Глава 4. Я прибыла в аэропорт Шарль-де-Голль около половины девятого и тотчас попыталась еще раз дозвониться до этого Гарсона

Париж, 2011 год.

Я прибыла в аэропорт Шарль-де-Голль около половины девятого и тотчас попыталась еще раз дозвониться до этого Гарсона. В этот раз мне повезло больше: я дозвонилась. Из-за того, что я стояла в суматохе зала прилета, я прикрыла свободное ухо. Для надежности я обратилась к нему на английском, в надежде, что он поймет меня, но, к моему удивлению, он говорил на хорошем немецком.

— Мне зовут Гастон Леклерк, — сказал он. — Л-е-к-л-е-р-к, в случае, если задаешься вопросом, как пишется. Добро пожаловать в Париж! Ты, должно быть, Анна. Я ждал твоего звонка. — У него был красивый, немного напряженно звучащий голос с французским акцентом. Мне в высшей степени полегчало. Первый барьер был взят. Я была не одна, по-видимому, Хосе уже позаботился обо всем важном. Слава Богу!

— Что случилось с Себастиано? — выпалила я.

— Ах, это не телефонный разговор. Как только мы встретимся, я расскажу, что мне известно.

— Куда мне приехать? — спросила я.

— Ты ориентируешься в Париже?

— К сожалению, ничуть. Я ещё никогда не была здесь прежде.

— О, но это пробел в знаниях! Однако теперь ты здесь и можешь его восполнить. К сожалению, я совсем не могу отлучиться, мне нужно еще позаботиться о всевозможных делах. Лучше возьми такси. Я забронировал тебе номер в гостинице «Британик» на авеню Виктории.

— Это выгодно? — спросила я.

— Да, в самом центре. Расположена поблизости с Мостом Менял.

(прим.переводчика: *Мост Менял (фр. Pont au Change) — мост в центре Парижа, перекинутый через реку Сену. Своё имя мост получил из-за множества лавок менял, ранее располагавшихся в домах, которыми был застроен мост до 1788 года.)

— Нет, вообще-то я имела в виду цену.

— По сути говоря, да, стоит около двух сотен.

— За ночь? — испуганно спросила я.

Гастон рассмеялся.

— Это Париж, Анна.

— В таком случае, я лучше поищу другую гостиницу. Знаете ли, у меня с деньгами не густо.

— Номер уже оплачен. За перелет и такси я возмещу, у нас здесь для этого есть бюджетные средства.

Я облегченно вздохнула. Слово «бюджет» звучало хорошо. Это было красивое успокаивающее французское слово, даже если я не знала его из своего личного опыта. Я не привыкла к таким вещам, как возмещение расходов. Когда я отправлялась с Себастиано в прошлое, мы получали деньги из посещаемой эпохи и исторически подходящую одежду, но размещение и прибытие в исходный пункт всегда были личным делом. Вероятно, мне следовало бы как-нибудь спросить Хосе насчет небольшого капиталовложения в мои билеты на самолет в ближайшем будущем. В Венеции, пожалуй, они не были на высоте своей эпохи, если говорить о льготах для сотрудников.

— Пусть тебе дадут в гостинице план города, — сказал Гастон. — Чтобы найти Мост Менял. Позже тебе придется пойти именно туда.

— У меня есть приложение навигатор.

— Тебе лучше оставить свои личные вещи в гостинице, а именно: сумку, деньги, мобильный телефон и так далее. Ты же в курсе, что ничего не можешь с собой взять. И по возвращении не гарантируется, что все снова появится. У меня были когда-то безумно дорогие часы *Patek Philippe S.A....

(прим.переводчика: *Patek Philippe S.A. (по-русски произносится: Пате? к Фили? пп) — швейцарская компания — производитель часов класса «люкс».)

— Это значит, что переход должен произойти уже сегодня ночью? — взволнованно перебила я его.

— Разумеется. Мы же не хотим терять время. Встретимся в 11.30 на мосту.

— Постой! Как я тебя узнаю?

— Я тебе пришлю фотографию на мобильный телефон, секунду. — Он примолк, затем я услышала сигнал входящего сообщения. — А у тебя есть фотография? — наконец, поинтересовался он.

— Минуточку. Сейчас пришлю. — Я отослала ему одно из новых фото со мной и Себастиано, которую я сделала вытянутой рукой, и на ней наши улыбающиеся прижатые друг к другу лица. У меня перехватило дыхание, когда я ее увидела. «Себастиано», — думала я: «что с тобой случилось?»

— Вы очень красивы на этом фото, — ответил Гастон. — Тебе уже говорили, что ты выглядишь как Майли Сайрус?

— Да, много раз. — В моём голосе слышались едва сдерживаемые слезы. — Тогда я выезжаю сейчас же. До скорого.

— До скорого, Анна!

Я покинула здание аэропорта и взяла такси. Во время езды я посмотрела на фото Гастона. Он был пухленьким, и у него были песочного цвета волосы. Судя по фотографии, он был примерно такого же возраста, что и Себастиано, где-то двадцать два - двадцать три, и у него была маленькая щербина, которая придавала ему симпатичный и лукавый вид.

В пути я была вынуждена почитать в Википедии дальнейшую информацию о намеченной эпохе, чтобы не прибыть туда абсолютно неподготовленной. Перед вылетом я предусмотрительно оплатила фиксированную цену за пользование интернетом для Франции, чтобы можно было в любую минуту им воспользоваться. В Гугле при вводе «Париж 1625» мне открылось имя д’Артаньян, что мне напомнило о фильме, который я лишь недавно смотрела на DVD. Поэтому я загрузила электронную книгу «Три мушкетера» и пробежалась по нескольким главам пока была в самолете. Некоторых героев я теперь нашла в Википедии: Людвиг Тринадцатый, Кардинал Ришелье. Ага, я уже знала, его в фильме сыграл Кристоф Вальц.

Между тем пришло сообщение от Ванессы. «Где ты, черт возьми???»

О, да, еще и это. Я быстренько выдумала подходящий ответ. «Спонтанно договорились о встрече с С. в Париже. Ты же знаешь, город любви. Папа проспонсировал билеты на самолет.»

— Мадемуазель?

Такси остановилось. Поездка подошла к концу, а по пути я даже ни разу не взглянула на город. Но уже стемнело, наверное, я бы все равно ничего не увидела. Водитель потребовал от меня несоразмерную сумму, после чего в кошельке практически ничего не осталось, но я на всякий случай взяла квитанцию. Будем надеяться, бюджет Гастона пополнит мою денежную наличность.

Гостиница была хорошей, с красными шторами, кованными из железа балконными решетками и зелеными растениями в подставках. На краю тротуара росли деревья. Женщина-администратор дружелюбно поприветствовала меня и, после того, как все необходимые формальности были улажены, вручила мне ключ от номера и карту города. Номер находился на втором этаже, и окна выходили на улицу. Он был не особо большим, но чистым и уютным. Я открыла окно, чтобы проветрить.

У меня еще оставалось немного времени, но я не могла сосредоточиться ни на Википедии, ни на «Трех мушкетерах». Вместо этого я посмотрела на карту города, запоминая окрестные улицы и расположение моста, на котором я встречусь с Гастоном. Мост Менял... Я отыскала значение и перевела его как мост для обмена, название происходило от менял, которые существовали прежде. Но так же хорошо название подходило для обмена между временами. Возможно, это было случайное совпадение, а может быть и нет.

Размышляя, я стояла у открытого окна. Внизу шумел проезжающий мимо транспорт. Гостиница располагалась вблизи Сены, до Моста Менял было недалеко. Кто же нам откроет портал? Это должен быть один из Старцев, иначе ничего не удастся. Возвращались также не всегда на то же место, откуда отправлялись. Каждые врата имели свои особенности и специфические черты, некоторые из них были также непредсказуемы и нестабильны. Я все еще как следует не разгадала принцип, хотя уже несколько раз путешествовала в прошлое и обратно.

И тогда еще была история с маской, которая была чем-то вроде портативной машины времени. Она наделяла путешествующих большой силой, потому что она делала возможным переход без помощи Старца, но в то же время она была опасна, потому что могло случиться так, что она переносила на место, которое вы никогда прежде не видели. Сейчас пылится моя маска где-то в костюмном фонде Эсперансы, одной из Стариц, от которой я ее получила. Я уже давно не видела Эсперансу, она появлялась и исчезала как тень и никогда не задерживалась на одном месте в одном и том же времени.

Погруженная в мысли, я потерла затылок. Затем мне пришлось потереть еще сильнее, потому что снова начался зуд. Какой-то человек стоял внизу перед зданием и смотрел вверх на меня! На нем был берет, натянутый на лоб, поэтому я не смогла полностью увидеть его лица. Но все его внимание было направленно на меня, здесь не было ни доли сомнения. Мужчина был нормального телосложения и выглядел вполне заурядно.

Ему было в пределах от сорока до шестидесяти, точнее оценить было нельзя из-за его шапки, и на нем еще был плащ. Руки он спрятал в карманах плаща. Наши взгляды пересеклись на долю секунды, и в следующий момент он уже удалился, исчезнув за деревьями. Зуд в затылке потух, но я ни в коем случае это не выдумала. Что-то здесь было совершенно неладно!

Я удостоверилась, что заперла дверь номера, затем попробовала позвонить Хосе, но попала на автоответчик. Я нервно взглянула на часы. На самом деле я еще хотела принять душ, потому что в прошлом мне придется обходиться без него. Но мое воображение разбушевалось. Я четко представила себе. Обнаженная женщина в душевой кабинке, повсюду водяной пар. Камера наводится на душевую занавеску, она дергается в сторону, а затем большой нож убийцы. Нет, теперь я определенно не приняла бы душ, и неважно, как долго мне придется обходиться без него.

Вместо душа я решила идти прямо к мосту. Тогда я была бы там даже немного раньше и совсем не опоздала бы. Мой багаж и сумку с кошельком, бумагами и айфоном я отдала на регистрационную стойку с просьбой подержать на хранении для меня. Женщина-администратор вежливо взяла мои вещи. Даже если ей и показалось это все странным, она не подала виду. Мои наручные часы я не сняла, их утрату я смогу перенести.

Вооружившись картой города, я отправилась в путь. Когда я вышла из гостиницы, я повернула направо, потом сразу же налево, затем немного прошла вперёд, и я уже была на набережной, которая была усыпана милыми кафешками и рядами деревьев. Было свежо и ветрено, но не холодно. Найти мост не составило труда даже ночью. Вышло очень быстро, потому что я прибавила газу из-за опасений, что тот странный тип мог еще околачиваться где-то неподалёку.

Я пробежала немного вдоль Сены, и следующий мост как раз был Мостом Менял. Не имею понятия, что я себе представляла, вероятно, он должен был выглядеть заколдованным или древним. Но это был самый обыкновенный мост, с многополосным движением и широкими пешеходными дорожками по обеим сторонам, и без особых признаков, бросающихся в глаза. Прелестными я нашла только старинные фонари. Напротив, на другой стороне, находился Остров Сите? - по крайней мере, так показывала карта - вытянутый остров посреди реки с множеством исторических зданий, в том числе Нотр-Дам.

На мосту расхаживали пешеходы. Передо мной прогуливалась держащаяся за руки влюбленная парочка. Когда я их обгоняла, они улыбнулись мне. Счастье накрывало их, словно облако; это меня укололо, потому что сразу же заставило подумать о Себастиано. Примерно посреди моста сидел бродяга на куске картона. У него в руке была бутылка водки, и, когда я проходила, он как раз сделал большой глоток. Одновременно он протянул мне другой рукой вывернутую на изнанку шляпу, в которой лежало несколько монет. Я остановилась и пошарила в карманах. В куртке я нашла еще 2 евро от поездки на такси. Я бросила их в шляпу, все равно я не могла взять их с собой.

Я посмотрела на часы и начала волноваться еще больше, хотя еще было слишком рано. Неизвестность - это самое худшее. Если бы я только знала, что случилось с Себастиано!

Бродяга громко отрыгнул и предложил мне глоток из его бутылки, что я с благодарностью отклонила, он устроился на картоне поудобней и уснул, громко храпя. Я прошла пару шагов вперед и посмотрела вниз через перила на реку, которая, тёмная и медленная, протекала подо мной. Погруженная в мысли, я остановилась там и начала ждать.

Рука легла мне на плечо. С испуганным криком я обернулась.

— Ох, извини, Анна! Ты не слышала, как я подходил. Я не хотел тебя напугать. Я - Гастон Леклерк. Рад, что ты здесь!

Гастон улыбнулся и протянул руку, чтобы поприветствовать. Он выглядел как на фото, пухлый и со щербинкой, немного толстощекий. Его коренастая фигура была одета в шмотки от Ральф Лорен - даже я их знала - и из нагрудного кармана пиджака торчали солнцезащитные очки с текстом Рэй-Бэн*. Если он мог себе позволить такую роскошь из бюджета стражей времени, тогда нам с Себастиано действительно нужно серьезно поговорить с Хосе.

(прим.переводчика: *Рэй-Бэн (англ. Ray-Ban) — бренд солнцезащитных очков и оправ для корректирующей оптики, принадлежащий итальянской компании Luxottica Group S.p.A.)

После приветствия я не стала заниматься светской беседой, а сразу же выпалила самый важный вопрос:

— Что случилось с Себастиано?

Гастон поморщился.

— Если бы я только знал об этом!

— Но я думала, что ты в курсе! - Я сразу же опять запаниковала.

— Ну, у него все хорошо, в случае, если ты беспокоишься.

Я глубоко вздохнула. У него все хорошо! Это самое главное. Все остальное приложится. Я сразу же задала второй важный вопрос.

— Если он здоров, почему он не возвращается? Портал не работает?

Окна для возвращения из прошлого были настроены, как правило, на фазы луны. Итак, обычно нужно было лишь ждать новолуния или полнолуния, а потом можно было сделать скачок назад в будущее и прибыть на место в тот же самый момент, из которого ранее отправлялись в путь.

Также были и другие окна для такого перехода, которые функционировали независимо от фаз луны. Правда, они находились, чаще всего, в потайных, скрытых местах, но Старцы знали их все. Конечно, у этих порталов был тот недостаток, что нельзя было вернуться в момент отправления в путь, а ты прибывал позже, потому что время в будущем параллельно убежало вперёд.

— Нет, портал на мосту работает, — сказал Гастон. — Я же сам его использовал.

— Так почему он все еще там?

Гастон сделал печальное лицо.

— Я боюсь, что он не хочет возвращаться.

— Что значит «не хочет возвращаться»?

— Я дважды отправлял ему послание и просил его встретиться в условленное время у портала. Он не пришел.

— Дважды? — Переспросила я в ужасе. — Ты имеешь в виду два полнолуния? Это значит, что он завис уже на целый месяц в прошлом?

— Нет, на три, — поправил Гастон.

— Три?! — выкрикнула я в шоке. — Как такое могло случиться?

— После двух письменных посланий я отправился к нему лично перед следующим новолунием и спросил его, почему он не пришел, но он просто притворился, будто меня не знает. Что еще хуже, он сказал, что если я не оставлю его в покое, он пронзит меня своей шпагой.

— Он так сказал? — я не могла в это поверить.

— Слово в слово. Не сойти мне с этого места. Я ума не приложу, что с ним приключилось. Я хотел потом через две недели еще раз попробовать, но мне запретили. — Он с сожалением пожал плечами. — Ты знаешь, экзамены.

— Что за экзамены?

— Я еще учусь. Эти работы в путешествии во времени не прокормят никого, я учу заодно что-то толковое.

У меня создалось четкое впечатление, что он ожидал он меня больше личного интереса.

— И что же? — спросила я вежливо, хотя кипела от нетерпения.

— Я изучаю немецкий! — Он посмотрел на меня сияющими глазами.

— О, здорово! — Я с трудом выдавила из себя похвалу и изобразила удивление, хотя внутри меня все кричало вытащить из него дальнейшие подробности о Себастиано. — Ты говоришь действительно здорово. Почти без акцента. Почему учишь немецкий?

— У меня подруга немка. Она любовь всей моей жизни и живет в Берлине. После экзаменов я хочу переехать к ней и там искать работу. — Он глубоко вздохнул. — Не вообразить, какие дорогие все эти самолеты и поезда!

— Напротив, — рассеянно сказала я, мысленно возвращаясь к третьему важному вопросу. — Что вообще Себастиано нужно было выполнить в прошлом во Франции?

— Боюсь, это тайна.

— А теперь по-честному! Уж это, пожалуй, ты можешь мне рассказать! В конце концов, я здесь, чтобы его вернуть!

Гастон с сожалением покачал головой.

— Я бы тебе обязательно сказал, если бы мог. Но я и сам ничего не знаю. Это одно из таких специальных заданий, о котором заранее ничего не известно.

Меня словно молнией ударило. У меня самой уже было однажды такое задание. Как раз мое первое было такого рода. Я могла возвратиться домой только после того, как задание было выполнено. Дурацким было то, что я не имела ни малейшего понятия о том, в чем заключалась задача. То, что мне нужно было спасти жизнь одному венецианскому политику и избавиться от парочки злодеев, обнаружилось постепенно.

Тогда я торчала там неделями! Но были случаи и похуже, возьмем пример Клариссы, молодой дворянки, с которой я познакомилась в 1499 году. Она принадлежала по происхождению к временам Французской революции и застряла на пять лет в качестве служанки в венецианском прошлом, пока не выполнила задание, которое заключалось в том, чтобы спасти мою жизнь. Только после этого ей было разрешено вернуться в свое время. Но она влюбилась в Бартоломео, в посыльного из 1499 года. Тогда она просто осталась там и вышла за него замуж.

Мне пришло на ум, что Хосе упоминал о специальном задании. Если Себастиано действительно застрял в прошлом, потому что он должен был быть готов к выполнению специального задания, он вовсе не смог бы вернуться назад, даже если бы и хотел. Теперь я снова вспомнила, что Хосе говорил не о возвращении, а о помощи.

Гастон выглядел встревоженным.

— Я ему предложил свою помощь, но он мне угрожал. Честно говоря, он ужасно себя вел! Поэтому тебе следует с ним поговорить. В конце концов, ты его девушка.

— Откуда ты вообще знаешь?

— Этот старец из Венеции мне сказал. Он позвонил мне и сказал, что я должен отправить тебя к Себастиано.

— Когда ты в последний раз разговаривал с Хосе? Я не могу до него дозвониться. Он сказал о каком-то ранении, я о нем очень беспокоюсь.

Гастон пожал плечами.

— Он мне позвонил только единожды. Я совсем не знаю этого типа, но местный Старец сказал, что все идёт гладко, поэтому я так и сделаю.

— Что за местный Старец? — спросила я. — Разве он не должен быть здесь в скором времени?

— О, да он здесь уже давным-давно. — Гастон поднял высоко брови и указал мне взглядом на храпящего бродягу.

Я едва могла в это поверить. Это был Старец?

— До этого я бы никогда не додумалась!

— Да, лучше маскировки не сыскать, — ухмыляясь, согласился Гастон.

В этом он был однозначно прав. Маскировка Хосе, как одноглазого, дряхлого гондольера, была весьма почетной, и Эсперансы, в качестве высохшей, древней владелицы мелочной лавки, была так же гениальна, но это переодевание в бродягу затмило всех.

В то время как я спрашивала себя, наигранный ли этот храп, я увидела, как на другом конце моста появились два человека и приближались к нам.

— Наконец, — сказал Гастон. — Вот же они.

— Кто это?

— Наши американские туристы.

— Туристы? — я недоумевала.

— Да, они идут с нами. Они считают меня экскурсоводом, — он засмеялся. — Сегодня в программе ночной Париж.

Двое туристов были несколько неравной парой, это можно было понять даже на таком расстоянии. Женщина была молодой, мужчина — старым и дряхлым. Он шел с палкой. Кроме того, он опирался на женщину и при ходьбе волочил за собой ногу. Когда они подошли ближе, было видно, что женщина была невероятно красива. Стройная, темноволосая и с прекрасными ногами, если бы она была бы повыше, она непременно победила бы в конкурсе красоты. Мужчина был, по меньшей мере, в три раза старше ее. Его седые волосы были слегка растрепаны из-за ветра, но во всем остальном он казался, также как и женщина, очень элегантным, в дорогом пальто и отполированных ботинках.

Я повернулась к Гастону. Он шел к бродяге, который поднялся со своего картона. Гастон тихо поговорил с ним, прежде чем вернуться ко мне.

— Внимание, они уже здесь. Теперь лучше держать рты закрытыми, — он посмотрел на новоприбывших сияющими глазами и пожал им руки. — Мадам! Месье! Рад, что вы пришли! Вы не пожалеете об этом! — он указал на меня. — Моя ассистентка — Анна Берг. Анна, разреши представить тебе мистера Коллистера и его внучку Мери из Нью-Йорка!

— Генри, — сказал мистер Коллистер. — Пожалуйста, просто Генри! Очень рад с вами познакомиться! — Он протянул мне руку и дружелюбно улыбнулся.

Под его густыми, белыми бровями светились предприимчивые глаза. Его лицо было покрыто густыми складками морщин, а рука, в которой он держал палку, слегка дрожала, но он, кажется, неудержимо радовался путешествию. Его внучка Мери была менее хороша в этом: она выглядела так, будто чувствовала себя не в своей тарелке. Я предположила, что она хотела сделать приятно дедушке, пока сопровождала его в это путешествие. Если бы она знала, что сейчас произойдет, то убежала бы с криками прочь.

— Что-то не так, мисс Берг? — озабоченно спросил меня мистер Коллистер. Он разговаривал на изысканном английском, который звучал скорее по-британски, чем по-английски. — Вы выглядите как-то... испуганно.

— Нет, — соврала я. — Все в порядке. И, пожалуйста, зовите же меня Анна.

— Только если вы будете звать меня Генри.

— А меня Мери, — сказала девушка.

Я дала бы ей чуть больше двадцать. Когда она улыбалась, то становилась еще красивее. И она не имела ни малейшего представления, что ее ожидало. Гастон назвал Мери и Генри неотесанными туристами, а в Венеции Стражи времени называли таких людей некомпетентными. Некомпетентных отправляли в прошлые столетия и оставляли их там, при этом им даже не казалось это странным. Все дело в том, что они находили в прошлом полноценную жизнь и считали, что всегда были там. Там существовало все, что им было нужно: дом, родственники, друзья, прислуга.

Полная иллюзия, и одновременно с этим абсолютная реальность. К этому также относилось то, что они полностью исчезали из настоящего. Не только как личности, а полностью, включая, воспоминания, которыми владели другие о них. Это было так, как будто бы их никогда не было. Именно это я считала особенно плохим. Из-за этого мое горло каждый раз сжималось, если я только думала об этом. Человек, которого любили другие, внезапно исчезал, и оставшиеся в настоящем даже не замечали этого. Так как для них этого человека никогда не существовала. Он просто стирался из этого времени и возникал где-то в другом.

Конечно, это не происходит по какой-то бессмысленной придирке, а потому что эти люди выполняли в прошлом ценные, важные для будущего задания.

Например, полгода назад Себастиано и я отправили в шестнадцатый век молодого физика. Уже через несколько лет он совершил переворот в изготовление навигационных инструментов, корабельная езда стремительно развивалась благодаря его открытиям.

Такое сопровождение туристов входило в часть работы Стражей времени, но я считала это ужасным. Себастиано смотрел на это использование, как на рутину, он уже делал нечто подобное, но я бы никогда не привыкла к этому.

У физика была жена и маленькая дочь, обе сопровождали его, хотя единственное их задание заключалось в том, чтобы сделать его счастливым и существовать для него. С одной стороны, я радовалась за него, а с другой - меня охватывало сожаление, когда я представляла себе, что они потеряли во время перехода. Родители, друзья, вся их жизнь, все воспоминания. Маленькая девочка никогда не получила бы Барби и не пошла бы в кино. Я ревела часами после этого. Это было мое последнее подобное задание. Себастиано с тех пор провел еще несколько таких сопровождений, но я больше не участвовала в этом.

Я должна была подумать об этом теперь, когда увидела стоящих передо мной Генри Коллистера и его внучку Мери. Какая же жизнь ждала их двоих в прошлом? Один из них, вероятно, Мери, так как она была еще молода, совершил бы что-то очень важное. Однако хотела ли она действительно променять ради этого свою жизнь, которая у нее была здесь? Пожалуй, едва ли. Лучше всего я предостерегла бы их, но не смогла произнести ни слова, и в этом был виноват не запрет, а только мой разум.

Никто не мог бы сказать, что бы произошло, если бы я вмешалась. Возможно, Мери была будущей матерью мужчины, который, как пример, изобрел бы лекарство от оспы или что-то такое же необходимое. А я уничтожила бы это новаторское открытие, попросив их как можно быстрее убежать с этого моста, пока их не утащили в прошлое.

— Вы заказали для нас машину, Гастон? Когда же все начнется? — Генри радостно огляделся вокруг.

Бродяга, или точнее Старец, молча прислонился к перилам, очевидно, он предпочитал держаться незаметным на заднем плане, Старцы часто делали это.

— Я бы сказал, прямо сейчас, — предложил Гастон. Он бросил взгляд на свои часы, которые, как и все в нем, выглядели хвастливо-дорогими, вероятно, он сам не придерживался своих правил, и слегка ухмыльнулся. — Полночь. Как вовремя!

И это было единственное предварительное предупреждение. На заднем плане я слышала глухой звук боя церковных часов, и одновременно с этим все вокруг начало драматично меняться. Я увидела, как поднимается мерцающая линия, такие же, какие я знала из венецианских окон во времени. Она стала шире и светлее, а также появилась вибрация, как и при прежних переходах. Однако, кажется, сиял изнутри весь мост, он превращался в светящуюся дугу, это выглядело как чистое, сияющее золото.

«Безумие», — благоговейно подумала я. Вероятно, я хотела произнести это громко, но мои голосовые связки были парализованы, и ледяной холод полностью окутывал меня. Золотой мост, казалось, распространялся бесконечно далеко, он растянулся до бесконечности. Если бы я могла двигаться и побежать по нему, вышла бы на другом конце вселенной, в этом я была абсолютно уверена. Но это чувство закончилось с мощным щелчком, который одновременно погасил все мысли и погрузил меня в темноту безвременья.