Глава 17. – Сьюзен, мы с твоей матерью разводимся.

– Сьюзен, мы с твоей матерью разводимся.

Голос отца раздавался эхом в голове, словно удар церковного колокола. Снова и снова. Развод.

Они разводятся.

Взяв меня за холодную вспотевшую руку, мама объяснила:

– Когда в прошлые выходные ты разозлилась на нас, мы поняли, какие ужасные ошибки совершили за последние месяцы.

Они разводятся.

– Мы были так поглощены собой, что не замечали, как это тяжело для тебя, дорогая. Все эти споры, ссоры. Ты заслуживаешь тихого дома, Сьюзен, любящего, а не такого разрушенного как сейчас.

Они разводятся.

– Мы оба любим тебя, – тихо произнес папа и погладил меня по щеке. – Просто мы больше не любим друг друга. Ты, наконец, дала нам понять, что мы не можем жить так дальше, иначе причиним тебе ещё больше страданий.

Боже мой.

Я ошиблась.

Это не они разводятся...

Это я их развожу.

А я ещё думала, что моей самой большой проблемой в последние дни был Крис.

Я поняла, что не справляюсь с ситуацией и мне необходимо уйти из дома, иначе я просто потеряю сознание. Мне нужно так много осознать и вряд ли в данный момент я способна все это переварить. Нужно вдохнуть свежего воздуха. Уйти от них подальше и привести мысли в порядок. Найти место, где я могу предаться горю. И чтоб их не было рядом…

Я поднялась со стула и устремила взгляд на дверь – единственный выход отсюда. Всё произошло как в замедленной съемке. Словно кто-то заманил меня в фильм и заставил прожить худшие секунды жизни, растягивая их в мучительные часы.

– Сьюзен, – позвала меня мама откуда-то издалека, её голос был едва слышен сквозь дымку, окутывающий мой разум. – Куда… ты… идешь?

– Далеко, – эти слова, как и все остальное, растянулись словно резина.

Последнее, что я слышала, выходя из дома, был успокаивающий голос отца:

– Пусть идет, Салли.

Я понятия не имела куда иду, удивительно, что ноги привели меня к океану. Шагая по тому же маршруту, по которому мы с Итаном бродили на прошлой неделе, я вспоминала, как мы пытались проскользнуть мимо ругающихся родителей и как я кричу на них. Снова и снова. Я пыталась понять, как мне стоило поступить в тот вечер, чтобы ничего этого не произошло. Но дело в том, что процесс был запущен ещё вечером предыдущего дня.

Если бы только я твердо держалась своего решения не идти на свидание в дом к Донованам. Моя семья все ещё оставалась бы семьей, и моё сердце не растоптали бы дважды за неделю.

Мне хотелось упасть где-нибудь и просто расплакаться. Горло саднило и при каждом вдохе в легких отдавало болью, но облегчающих слез так и не было.

Неожиданно мне расхотелось идти дальше. Не хотелось быть одной. Я была бы не прочь поплакаться на чьем-нибудь плече, чтоб чьи-то руки держали меня так, чтоб вся боль ушла вместе со слезами. Больше всего мне сейчас хотелось быть с Итаном. Он уже доказал, что понимает мою боль. Он стал моим лучшим другом, тем, в чьей поддержке я сейчас нуждалась.

Но телефон остался в школьной сумке, на полу кухни, так что позвонить ему я не могла. Занятия закончились, и он уже должен был вернуться из школы. Я направилась к дому Итана, поскольку он находился ближе, чем мой.

От пляжа до его дома оставалось пройти милю. Увидев белый фасад дома Итана, я остановилась, почувствовав, что меня накрывает странная боль. Что если Крис дома? Я была не готова к встрече с ним, и всё же мне хотелось, чтоб боль отпустила меня, и именно в этот момент первые слезы выступили на глаза. Я старалась смахивать их быстрее, чем они появлялись, но поток не прекращался. Слишком многое навалилось.

Собрав всё мужество и силы я подошла к крыльцу и позвонила в дверь. Теперь можно падать, Итан здесь, и он поймает меня.

Через несколько секунд дверь открылась. Передо мной стоял парень в джинсах и черной толстовке, босиком и с влажными волосами после душа. Это мог быть любой из близнецов. Я прочистила горло.

– Привет, мм…

Он скрестил руки на груди, словно отгораживаясь от меня.

– Крис.

– Да, – с чего я взяла, что этого не случится? Мой голос дрогнул. – Итан дома?

– На тренировке по футболу.

Не будь все так плохо, я бы надавала себе пощечин за глупость и забывчивость. Снова теплая капля сползла по моей щеке, и я смахнула ее.

– Ладно, мм, – я дернула головой. – Неважно.

Только я собралась развернуться и уйти, как Крис протянул руку и пальцем приподнял мой подбородок.

– Сьюзен, почему ты плачешь? – спросил он с такой нежной решимостью, что я застыла на пороге. Гнев и отстраненность сошли с его лица, будто их смела буря. Нет, не буря. Искренняя забота.

Именно из-за этого взгляда я потеряла самообладание. Колени подогнулись. Крис, видимо, предвидя это, схватил меня за руки и притянул к себе, не дав мне упасть.

Он крепко прижал меня к груди, мои руки взметнулись вверх, а пальцы впились в капюшон его толстовки.

– Я развела своих родителей!

– Что ты сделала?

Ощущение его руки, нежно поглаживающей мои волосы, немного успокоило. Плотину прорвало и все слёзы, что не хотели проливаться на пляже, наконец-то брызнули из глаз.

– Мои родители разводятся. Из-за меня.

– Расскажи что случилось, – попросил Крис тихим голосом.

Я сильнее прильнула к нему и попыталась набрать в саднящие легкие воздуха.

– Сегодня я ушла из школы после третьего урока. Родители были дома. – Я шмыгнула и закашлялась, всхлипнув несколько раз. – Они сказали, что хотят развестись. Они все время скандалили, и в прошлые выходные, – икота прервала меня. – В прошлые выходные Итану захотелось посмотреть на мою комнату. Я показала ему. Но родители начали снова скандалить. Они не знали, что мы были дома. Было так неловко. Я наговорила им столько ужасных вещей. Потом убежала.

Он крепче обвил меня руками, и вытирая глаза о его толстовку, я продолжила хрипящим, каркающим голосом:

– После этого они больше не ругались. Я подумала, что наконец-то все уладилось. Но всё оказалось гораздо хуже. Наверное, всю неделю они думали. Сегодня они объявили, что больше не хотят жить вместе. Из-за меня. Из-за того, что я наговорила им тогда. Сказали, что не хотят причинять мне боль своими скандалами. Но я не хочу, чтоб они из-за меня расходились.

Все это время Крис молчал, давая мне излить боль в его объятиях. Даже сейчас, когда из меня рвались рыдания, и не было слов, он не отпускал меня. Казалось, мы простояли вечность, обнявшись в открытой двери.

Наконец, ослабив объятия, он позволил мне выскользнуть из его рук, чтобы видеть меня, и неуклюже убрал пряди мокрых волос с моего лица. Он вытер большим пальцем дорожки слез с щеки и строго посмотрел мне в глаза.

– Сладкая, конечно же ты не разводила родителей. Им нужно разобраться в своем дерьме, в этом нет твоей вины.

Не знаю почему, но когда он назвал меня сладкой, мне захотелось снова разреветься. Хорошо, что он взял меня за руку, втянул в дом и закрыл дверь. Это отвлекло меня и помогло взять себя в руки.

Крис завел меня в свою комнату и усадил на кровать у окна. Натянув манжеты розовой толстовки на запястья, я вытерла ими глаза. Достав из ящика стола пачку бумажных салфеток, Крис дал мне одну. Убедившись, что я вытерла нос и глаза, он сказал:

– Не уходи. Я сейчас вернусь.

В горле пересохло, словно по нему прошлись наждачной бумагой. Не в состоянии вымолвить ни слово, я не стала спрашивать, куда он идет, а только кивнула. Как только он вышел за дверь, до меня дошло, где я нахожусь. Под ложечкой неприятно засосало.

Крис поддержал меня, но слишком многое встало между нами за последние дни. Воспоминание о том, как его пальцы переплелись с пальцами блондинки, заставило меня встать с кровати и найти другое нейтральное место. Но, если честно, в комнате не было ни одного уголка, где мне было бы комфортно, так что я просто подошла к окну и выглянула во двор, где в прошлые выходные Крис с Итаном играли в баскетбол.

В моей жизни всё было хорошо. Может быть, слишком хорошо слишком долгое время. Без каких-либо серьёзных проблем. У меня были хорошие друзья, чтобы тусить. Хорошие оценки, которыми можно было хвастаться. И первый, удивительный поцелуй, который навсегда останется в памяти. Но ничто не вечно под луной. Мне следовало это знать.

Тихий кашель дал понять, что Крис вернулся. Он всунул мне в руку дымящуюся чашку.

На мой вопросительный взгляд, он ответил с легкой улыбкой:

– Чай полезен для души.

В комнате запахло сладким ароматом клубники и ванили. Я сделала глоток и чуть согрела руки чашкой, продолжая блуждать взглядом по дворику.

Крис остался стоять возле меня. Он стоял так близко, что мы соприкасались руками. Хотя боль ещё не отпустила, было приятно снова находиться рядом с ним. Он глубоко вдохнул и произнес:

– Тебе повезло, что твои родители пока находятся на той стадии, когда разговаривают с тобой и друг с другом о таких вещах как развод. Когда разошлись мои родители, они далеко перешли эту стадию.

Это не прозвучало так словно, он пытается сравнивать с собственными проблемами. Нет, он просто хотел вовлечь меня в разговор, давая мне возможность выговориться. Я подняла голову, и стала рассматривать его, пока он смотрел в окно.

– Как это было у тебя? – спросила я чуть погодя.

– Ну, сначала было довольно тяжело, – он с грустным видом пожал плечами. – Однажды я пришел домой, а папы уже не было. Не было ни слов прощанья, ни письма, ни телефонного звонка. Он просто ушел.

Отстой. На мгновение, я посчитала себя счастливым человеком.

– Первые признаки его жизни мы с Итаном получили через два чертовых месяца, и я знаю: он позвонил только потому, что мама просила его поговорить с нами. Ведь это она, а не он, видела как мы страдаем.

Я сделала еще один глоток чая, не отрывая взгляда от его профиля.

– Что он сказал вам в тот день?

– Что–то насчет того, что ему нужно время чтобы разобраться в своей жизни и во всем этом дерьме. Ну, он довольно быстро разобрался. Переехал к своей секретарше сразу же, как ушел от нас. – Его усмешка прозвучала не так печально, как усмешка Итана, когда он в первый раз сказал, что отец не придет на ужин. На мой взгляд, Крис смирился с тем, что его родители живут раздельно. Итан, скорее всего, нет.

– Два года назад я начал видеться с отцом. Не часто, только на день рождения и Рождество и еще один-два раза в год. Сейчас все в порядке. У нас комфортные отношения.

– А Итан? – я просто не могла не спросить.

– Ему было труднее. Итан не простил ему. Они не виделись с тех пор, как отец ушел. Думаю, Итану нужно время. Может, когда мы будем в колледже, или же в один прекрасный день... когда-нибудь. – После небольшой паузы, Крис повернулся ко мне и заправил несколько прядей волос мне за ухо. – Если родители говорят с тобой и пытаются сделать то, что по их мнению лучше для тебя, это говорит о том, что ты очень дорога им. Они расходятся не из-за тебя. Ты единственная, кто удерживал их вместе. Но ты не можешь делать это вечно.

Он взял из моих рук чашку и поставил ее на стол, затем снова осторожно приобнял меня.

– А знаешь, что самое лучшее во всем этом?

Неужели в этом есть и хорошее? Я подняла голову, прижав подбородок к его груди и всматриваясь ему в лицо.

– Больше не будет скандалов, – тихо сказал он.

Никаких криков, воплей и слез? От этой мысли из моей груди вырвался глубокий вздох. Но несмотря ни на что, я предпочла бы, чтобы мои родители оба жили со мной в одном доме. Я просто не могла представить, что кого-то из них не будет рядом. Может быть, мне удастся уговорить их попытаться ещё раз…

Я сделала ещё один глубокий вдох, и знакомый запах Криса заполнил голову. На секунду мне показалось, что я могу отделиться от своего тела и взглянуть на ситуацию со стороны. Я больше не плакала, но Крис по-прежнему крепко держал меня. Что-то в этом было не так.

Я осторожно высвободилась из его объятий и взяла чашку с чаем, чтобы хоть чем-то занять руки и не держаться за Криса. Конечно, он заметил мой осторожный маневр и напрягся, на скулах заходили желваки, а брови сошлись вместе. Будто бы сейчас он вспомнил, что больше не хочет разговаривать со мной.

Я не могла больше оставаться с ним в одной комнате.

– Мне нужно идти, – пробормотала я, вручила ему практически пустую чашку и повернулась к выходу. Но Крис удержал меня за руку, не давая уйти.

– Подожди, – в его голосе слышалась умоляющие нотки, заставившие повернуться к нему.

Он очень долго смотрел на меня. Больше не было того арктического холода, который я ощущала утром. От его пылающего взгляда по коже разбегались теплые мурашки. Он что-то задумал: может быть, он собирается объяснить, почему поцеловал меня и тут же выкинул за борт. Но он продолжал хранить молчание.

Мне стало неуютно.

– В чем дело?

– Я, – он отвернулся, поставив чашку на край стола, и уставился в окно.

Если ему будет легче не смотреть на меня, хорошо, он собирается выкладывать то, что у него на уме? От его нерешительности становилось не по себе.

– Что, Крис?

Стоя позади него, я увидела, как поднялась его грудь, когда он, решаясь, сделал глубокий вдох. Мне захотелось выскользнуть из комнаты и убежать. Что бы он ни сказал, приятного будет мало. Дурных новостей на сегодня было предостаточно.

– Хорошо! – процедил он сквозь зубы и повернулся ко мне. – Скажи мне одну вещь. Почему в субботу ты разрешила себя целовать, и в ту же ночь переспала с моим братом?

Переспала с его братом? У него что, не все дома? В ответ я сощурила глаза.

– Что за чушь ты несёшь?

Его взгляд затвердел.

– Ты скажи.

– Здесь нечего говорить, – я почти закричала. – Я не спала с Итаном. Как такая глупость могла прийти тебе в голову?

– Ты вернулась с ним той же ночью или же лучше сказать утром? – рявкнул он, скрестив руки на груди. – И до восхода солнца уже улизнула из дома.

Мой рот приоткрылся.

– Как тебе удалось выведать это у Итана?

– Никак. Я слышал тебя.

Хорошо. Итан не нарушил свое обещание.

Забавно, я обнаружила, что практически зеркально отражаю позу Криса.

– И что ты думаешь?

– Ха, – он фыркнул и осекся, высвободив руки. – Что ты провела ночь с ним? Очевидно. И это в тот день, когда целовалась со мной! – Его обвинительные слова прозвучали словно лай, и я отступила на шаг. Поняв, что возможно, слишком повысил голос, он быстро успокоился. Его голос стал мягче и даже чуть ворчливей. – Я думал, что тебе понравилось.

Ну надо же, понравилось ли мне целоваться с ним? Да я всю неделю спала с его банданой, настолько мне понравилось! Вдруг все встало на свои места. Он не бросал меня из-за того, что получил свое. Он ревновал.

Меня охватило удивление вместе с гневом.

– Я провела ночь здесь по причинам, о которых говорила тебе пятнадцать минут назад. Я поругалась с родителями и убежала. Но у меня не было секса с твоим братом. – Из груди вырвался протяжный вздох когда, сделав шаг в сторону, я ударилась о кровать и упала на мягкий матрас. – Не могу поверить, что ты действительно так думаешь. И если ты так был в этом уверен, почему не спросил Итана? – Ещё больше разозлившись, я добавила: – Ради Бога, почему ты не спросил меня?

Он решил не отвечать на вопрос, поскольку мы оба знали: всё, что ему требовалось – это ответить на мое сообщение… что он отказывался сделать всю неделю. Когда он заговорил, его голос был тихим как у обиженного маленького мальчика.

– Ты говоришь, я мучился без причины?

Мучился? Это правда? По мне так он не выглядел несчастным на прошлой неделе.

– Я говорю, пожалуйста, хоть один раз в жизни подумай, прежде чем что-то делать? Ты представляешь, какая у меня была ужасная неделя из-за тебя?

Крис уставился на меня пустым взглядом. Он прислонился к подоконнику, схватившись за край.

– Что ты имеешь в виду? Я думал, ты страдаешь из-за своих родителей.

Чёрт, мне не стоило говорить об этом. Хотелось откусить себе язык. Опустив голову, я обхватила лоб ладонями и пробормотала:

– Да и это тоже.

– И что теперь я должен делать с этим?

– Ничего. Забудь, – сейчас, когда он понял, что всю неделю вел себя как урод, я не хотела больше говорить о моих оскорбленных чувствах. У него получилось разговорить меня, отчего мне было не по себе. Но конечно, он не оставил это так.

– Сьюзен?

– Хм? – опустив руки на колени, я смотрел на них, а не на него.

Крис задумался, а затем спросил тихим голосом:

– Почему ты сегодня ушла после третьего урока?

Конечно, из всего сказанного он запомнил малозначительную деталь. Я не хотела отвечать ему, действительно не хотела.

– Сьюзан, – снова заговорил он. По тихим шагам я поняла, что он идёт ко мне. – Скажи мне.

Я покачала головой.

– Почему? – он присел на корточки передо мной и приподнял мой подбородок так, что мне пришлось смотреть на него. Мне было ненавистно, что он видит, как мои глаза наполняются слезами. – Скажи, почему ты сегодня ушла из школы, после того как мы столкнулись в коридоре.

Можно было не отвечать, так как он уже знал. Он знал, что причинил мне боль и сейчас причиняет боль, заставляя говорить правду. Его рука соскользнула с моего лица, он сел на пятки, опустившись на колени. Несмотря на то, что из нас двоих я была совершенно разбита, мне вдруг показалось, что именно он выглядит подавленным. Со вздохом он уступил.

Он потянулся к моим рукам, и я почувствовала холод его пальцев. Когда он сплел наши пальцы, я не возражала: честно говоря, я была слишком измотана.

– Я сожалею, что обидел тебя, – его слова прозвучали так тихо, что их было едва слышно даже в тишине дома. – Но она ничего не значит для меня.

Кто? Блондинка?

– Чёрт возьми, какое облегчение. – слова вырвались прежде, чем я подумала. – Будто кто-то из них что-то значил для тебя.

Он выглядел пораженным, но знал, что я права. После длительной паузы, он начал поглаживать круговыми движениями костяшки моих пальцев.

– Ты значишь.

– Да, неужели? – из груди вырвался смешок. – Очевидно настолько, что сразу после поцелуя, не мог дождаться, когда же заменишь меня на другую.

– Клянусь, между Ребеккой и мной ничего нет. Она всего лишь друг.

– Ребекка, – резко повторила я. Отлично. Что он ещё хочет поведать о ней?

Может, что она целуется намного лучше меня, или что она намного красивее и популярнее меня?

– Может мы из разных миров, Крис, но в моем мире, если парень стоит с девушкой, сцепив с ней пальцы рук, это что-нибудь да значит.

– Да, значит, – он сжал мои руки. – Но не в это утро, – он расcтроено выдохнул. – Я был полнейшим кретином, да? Я использовал свою подругу, чтоб заставить тебя ревновать.

Ком застрял у меня в горле.

– Что ты сделал?

– Всю эту неделю ты казалась такой счастливой рядом с ребятами… с Итаном. Не замечала меня. С моей стороны было глупо так поступать, но я хотел увидеть реакцию.

– И это был твой план? – выкрикнула я. – Ткнуть меня лицом в случайную девчонку?

С несчастным видом он пожал плечами.

– Ну, это сработало.

– Если ты хотел моей реакции, достаточно было телефонного звонка, Крис!

– Да, понял… В следующий раз буду знать.

– В следующий раз? – Что, черт возьми, это значит? Конечно же, я не собираюсь больше позволять ему целовать себя, чтобы он снова разбил мне сердце! – Не будет никакого следующего раза. По крайней мере, у нас.

– Почему нет? – с расстроенным видом спросил он. – В прошлую субботу наше свидание прошло удачно, а ведь мы даже не выходили из дома. Не думаешь, что стоит повторить?

Боже мой, вот оно, предложение стать его очередной девицей. Да как он смеет думать об этом после того, что сделал со мной!

– Нет, не думаю. Я не отношусь к такому типу девушек.

Он поморщился.

– К какому такому?

– К такому, которая не откажет, если тебе захочется быстро перепихнуться, и которую можно отослать в любой момент, когда она наскучит. – Такая как Лорен… Это имя повисло словно мигающий знак над нами.

В его голосе зазвучали обиженные нотки.

– Ты не будешь для меня такой девушкой.

– Нет? Я даже не уверена, что ты знаешь другой тип.

– Я знаю как вести себя с единственной, – ответил он резко.

– В самом деле? Когда у тебя в последний раз была подруга? – ого, неужели я только что дала понять, что мне нужно от него именно это?

– Не важно, – пробормотал он.

– Это важно для меня.

Он стиснул зубы и его голубые глаза впились в моё лицо.

– Видишь, я говорила, что ты не знаешь, как это бывает.

Он не отвел взгляд.

– Десятый класс. Аманда Роузман. Мы встречались семь с половиной месяцев. Она разбила мне сердце, когда ушла от меня к моему лучшему другу. Поэтому я решил взять небольшой перерыв и перестать быть на время единственным.

Боже, я разинула рот.

– Это не значит, что я не хочу попытаться снова с подходящей девушкой.

– Ты думаешь, я подходящая девушка? Почему? Потому что тебе пришлось ждать две недели, прежде чем я разрешила поцеловать себя?

– Поэтому и потому, что делал для тебя такое, чего не делал для других. Уже очень давно. Кроме тебя, моя мама – единственная из девушек, кто получает от меня сообщения. И когда я привожу случайных девчонок к себе в комнату, я никогда не готовлю для них… или не играю в идиотский гольф на приставке.

– О, это все доказывает, не так ли?

– На мой взгляд, да, – он замолчал с потерянным видом. – Давай попробуем. Нам будет классно вместе.

– Я так думала, когда в прошлую субботу выходила из этого дома. Но была загвоздка. Мы не продержались даже дня. Что здесь классного? – Качнув слегка головой, я пыталась не хмуриться. – Серьезно, я даже не думаю, что у нас получилось бы вместе. – Наконец я с усилием высвободила свою руку из его захвата, поднялась с кровати и направилась к двери.

Через секунду Крис был позади меня.

– Куда ты идешь?

– Не знаю. – Домой. Снова на пляж. Куда угодно. Я пока ещё была не готова видеть родителей, но и находиться рядом с Крисом мне тоже не хотелось, зная, что если бы он не вел себя как болван, мне не пришлось бы страдать последние шесть дней.

– Подожди, пожалуйста! – Его пальцы так сильно обхватили мое запястье, что я дернулась назад, прежде чем сделать следующий шаг. Он развернул меня лицом к себе. – Ты права, я был наглым придурком, когда познакомился с тобой. Но я думал, что за последнее время показал тебе другую сторону. Того, кто по настоящему мог понравиться тебе. Я даже играл по твоим правилам.

От глубокого вдоха мои плечи поднялись и опустились. Усталость снова охватила меня.

– Да, так, – тихо сказала я и немного подумав, добавила, – Именно об этом я говорила недавно, что наверное не могу целоваться с парнем, не испытывая к нему чувств. Ты заставил поверить, что ты мог бы стать этим парнем. Но это было не по–настоящему, Крис. Ты был не настоящим. Ты сам сказал, что играешь по моим правилам, ты пытался быть другим для меня. Это не то, что я хочу.

– Чего же ты хочешь?

Я взглянула на потолок, развернулась и привалилась к стене.

– Я хочу того, кого ты мне показал, но только настоящего. Кто не должен заставлять себя быть тем парнем, которого я хочу. Прежде всего я хочу того, кто не будет доставлять неприятности. Понимаешь?

Кажется, он долго раздумывал над моими словами, не отводя взгляда от моих глаз. Ему снова с легкостью удалось создать дистанцию, просто добавив холодности в голос.

– Не понимаю. Ты хочешь кого-то надежного и скучного. Кто не даст тебе этих волнительных ощущений здесь. – Его пальцы прошлись по моему животу. Тут же внутри меня распахнулся контейнер с бабочками, выпустив на волю маленьких существ. – Короче говоря, – рявкнул он, – ты всё ещё хочешь Итана.

Марио Карт против клубники, покрытой шоколадом. В каком-то смысле он был прав. Итан идеально подошел бы мне. Мы были совместимы на уровне, которого Крис и я никогда не достигнем. Но это было не то. Я тихо пробормотала:

– Мне нравятся эти ощущения. Но я не хочу боли, которая будет этому сопутствовать.

– Дай мне шанс показать, что у нас все получится без боли. Я не Итан. Боже, я никогда не буду таким как он, – он так закатил глаза, что я чуть не засмеялась. – Но я могу быть надежным. Дай нам шанс, и мы начнем все заново.

На какое-то краткое мгновение, Крис и я остались одни в целом мире. Я обдумывала, не согласиться ли мне на это предложение, но тут же вспомнила об американских горках, которые меня ожидают с ним: таким уж был Крис. Не думаю, что сейчас, когда моя семья распадается, я смогу справиться с такою ходячей неприятностью, как он.

Медленно я покачала головой. Затем повернулась и покинула его дом.