Ортакей

После Чирагана и Йылдыза на смену вычурному официозу монарших резиденций наконец приходит первый прелестный босфорский поселок — Ортакë й (Ortakö y). Сердце его — пристань, где непременно причаливают все паромы и прогулочные катера, плавающие по проливу. Ее окружает маленькая, но очень эффектная площадь (İ skele Meydanı), разыгранная по всем правилам сценографии: на авансцене плещется Босфор, задником служат отреставрированные старые особняки и платаны с каштанами, а роль хора в глубине сцены исполняют столики уютных уличных кафе. Правая кулиса весьма помпезна — это изукрашенная всевозможными финтифлюшками мечеть Меджидие (Mecidiye Camii), которую построил в 1853 году Никогос Бальян, автор дворца Долмабахче. А по левую руку у самой воды расположились рыбные рестораны. Лучшую рыбу в городе подают, само собой, на Босфоре. Помимо отличной кухни в обязательную программу входит терраса с дивным видом на пролив. У ресторанов Ортакë я при прочих равных есть два бесспорных козыря: во-первых, близко к центру, а во-вторых, публика здесь не фешенебельно-буржуазная, а скорее студенчески-богемная, что необычайно благотворно отражается на ценах.

В старину репутация у этого квартала была довольно сомнительная: народ здесь жил несерьезный, легкомысленный — все больше христиане да евреи (церковь и синагога есть в Ортакë е до сих пор). Знаменитый историк XVII века Эвлия Челеби с брезгливым ужасом писал: «Здесь полно неверных и язычников; здесь большая часть лавок — таверны, в которых подают вино!» Легкомысленный дух сохранился в полной мере: еще несколько лет назад Ортакë й был вторым после Бейоглу центром ночной жизни города. Сейчас, правда, практически все местные клубы позакрывались, зато осталось несколько отличных кафе (например, Myott), а по воскресеньям у пристани собираются уличные художники, артисты и музыканты. Кроме того, по субботам и воскресеньям в переулках вокруг площади раскидывается блошиный рынок, который до сих пор считается лучшим в городе, хотя продают тут все больше туристическое барахло (впрочем, можно всласть порыться в развалах старинного серебра). Многочисленные старьевщики переквалифицировались на торговлю дорогим антиквариатом, однако в темных углах их лавок водятся удивительнейшие вещи: например, крошечные бронзовые штурманские лампы-лупы, крайне необходимые для чтения морских карт.

Мыс, на котором стоит мечеть, византийцы называли Клейдон — «Ключ» (к Босфору). За мечетью обнаруживается еще одна маленькая площадь, с которой открывается вид на великолепный Босфорский мост (Boğ aziç i Kö prü sü) — один из самых длинных и красивых подвесных мостов в мире. Полюбоваться, как энергично и изящно выгнут мост, можно за чашкой отличного эспрессо на террасе кафе Beltaş у самого берега. Кирпичный остов над кафе — руины особняка, принадлежавшего в начале XIX века Эсме Султан — «маленькой принцессе» (Esma Sultan Yalı sı). Принцесса была дамой весьма избалованной и экстравагантной; овдовев в 24 года, она, вопреки обычаю, не вышла снова замуж, а предпочла вести в Ортакë е развеселую жизнь, о которой судачил весь город. «Любимой забавой принцессы, — с наслаждением сплетничала в мемуарах ее подруга, — было заставлять гладко выбритых и нарумяненных греческих юношей танцевать перед ней в женских платьях. Ее брат-султан, прослышав о таких безобразиях, каждый раз велел казнить сих молодых греков, что ее нимало не впечатляло. И многие еще погибли по ее вине».

Короткий переулок Копрюбаши (Koprü baş i Sokak) проводит между дворцом и желтой церковью Святого Фоки (Haghios Phocas, 1872) в глубину квартала. Там, за лотками букинистов, пристроился целый ряд жаровен — с них продают всякую вкуснятину, которую в центре города нечасто встретишь: гë злеме, ичли-кë фте и кокореч.