Сущность социально-психологического воздействия

Психология воздействия - одно из самых традиционных направ­лений социально-психологического знания. Однако, несмотря на это, проблематика психологического воздействия и сегодня про­должает оставаться, пожалуй, наиболее популярной и интригую­щей сферой исследовательских и практических интересов психо­логии. Такая ситуация связана в первую очередь с тем, что данная предметная область напрямую выходит на раскрытие механизмов, способов и методов управления психическими явлениями; опре­деляет общую логику развития и основную «сверхзадачу» соци­альной психологии как научно-практической дисциплины, указы­вает на наиболее проблемные узлы соприкосновения психологи­ческой науки и общественной практики, социального заказа.

На общеметодологическом уровне социально-психологической теории психологическое воздействие выступает в качестве систе­мообразующей категории психологии, которая во многом опре­деляет целевую перспективу (т. е. поиск законов управления пси­хическими явлениями) и прикладной потенциал, общественное лицо этой науки, обусловленное реальной дееспособностью выяв­ленных в ней законов и концепций, их применимостью в социаль­ной практике. На более конкретном уровне методологического обобщения именно категория психологического воздействия и должна представлять собой основное понятие отсутствующей пока в отечественной науке прикладной методологии. Предназначение последней - перекинуть надежный мост между социально-психо­логической наукой и социальной практикой, воссоединить абст­рактную научную мысль и живую человеческую реальность в целях научно обоснованного управления ею.

Структуру социально-психологического воздействия или соци­альных влияний можно представить следующим образом: субъ­ект, объект, способы влияния, средства, механизм.

В качестве субъектов социальных влияний могут выступать как человек, отдельная личность, так и общности. По мере осложнения

социальной обстановки характер субъектов воздействия меняется. Например, в условиях чрезвычайного положения управление в социальной сфере переходит к военным органам.

Объектом социальных влияний выступают самые разнообраз­ные социально-психологические явления: личность, общности, их образ жизни, стратификация общества, конфликты, социальная напряженность групп, толпа и пр. Что же касается способов соци­альных влияний, то здесь можно условно выделить как силовые административные приемы (применение военной силы), так и не­силовые (увольнение, система наказания), а также социально-психологические и психотерапевтические.

Традиционно к социально-психологическим способам влияния относили внушение, заражение, подражание, убеждение. На са­мом деле к их числу также относятся слухи, рэкет, захват залож­ников, публичные террористические акты, аварии, эпидемии, ми­тинги, демонстрации, голодовки, стачки, забастовки, акты само­сожжения, использование средств массовой информации, моди­фикация поведения, религия, мода, реклама, психотропное ору­жие. При этом способы влияния могут быть правовыми и анти­правовыми, стихийными и умышленными.

Вопрос о средствах и механизмах социальных влияний выхо­дит за рамки социальной психологии, так как это междисципли­нарная проблема. Она может быть решена только при координа­ции усилий психологов, физиков, медиков, гигиенистов и других специалистов. Психотерапевтическое вмешательство предполага­ет позитивные изменения личностной и групповой роли посредст­вом применения тренингов, психодрамы.

Говоря о социально-психологическом воздействии, нельзя не сказать о технике его применения. Вообще психотехника как на­учное направление имеет давнюю историю. Своими корнями она уходит в 20-е годы, историю психологии труда. Здесь следует от­метить наличие частных теорий, связанных с разработкой рекла­мы, применением средств массовой информации и т.п. Но об об­щей теории техники социально-психологического воздействия вести речь не приходится. Между тем далеко продвинулись раз­работки в области «модификации поведения», направленные на манипулирование массовым поведением, формирование общест­венного мнения, установок. При этом все большее распростране­ние приобретает техника гуманистической психологии, в частно­сти ненасильственного общения, разрабатываемая научными цент­рами, расположенными в Швейцарии и США.

История психологии воздействия как самостоятельной науч­ной отрасли дает отчасти некоторые основания для скептического отношения позитивистов к научным возможностям психологиче­ского знания, поскольку данная дисциплина стала разрабатывать свой предмет прямо в противоположной логической схеме. С нача-

ла становления этой области предпринимались попытки решения прежде всего практических задач в целях управления психологи­ческими, социально-психологическими, социальными явлениями.

Известная книга Аристотеля «Риторика», написанная прибли­зительно в 350 г. до н.э., специально была посвящена искусству психологического воздействия на других людей. В ней содержатся некоторые основные принципы социального влияния и убежде­ния. С точки зрения Аристотеля, успех убеждающего воздействия зависит от того, кто говорит, что говорит и кому говорит. Инте­ресно отметить, что данная, ставшая классической формула убеж­дающего воздействия систематическую и всестороннюю экспери­ментальную апробацию прошла лишь в середине XX в. благодаря знаменитой серии так называемых Йельских исследований, про­веденных Карлом Ховландом и его учениками.

Однако эмпирические наблюдения и отдельные исследования в области психологии убеждающего воздействия и социального влияния, естественно, зафиксированы намного раньше. Психо­логия в силу своей практической направленности всегда являлась сферой самого пристального интереса (как житейского, так и на­учного).

Число научных концепций психологического воздействия (об­щих и специальных), разработанных различными психологически­ми школами, на сегодня составляет несколько десятков. Объем же конкретных эмпирических исследований и публикаций просто не поддается охвату.

За последние 20-25 лет в мировой психологии возникло не­сколько принципиально новых концептуальных подходов, пы­тающихся изучать целостные взаимосвязи между человеком и его окружением. Эти направления, будучи междисциплинарными по характеру, получили различные наименования в зависимости от своих предметных пристрастий (в качестве примера можно на­звать поведенческую экологию, психологию архитектуры, соци­альную экологию, психогеографию и т. п.).

Вместе с тем в этой уже достаточно обширной исследователь­ской области одно направление претендует на системный охват взаимоотношений человека и среды в рамках психологического знания - это так называемая психология среды или экологическая психология.

Центральным понятием экологической психологии является по­нятие «место поведения», или «поведенческая ситуация». Место поведения - это определенным образом организованные и огра­ниченные во времени и в пространстве характеристики среды по­ведения, в рамках которой конкретная деятельность и поведение человека унифицированы и циклично повторяются, например, уни­фицированное ролевыми предписаниями и характеристиками конк­ретной средовой обстановки поведение людей в аптеке, гараже,

школьном классе, на баскетбольной площадке и т. п. Место пове­дения, объединяющее физические свойства ситуации и социаль­ной нормы, однозначно детерминирует и определенные паттерны поведения людей в данной конкретной ситуации. Иными словами, специфическое поведение, которое должно возникнуть, скорее можно предсказать или спровоцировать исходя из организации специфической ситуации, чем на основе индивидуальных различий между людьми. Таким образом «ведет себя» не столько сам инди­вид, сколько вся экологическая система (индивид и среда), которая изменяется во времени и в пространстве.

Довольно впечатляющим примером работы такой целостной системы, места поведения в ее воздействии (в данном случае от­рицательном) на психологические характеристики людей могут служить результаты тюремного эксперимента, организованного американским психологом Ф. Зимбардо. Поведенческая ситуация эксперимента оказала настолько сильное дегуманизирующее влия­ние на испытуемых (обычных студентов), что эксперимент при­шлось прекратить значительно раньше первоначально планируе­мого срока. Испытуемые слишком сильно стали идентифицировать себя как с физической средой (обстановкой тюремного заключе­ния), так и с предписанными им ролями (либо заключенных, либо надзирателей), личностно отождествляться с соответствующими этим ролям специфическими моделями поведения и взаимодей­ствия между собой.

К числу средств воздействия можно отнести, в частности, со­временные методы психологической конверсии и индокринации, психопрограммирования и психологического контроля и так на­зываемые активные методы социального обучения и т. п. Отличи­тельной чертой этих методов и техник является то, что для дости­жения кардинальных психологических эффектов при использова­нии большинства из них преднамеренно и достаточно тонко варьи­руется целостный комплекс параметров как физического, так и со­циального окружения, а также учитываются индивидуальные ха­рактеристики объектов воздействия.

В качестве современного примера использования целого ком­плекса методов психологического воздействия в целях личност­ной конверсии (обращения в новую идеологию) в зарубежной ли­тературе часто приводится случай с Патрицией Херст. Этот слу­чай не только вызвал большой резонанс у американской общест­венности, но и получил всестороннюю научную интерпретацию в качестве классической модели личностно-преобразующего воз­действия.

3 февраля 1974 г. 19-летняя Патриция Херст, дочь одного из самых влиятельных газетных магнатов Америки, была похищена из дома в г. Геркли (Калифорния) группой молодых людей, на­звавших себя «Объединенной свободной армией» (ОСА). Своей

основной задачей эта организация провозгласила борьбу за сво­боду всех угнетаемых капиталистической системой. В качестве вы­купа за Патрицую ОСА потребовала от семьи Херстов обеспече­ние продовольственными товарами калифорнийских бедняков на сумму в несколько миллионов долларов.

Но главная сенсация заключалась не в этом, поскольку родите­ли, в конце концов, удовлетворили требования похитителей и путь к свободе для Патриции был открыт. После двух месяцев плена, две недели из которых она провела под замком в маленьком чула­не с завязанными глазами, девушка вдруг сделала открытое заяв­ление о решении вступить в члены ОСА. Патриция публично от­казалась от своей семьи и взяла себе новое имя - Таня - в честь ку­бинской революционерки - сподвижницы Че Гевары. В заключение Патриция-Таня выразила надежду, что семья и бывшие друзья по­пытаются понять как ее, так и происшедшие в ней изменения.

В течение нескольких последующих месяцев ее видели вместе с другими членами ОСА, участвующими в вооруженном ограбле­нии банка и ряда магазинов. 17 месяцев спустя ее арестовали. Таня улыбалась для прессы и в интервью провозгласила себя навсегда «городской партизанкой».

Ф.Зимбардо с сотрудниками подвергли специальному анализу этот случай и выделили ряд критических переменных, оказавших решающее влияние на конверсию Патриции Херст:

- изначальные политические убеждения девушки, которые хотя и не были достаточно хорошо оформленными и устойчивыми, но имели скорее левоцентристскую направленность;

- условия ее похищения и содержания, которые должны были породить у нее страх за свою судьбу и будущее благополучное возращение домой. Однако, хотя она и содержалась в чулане, чле­ны ОСА обращалась с ней в целом дружелюбно, что могло вызвать у Патриции общее чувство благодарности к ним. Кроме того, в ней могло возникнуть и сильное чувство вины перед своими похи­тителями из-за привилегированного положения ее семьи в обще­стве, различного материального состояния ее и членов ОСА;

- ежедневное воздействие на Патрицию убеждающей комму­никации, откровенной и дружественной по форме, раскрывающей философию ОСА;

-тесная связь всех восьми членов ОСА психологическими и моральными узами, а также единство стола и веры. Они четко об­рисовали Патриции ту реальность, в которой они живут, откро­венно изложили принципы их сосуществования; обхождение чле­нов ОСА с ней обусловило повышение их статуса в глазах девуш­ки и признание ею этой организации. Более того, Патриция могла легко идентифицироваться с этими лицами, поскольку была с ни­ми одного возраста. Далее, члены ОСА вполне могли вызвать к себе доверие и симпатию и даже создать вокруг себя некий роман-

тическии ореол тем, что, подобно Робин Гуду, они ничего не бра­ли лично для себя и все раздавали бедным;

- факт самостоятельного принятия Патрицией окончательного решения на основе самоубеждения.

В ходе анализа четко определились две основные стадии в про­цессе конверсии, которые в конечном счете и привели Патрицию Херст к принятию (причем добровольному и искреннему) идеоло­гии ОСА.

1. На начальной стадии процесса психологической трансформа­ции использовалась тактика принуждения: сама акция похищения, довольно длительное нахождение в условиях социальной изоля­ции при почти абсолютной сенсорно-перцептивной депривации и в ситуации полнейшей неизвестности о будущей своей судьбе, без сомнения, оказали сильнейшее дестабилизирующее влияние на всю психическую организацию девушки. Однако именно эта так­тика и должна была сделать ее психику более податливой и уяз­вимой ко всем последующим убеждающим воздействиям.

2. Вторая стадия, проходившая после освобождения Патриции из заточения, пробудила в ней столь же бурные, но уже обратные положительные по модальности эмоции. Члены ОСА резко сме­нили свою тактику и от принуждения перешли к убеждению, что было реализовано в ситуации откровенного и доверительного диалога по поводу их идейной платформы и нормообразующих принципов жизни.

В области психологии воздействия можно выделить два основ­ных направления, связанных с неосознаваемой областью психиче­ского.

Первое направление как в научном, так и в практическом пла­не охватывает большую группу методов, прежде всего саморегу­ляции и самопрограммирования, основное предназначение кото­рых - мобилизация и совершенствование индивидуальных психо­физических возможностей человека, раскрытие и развитие его творческих способностей и потенциалов, обретение состояния творческого самочувствия и переживания. Разработанные глав­ным образом восточными философскими учениями и школами, эти методы предполагают использование средств физической ре­лаксации, концентрации с целью углубленного изучения челове­ком самого себя, собственного тела, пробуждения своих субъек­тивных глубинных чувств и переживаний, обретения состояния «просветления», в первую очередь для более совершенного само­управления своей психической деятельностью, безотносительно к влиянию внешнего социального окружения. В сегодняшней чело­веческой культуре в несколько измененном варианте применяются такие методы и техники психического самовоздействия и психо­физической саморегуляции, как аутогенная тренировка и транс­цендентальная медитация, биоэнергетика и психосинтез, дыха-

тельная и голосовая терапия, терапия движения и «рольфинг» и др. Об их широком распространении, прежде всего в западной культуре, свидетельствует такой факт, что только в США насчи­тываются сотни учреждений и специальных центров, разрабаты­вающих и использующих разнообразные средства модификации поведения и самопрограммирования психики человека, где посто­янно задействованы миллионы людей.

Второе направление обусловлено изучением возможностей и разработкой средств и методов внешних (подпороговых) воздей­ствий на сферу бессознательного для целенаправленной модифи­кации психических процессов, состояний и поведения человека, т. е. в обход контроля сознания за внешней стимуляцией. Особенно часто методы подпорогового (а также «маргинального») воздей­ствия используются в коммерческой рекламе и политической про­паганде, в современных поп-арте и рок-культуре, распространяе­мых с помощью средств массовой информации и коммуникации. На Западе иногда признают, что человек сейчас является объек­том постоянной и целенаправленной психологической манипуля­ции и контроля, формирующих зачастую его базовые социальные потребности, ценности, интересы, определенные способы поведе­ния и стиля жизнедеятельности, и что возможности такого мани­пулирования практически безграничны.

Большой практический интерес к феномену и возможностям подпорогового (или так называемого сублимального) воздействия на психику впервые был вызван работой В. Паккарда «Тайное воз­действие» (1957). В ней проводилась основная мысль о том, что все люди постоянно находятся под влиянием определенного рода символической стимуляции, которая может не обнаруживаться пятью основными человеческими чувствами, и что количество ее составляет до 60% от всей поступающей в мозг информации. В качестве одного из главных доказательств стали результаты есте­ственного эксперимента, проведенного в США в 1957 г. Дж.Ви-кари (специалист в области коммерческой рекламы) в зале кино­театра. Суть эксперимента состояла в том, что в ходе просмотра кинофильма «Пикник» через каждые 5 с перед зрителями на экра­не воспроизводилось два типа рекламных сообщений: «Пейте кока-колу» и «Ешьте воздушную кукурузу». При этом время предъяв­ления экспозиции было ниже порогового уровня возможностей человеческого зрительного восприятия (1/3000 с). Последующий анализ наблюдений за поведением зрителей показал, что продажа в фойе кинотеатра рекламируемых напитка и воздушной кукуру­зы возросла соответственно на 57, 7 и 18, 1%.

К эффективным практическим средствам невербального воз­действия можно отнести и так называемые эффекты зеркалирова-ния и синхронии, недавно открытые в рамках нового направления в психологии - нейролингвистического программирования.

Зеркалирование проявляется в заимствовании и копировании поз, жестов, тона голоса, а иногда диалектов и произношения при взаимодействии партнеров по общению. Зеркалирование усили­вает взаимосвязь и взаимовлияние между ними.

Синхрония связана с телесными ритмами слушающего и гово­рящего субъектов. В исследованиях по невербальной коммуника­ции, в частности, установлено, что люди при разговоре как бы «подтанцовывают» своим телом в такт собственной речи. Все те­лесные движения синхронно аккомпанируют этим ритмическим ударам, или синхрониям. При интеракционной синхронии слуша­тель также двигается в такт голосовому ритму говорящего, обес­печивая тем самым невидимую, но ощущаемую эмоциональную взаимосвязь с ним. Синхрония максимальна, когда общающиеся находятся в состоянии согласия или диалога между собой; мини­мальна при споре и конфликте между ними. Если внимание при разговоре рассеивается, синхрония прерывается.

Очевидно, что человек, знакомый и владеющий такими утон­ченными приемами невербального воздействия на других, име­ет значительное преимущество в организации межличностных контактов и нужного ему психологического влияния на этих людей.

В качестве еще одного из последних достижений в области нейролингвистического программирования можно назвать метод психологической диагностики и воздействия, разработанный на основе научных достоверных фактов о взаимосвязи между поло­жением глаз субъекта и сенсорными процессами, отвечающими за прием и переработку поступающей в мозг информации. Так, было установлено, что если человек (правша) смотрит вверх и налево, то он вызывает визуальную память; вверх и направо - это свиде­тельствует о возникновении у него нового зрительного представ­ления или образа; когда глаза находятся в горизонтальном поло­жении - происходит контролирующий процесс; если же глаза на­правлены вниз и налево, то это означает, что процесс кинестети­ческого ввода информации является ведущим; вниз и направо -сигнал о внутреннем диалоге.

На основе этих исследований возникла гипотеза, что если из­вестны характеристики ведущего в данный момент сенсорного способа визуального поведения человека, то можно достоверно знать о способах успешного обращения с ним и воздействия на него. Например, для того чтобы переубедить человека, который является преимущественно «визуализатором», следует апеллиро­вать к нему не логической аргументацией, а рисуя в основном словесные образы. С другой стороны, если ведущий сенсорный канал у субъекта - кинестетический, то здесь наилучшим спосо­бом влияния будет включение его в релевантную ситуацию, кон­кретную деятельность.