См.: Книга Судей, 6, 37-40.

которое либо можно видеть, либо нет. В первую очередь приходит на ум аналогия с летучей жидкостью: из неви­димого состояния она конденсируется в видимую каплю. Погружаясь в изучение древних текстов, мы все еще тре­петно ощущаем чудо исчезновения и повторного появле­ния, которое раскрывалось алхимику через испарение воды или ртути: по Гераклиту именно это и есть происходящий по мановению волшебной палочки Гермеса процесс пре­вращения души, ставшей водой, в невидимую «пневму», и ее нисхождения из эмпирея обратно в видимую форму тво­рения. Драгоценный документ с описанием этого превра­щения оставил нам Зосим Панополитанский (III век).

Игра воображения, которой человек предается у кипя­щего котла — находясь при этом в ситуации, соответству­ющей самым ранним попыткам познания окружающего мира, — также, возможно, оказала влияние на феномен исчезновения и повторного появления НЛО.

Форма капли, неожиданно возникшая в сновидении, подсказала нам сравнение с центральной идеей алхимии, известной не только в Европе, но и в Индии, а также в Китае. Читателю может показаться, что в поисках крите­риев для сравнения мы зашли слишком далеко. Но если кто-то хочет приблизиться к объяснению такого исключи­тельного явления, как НЛО, он обязан привлечь для этой цели столь же исключительный психологический контекст. Не следует надеяться, что наши известные принципы ра­ционального объяснения могут оказаться соизмеримыми с тем ощущением странности, которое неотъемлемо присуще появлениям НЛО. Психоаналитический подход (во фрей­довском смысле) способен в лучшем случае на то, чтобы на основании предвзятой сексуальной «теории» трансфор­мировать представление о НЛО в соответствующую сексу­альную фантазию; например, рассматриваемый нами сон в лучшем случае свелся бы к нисхождению с небес «вытес­ненной» матки: учитывая то обстоятельство, что женщина, о которой идет речь, была подвержена кошмарам, подо­бная интерпретация удачно вписалась бы в давнюю кон­цепцию истерии как «миграции матки» (hysteros = «мат­ка»). Но как же тогда быть с пилотами-мужчинами, кото­рые фактически являются авторами слухов? Как бы то ни было, «сексуальный язык» имеет не большее значение, чем любое другое средство символического выражения. По сути дела этот способ объяснения носит такой же рациона­листический и одновременно мифологический характер, как и россказни с технической подоплекой о сущности и целях НЛО.

Рассказчица достаточно хорошо знает психологию, что­бы даже во сне сознавать необходимость не поддаваться страху и не пытаться бежать — хотя именно это она пред­почла бы сделать. Ее бессознательное создает ситуацию не­возможности для нее такого выхода. Таким образом, рас­сказчица получает возможность наблюдать феномен с близкого расстояния. Оказывается, что он не представляет опасности. Несомненно, беспечные шаги женщины, иду­щей вниз по Елисейским полям, указывают на существо­вание в мире людей, либо ничего не знающих о явлениях подобного рода, либо не испытывающих никакого страха перед ними.

КОММЕНТАРИЙ КО ВТОРОМУ СНУ

Экспозиция сна начинается с того, что царит темная ночь; обычно именно в этот час люди спят и видят сны. Как и в предыдущем сне, разгорается паника. Появляются многочисленные летающие объекты. Вспомним коммента­рий к первому сну: там летающая тарелка появилась в единственном числе, тогда как здесь их очень много. Это значит, что первый сон подчеркивает единство «Самости», единство той всеподчиняющей, можно сказать — божест­венной формы, которая воплощает целостность человека; во втором сне единство распадается на множественность. В мифологическом измерении эта множественность соответ­ствовала бы множественности богов, человекобогов, демо­нов или душ. На языке герметической философии таинст­венная сущность, квинтэссенция имеет, конечно, тысячи имен, но по существу она составляет нечто Одно, Единое (что в принципе синонимично понятию «Бог»), и обраща­ется в множественность только в результате определенного дробления, распада (multiplicatio).

Алхимия ощущает и осознает себя как «божественное творение» (opus divinum) — в той мере, в какой она стре­мится освободить «скованную душу» (anima in compendibus), то есть освободить демиурга, разделенного между созданными им же самим стихиями, вызволить его из заточения и, таким образом, привести душу к ее перво­начальному состоянию единства. С точки зрения психоло­гии множественность, в виде которой представлен символ единства, означает расщепление, приводящее к появлению самостоятельных единиц, то есть, иначе говоря, множест­венность «Самости»: «метафизическое» Начало, Единое Божество распадается на множество «низших богов» (dei inferiores). С точки зрения христианской догмы подобный процесс мог бы показаться глубочайшей ересью, если бы не ясные и точные слова Христа: «Вы как боги», и не менее ясная мысль о том, что люди — это «дети Божьи»: оба ут­верждения предполагают по меньшей мере потенциальную родственность людей Богу.

В психологическом плане множественность летающих объектов могла бы соответствовать проекции множествен­ности человеческих особей, но выбор символа — изобра­жения в виде округлых тел — показывает, что в данном случае проецируется не просто множественность лично­стей, а скорее их идеальная психическая целостность, то есть, иначе говоря, не эмпирический человек — такой, ка­ким он знает сам себя, — но его глобальная психическая субстанция, в пределах которой содержимое сознания дол­жно быть дополнено содержимым бессознательного. Благо­даря успехам психологии нам известно нечто существен­ное, касающееся сферы бессознательного; используя это знание, мы пытаемся с помощью гипотетических догадок двигаться дальше. Тем не менее мы все еще очень далеки от возможности составить хоть сколько-нибудь обоснован­ную концепцию целого — пусть даже гипотетическую. Из великого множества сложностей, с которыми сталкивается психология бессознательного, упомянем только одну — парапсихологические констатации; в настоящее время ими уже нельзя пренебрегать, и более того — их следует при­нимать во внимание, если мы хотим оценить психические процессы во всей их полноте. Таким образом, уже нет оснований рассматривать бессознательное как нечто, находящееся в каузальной зависимости от сознания, поскольку оно обладает свойствами, которые сознанию чужды. В нем скорее следует видеть независимую величину, находящуюся в постоянном взаимодействии с сознанием.

Множественность летающих тарелок соответствует про­екции множественности психических образов целостности; тарелки появляются в небе, ибо представляют собой архе­типы, заряженные энергией, но не распознаваемые и не воспринимаемые людьми в своей истинной сущности пси­хических факторов. Это незнание и невосприимчивость обусловлены «отсталостью» современного сознания, вслед­ствие чего отдельный индивидуум не располагает никаки­ми понятиями, никакими мыслительными категориями, которые позволили бы ему охватить сущность «психиче­ской целостности». Более того, воспитание, получаемое в наши дни сознанием, заставляет его усматривать в архе­типах не формы, неотъемлемо присущие психической суб­станции, а данные из-за пределов психической сферы, то есть либо реальные факты, либо факты, существующие в метафизическом пространстве и требующие, чтобы в них верили. Вот почему архетип, случайно заряженный допол­нительной энергией в результате действия факторов, при­сущих данной эпохе или общей психологической ситуации, не может быть прямо интегрирован в сознание. В этих ус­ловиях единственной возможностью для архетипа стано­вится косвенное проявление в виде спонтанной проекции. Проецируемый внутренний образ принимает вид реально­го факта, внешне совершенно независимого от психиче­ской субстанции индивида и от ее состава: мандала и ее округлая целостность превращаются в межпланетный летательный аппарат, пилотируемый разумными сущест­вами.

Чаще всего НЛО имеют чечевицеобразную форму. Пред­почтение, оказываемое этой форме, не должно нас удив­лять. Согласно многочисленным историческим свидетель­ствам целостная человеческая душа во все времена наде­лялась чем-то вроде космической параллели: душа отдель­ного человека воспринималась как имеющая «небесное» происхождение, как частица всемирной души — микро­косм, отражающий свойства макрокосма. Лейбницевская теория монад — красноречивый пример, иллюстрирующий сказанное. Макрокосм — это окружающий нас мир звезд; наивному восприятию он представляется шаром. Вот почему это же наивное восприятие приписывает душе анало­гичную форму. Небо заполнено скоплениями звезд — га­лактиками, — которые чаще всего имеют чечевицеобраз­ную форму, такую же, как и НЛО. Таким образом, форма чечевичного зерна, приписываемая НЛО, может рассмат­риваться как уступка современной астрономической науке: насколько мне известно, ни одна из древних традиций не представляла душу в виде линзы. Возможно, здесь мы име­ем дело с примером того, как традиция модифицируется под влиянием современных достижений науки: древние об­разные представления меняются в связи с новым содержи­мым, обретаемым сферой сознания. Мы часто наблюдаем, как автомобили и самолеты замещают в сновидениях на­ших современников животных и сказочных чудовищ преж­них времен.

Но возможно и другое: здесь мы имеем дело с проявле­нием «абсолютного знания» — естественного результата слияния бессознательной психической субстанции и объек­тивных данных об окружающем мире. Подобная возмож­ность подсказана нам некоторыми данными парапсихоло­гии, однако мы задаемся проблемой «абсолютного знания» не только в связи с телепатией или предчувствиями, но и в связи с некоторыми биологическими фактами. К приме­ру, Портман¹ подчеркивает удивительную способность ви­руса бешенства адаптироваться к анатомии собаки и чело­века, «знание» осы относительно расположения двигатель­ных нервных узлов гусеницы, предназначенной для корм­ления ее потомства, свечение рыб и насекомых с коэффициентом полезного действия до 99%, чувство ори­ентации у почтовых голубей, предчувствие землетрясения у кошек и кур, удивительную степень сотрудничества, до­стигнутую в некоторых симбиотических отношениях. Из­вестно, что жизненные процессы не могут быть объяснены на основе одного только принципа каузальности; послед­ний необходимо дополнить понятием о «разумном» выборе. Подобная точка зрения позволяет уяснить, почему форма летающих тарелок обнаруживает аналогию с элементами пространственных структур мира (галактик) — пусть даже