Принять мудрость, отвергнуть извращённую мораль

Читая эти строки, возможно, вы думаете о себе: я щедр и не так уж сильно привязан к своему имуществу. Возможно, вы и впрямь не скряга, но при всей вашей щедрости, если кто-то унесёт ваш любимый карандаш, вы можете так разозлиться, что готовы будете откусить ему ухо. Или, например, вам будет очень неприятно, если кто-то вас укорит: «И это всё, что вы можете дать?» Отдавая, мы находимся во власти понятия «щедрость». Нас привлекает результат: если не хорошее перерождение, то, покрайней мере, признание в этой жизни или, допустим, мемориальная доска на стене дома, где мы жили. Также я встречал много людей, которые считают себя щедрыми, потому что давали деньги какому-нибудь музею или даже собственным детям, от которых они ожидают пожизненной признательности и уважения.

Если нравственность не подкреплена четырьмя истинами, она может быть запросто извращена. Моралью питается наше эго, из-за чего мы становимся пуританами и охотно судим других, чья мораль отличается от нашей. Одержимые собственной версией морали, мы презираем других людей и пытаемся навязать им свою этику, даже если в результате этого они лишатся своей свободы. Шантидева, великий индийский учёный и святой, который сам был царским сыном, отказавшимся от трона, учил, что нам невозможно уберечься от встречи с чем-то пагубным, но если мы можем применить хоть одно из этих четырёх убеждений, то будем защищены от любого зла. Если считать весь Запад сатанинской или безнравственной цивилизацией, то его будет невозможно победить и перевоспитать, но если вы сами преисполнитесь терпимости, то это будет равносильно победе. Вы не сможете сделать гладкой всю землю, чтобы по ней было легче ходить босиком, но, надев башмаки, вы защитите свои ноги от острых камней и колючек.

Если мы сможем понять эти четыре истины не только умом, но и на собственном опыте, то мы начнём освобождаться от одержимости иллюзорными благами этого мира. Такую свободу мы и называем мудростью. Мудрость буддисты почитают превыше всего. Мудрость превыше нравственности, любви, здравого смысла, терпимости и вегетарианства. Это не Божественный дух, который мы ищем где-то вовне, а не в самих себе. Мы пробуждаем её к жизни, впервые услышав учения о четырёх печатях воззрения. Мы принимаем их не как некую бесспорную данность, но всесторонне исследуя и размышляя. Если вы убеждены, что этот путь избавит вас от некоторых заблуждений и принесёт какое-то облегчение, то вы сможете по-настоящему претворить мудрость в практику.

Один из древнейших методов в буддийском учении заключается в том, что учитель даёт ученикам кость и велит им размышлять о её происхождении. Благодаря этому размышлению ученики в итоге понимают, что кость – конечный результат рождения, рождение – конечный результат кармических совокупностей, кармические совокупности – конечный результат вожделения, и так далее. Придя к полной убеждённости благодаря рассмотрению логической связи причины, условия и результата, они начинают применять всю полноту внимания к каждой си туации и к каждому моменту. Именно это мы называем медитацией. Тех, кто способен донести до нас такие сведения и понимание, почитают как учителей, потому что, хотя они обрели глубокое постижение и с удовольствием жили бы в лесной тиши, они по доброй воле остаются в миру, что бы объяснять воззрение тем, кто ещё погружён во тьму неведения. Поскольку их учение освобождает нас от всевозможных нежелательных явлений, мы не можем не чувствовать к ним признательности. Поэтому мы, буддисты, почитаем учителей.

Приняв воззрение умом, вы можете применять любой метод, углубляющий ваше понимание и постижение. Иными словами, вы можете использовать любые технические приёмы и практики, которые помогают вам преобразовать привычку считать вещи незыблемыми в привычку видеть их как составные, взаимозависимые и непостоянные. Истинная буддийская медитация, практика заключается именно в этом, а вовсе не в том, чтобы просто сидеть неподвижно, уподобившись пресспапье.

Хотя умом мы понимаем, что нам придётся умереть, это знание может скрыться из нашего поля зрения даже из-за такой малости, как случайный комплимент. Кто-то говорит, что у нас изящные пальцы, и тут же у нас появляется пунктик: мы стараемся всячески беречь свои пальцы и ухаживать за ними. Вдруг у нас появляется чувство, что нам есть что терять. В наше время на нас постоянно обрушивается масса опасностей что-то потерять и масса возможностей что-то приобрести. Нам больше, чем когда-либо, нужны методы, которые напоминали бы нам о воззрении и помогали по-настоящему интегрировать, укоренив в своём сознании. Возможно, нам даже нужно вешать человеческую кость на зеркало заднего вида в автомобиле, если уж не брить голову и не удаляться в пещерное затворничество высоко в горах. В сочетании с этими методами этика и нравственность становятся полезными. В буддизме этика и нравственность могут быть второстепенными вещами, но они важны, если приближают нас к истине. Но если какое-то действие, полезное и хорошее на вид, отдаляет вас от четырёх истин, то сам Сиддхартха предупреждал, что лучше от такого поступка от казаться.