Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 12. — Да-да, говорю я, — пахну Надеюсь, ещё Пахну И чем же?..
— …и пахнешь ты… Лена ищет слово. — Да-да, говорю я, — пахну… Надеюсь, ещё… Пахну… И чем же?.. Лена раздумывает. — Смелее, — говорю я, — ну-ка, ну-ка… — Сундуком! — наконец произносит Лена. Это та правда, которая в очередной раз свидетельствует о необходимости подвести итоги, понять и признать своё поражение среди сотен тысяч побед, ярких покорений вершин и умов, величественных триумфов… И теперь вот… Мне просто нужно было дождаться этих слов от Лены! — Хо, — говорю я, — так я и есть сундук! — Да нет, — говорит Лена, — я в том смысле, что… Помнишь, я рассказывала тебе, что у моей бабушки… Помню. Лена всегда с трепетом рассказывает о своём детстве, проведенном где-то в алмазных краях Сибири, о том, как её, совсем маленькую брали с собой на охоту, о том, как… Теперь вот о бабушкином сундуке… — Помню, — говорю я, — конечно помню. Ты даже с рогатиной… — Ты у меня совсем юный, — улыбнувшись, говорит Лена. Я только-только вылез из Пирамиды Хеопса, перепачканный пылью и тысячелетиями, стою, отряхивая джинсы… Отсюда, видимо, и мой сундуковый запах. А как ещё может пахнуть гробница фараона, его саркофаг? Сундук он и есть сундук. — Помоги, пожалуйста, — прошу я, ища в воздухе Ленину руку, чтобы она поддержала меня, отряхивающего штанину и прыгающего, как хромой, на одной ноге. Вот и сейчас я не могу обойтись без Лениной поддержки! — Я держу, — говорит Лена, — не бойся! С ней я уже ничего не боюсь! Наше путешествие в Египет… Пирамиды… Пирамиды, конечно… Это то, на что была выплеснута вся моя жизнь! Это моя my life as a man (Моя мужская жизнь, — англ.). — Ну что, — спрашивает Лена, — на этот раз убедился? Теперь другая штанина. — Давно, — говорю я. В том, что Лена — моя надежда и опора я убедился с тех самых пор, как однажды она вытащила меня, что называется, из ямы. Я был в полном отчаянии, я даже сделал попытку... — Да, — говорит Лена, — позвони Юрке. Он тебе дозвонился? Ты был как раз в пирамиде. В пирамиду ещё никому не удавалось дозвониться. Говорят, что все попытки пробиться к фараону не только телефонным звонком, но даже мыслью блокируются системой древней защиты пирамиды от внешних тревог и посягательств. Говорят, что тому, кто попытается тревожить покой мумии грозит мучительная смерть. Чтобы не испытывать судьбу, проверяя надёжность защиты, я просто отключил телефон. — Ну что… рассказывай! Лене не терпится узнать, правда ли то, что Тинины стихи, написанные клинописью на той самой финтифлюшке, слово в слово выписаны и на стенах пирамид, и на… и на… Где ещё? Правда! Уму непостижимая правда! — Да, — говорю я, — есть… Умопомрачение полное! Всё дело в том, что алебастровые статуэтки, найденные Картером среди тысяч драгоценных предметов (маска фараона, груды золота и драгоценных камней), отправленных вместе с Тутанхамоном в загробный мир, несут в себе символику, позволяющую высветить сокровенную суть мировоззрения египтян. Они — ключ к тайнам эпохи Амарны, к истории Нового царства… — Что же получается, — говорит Лена, — получается, что… Получается, что Тинина финтифлюшка и эти статуэтки — одного поля ягоды! Но главное то, что все стены тех пирамид Египта, которые нам удалось посетить, испещрены Тининой клинописью. Вот — гром среди ясного неба! Получается, что… И не только Египта! Пирамиды Китая, пирамиды Индии, пирамиды майя… Даже пирамида Кайлас и та… Да!.. — Да, — говорю я, — получается… Тинина финтифлюшка!.. Человечки, трубочки, кузнечики и птички… Тинины стихи и геном человека… Что же получается?.. — Да, — повторяю я. — сим-сим, открывайся!.. И эта Тинкина драхма из электрума со своими карлючками на ней… И тот осколок керамики из Санторина. И даже та штучка, которую Тина вручила мне ночью у Вавилонской башни… Да, все они… Вот ведь какая получается штуковина: тайные знания пирамид, выписанные клинописью на финтифлюшке, на драхме и на… и преподнесенные Тининым стихом нам как дар, как божий дар, изменяют природу генома… Имеющий глаза да увидит! Имеющий уши да расслышит! Вот и весь сказ! — Послушай, наконец, — восклицает Лена, — нет, ты только послушай!.. Она удерживает меня за рукав. — Стой! — она цепляется теперь за борт куртки. Мы спешим, мы просто мчимся, боясь опоздать. Какие могут быть тут рассуждения? Потом, потом… — Нет! Сейчас! Ты сто лет водил меня за нос, ты обещал… Не сейчас же! — Что?! Что ещё?! Я останавливаюсь, Лена просто сбивает меня с ног. Наконец передышка! Вся жизнь — на бегу, некогда остановиться, перевести дух. Спасибо Лене… — Ну? Мы стоим, не в силах слова произнести. — Рест, — говорит она, глубоко вдохнув, — ты скажи мне, пожалуйста, — сдёргивая свой непременный платочек в синюю крапинку со своей лебединой шеи, — вот… Теперь она берёт мою руку в доверительном порыве признательности: — Спасибо тебе!.. Конечно, я поражён: я не знаю, за что меня благодарят. Лена! Это я… Это мне нужно… Это я должен валяться у нее в ногах… — Лен, брось… — Нет-нет, — настаивает она, отдышавшись. — Я!.. Мы молчим. Слова не нужны. Мы это понимаем и признаём: друг без друга мы — пустота, мы просто… — Но вот ещё что, — наконец, произносит Лена, — Тина… Тина?! Тина?!! Казалось, о Тине всё уже сказано, ясно, что Тина… Что без неё… — Ты мне скажи, скажи мне, пожалуйста… — Сейчас?.. Завтра, — обещаю я. — Сейчас, сейчас! Этого завтра ведь может быть и не быть… Да-да, Лена права: может быть… Или не быть! Чёртов Гамлет! — Сколько у нас времени? — спрашиваю я. — Нет… — Вот что, — говорю я, крепко держа Лену за руку, — это важно. Это, — говорю я, пожалуй, важнее всего. И даже если мы опоздаем… Хорошо! Вот смотри… Мы присаживаемся на какое-то поваленное дерево, успокаиваемся, я всё ещё держу Лену за руку… — Не холодно? — спрашиваю я. — Жарко! Я рассказываю… Наибольшее впечатление на Лену производит тот факт, что слова Тининых стихов созвучны с частичкой Бога, которую учёные уже открыли и выложили миру для обозрения на тарелочке с голубой каёмочкой. — Как так? — Звук, — говорю я, — это уникальное и универсальное средство воздействия на ДНК каждого и всех. Это тот ключ, который открывает… — Ключ? — … тот резец, помощью которого отсекают те участки нити… Я ещё раз рассказываю Лене технологию совершенствования генома человека. — …и, конечно, музыка стиха, и… — Музыка? — Именно! Только эта музыка… Никакая другая… Это универсальный язык… Надо только научить… Но это уже — проще простого: как выучить за ночь английский… Или испанский… Или какой ты там хочешь? — Там? — Там, тут, здесь и сейчас!.. Это уже простая простота, понимаешь? «Си-Эн-Эн» или «Би-Би-Си», или «Евроньюс», или, на худой конец, «Утро России»… Да, как «Вставай, страна огромная!», только теперь это обращение к миру: «…на твоём костре догореть. Ты вступаешь в сговор со мной. Нагло верещит вороньё. Я сцепляю пальцы в замок, Чтоб не засчиталось враньё…». Врать нельзя! Понимаешь?.. Скажешь слово неправды и тотчас у тебя на лбу высвечивается клеймо, тавр — «ВРУН!». И тут же — в костёр — пых… Вот и вся технология зачистки мира! И тут Тина… — Что, что Тина? — спрашивает Лена. Мне не надо отвечать — Лена и сама знает этот ответ: Тина соткана из частичек Бога. Вот такой божественный сгусток, скреп, сцеп, спай… Огнь Небесный, очищающий… Вот такая история… «…пальцы — в замок…». Вот такие пироги… Ти, Ты Та… Ты мой омут, острог и порт… Татататататататататататататааааааааааааааааа…. Вот такая наша Пирамида… Тина — как вершина, венец!..
|