Нас никогда не поймают!

Некоторые из моих друзей думали, как и я, поэтому мы вместе кружили по ночам. Еще одним классным местом для граффити была станция Шёнеберг, но чтобы попасть туда, нужно было пробираться через кладбище в районе станции метро Инсбрукер Плац. Ужас овладевал мною, стоило только представить ночную прогулку между могил, к тому же, я так до конца и не избавился от собственных призраков. Для меня дорога через кладбище всегда была настоящим ужасом!

Однако, пробравшись через кладбище, можно было спокойно шпионить через дыру в заборе за смотрителями путей. Я всегда дожидался момента, когда небо прояснялось. Обычно, это происходило ближе к трём часам ночи, смотрители к тому времени уже исчезали. К несчастью, я к тому времени настолько вошел в раж, что «легавые» даже камеры слежения установили. Я подсел на граффити. Многие уже знали про меня, видели имя «Флер» по всему городу, и я не хотел, чтобы что-то менялось.

Однажды вечером, я позвонил своему приятелю Споку, и мы пересеклись, как только стемнело. На самом деле «бомбить» было еще рано и довольно опасно, но к тому времени я уже многому научился, и мне не терпелось применить опыт на практике. Вместе со Споком мы подобрались к путям, где стояли пригородные электрички. Две из них уже были готовы к тому, что бы мы принялись за них.

- " Давай, пора" - прошептал я Споку, кивнув в сторону вагона справа. Мы вышли прямо на платформу, с баллончиками в руках.

- " Эй, дай мне свой черный", - спросил я у Спока, но он меня не услышал, так как в этот момент, минимум в метре от нас, на полном ходу проносилась пригородная электричка. У меня сердце в штаны провалилось.

- " Бля, я думал, электрички уже не ходят" - сказал Спок побледнев.

Было восемь часов вечера, и мне было плевать, что время для «бомбежки» не подходящее.

Я уже был вступившим в дело камикадзе. Разойдясь в разные стороны, мы принялись разрисовывать вагон. Накрапывал дождь, и электрички еще не раз проносились за моей спиной, но я настолько был увлечен работой, что едва обращал на них внимание. Машинисты электропоездов, обычно истерично гудевшие нам, сегодня будто бы нас не замечали, и это было довольно странно.

- " Проще простого, да? ".

Спок, так же как и я был на кураже и дело двигалось.

- " Готовый кусок за 20 минут, никто ж не поверит", - смеясь, заявил он.

Несмотря на адреналин, я вдруг ощутил неприятный холодок в животе. Казалось, кто-то следил за мной. Я оглянулся, сначала направо, потом налево. Все было чисто, и я продолжил рисовать. А потом я услышал негромкий хруст в кустах.

- " Черт, там кто-то есть" - прошептала я. И снова начал крутить головой в разные стороны, но никого не было видно. И вновь я услышал хруст.

- " Что это было??? " – начал я потихоньку паниковать. А потом, увидел мужика, который прятался на путях между двумя поездами.

- " Твою мать! " - толкнул я Спока, который был весь в работе и показал пальцем на того мужика.

От вагона нас как ветром сдуло. Похватав рюкзаки, мы дали ходу.

- " У нас только один путь к отступлению", - понял вдруг я.

- " Из-за этого легавого у нас один путь - по лестнице наверх и дальше через кладбище, главное, чтобы наверху не было его коллег".

Ушли мы не далеко.

- " Стоять на месте. Уголовный розыск", - услышал я низкий голос за спиной.

- " Ага, щас! "

Наш путь наверх продолжился. Не отставая ни на шаг, я дышал в затылок Споку, изо всех сил взлетая вверх по ступеням. И тут я заметил, что у меня развязался шнурок. А через пять секунд, я уже падал, хватаясь руками за перила.

- " Сейчас ты у меня получишь", - услышал я голос за спиной.

Поднимаясь на ноги, я все никак не мог найти равновесие. Наконец ухватившись правой рукой за перила, я обернулся и увидел, что «легавый» практически настиг меня. Я затылком ощущал его дыхание. Последние восемь ступеней я перемахнул одним махом, практически не касаясь их. Нырнув в щель в заборе, я скрылся в ночном кладбище.

Спок был рядом со мной, тяжело дыша, он показал на семейный склеп сбоку. На его небольшом постаменте располагался каменный ангел, бледный от лунного света, который просачивался сквозь дождевые тучи.

- " Спрячемся там", - прохрипел Спок.

- " Может, удастся забраться прямо в склеп! "

Не бывать этому – поймал я себя на мысли. Я скорее дам «легавым» сдать меня обратно в дурдом, чем полезу в чью-то могилу. Короче, мы ломанулись к выходу, а оттуда через Инсбрукер Платц выбрались на Хауптштрассе.

Тачки проносились мимо, дождь хлестал по асфальту. Проходя мимо отеля, я толкнул Спока в плечо и прокричал:

- " Зайдем?!

- " Давай! "

На пару мы ввалились в вестибюль, где и застыли, мокрые от дождя и пота. Сидевший за столом небольшого роста китаец с тревогой уставился на нас. Глаза у него были на выкате.

- " Не волнуйся. Мы ничего тебе не сделаем! Пожалуйста, успокойся и ничего не говори" -выпалил я ему. Китаец кивнул, в шоке. Пройдя к лифту, мы направились на верхний этаж. И вдруг на пару заржали:

- " Слушай, а мы ведь сделали это" - сказал я.

- " Чувак, думаю нам еще рано радоваться. Если китаец сольет нас «легавым», тут, то нам и конец" - сказал Спок.

Звякнул сигнал, дверь лифта открылась. Мы подошли к ближайшему окну и открыли его.

- " Тут не высоко! " - сказал я.

Выбрались мы через пожарную дверь, которую заперли снаружи, как только оказались на крыше. Крыша оказалась плоской, и снизу нас нельзя было увидеть. А вот перед нами открывался прекрасный вид на Хауптштрассе и Инсбрукер Плац, где к двум беспомощно стоящим на тротуаре офицерам подкатила полицейская машина. И тут мы поняли, что это победа.

- " Они никогда нас не поймают" – хихикнул я, и ощутил себя героем фильма. Но это была моя реальная жизнь, и она была довольно грубой на вкус, понял вдруг я. Мы просто лежали на спине и смотрели в небо. В конце концов, моё сердцебиение вошло в обычный ритм, а через два часа мы все-таки решили выбираться из нашего укрытия. Проходя мимо стойки регистрации, я поблагодарил китайца за молчание. Он всё правильно сделал! Я возвращался домой, в своё одиночество...