Глава 11 Годы взросления: с восемнадцати до двадцати девяти

Меня попросили сказать несколько напутственных слов выпускникам этого класса, выходящим в боль­шую жизнь. Вот они: -«Не ходите!»

Из поздравительной речи выпускникам

В древние времена молодой человек в возрасте между во­семнадцатью и двадцатью девятью годами выполнял роль главного производителя в своем племени, он знал меру своей ответственности перед племенем, женщинами, деть­ми и соседями, четко осознавал свое место в мире. Его жизнь строилась на регулярности и стабильности хоро­шо знакомого и неизменного мира. В этом возрасте, уже пройдя инициацию, он чувствовал себя полноправным и полноценным мужчиной.

Для выпускника наших дней все совсем по-другому. Он только начинает свой путь к тому, чтобы стать муж­чиной. Полученное образование дает ему возможность постигать идеи и представления, но у него мало опыта настоящей жизни, эмоциональной, духовной и практи­ческой. Он редко бывает готов к тому, чтобы жить. Если в детстве ему повезло с родителями, которые признава­ли его чувства, ставили надежные ограды и понимали его душу, то у мальчика есть прочная база, с которой он мо­жет начать свое путешествие в мужество. Но даже самое. счастливое детство не защитит его от собственных стра­даний. Он будет спотыкаться о соблазны удовольствия, денег, о те мимолетные пустяки, которыми прельщает наша культура. Все книжные знания не могут заменить мальчику умного руководства и жизненной мудрости.

Здоровый современный мужчина должен ощущать свою тождественность в быстро меняющемся мире при неопределенности половых ролей. Снятие ролевых огра­ничений с мужчин и женщин раскрыло такие возможности духовного и служебного роста, каких раньше никог­да не было. Но понятия, каким должен быть мужчина, еще десять лет назад радикально отличались от нынешних и, кажется, меняются день ото дня. Сегодня мужчина ста­новится мужчиной, когда он во всеоружии своих личных качеств отвечает на вызовы судьбы. Именно то, как он реагирует на неизбежные жизненные проблемы, и фор­мирует здоровое мужское самосознание.

Я стал мужчиной после того, как развелся. Я работал день и ночь, не обращая на семью никакого внимания, и они бро­сили меня. Тягостно было узнать, что они никогда ко мне не вернутся. Только периодически я могу видеть кого-ни­будь из них. Теперь я вынужден проводить время с детьми по «графику посещений». Неприятно говорить об этом, но развод заставил меня реально взглянуть на то, что для меня в жизни главное. Сейчас это отношения с мальчишками и мое собственное здоровье. Я надеюсь, что со временем ста­ну более открыт для жизни, но в данный момент я зализы­ваю свои раны и перестраиваю свою жизнь вокруг того, что для меня наиболее важно.

Гарри, сорокалетний разведенный отец

В возрасте между восемнадцатью и двадцатью девя­тью молодые люди выходят на простор жизни за преде­лы семьи, в которой они выросли. Некоторые идут очень медленно, другие движутся быстро. Но независимо от ско­рости современная жизнь является сценой, где проходит инициация современных мужчин. Выпускники букваль­но ввергаются в многообразие человеческих, мужских переживаний: они начинают свою карьеру, вступают в брак, становятся отцами, их увольняют с работы, они оказыва­ются без сбережений и средств к существованию, пере­живают развод или разрыв жизненно важных для себя отношений, их предают лучшие друзья, они становятся физически беспомощными, сталкиваются лицом к лицу со смертью и горем потери возлюбленных, тяжело боле­ют, страдают от вредных привычек (переедания, нарко­тиков, алкоголизма, перерасхода сил и средств), совер­шают насилие над женой и детьми, продвигаются по служ­бе и так далее.

«В возрасте около тридцати пяти, — говорит поэт Ро­берт Блай, — мужчина уходит в сторону от мира. Его ма­нера общаться с миром больше не эффективна. Насту­пает время страдания, борьбы, поиска своей глубинной мужской сущности. Мужчина теряет надежду сделать то, что он хочет и как хочет, не поняв своей сути. Он жил ложными мечтами. Теперь его мечты более реальны». Столкнувшись с ограниченностью своих возможностей, мужчина переживает крах детских чаяний, когда ему ка­залось, что он может все. У него формируется более реа­листичный взгляд на мир. Претенциозность сменяется смирением, и мужчина обретает способность оставить в мире более заметный и добрый след.

Одни совершают этот поворот добровольно, других толкают к «более глубоким» чувствам и «более ясному» сознанию наркотики, алкоголь, переедание, недостаток денег. Первым шагом к выздоровлению в программе «Ано­нимные алкоголики» декларируется признание своего бессилия перед алкоголем. Поняв, где он по-настоящему бессилен, мужчина может потом отыскать то, что даст ему силы жить.

Для родителей мучительно видеть, как сын борется с тяжелыми переживаниями, с чувством страха, неудачами, потерями, горем. Нам хочется вмешаться, поднять его, стряхнуть с него пыль, поддержать. Если мы это сде­лаем, мы лишим его возможности самому пройти сквозь огонь и тьму и выйти с другой стороны живым и невре­димым, ставшим гораздо мудрее. Подобно Тесею, кото­рый, чтобы стать царем, должен был победить жестоких разбойников, скрывавшихся на Афинской дороге, или Орфею, который спустился в подземный мир, чтобы вер­нуть себе душу, молодой человек должен войти в мужс­кую зрелость своими ногами. Консультанты и учителя, которые его направляют, могут пройти с ним вместе сквозь его отчаяние, но они не должны брать на себя его боль, они могут аплодировать его победам, но не должны вы­давать кредитов. Автор комедий и философ Роб Беккер прослеживает источники низкой самооценки современ­ных мужчин в своей пьесе с одним героем «Защищая пе­щерного человека». Он говорит: «Я хочу, став мужчиной, чувствовать себя так же хорошо, как когда я был малень­ким мальчиком». Такое самочувствие приходит к мужчи­не по мере того, как он вырабатывает свой собственный кодекс чести, находит свое место в мире, познает порядок вещей, осознает, что представляет для него ценность в жизни, и когда совершаемые им поступки согласуются с теми стандартами, которые он сам для себя установил. Когда сын стоял на пороге зрелости, один отец, по име­ни Спенсер, вынужден был преодолевать нечто еще бо­лее мучительное — последствия отношения к себе со сто­роны своего собственного отца. «Мой сын Нэйт — самый ленивый мальчик, которого я когда-либо видел. Вероят­но, он стал таким потому, что я никогда не требовал от него, чтобы он что-нибудь сделал реально. Если он не хо­тел делать того, о чем я его просил, я уступал ему. Я по­обещал ему автомобиль, если он закончит среднюю шко­лу. Когда он закончил ее, «подарил ему новую автома­шину и кредитную карточку на тысячу долларов. Стыдно признаться, но я надеялся, что это поможет ему наконец взять старт. Каким я был дураком. Он взял машину, уехал на месяц, истратил кредитный лимит, израсходовал ты­сячу баксов, получил три предупреждения за превышение скорости, а теперь хочет снова жить дома. Ну да, я позволил ему остаться. В двадцать один он продолжа­ет вести себя как подросток. Я вижу это, но не знаю, что делать. Я не могу его выгнать. Вот почему я в этой груп­пе поддержки родителей. Мне нужна помощь».

Этот отец понял, что пытался защитить сына от той трудной жизни, которую прожил сам, с отцом, которого никогда не было рядом. Когда Спенсер осознал свою соб­ственную боль, он нашел в себе силы установить огра­ничения для сына. Он предоставил Нэйту право самому определять свои собственные приоритеты, пройти через собственные ошибки и добиться собственных побед. Дру­гого пути к мужской зрелости нет.