![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Прошло три года.⇐ ПредыдущаяСтр 28 из 28
— Что ты носишься сегодня из комнаты в комнату как заведенная? — Шаурин завязал галстук и взялся за чашку с кофе. Алёна снова унеслась куда-то и вернулась с журналом. Хлопнула его на стол, ткнула пальцем на разворот страницы. — Я думаю, что нам пора покупать дом. Вот такой. Примерно. Что-нибудь в стиле скандинавского прованса. — Чего это? — Ваня поднес чашку к губам. — Потому что с ребеночком лучше жить в доме. Уютном, светлом, теплом. Чтобы никаких мраморных полов и металлических статуй. Заколебали меня твои собаки, каждый раз как на кухню иду, боюсь, что они меня за задницу укусят. Муж напряженно застыл, в глазах блеснуло понимание. — Да-да, — радостно сообщила Алёна, — я беременна, ты скоро станешь папочкой. Не слышу криков радости! Вместо того чтобы радостно закричать или обнять жену, Шаурин резко выдвинул один из кухонных ящиков и вытащил блистер с противозачаточными таблетками. — Так я их не пью уже два месяца, — пожала плечами Алёна, отвечая на его потемневший взгляд. — Выколупываю по таблеточке каждый день, чтобы тебя не волновать, и все. Грудную клетку чуть на разорвало — такой Ваня сделал глубокий вдох. — А что нельзя было как-то по-другому? — Тебе напомнить, как мы поженились? — Не жалуйся, у тебя была охрененная свадьба в замке, с охрененным платьем и фатой в десять метров. Свадьба была просто королевская. — Ага, — довольно кивнула. — Я помню, как ты потом меня по-королевски отлюбил прямо в этом охрененном платье. Ванька наконец улыбнулся. — А как же, это была моя мечта. — Ну, Ваня-я, — захныкала Алёна, — мне надо было самой забеременеть… — Она вцепилась в лацканы его пиджака и уткнулась лбом в широкую грудь. — Ага, самой, — повторил Шаурин и усмехнулся. Обнял ее за плечи, прижал к себе теснее. Крепко, как только мог. — Да, самой… я же знаю, ты скрутишь меня в узел, протащишь по всем врачам, составишь распорядок дня… будешь контролировать что я ем и как я сплю... блин, тебе скажи про ребенка, ты же сексом будешь со мной заниматься по часам и тесты покупать на овуляцию! Шаурин расхохотался. — Ну правда же! — воскликнула Алёна и оттолкнулась от него. — Правда, — согласился он. Она подняла ладони вверх. — А теперь все! Я беременна. Это стопроцентно. Делай со мной, что хочешь. Врачи, режим сна и питания… вот все, что хочешь. Хотел – получи. — Вот только ты так можешь… — снова обнял жену. — Как? — Испортить такой момент. Я не знаю, то ли мне злиться, то ли радоваться, то ли плакать, то ли смеяться. Самой, видите ли, ей надо было забеременеть. — Короче, тебя прет от счастья! А-а! — Она закричала ему в грудь, завизжала. — Шаурин, как мне страшно! — Класс, — смеясь, пригнулся к ее румяному лицу и крепко поцеловал в губы. — Класс… Серёжка… — Или Маринка. Девочек я называю. — Почему Маринка? — Нравится. Маринка Ивановна Шаурина.
*** Ваня обогнул радиусную лестницу и остановился посреди гостиной. Светлый ковер усыпан песком и заляпан краской. Так усердно малышня рисовала. Во главе с его драгоценной женой. Ее футболка тоже была далеко не белая. — Вы еще не собрались? — Собираемся уже, видишь, косы плетем, — улыбнулась Алёна и снова опустила взгляд на темные пряди волос, зажатые между пальцев. — Долго плетете. Я уже кофе обпился, пока вас жду. — Нормально плетем, у нас волос вон сколько, да, Юляша? — Да, — хихикнула девочка. — А еще платье надо надеть. — Волосы у нас шикарные, — пробормотала Алёна, забирая следующую прядку. — Как у мамы. — Ну, — подтвердила Юля, заболтала ногами, потом громко, почти со стоном, вздохнула. — Юляшка, чего загрустила? — Ваня. — Устала сидеть? — Не-е, я привыкла. — Она просто уже соскучилась по маме с папой. Да, красотулька? — Алёна заглянула девочке в лицо, и та улыбнулась. — Да. — А что тебе у нас плохо? — спросил Ваня, отпивая кофе. — Хорошо. — Оставайся тогда жить с нами. — Не-е-е, — протянула черноглазая девчушка. — У-у, какая ты несговорчивая, — усмехнулся Ваня и вдруг, качнувшись от резкого удара, пролил кофе на свой белый свитер. Маленький Серёжка, разогнавшись на ходунках, въехал отцу в ноги. — Молодец, сынок! — громко похвалила Алёна десятимесячного малыша. — А то, посмотрите на него, на папеньку нашего, ишь, вырядился! Теперь он точно вписывается в нашу чумазую компашку. — Ты чё, бандюга, мне ж теперь переодеваться. Юлька захлопала в ладоши, малыш, подражая ей, захлопал тоже. Дети звонко засмеялись. — Юленька, а ты знаешь, почему тебя так назвали? — спросила Шаурина, скрепляя толстую косу резиночкой. — Конечно, — уверенно сказала девочка. — Потому что имя не шлюхастое. Папка так сказал. Ванька подавился, делая последний глоток кофе. Алёна тоже закашлялась, поперхнулась следующим вопросом. — Сразу видно, чья ты дочь, — пробормотала она. — Батя твой, как всегда… — А вообще я волнуюсь, — сказала черноглазая малышка. — Мама сказала, что, если папка будет плохо себя вести, она его на острове потеряет. — Угу, маманя у тебя тоже веселая женщина, выдает по полной… — Не бойся, Юлька, — уверенно сказал Ваня, поднимая сынишку на руки. Тот все это время что-то балаболил и настойчиво дергал отца за штанину, — твоего папку даже если в космосе потеряешь, он все равно найдется. — Точно? — Стопудова. — Но только, знаешь, Юленька, — начала назидательно Алёна, — то, что тебе папа сказал, ты никому не рассказывай. Ладно? Это же секрет. Знаешь, что такое секрет? — Конечно. Это то, что нельзя никому рассказывать. — Правильно. Вот ты и не рассказывай. А если кто спросит, почему тебя Юленькой назвали, ты говори, что в честь тёти Юли. — К которой мы сейчас поедем? — Да. — Ладно, — согласилась малышка. — Тётю Юлю я люблю, она хорошая. И дядю Дениса. И тебя и Ваню. И Катю. Всех. Я вообще всех люблю. Но больше всех Серёгу. Потому что он еще маленький и ничего не понимает. …Алёна вышла из ванной и забралась в постель. Подобралась поближе к мужу и сыну. — Ушатался, наш малышок, — прошептала, осторожно касаясь губами светлых волос ребенка. Малыш тихо и сладко вздохнул. — Ушатала его Юлька. — Юлька вообще кого хочешь ушатает. — Да, твоя мама на очереди, до сих пор сказки вон читают. — Я так привык к ней за эти две недели, будто у меня двое детей. Алёна сдержала смех. Поправила на Серёжке задравшуюся маечку. — Скоро будет двое. Всего-то потерпеть, каких-то шесть месяцев. — Да, — еле слышно проговорил Ваня и коснулся ее живота. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да. — Ты счастлив? — Невозможно счастлив. Она улыбнулась. Потому что тоже была невозможно счастлива. Ее счастье всегда под рукой. Стоит только протянуть ладонь и коснуться Его темных волос и Его светлых.
|