Глава 11. Бандиты с охранником НИИЧАЗа вышли к мосту.

Бандиты с охранником НИИЧАЗа вышли к мосту.

У канала было тихо и спокойно. От длинной плиты, концами положенной на скосы, остались лишь прутья арматуры с кусками бетона.

Перед мостом росла небольшой роща, за ней раскинулось Жгучее озеро, а дальше начинался лабиринт контейнеров. Ну или заканчивался, это уж как посмотреть.

– Ляжем на берегу прям возле моста, – решил Огонек. – Мордами к роще, ногами к воде. Так… – Он оглядел спутников. – Жердь справа от меня, Красавчик слева, Лысый… Нет, не так. Лысый, ты слева, а ты, Красавчик, вон за тем пнем, видишь?

Пень рос метрах в пяти от берега, как раз посередине между каналом и рощей.

– А чего это я ближе всех к ней? – недовольно спросил бандит.

Огонек не снизошел до объяснений, зато Жердь дружески зарядил кулаком Красавчику по плечу и гаркнул:

– Ты у нас ковбой, тебе и револьверы в руки! Появится Шульга – по ногам ему пали.

Обиженно кривясь, Красавчик протопал к пню и лег за ним. Остальные устроились на склоне. Сзади плескалась грязная зеленая вода, быстрое течение несло к повороту канала ветки и листья. Огонек незаметно скосил глаза на Лысого – охранник с того момента, как отряд разделился, не сказал ни слова. Псевдоплоть его знает, какого подвоха можно от него ожидать. Еще перестреляет всех, как только они артефакт добудут… Главное, отряжая их со Шрамом за рюкзаком с радиостанцией, Филин дал четкое указание: «Завалите козла», но позже насчет второго охранника ничего не приказал. Может, не успел? Или оставил это на усмотрение Огонька?

В общем, он решил, что будет действовать по обстоятельствам, проверил пистолет в кобуре, нож в ножнах и погладил сумку на ремне. Там, аккуратно обернутые чистыми тряпицами, лежали его лучшие подружки, его милые девочки, которых Огонек называл по именам: Лена, Светочка, Варвара Ильинична и Нина Гермионовна. У каждой свой нрав, свои формы и свое содержимое. Лена, к примеру, коротенькая и с широким горлышком, мягкая, незлобливая, но если уж разгорится… Светочка тоненькая, длинная, интеллигентная, настоящий «синий чулок», да и плещется в ней действительно синяя жидкость с едва заметным изумрудным отливом, которая от огня взрывается снопами радужных искр, отчего Огонек думал о Светочке как об искристой девочке. Варвара Ильинична – большая, толстая, с коротким горлышком, а еще она желтая. Сера дает такой цвет. Ильинична зычная, то есть громко гудит и разливается вокруг горящей лужей. А Нина Гермионовна – жгучая брюнетка (внутри у нее очень черная жидкость). Формой она напоминает Ильиничну, хотя и более худая, но загорается совсем не так: вспыхивает облаком ярко-красной взвеси, липкой и жгучей, которая пристает ко всему, что оказывается в пределах досягаемости, облепляет и не смывается даже водой, потому что вступает с ней в какую-то реакцию.

Нет, Огонек не был психом. Во всяком случае, самого себя он таковым не считал. Он понимал, что все это лишь игра, что на самом деле Лена, Светочка, Варвара Ильинична и Нина Гермионовна – лишь четыре бутылки с основными смесями. Были в сумке еще с десяток пустых бутылок, ну и несколько коробков и бумажных свертков с разными порошками. Из основных смесей можно было создавать коктейли со всякими необычными свойствами, дающими неожиданные и опасные спецэффекты. Огонек по праву гордился тем, что был единственным в своем роде. Уникумом. Ну кто еще додумался бы использовать порошки из растертых артефактов для взрывчатых и горючих смесей? В этом смысле Зона давала ему большой простор для экспериментов.

***

Тимур быстро обошел тупик, пытаясь найти выход. Может, тот когда-то и был здесь, но теперь его закрыли «ржавые волосы». Он нашел широкую щель между двумя контейнерами, сунулся в нее – там лежала длинная железная труба.

– Сюда! – тихо позвал Тимур и стал протискиваться в щель, встав на трубу.

– Стой! – шепотом позвал Старик. – Там дальше не пройдешь, я это место знаю.

– Ага, ты и про выход отсюда знал, а теперь его нет!

– Потому что раньше «ржавых волос» здесь не было. Назад двигай, говорю, я придумал, что делать!

Отряхивая труху с плеч, Тимур выбрался обратно. Когда соскакивал с трубы, та негромко лязгнула о стенку контейнера, и сталкеры пригнулись, подняв оружие. Уханье снорков доносилось из глубины лабиринта.

– Что ты придумал?

– Тащим трубу. Помогай!

Стараясь не шуметь, они выволокли ее наружу. Труба оказалась толстая, ржавая, длинная и тяжелая. Но в меру – поднять можно.

– Ну, второпал, молодой? – Старик начал поднимать конец трубы. – Толкай теперь.

– Не понял, – пробормотал Тимур, помогая ему. – Что ты хочешь?.. А!

Они прислонили трубу к верхнему краю вертикального контейнера, после чего Старик схватил пару камней и укрепил ими упершееся в землю основание. Уханье снорков стало громче, донесся частый стук – мутанты скакали прямиком сюда.

– Где там ребята Филина, интересно? – пробормотал Тимур, встав под трубой.

– За снорками идут, – уверенно ответил Старик. – Прикрывай, я полез.

Он передвинул берданку за спину, поплевал на ладони и стал взбираться, обхватив трубу руками и ногами. Нижний ее край глубже вошел в землю, она закачалась, и Тимур, найдя еще один камень, подложил под основание, словно под колесо машины на склоне. Достал «бе-ретту» и повернулся к трубе спиной.

На контейнерах неподалеку сидели снорки.

– Быстрее давай! – Он оглянулся, увидел, что Старик уже перелезает на крышу, сунул пистолет за ремень и тоже пополз.

Ржавый металл больно царапал ладони, но Тимур достиг верха за считаные секунды. Кинул взгляд через плечо – снорки скакали по контейнерам и бежали по проходу. Вроде они пока что не заметили людей.

– Совсем близко они, не шуми, – едва слышно прошептал Старик сверху. – Лезь, я пока осмотрюсь.

Почти добравшись до конца, Тимур услышал, как Старик сдавленно выругался, и вскинул голову. И тут же носок ботинка, попав на потек влажной ржавчины, соскользнул. Он чуть было не съехал по трубе, едва сумел удержаться, приникнув к ней всем телом. Из-за толчка она с громким скрежетом перекатилась по краю контейнера. Старик схватил Тимура за шиворот и рывком выволок наверх, больше не заботясь о соблюдении тишины. Они выпрямились, тяжело дыша. Отсюда открывался вид на лабиринт контейнеров, по которому скакали снорки.

– Трубу затаскиваем и слезаем с другой стороны! – Тимур присел, схватился за нее.

– Не выйдет ничего. Ты погляди туда сначала. Я думал, Жгучее озеро дальше, а оно прям тут…

Тимур повернулся. Бандитов видно не было, но с трех сторон к контейнеру приближались снорки.

А с четвертой было озеро – полный «жгучего пуха» котлован. Вертикальный контейнер стоял прямо на берегу.

***

Теперь Боцману все это как-то не очень нравилось. С одной стороны, надо было, конечно, послать кого-то в обход, чтобы окружить беглецов, но с другой, их теперь осталось всего трое: Филин, Гадюка да он. Маловато будет, если учесть, что впереди резвится стая снорков. Что они там делают, кстати? Из прохода бандиты не могли разглядеть, но слышали взволнованное уханье.

А потом донесся выстрел. Один, второй, третий…

– Черт! – Боцман ускорил шаг и обогнал Филина. – Гадюка, что там?

Проход впереди поворачивал, разведчик как раз нырнул за поворот.

И тут же показался снова, встав под контейнером, сделал какой-то знак. Боцман давно привык к его жестикуляции, но тут не смог понять, что Гадюка показывает.

– Опасное? – Он выставил перед собой автомат. Гадюка сделал другой жест, который Боцман распознал как «опасное, но не смертельно». Это еще что значит?

Они с Филином одновременно выглянули из-за поворота, и Боцман присвистнул, рискуя привлечь внимание снорков.

Путь впереди перекрыл полог «ржавых волос», почти лежащий на земле. Никаких шансов проползти под ним – даже Гадюка не смог бы, наверное, – ну и не перепрыгнуть тоже, слишком широкий.

– Это чё, Шульга его грохнул? – Стволом Боцман показал на мутанта, лежащего ближе к другому краю полога. – Типа чтоб снорк на «ржавые волосы» свалился и они дорогу нам перекрыли?

– Или тот, с кем Шульга идет, – возразил Филин. Помощник повернулся к Гадюке:

– Ты его так и не видел, кстати? Кто этот второй?

Гадюка, отрицательно качнув головой, вдоль контейнера подошел ближе к аномалии и стал разматывать веревку, которую снял с ремня. Боцман знал: в небольшом рюкзачке разведчика хранится много всяких штук, и кроме прочего – раскладная «кошка». Ее крюк легко зацепится за край контейнера, если бросить половчее… А Гадюка умеет бросать ловко.

– Сколько времени потеряем! – Боцман покосился на Филина и добавил: – Ладно, давайте наверх.

Котлован был узкий и длинный, до другого берега не так уж и далеко.

***

Там сидел кровосос и баюкал на коленях снорка. Короткие толстые щупальца были погружены в его шею, снорк слабо дергался, но не пытался смыться. Дальше начиналась роща, а за нею, насколько помнил Тимур, был канал.

– Там ведь остатки моста? – Он ткнул пальцем вперед. – По-моему, он прямо за этой рощей. По нему еще перелезть можно, не до конца развалился?

– Можно, – кивнул Старик. – Но не нам, мы здесь, а он там.

Сзади раздался стук, и они шагнули обратно. По трубе длинными прыжками взлетал пятнистый вожак снор-ков. Пока Старик стягивал берданку со спины, Тимур выхватил «беретту», причем сделал это так быстро, что сам себе напомнил Красавчика с его револьверами, и от того сам себе стал противен. Выстрелил. Мутант повалился с трубы на землю, вскочил и спрятался за контейнером. Еще два снорка запрыгнули на трубу, за ними появился третий. Сталкеры выстрелили разом, Тимур крикнул: «Патроны береги!», упал на колени у края контейнера и схватился за трубу. Первый снорк, маленький и шустрый, был уже совсем близко, когда Тимуру удалось спихнуть ее конец – она упала, два снорка соскочили, а третий не успел, и провернувшийся железный ствол рухнул на него, раздавив, словно лягушку. Брызнуло что-то темно-зеленое, конечности снорка распрямились по обе стороны и обмякли.

Сбоку высоко подпрыгнул мутант, Тимур выстрелил и попал ему в плечо. Снорк исчез из виду. Еще два мутанта и вожак забрались на крышу соседнего контейнера. Старик прицелился из берданки, но Тимур схватил ее за ствол, пригнул книзу.

– Подожди, не стреляй. Толку нет, надо иначе. Сюда они не допрыгнут, но и мы всех не перемочим, только патроны зря потратим.

Мутанты скакали по земле и по контейнерам вокруг. Сталкеры уселись на краю, свесив ноги. Кровосос на другом берегу Жгучего озера почти покончил со снор-ком – тот, и раньше не отличавшийся цветущим видом, стал какой-то совсем уж синий, усохший. Он больше не дергался.

– Давно оно здесь появилось? – спросил Тимур. – Глубокое?

– Давно, – откликнулся Старик. – Глубокое. Но не очень. Глянь, что это с небом там?

Тимур присмотрелся.

– Ну и что? – неуверенно спросил он. – Небо как небо…

– Завтра выброс.

– Откуда ты знаешь? Никто за сутки выброс определить не может.

– Я могу. Нюх у меня на это дело.

– Нюх? Ты же сказал, с небом что-то. А оно нормальное. Обычное.

Сталкер упрямо повторил:

– Будет выброс, увидишь.

Кровосос выдернул щупальца из снорка. Мертвое тело упало на землю, кровосос спихнул его в котлован, и мутант исчез в «жгучем пухе». Аномалия вскипела, по поверхности расплылось темно-красное пятно, забулькали кровавые пузыри. Поднявшись, Тимур обошел контейнер по периметру, зацепив ногой ржавую крышку канализационного люка, невесть каким образом попавшую сюда. Снорки скакали вокруг, представляя собой прекрасные движущиеся мишени. Вожак сидел неподалеку, и в тусклых стеклах его противогаза отражалась верхняя часть контейнера с двумя силуэтами на нем. Когда бандиты доберутся сюда? «Ржавые волосы» их задержат, но ненадолго. И что потом? Снорки нападут на них? Стая со всеми не справится, люди Филина перестреляют мутантов, хотя и бандитам не поздоровится. Но даже если половину их снорки положат, оставшимся достаточно бросить на контейнер гранату-другую, и взрывом Тимура и Старика сбросит вниз…

Взрыв.

Тимур повернулся к Старику.

– «Детонатор».

– Чего? – не понял тот.

– «Детонатор» за контейнерами, помнишь? Их три, стоят не вплотную, и посмотри на тот, который ближе к нам, – если упадет, наш зацепит?

Старик подошел и приставил ко лбу ладонь, прикрываясь от солнца. Снорки заволновались, заухали, двое попытались запрыгнуть к сталкерам, но не смогли и свалились на землю.

– Зацепит, – уверенно произнес Старик. – Да серьезно так зацепит… Свалит даже.

– А куда свалит?

– Ясно куда, в другую сторону. Ты чё задумал, молодой?

– А ты сам подумай. – Тимур лег на краю контейнера, свесился вниз и постучал кулаком по стенке, обращенной к тупику. Стенка затрещала, прогибаясь, – сильно проржавела.

– Сломается, – решил Старик.

– Может, да, а может, и нет. Все равно нам больше нечего делать. Есть у тебя болты?

– Пара штук. Погодь… – Он стал шарить по карманам и достал три болта, а за ними – свернутый клубком грязный бинт.

– Это не надо. – Тимур забрал железяки. – Так, приготовься…

– Давай я, молодой. – Старик протянул раскрытую ладонь.

– Нет, я сам.

Оттолкнув его, Тимур примерился и бросил болт через три вертикально стоящих вдоль прохода контейнера. Донесся стук, и сталкеры присели.

– Не попал. – Выпрямившись, Старик опять подставил ладонь, растопырив пальцы. – Говорю тебе, дай я! У меня рука крепкая.

– У меня тоже, – отрезал Тимур.

Снорки с интересом наблюдали за ними. Тимур, сунув последний болт в карман, встал боком к проходу, тщательно примерился и сделал бросок.

Они не видели, как упавший болт ударился о землю в полуметре от аномалии, подскочил, вращаясь, подкатился к «детонатору». Аномалия набухла, налилась багровым цветом.

И не сработала.

Старик, сложив руки на груди, молча наблюдал за ним из-под насупленных бровей. Тимур достал последний болт. Закрыл глаза, мысленно представляя себе высоту контейнеров и расстояние между ними, расположение «детонатора»… Клуб горячего воздуха еле слышно хлюпает, пульсируя, сжимаясь и раздуваясь, копя в себе разрушительную энергию, которая может высвободиться в любой момент, стоит лишь подтолкнуть. Картина окружающего и собственное положение Тимура очень ясно возникли в голове, он даже представил себе траекторию полета болта, как он перелетает через крайний контейнер и падает точно в центр аномалии – для этого надо бросить его по крутой дуге, чуть ли не вертикально, ведь железный короб высокий, а «детонатор» почти под самой стеной, это сложно, но вполне осуществимо… Так!

Он швырнул болт и раскрыл глаза. И сразу понял: попал, в этот раз попал!

– Приготовься! – Тимур присел, упершись ладонями в железо.

С крыши соседнего контейнера длинным прыжком метнулся вожак, перехватил болт в воздухе, упал обратно и швырнул в людей. Железяка пронеслась между сталкерами.

– Ах ты тварь!!! – Тимур схватил «беретту» и выстрелил в вожака, но тот уже скрылся из виду.

Они растерянно переглянулись. Со всех сторон заухали снорки, закачались издевательски резиновые хоботы, один мутант стал колотить себя кулаками в грудь, другой в приступе безумного мутантского веселья принялся биться лбом о крышу контейнера. Вожак не показывался – сидел, наверное, в укрытии и ухмылялся, как распоследний гад.

Старик вдруг зарычал. Присел, взял лежащую под ногами крышку канализационного люка и приподнял ее. Крякнул, пошире расставил ноги, крутанулся, как метатель молота, еще раз, еще… Тимур отскочил, чтобы не зацепило. Треснула ткань по шву, со скрипом прогнулся металл под сапогами – и сталкер метнул крышку через контейнеры.

Она взлетела, как самая громоздкая на свете, самая неприспособленная для полета летающая тарелка, и тяжело ухнула вниз, с лязгом ударившись о край дальнего контейнера.

– Ложись! – заорал Старик, падая.

Раздалось глухое «БУХ!».

Они не видели, как крышка свалилась прямо на «детонатор» и начала плавиться. Аномалия загудела, съежившись в раскаленно-красный шар, – и взорвалась.

Крайний контейнер, отозвавшись низким гудением, будто по старому колоколу врезали ломом, повалился на соседний, толкнул его, тот тоже упал, за ним третий… Верхушка последнего врезалась в основание железного короба, на котором распластались сталкеры, и повалила его в Жгучее озеро.

Контейнер медленно опрокинулся в котлован. Пока он падал, Тимур со Стариком попытались перебраться на боковую стенку, которой через пару секунд предстояло стать верхней.

На Свалке валялись среднетоннажные грузовые контейнеры морского типа – такие весят около трех-пяти тонн, в зависимости от конструкции. Примерно четыре тонны железа обрушились в «жгучий пух», наполняющий котлован. От удара ржавый металл под сталкерами сломался, и они провалились внутрь.

Между торцом упавшего контейнера и берегом котлована с той стороны, где сидел кровосос, осталось расстояние в пару метров. Снорки во главе с вожаком заскочили на образовавшуюся переправу и помчались по ней. А контейнер начал погружаться в «жгучий пух».

Тимур с кряхтящим Стариком поднялись на ноги. «Пух» проникал внутрь через щели, шелестел и хлюпал. Быстрые тени снорков проносились вверху, темные силуэты перемахивали через дыру на фоне синего неба. Донеслось яростное уханье, звук удара.

Стало темнее. В дыру заглянул вожак, и в тусклых стеклах его противогаза отразились два обращенных вверх человеческих лица.

Они выстрелили одновременно. Пули попали снорку в морду и раздробили оба стекла. Вожак отпрянул, забился наверху, качая контейнер, и с шумом свалился в озеро. От толчка контейнер накренился, зачерпнув большую порцию «жгучего пуха».

Старик присел, сцепив руки перед собой, приказал:

– Лезь, потом мне поможешь!

Тимур встал на сложенные вместе ладони, вцепился в край дыры и, подтянувшись, выбрался наверх. Вся стая уже была на берегу и дралась с кровососом – снорки наскакивали на него, как борзые, обложившие медведя, а он тяжело крутился, одному на глазах Тимура сломал хребет о колено, другого схватил за голову и рванул так, что шейные позвонки наверняка превратились в кашу.

Тимур улегся на контейнере, свесившись вниз, протянул руку. Подпрыгнув, Старик вцепился в ладонь, перехватил за локоть… Он был тяжелый, как якорь океанского лайнера, у Тимура перехватило дух, болезненно хрустнуло в плече. Он потащил, зажмурившись и сжав зубы. Прямо за спиной раздался стук. Не отпуская Старика, Тимур рванул «беретту» из-за ремня и кое-как повернул голову, отведя назад руку с пистолетом.

Ствол почти уткнулся в башку вожака, покрытого кровью с головы до пят. «Пух» почти начисто разъел его шкуру – казалось, что мутанта освежевали.

– Да сдохни ты наконец! – Тимур дважды выстрелил. Пули, пробив резину и черепную кость, сбросили вожака обратно в озеро.

Вскоре Старик оказался наверху, и они вскочили, но тут же были вынуждены пригнуться, потому что над ними пролетел, крутясь и безостановочно ухая, снорк, которым с берега, будто из катапульты, запустил кровосос. На загривок ему вспрыгнул маленький мутант в дырявом противогазе, вцепился зубами. Кровосос взвыл и боком пошел от озера, кренясь, мелко семеня. Задрав руки, он пытался сорвать с себя снорка, а тот мотал головой, не разжимая пасти, и выл. Вокруг разлетались красные капли; мутанты наскакивали на кровососа, отлетали и бросались снова, и вот уже один повис на левом боку врага, прокусив кожу и сжав челюстями нижнее ребро, другой обнял ногу, кромсая колено…

– Чё вытаращился, молодой? Прыгаем!

Старик толкнул его и соскочил на берег сам. Мутантам было не до них: схватка перешла в решающую стадию, от стаи осталась едва ли половина, но и кровосос терял силы. Перескакивая через трупы с раздавленными головами, свернутыми шеями и сломанными хребтами, сталкеры бросились в рощу.

– У меня патронов нет! – крикнул Тимур на бегу.

***

Они остановились, лишь увидев кабанов на поляне впереди. Небольшая стая – крупный вожак с черным рылом, два молодых самца, четыре самки и поросята, лежащие под боком у одной из них. Кабаны отдыхали – кроме вожака, который беспокойно расхаживал туда-сюда, изредка с угрюмым хрюканьем взрывая копытами землю.

Сталкеры очень медленно и очень тихо попятились. Когда поляна скрылась за деревьями, Тимур сказал:

– Обойдем – и дальше к каналу. Он шагнул вбок, но Старик сказал:

– Нет, стой. Надо осмотреться. Там опасно может быть.

– Ты откуда знаешь? – удивился Тимур.

– Чую.

– Все-то ты чуешь. Выброс вон, который аж завтра, тоже чуешь…

– Это все потому, что у меня чуй хорошо развит.

– Какой еще чуй?

– Шестое чувство так называется. Чуй. Он в Зоне у людей появляется, хотя не у всех. У мужиков – чуй, у баб чуйка. А ты пока снаружи торчал, потерял свой. Лезь, говорю.

Передвинув «беретту» за спину, Тимур полез на ближайшую акацию. Встал в развилке ветвей, широко расставив ноги, и высунулся из кроны. Некоторое время смотрел, потом начал слезать.

– Что там? – спросил Старик снизу.

– У моста кто-то прячется. – Он спрыгнул на землю. – Я четверых насчитал, но, может, их больше.

– Бандюги?

– Отсюда не разобрать, но похоже на то. Надо в обход.

– В этом месте через канал только по мосту можно, – возразил Старик. – Обходить – полдня, тогда братана точно не спасешь.

Тимур прикрыл глаза, услышав это, оперся спиной о ствол, постоял немного, потом взглянул в лицо Старика и произнес:

– Сейчас ты мне все расскажешь. Что значит «спасешь»?

– Ага, и пока рассказывать буду – или нас догонят, или кабаны сюда сунутся. Ты, молодой, соображай, чего предлагаешь. Есть время разговоры разговаривать, а есть время ноги уносить.

– Я должен понять, что происходит!

– Выберемся отсюда, канал перейдем, от бандюков оторвемся хоть немного – я тебе все поведаю. «Слизень» не потерял?

Тимур достал его из кармана и заметил, как блеснули глаза сталкера. Тот подался вперед, даже руку протянул, будто хотел схватить артефакт.

– Чего дергаешься? – спросил Тимур, пряча артефакт.

– «Слизень»… – пробормотал Старик. – Мы тогда три достали, я все думал, он бессмертие даст… А оно вон как вышло.

– Какое бессмертие? Кто это «мы»? Глаза Старика затуманились.

– Я, Шалун, Краб. Они потом, когда умирали, просили меня: спаси, отнеси «слизни» к «менталу», но я… Боялся я туда. Там «зыбь» эта да «Магнитка» рядом.

– «Магнитка»? Магнитная аномалия, я ее помню, – сказал Тимур. – «Магнитку» с «зыбью» и называют Челюстями, они путь к «менталу» перекрывают.

– Правильно, но есть другой путь, это если три «слизня» вместе… Но я продал свой и… Это что там?

Он поднял руку к уху. Тимур и сам уже расслышал легкий треск аномалии неподалеку. Они переглянулись.

– «Жарка», – сказал Тимур. – А кабаны огня боятся! Эх, досада, нет у меня… – Он смолк, увидев, как Старик полез за пазуху. – А у тебя есть, что ли?

Сталкер достал свернутое кольцами растение-лиану под названием волчья лоза и стал разворачивать. – У меня все есть, – проворчал он.

***

– Их слишком долго нет, – сказал Лысый.

«Вот бы тебе заткнуться… навсегда», – с раздражением подумал Огонек, хотя это была первая фраза, произнесенная охранником, с тех пор как они залегли. Устроившийся за пнем Красавчик обернулся и сделал нетерпеливый жест – мол, ну и чё мы тут торчим, как идиоты?

– Огонечек, а может, стоит самим в ту рошу пойти? – спросил Жердь. – Осмотреться. Глянь, ведь исчезли же они.

Перед тем он несколько минут пялился на рошу в бинокль, а потом догадался поднять его чуток повыше и обнаружил два силуэта на крыше контейнера за ней. Жердь передал бинокль Огоньку, после они долго гадали, кто это там торчит, и решили, что таки Шульга со спутником. Но позже силуэты исчезли – сталкеры, стало быть, спустились, как-то перебрались через Жгучее озеро и топают теперь сюда, потому что больше ведь им вроде как некуда. Но прошло пять минут, десять, теперь вот уже, наверное, все пятнадцать, а их нет. Может, не удалось им все же озеро форсировать?

– Надо в рошу на разведку, – повторил Жердь. Жердя, хотя тот и был напарником, Огонек не шибко уважал за болтливость и вспыльчивость (самого себя поджигатель считал молчаливым, сдержанным и хладнокровным человеком), но тут был вынужден согласиться: пора что-то предпринять. Осмотреть рошу, к примеру, очень уж долго этих двоих нет. Уже скоро Филин с Боцманом и Гадюкой должны подвалить, а сталкеры подевались куда-то. Может, выскользнули как-то? Но как? Свернули в лабиринте контейнеров и теперь пробираются вдоль берега канала влево или вправо, прочь от моста? Но это ж глупость, канал загибается большой дугой, то есть они обратно будут двигаться, и переправы на много километров никакой, кроме этого моста.

Или они вплавь решили? Но ведь опасно! Пусть так живо описанные Жердем мутанты-канальи лишь выдумка, но какие-то твари в воде обитают, туда соваться нельзя. Это дальше, где от канала отходят трубы старого дренажа и всякие ответвления, нормально уже, хотя и там рискуешь нарваться на какого-нибудь мутировавшего карпа или щуку с зубами в полметра, а на Дуге, как называют эту часть, точно плавать опасно.

В общем, пора было что-то делать. Погладив сумку с Леной, Светочкой, Варварой Ильиничной и Ниной Гер-мионовной, Огонек собрался отдать приказ Красавчику, но в этот момент Лысый пошевелился, сменив позу, и бандит передумал.

Повернулся и сказал:

– Иди проверь.

– Что проверить? – спросил Лысый.

– Ты не слышал, об чем мы базарили? – тут же вклинился Жердь. – Вперед иди, рошу проверь.

– Почему я? – спросил Лысый.

– Мы за тобой Красавчика пошлем, – пояснил Огонек. – Он сталкер опытный, будет тебя прикрывать. Ну, Давай, не робей.

Лысый приподнялся, оглядывая участок земли между каналом и рощей. Передернул затвор пистолета и, сжимая его в опущенной руке, крадучись зашагал к роще.

– Смелей, служивый! – напутствовал его Жердь, ухмыляясь. Бандит поудобнее улегся и приставил к плечу приклад автомата, готовый стрелять. Скосил глаза на Огонька и спросил тихо: – Может, в спину ему?..

Огонек качнул головой и тоже прицелился.

– Слева от него сектор контролируй, а я справа.

– Ладно.

Красавчик за пнем в очередной раз обернулся, увидел идущего к нему Лысого и вопросительно глянул на бандитов. Огонек махнул, показывая, что пока следует оставаться на месте. Лысый миновал пень, согнул руку в локте так, что ствол обратился к небу, и дальше пошел уже смелее. Подул ветер, зашелестели, закачались кроны деревьев, к которым он подходил все ближе.

– Э, слышь, дымом потянуло… – начал Жердь. Его прервал раздавшийся в роще визг.

***

Они закончили развешивать волчью лозу на ветках, и Старик сказал:

– Найди грузок побольше, деревянный.

– Уже. – Тимур протянул большую шишку, которую поднял из травы минуту назад.

Старик привязал ее к свободному концу лозы, покачал в руке – и бросил в «жарку», то есть в едва различимое облачко горячего воздуха низко над травой.

Как только шишка попала в аномалию, облачко полыхнуло – и огонь побежал по волчьей лозе, будто по фитилю, только гораздо быстрее. Лоза занялась по всей длине почти мгновенно, пламя с нее перескочило на ветки деревьев и кусты. Затрещало, пошел дым. Растущая на краю поляны старая сухая осина загорелась, как факел.

Кабаний вожак утробно ухнул, захрюкали самки, завизжал молодняк. Самцы заметались по поляне, а вожак кинулся в противоположную от огня сторону, и после нескольких мгновений замешательства остальные ринулись следом.

– Ноги в руки! – Старик побежал за мутантами.

Схватив из травы палку, Тимур бросился за ним.

***

Ломая кусты и молодые деревца, кабаны вывалили из рощи. Лысый трижды выстрелил, развернулся и побежал. Красавчик, вскочив на пень, открыл огонь по-македонски, с обеих рук, Жердь и Огонек тоже начали стрелять, но остановить запаниковавшую стаю это, конечно, не могло.

Как и ничто не могло спасти Лысого – его настигли и затоптали в два счета. Хрустнул перебитый копытом позвоночник, хлюпнуло в раздробленном колене, вмялся в землю сплющенный в лепешку локоть. Охранник НИИЧАЗа еще не успел вырубиться от болевого шока, а кабаны во главе с вожаком, получившим уже три пули в рыло, но не уменьшившим скорость, пронеслись мимо.

Красавчик, икнув, спрыгнул с пня и упал позади него на колени, согнувшись, вжался лбом в траву – только это его и спасло. Вожак перемахнул через пень, лишь слегка зацепив спину Красавчика копытом, и бандит повалился на бок. Вокруг грохотало, хрюкало и сопело. Содрогалась земля. Донесся крик Жердя, автоматная очередь захлебнулась. Красавчик еще сильнее вжался в мягкую почву – и понял, что шум вокруг стих. То есть какие-то звуки еще доносились, но издалека, к тому же к ним прибавился плеск.

Он поднялся.

И увидел младшего Шульгу прямо над собой. Один револьвер бандит потерял, но второй все еще держал в руке. Вскинув его, бестолково защелкал спусковым крючком – оружие было разряжено.

Вспрыгнув на пень, Тимур со всей силы огрел Красавчика палкой по лбу. Палка сломалась, а бандит снова упал. Из ноздрей его потекла кровь.

На ходу подхватив выпавший из ослабевших пальцев револьвер, Тимур бросился дальше за Стариком, который уже подбегал к торчащим из бетонного склона остаткам моста. Часть стаи свалилась в воду вслед за двумя прыгнувшими туда бандитами, другие кабаны успели свернуть в разные стороны и теперь разбегались вдоль канала.

Старик, оглянувшись, кивнул Тимуру и шагнул на мост. Выстрелил из берданки по кому-то, плывущему внизу, перебросил оружие за спину и поспешил по арматурным прутьям, разведя для равновесия руки.

Тимур прыгнул за ним, увидел в канале двух яростно фыркающих кабанов и Жердя с Огоньком, прицелился в последнего – револьвер щелкнул, но не выстрелил. Жердь заорал, крик перешел в бульканье, и он с головой погрузился в воду. Тимур швырнул в Огонька револьвер, попал по лбу и поспешил дальше. Старик уже подбирался к другому берегу.

Красавчик, держась за темя, снова встал на колени. Из рощи, над которой висело облако дыма, к нему бежали Филин с Боцманом и Гадюкой. Молодой бандит ухватился за пень, приподнялся, шаря взглядом по земле.

Один есть, а где же второй? Гадский Шульга его унес! Любимый револьвер! Где еще такой в Зоне достать?!

– Что здесь?! – на ходу крикнул Боцман, пробегая мимо.

Всхлипнув, Красавчик схватил оставшийся револьвер, вскочил на пень, сжав оружие обеими руками, направил в сторону двух людей, уже перескочивших с остатков моста на дальний берег канала, и вдавил спусковой крючок.

Револьвер выстрелил, и пуля калибра пять и шесть миллиметров, последняя, оставшаяся в барабане, попала Старику между лопаток.