его ученики смогли бы ответить на все вопросы, как это сделал последователь того дервиша!»

И они изгнали из города суфия с его учениками. Должно было пройти много лет, чтобы действия и бытие суфиев (в отличие от верований и воздействия дервиша) можно было снова представить этим людям.

ТРЮК

Многие дервиши прибегают к различным трюкам, чтобы укрепить веру тех, кто им внимает, и произвести на них должное впечатление.

Жил когда-то такой дервиш, и был у него ученик — юноша, помогавший обманывать публику.

Каждый раз, когда эти двое приходили в какой-то город, дервиш показывал трюк «воскрешение мертвой головы».

Первым делом он выкапывал яму глубиной по шею юноше, и тот залезал в нее. Затем дервиш, используя особое блюдо с отверстием в центре и специальными скрытыми застежками, фиксировал голову своего напарника на этом блюде, создавая полное впечатление, что конструкция лежит на земле. Далее дервиш начинал зазывать народ:

«О люди! Придите и посмотрите на отсеченную голову, которая говорит и пророчествует! Взгляните, вот кровь на блюде! Поглядите, как голова вращает глазами!»

Люди стекались поглазеть на это чудо, «отсеченная голова» говорила и отвечала на вопросы за деньги. Когда наступали сумерки и все стихало, юноша выбирался из ямы, и они с дервишем продолжали свой путь.

Молодому человеку, однако, было не по душе участвовать в этом обмане, так как на самом деле он хотел отыскать истину и осознавал, что занимается чем-то совершенно противоположным. В конце концов он посетил некоего суфия, и тот дал ему определенные указания.

Когда дервиш и его спутник пришли в очередной город, дервиш, как обычно, собрал зрителей и приказал «говорящей голове» вещать. Вместо этого, ко всеобщему изумлению, из ниоткуда извергся сноп пламени, и юноша вдруг исчез вместе со своей головой, став невидимым.

Дервиш был вне себя от ярости.

«Глупец! — вскричал он. — Я же велел тебе выполнить другой трюк!»